Сердце ведьмы

– Какие ещё есть условия?

– Не торопи с договором, дай немного подготовиться. Не готова я пока к новому, да и смысла тебе особого в нём пока нет. Я не собираюсь сбегать или подставлять тебя. Партнера выбрала не по любви и не твоего уровня, поэтому не торопи.

– К чему тебе готовиться? К восстановлению мною твоего уровня?

– А хоть бы и к этому. Понимаешь, когда тот договор с тобой заключала, внутри всё мертво было, а сейчас злая я до невозможности, боюсь не справиться и слить всю эту агрессию на тебя, а потом сама же под неё и попаду. Оно мне надо? Поэтому не торопи, сначала научусь ею управлять, а потом договор заключим.

– Сдаётся мне, разводишь ты меня сейчас похуже Илиаса, моя дорогая. Поскольку эта отговорка не более чем ширма прикрывающая твоё нежелание заключать со мной договор. Ты мне потом ещё загадки начни, как в сказках, загадывать, потому что желания все твои я уже исполнил.

– Может, и начну, не торопи, всему своё время. Сейчас время твоего терпеливого ожидания. И ты его проявишь, поскольку другого выхода у тебя нет. Не можешь ты меня ничем принудить.

– Ты обещала! – голос Альфреда приобрёл напор.

– Ты тоже много чего обещал, а потом не исполнил ничего, так что не тебе сетовать, мой дорогой, не тебе. Подождёшь! И не смей меня торопить! Лишь себе хуже сделаешь! – в её интонациях тоже зазвенела сталь, и Альфред счёл за благо отступить.

Ведь действительно нет никакой срочности в заключении договора с ней. Выглядеть она стала намного лучше, чем в его первый приезд и явно сама начала набирать уровень. Так пусть наберёт, может, это заставит её понять, какие ещё у неё есть к нему требования, после которых уже самой ей захочется потенциал свой с ним связать, а не от безысходности и желания поскорее уйти на перерождение.

***

Несколько месяцев Альфред вместе с Мирандой жил в своём новом замке. Быт во владении постепенно налаживался, да и Миранда оживала с каждым днем всё больше и больше. Она стала лучше выглядеть и спокойнее ко всему относится, однако откровенных разговоров больше с ним не вела, и более того стала их явно избегать, а любой намёк о времени заключения договора меж ними воспринимала как свидетельство о недоверии и личное оскорбление.

Видя это, Альфред старался не затрагивать эти темы, но со временем подобное положение вещей стало наталкивать его на предположения, что в параллель с ним Миранда имеет отношения с кем-то ещё. И красавчик-ловчий Натан, ставший её личным охранником и везде сопровождающий её, был необходим не для слива негатива, как она озвучила, а для прикрытия и отвода ему глаз.

Эти домыслы столь разбередили ему душу, что он не поленился и, съездив за Илиасом, привез к ним Главного инквизитора с визитом, прося исповедовать супругу и наставлениями направить на путь истинный.

Илиас не отказал, но это не прояснило ничего. Миранда столь ловко затуманила ему мозг, что Альфреду не осталось ничего иного, как признать, что тот действительно абсолютно «не та фигура» для супруги, и её исповедь не только не развеяла его домыслы, а, напротив, убедила, что та что-то скрывает и скрывает тщательно и профессионально. Хотя из замка Миранда никуда не отлучалась за исключением еженедельных конных прогулок по лесу с Натаном.

Снедаемый подозрениями, Альфред после отъезда супруги на подобную прогулку, заварил в чане зелье, набросил на него заклятье вибрационного кода сопровождающего её охранника, чтобы она по воздействию ничего не почувствовала, и начал за ними следить.

По тому как они скакали без разговоров и лошади шли уверенной рысью было похоже, что маршрут хорошо знаком не только наездникам, но и лошадям.

Когда они отъехали к подножию ближайшей горы, Миранда остановилась, соскочила с лошади и обернулась к Натану. Тот без приказа тоже спешился, стреножил сначала свою лошадь, потом её, затем вынул из седельной сумки верёвки и подошёл к большому раскидистому дубу. У его подножия он положил моток и стал раздеваться. Миранда тем временем стояла поодаль и наблюдала. Всё это проходило в молчании и было похоже на выученный и многократно повторяемый ритуал.

Раздевшись, Натан поднял верёвку, подал её Миранде, затем вернулся к дубу и встал на колени перед большой муравьиной кучей у его корней. Миранда подошла к нему и начала привязывать его к дубу так, что ему пришлось склониться над жилищем муравьёв, немного касаясь его ногами и животом. После чего оставив его так стоять, она сама ушла, выйдя из зоны наблюдения.

Натан тем временем замер у дерева, боясь шевелиться, поскольку раздосадованные его вторжением муравьи при малейшем его движении набрасывались на него и кусали. По его поведению было ясно, что ситуация для него не в диковинку, поскольку он, не задавая вопросов и не выказывая удивления, покорно всё исполнял.

Вернулась Миранда часа через три, отвязала Натана от дерева и, окинув пристальным взглядом, недовольно проронила, что, похоже, он не стремится к излечению и молился о том недостаточно, раз искусан муравьями несильно и возбуждение по-прежнему у него отсутствует. Испуганно вжав голову в плечи, тот стал оправдываться, что старался и молился, но, видимо, Господь, по милости своей постепенно его к этому готовит.

Данный диалог озадачил Альфреда, и он впервые за долгое время ввёл обратную волну, желая разобраться и считать с поля о чём идёт речь.

Ответ пришёл сразу, фаворит Миранды очень мощным заклятьем был лишён потенции, причём заклятье было не её, а чьё-то чужое и, судя по его очертаниям, Миранда не делала ни единой попытки его снять. Альфред понял, что увиденное им было не более чем фарсом с её стороны и желанием максимально унизить, при этом обосновав унижение лечением, поскольку она не могла не знать, что именно этот способ в данном случае абсолютно бесполезен.

Тем временем Миранда разрешила своему фавориту одеться, после чего он снял путы с лошадей, и они продолжили прогулку.

Подозрения Альфреда сложились в чёткую и обоснованную картину: Миранда, скорее всего, общается с каким-то амулетчиком, прикрываясь фаворитом, который вряд ли сам хоть кому-то расскажет о её отлучках из-за собственного незавидного положения. Стало понятно, как она за столь короткий срок и без его помощи и без помощи фамильяра начала восстанавливаться.

Ревность накатила неудержимой волной: так вот в чём истинная причина её нежелания возобновить договор.

В первый момент захотелось убить её, потом это желание уступило место другому: заставить её рассказать: кто он, а затем убить его…

А ещё через пару минут он понял, что нет смысла заставлять её что-то рассказывать. Вряд ли она раскается в этих отношениях и откажется от них, скорее все силы приложит, чтобы защитить, и это даст ей новый повод испытывать к нему ненависть… Зачем это ему?

Не лучше ли самому о нём узнать и, уничтожив, представить всё произошедшее случайностью, к которой он не имеет никакого отношения? Пусть думает, что это лишь досадное недоразумение, и он к этому непричастен, поскольку даже не догадывался о её развлечениях.

После того как желания стали более определенными, ревность начала отступать. Возможно, и к лучшему, что она увлеклась кем-то. Интересно кем, и где она его прячет?

То, что это именно амулетчик, сомнений у Альфреда не было, недаром ведь Миранда так быстро восстанавливаться начала. Может, у наславшего мор колдуна, ученик был?

О том, что тот колдун был ею убит, Альфред знал от Илиаса, который сообщил ему, что амулет Миранда ему принесла именно с той вибрацией, что и несущая проклятья, и его уничтожение обратной волны не вызвало, и не сомневался в информации, не с руки было Илиасу тогда ему лгать, да и ни к чему. При этом ни о каком ученике речи не шло, хотя колдун, судя по рассказам, стар был очень и вряд ли не имел такового.

Значит, его ученика она решила спасти и, похоже, где-то в лесу спрятала. Только вот зачем? Ведь могла привести его в замок и сделать вместо Натана фаворитом, никто не смог бы ей помешать.

Хотя как знать, как знать. С Натаном он ей не стал мешать, лишь потому, что почувствовал: не дорог он ей, а вот если бы почувствовал, что дорог, смог бы так же закрыть глаза?

Застывший где-то в глубине души осадок ревности тут же всколыхнулся, давая понять, что нет, не закрыл бы, точно стал бы искать способ от него избавиться или унизить в глазах Миранды. Похоже, именно этого она опасалась, поэтому и решила спрятать, чтобы даже потенциальной угрозы не было для него. Выходит, точно люб он ей оказался.

Ревность всколыхнулась вновь и быстро переросла в яростную ненависть к более счастливому молодому сопернику. И ведь, возможно, он даже не подозревает, каким сокровищем завладел, стервец. Ладно, недолго ему им наслаждаться, он найдёт способ, его уничтожить, не привлекая к себе внимания и не попав под подозрения. Возможно, именно к нему после этого Миранда поспешит за утешением, и он ей его обеспечит, и у них, наконец всё наладится.

Глава 87

Старый ведьмак сидел рядом с догорающим костром возле входа в свою пещеру. Над костром в небольшом котелке булькало варево из корней и листьев. На его плече примостился ворон и с любопытством наблюдал за его действиями.

– Ну что, старина, как думаешь, пора? – обратился к нему старик, и ворон тут же согласно каркнул, выражая явное одобрение.

– Вот и я думаю, что пора.

Старик сунул руку за пазуху и достал небольшой льняной мешочек. Аккуратно развязав тесемочки, он высыпал содержимое в котелок и стал водить над ним рукой, распевно читая заклинание.

Варево в котелке вспенилось, зашипело, разбрасывая капли бурой жидкости, а потом разом застыло недвижной массой с глянцевой поверхностью.

Старик распростер над ним руку и стал громко читать заклятье. При первых звуках его голоса костёр тут же окончательно потух, а воздух наполнился вибрирующей энергетикой и, став упругим, задрожал.

Заклятье было долгим, и когда последние слова стихли, над варевом образовался небольшой смерч и увлек всё содержимое котелка сверкающим радужным потоком к небесам.

– Славно получилось, – глядя ему вслед, удовлетворённо проговорил ведьмак, после чего задумчиво добавил: – Но последить бы за результатом не мешало.

Ворон, сидящий на плече, потерся клювом о его висок, явно намекая, что готов выполнить задание.

Старик подставил ему запястье и, глядя как он быстро перескочил на него, негромко напутствовал:

– Только без самодеятельности, малыш. Издали пару деньков понаблюдаешь и обратно. Хорошо?

Ворон согласно каркнул, и ведьмак подбросил его в воздух, сопровождая взлетевшую с руки птицу позитивным энергетическим посылом.

Как только птица скрылась из вида, ведьмак облегченно вздохнул и пробормотав себе под нос: «Ну вот дело сделано, можно и отдохнуть теперь», ушёл к себе в пещеру.

Однако отдохнуть старику не удалось, не прошло и получаса как небо пронзили невесть откуда появившиеся электрические разряды, и в воздухе запахло озоном.