Темный мир. Равновесие

Пипл выдохнул и расслабился:

– Ничего… Ничего здесь нет, никакой Тени, мы зря сюда приехали.

И зашагал по ступенькам вниз.

* * *

– Ты знаешь, в какой они квартире?

Он посмотрел на окна:

– В сорок первой.

– Тогда почему… ты… не можешь пойти к ним и сказать всю правду? Ты же видел, этот парень… Миша… он уже что-то чувствует, с ним что-то не так…

Пипл промолчал. Я сама вспомнила: не далее как сегодня утром я сама хотела предостеречь Мишу, и теперь он считает меня в лучшем случае дурочкой.

– Ты сказал, что ему осталось жить сутки от силы…

Пипл кивнул.

– А мы будем смотреть и ждать?!

Он зашагал прочь от подъезда, на ходу поманил меня за собой. Мы прошли мимо тети Светы – Пипл приветливо с ней поздоровался.

– Дело такое, – заговорил он, когда мы снова вышли на улицу. – Перед финалом Тень обычно вылезает из укрытия и подходит к жертве поближе. Если мы ее выследим раньше, чем он помрет, – мы молодцы.

– Он здоровый молодой мужчина. От чего ему умирать?

– Внешне это будет выглядеть как авария, криминал, внезапный инсульт – у молодых тоже бывает, хоть и редко. Даже самоубийство. По сути, внезапный конец жизни, которую сожрала Тень.

Мне стало холодно. Я остановилась:

– Послушай, значит, все аварии… взрывы, пожары, инсульты…

– Не все, – мягко возразил Пипл. – Тени подстраиваются под существующий тренд. Подкладывают, так сказать, своих жертв под несчастные случаи.

– Зачем это надо? Зачем они убивают?

– Питаются. Греются. Получают свой ресурс… Тебе куда сейчас? В общагу?

Я помотала головой:

– Подожди… Тень всегда подходит к жертве в последний момент?

– В девяноста процентах случаев.

– А если эта Тень, которая убивает Мишу… окажется в тех десяти процентах, что не выходят?

Пипл вздохнул. Я привычно потянулась рукой к амулету – и ухватила пустоту.

– Не переживай, – сказал Пипл. – Не видишь Теней – о’кей. Научись определять их по косвенным признакам.

– Это по каким же?

– Они вечно мерзнут, во-первых. Если в жаркий день видишь человека в теплом свитере и шарфе – обрати внимание. Во-вторых, они боятся молока: оно для них как кислота. Сомневаешься в ком-то – предложи хлебнуть молочка или выпить кофе со сливками. Откажется – значит, Тень.

– Или просто не любит молока.

– Или не любит, – легко согласился Пипл. – Ты как себя чувствуешь?

– Паршиво.

– У тебя сегодня был нехилый гормональный выброс, – сказал он задумчиво.

– И что это значит?

– Значит, что ты встретила кого-то, кто потом появится в эротических снах… У тебя как с сексуальной ориентацией?

– Традиционная! И это не твое дело! И перестань меня обнюхивать!

На меня с подозрением покосились прохожие. Я, спохватившись, замолчала.

– Прости, – сказал Пипл очень искренне. – У меня это профессиональная деформация. Я бываю бестактным.

И улыбнулся без капли высокомерия – искренне и с симпатией.

Глава шестая

Голуби и соколы

В коридоре на подоконнике Павлик проделывал манипуляции с огромным цветочным букетом. Когда я подошла, он подпрыгнул от неожиданности, потом расслабился и выдохнул:

– А, это ты…

В букет был вправлен плюшевый медвежонок, в лапах у медвежонка помещалась шоколадка, к шоколадке скотчем крепилась открытка с извинениями и признаниями в любви. Медвежонок и видом, и взглядом походил на Павлика. Мне сделалось жалко их обоих.

– Павлик, может, тебе пока подождать… Пускай она как-то остынет…

Я врала. Я знала, что Настя не остынет и не согреется. Я не сумела объяснить это Павлику, который изнывал от чувства вины, хотя не был ни в чем виноват.

– Даша, передай ей, пожалуйста, а то я сам боюсь…

Я кивнула. Взяла букет с медведем и открыткой. Вошла в комнату: здесь было непривычно чисто и прибрано, Настя валялась на кровати с ноутбуком на животе.

– Это тебе, – я протянула ей букет. Она даже не повернула головы:

– Спасибо. Пойдешь на кухню – оставь в помойном ведре.