Зеркало

–Ну, ладно, вроде отпускает. Пошли…

Когда сквозь деревья стал проглядываться яркий свет, Эмма подозрительно спросила: «Погодите, а куда мы собственно пришли?»

–Так домой!

–Как это домой? Почему?

–Ну ты же сама сказала.

–Я? Я сказала: « Пошли!»

–Никто бы не подумал, что ты после такого не захочешь домой. Вы горожане – такие неженки!

–Рита…

–Ну ладно, ладно. Развернулись.

–И они снова блуждали по лесу, как не по родному.

«Может хватит? – окончательно потеряла терпение Эмма и в упор уставилась на Ритку– где колдуньин дом-то в самом-то деле?»

–Да мы уж… ну… давно пришли. Вон за теми видишь, самыми зелеными и высокими сосенками она, собственно говоря, и живет.

–Так чего ж вы?

–Да пойми, не положено у нас Агафье досаждать.

–Никто ей надоедать не собирается. Пошли!

–Ну…

–Ладно, ждите здесь, одна прогуляюсь.

Какие-то еще полчаса переговоров и вся компания оказалась у невысокого плетенного забора, из-за которого выглядывал дом. Обычный потемневший от времени сруб под давно не крашенной крышей. В конце двора и дальше в глубь огороженного участка уходят два ряда плодовых деревьев. Рядом с ними несколько грядок с овощами и свеже скошенная лужайка впереди, много цветов. Общее впечатление – вполне обычное, отношение к земле – потомственное крестьянское, все по уму, но без городского фанатизма.

В общем, усадьба как усадьба, разве что много следов от небольших костров. Эмма насчитала с десяток и это только на участке открытом взору.

–И что она только жжет?

Ответил Тихон. Остальные промолчали.

–Девок любопытных поджаривает.

–Ну спасибо!

Ритка снова сильнее заволновалась.

–Ну, что, посмотрела? Говорила же: «Ничего интересного.»

Однако, интересное началось со следующей же секунды.

Летнее небо продолжительно мигнуло, словно близко к земле пролетел огромный, но бесшумный лайнер.

И следующее, что увидела Эмма почему-то вздумавшая позагорать в бору в одежке, это девчонка лет пятнадцати в длинном сарафане, какие носили в прошлых веках. Коса к кокошнику и кокошник к костюму просились, но не настаивали.

Эмма удивленно скосила глаза на свой возлежавший на песочной кочке бок, подтянула к груди оттуда-то издалека руки, приподняла голову и встретилась глаза в глаза с сарафанной девицей. Глаза, которые на Эмму смотрели, принадлежали другой женщине, если не другому существу. Нет, пол, может и сохранялся, но, что называется, «жизненный опыт» в представленный возраст явно не вмещался.

«Ммм… здрасти, – промямлила Эмма – а мы тут… ягоды… типа… собирали и… вот.»

Очень перспективно произносить вральные слова, когда собеседник знает о тебе все что желает и даже лишнее, специально не запрашиваемое.

Тут над Эммином ухом взорвался энергией пугливый монолог.

Агафья Афанасьевна, девушка наши устои не совсем… нет, она наша, не пришлая, просто…

Ритка, как могла отмазывала Эмму. Остальные поляновозлежащие, Эмма бросила взгляд назад, лишь испуганно хлопали глазами.

Девушка выдержала небольшую нейтральную паузу и… просто протянула Эмму руку. Эмма спиной ощутила как напряглась Ритка. Не понятно – почему. Образ юной особы страха у Эммы не вызывал. И она безбоязненно потянулась навстречу. Ожидая, впрочем, так – отдаленно умом чего угодно. К примеру, полета над линией прибоя или какого-нибудь другого экзотического способа доставки к морю.

Но девушка просто помогла подняться. И дальше без паузы красивым певучем голосом произнесла вполне странные слова родом из бабушкиных посиделок: «Так и знала… бойся рогатого и хвостатого!»

Заклубился перед глазами белый плотный туман, кусками заслоняя ближайшие деревья.

Эмма открыла рот для вопроса, но девушка лихо размахнулась и… довольно больно треснула Эмму по плечу. Эмму, на удалении достаточно забившую голову мистикой с фантастикой, наконец, проняло. Она аж взвизгнула.

Девушка удивленно взглянула на нее и указала на красноватое пятнышко на плече. Видя, что Эмма так и не въехала, пояснила: «Комар!».

Тут Ритка на заднем плане толи чхнула, толи икнула, Эмма непроизвольно оглянулась на нее, а когда снова вернула взгляд девушке, той уже и след простыл. Белый туман терял плотность опадя сверху.

Ритка тоже огляделась вокруг и вернулась к обычной своей манере выбрасывать в воздух оживленную энергию. Слышала: «Бойся рогатого и хвостатого!»

И что это значит, девушка прикололась?

В юности еще…о, да, но…. Агафья давно так не шутит.

Так что означают ее слова не говоря уже о юной мистификации?

Ну… если к тебе подходит человек, а у него рога растут, значит, общаться с ним, по мнению Агафьи, не стоит.

И не только по ее мнению.

–Замечательно… нет до чего странное предупреждение. Как будто без него возникнет желание немедленно завязать дружбу с человеком, страдающим подобным подозрительным нарушением кальциевого обмена. Ладно, а хвостатый, это кто? Ничего, кроме студня, в голову не приходит.

–Никто тебе этого не скажет. Но думаю, ты сразу все поймешь, когда увидишь. Агафья никогда слов на ветер не бросает. Но если берется объяснить, говорит достаточно. Иначе уточнила бы: «Бойся блондина 42-х лет с короткой стрижкой ростом столько-то см, весом столько-то кг, проживающего по адресу… Ну, поняла?

–В общих чертах, но…

–Даже не беспокойся. Захочешь, легко узнаешь его или их.