Не смей меня касаться

– Надеюсь, сюда не сбегутся гигантские пожарные, чтобы его тушить, – неловко сыронизировал я, но Розочке понравилось шутка, она весело засмеялась в ответ.

Потом иллюминация поменялась, башни стали напоминать три огромных синих паруса, затем, по ним побежали люди, нет, не пожарные, которых я предрекал, а парни, размахивающие азербайджанскими флагами. На это медленно сменяющееся лазерное действо было интересно смотреть, особенно любоваться тем, как огненные блики отражаются в широко распахнутых черных глазах моей Андалузской красавицы.

– Все, Таня, хватит таращиться на башни, я голодный как волк, меня не прокормить теми небольшими порциями, что давали в самолете.

И мы пошли в один из ресторанчиков, который располагался на набережной, ели там вкусный суп с мельчайшими пельменями, знаменитые пирожки кутабы из тонкого-тонкого теста, начиненные творогом и зеленью, местный сыр, свежие овощи, лакомились весьма интересным пловом с кислыми фруктами. Танюшка не жеманничала, ела с аппетитом и постоянно умкала от удовольствия, как будто занимаясь с едой сексом. Черт, а как же я?! Я тоже хочу… Больной ты, Шувалов, приревновал Таню к пирожкам. Несмотря на насыщение, три кутаба с творогом, один с мясом и целый тазик плова, который я проглотил, в теле бушевал голод. Страшная жажда, которая многократно усиливалась, когда Таня Лазарева облизывала свои жирные от еды губы. От такой соблазнительной картины мышцы внизу живота скрючивались, вызывая судорожные подергивания самого важного для мужчины отростка.

Быстро расплатился с официантом, потом потянул Андалузскую красавицу за руку к выходу из заведения и дальше по направлению к гостинице.

– Саш, посмотри, какой фонтан красивый, будто скопище больших, распушенных одуванчиков.

– Таня, можно подумать, ты фонтанов никогда не видела. Пойдем лучше в номер.

– Саш, смотри, на башнях снова зажглись языки костра, на мой взгляд – это самая красивая иллюминация.

Млять, она что, специально?!

– Таня, завтра еще будет день, точнее, вечер, потом полюбуешься.

Все так же держа тоненькие женские пальчики в своей ладони, продолжил двигаться вместе с Таней Лазаревой в нужную мне сторону.

– Знаешь, у меня внутри тоже гигантский пожар пылает, – пожаловался я.

Темные глаза в свете подсветки набережной блеснули лукавством.

– Шувалов, тебя следует хорошенько охладить, пойдем мороженого купим.

Она издевается, теперь уже точно понятно, издевается.

– Зачем охлаждать, меня следует хорошенько удовлетворить.

– Возомнил себя падишахом?

– Именно, поэтому тебе следует быть послушной.

– Только если ты потом тоже станешь послушным.

Маленькая феминистка, вредная колючка.

– Конечно, моя госпожа, все, что вы пожелаете.

Пока Танюшка смеялась переливчатыми колокольчиками, я тащил ее дальше-дальше к номеру гостиницы.

Швейцар приветливо распахнул перед нами дверь. Млять… В лифте этого великолепного пятизвездочного отеля наверняка установлена камера, да не одна, скорее всего. Какая жалость, очень хотелось трахнуть Андалузскую красавицу прямо в роскошной поднимающейся вверх кабинке. А зеркальные стены лифта без утайки показывали бы мне все эмоции на красивом девичьем лице. Нельзя – камеры, нельзя – строгие нравы. Лишь взял в свою ладонь женские пальчики, сжал легонько… Шандарахнуло токам, причем, судя по расширившимся зрачкам моей Розы и тихому, чуть слышному «охм», сорвавшемуся с нежных губ, не только меня одного. Вторая моя рука лежала на тонкой девичьей талии, и ее кожа даже через ткань платья жгла огнем. Черт, почему в лифте камеры?! Млять, почему так долго едет эта долбаная железяка!

Наконец вставил магнитную карточку в замок, распахнул на всю дверь, нетерпеливо толкая Андалузскую красавицу внутрь номера.

– Таня, надеюсь, ты не очень устала.

– Устала, только спать совершенно не хочу, более того, мне вряд ли удастся заснуть, пока ты меня не тра… – правильная девочка замолчала, засмущалась пошлости чуть было не произнесенных слов, но я, безусловно, понял окончание фразы.

Улыбнулся, словно довольный кот, наконец-то поймавший в свои лапы такую желанную мышку. Член нетерпеливо дернулся за ширинкой летних брюк, ему понравилась Танина откровенность.

– Я и не знал, что ты такая разнузданная девочка.

– Все ты знал, Шувалов, ты сам сделал меня такой!

– Пойдем в ванну… – приказал-попросил я.

– Секс под душем, звучит более чем заманчиво, – протянула Таня, а потом вдруг резко задрала мою футболку вверх.

Даже задохнулся от ее быстрого смелого движения. Куда подевалась моя нежная скромница?! Сейчас передо мной была течная тигрица.

Футболка полетела на пол, а женские пальчики, позабыв о смущении, свойственном хозяйке, взялись за ремень моих брюк и стали его расстегивать. Ее сексуальная инициатива вызвала жар по хребту. Только я не барашек, Таня, в постели я главный, я ведущий! Одно резкое движение, прислонил женское тело спиной к стене номера и поцеловал мою девочку в губы глубоким влажным, перекрывающим дыхание поцелуем. Андалузская красавица протяжно застонала, безоговорочно принимая мой напор и признавая мое главенство. Черт, какая возбуждающая картина! Черт, хочу добраться до средоточия ее женственности, почувствовать, как доказательство своего права на эту женщину, тягучую влагу под тканью трусиков. Начал задирать подол длинного синего платья вверх. Застонал прямо ей в губы, когда пальцы, преодолев преграду кружева нижнего белья, раздвинули пропитанные смазкой створки лона. Влажненькая, разгоряченная, готовая к проникновению. МОЯ! Пропустил пряди роскошных темных волос через пальцы второй руки, немного сжал и потянул к спине, вынуждая Таню запрокинуть голову и посмотреть на меня своими антрацитовыми ведьмячьими глазами. А мои губы продолжили целовать, а скорее пожирать, нежные лепестки девичьего рта. Только тигрица не отставала, не хотела быть пассивной жертвой моего сексуального либидо, вцепившись мне в плечи, легонько царапала кожу и страстно всасывалась в губы.

Кажется, я опять трахну Розочку, стоя возле стены, так и не добравшись до кровати.

– Подожди, Таня, я хочу кое-что сделать.

Отступил, освобождая прекрасное тело из своих объятий. Андалузская красавица протестующе застонала. Только я запланировал на сегодня эротическую сказку, романтику подарить ей, подарить себе, поэтому остался безжалостен к этим тихим протестам.

– Танюш, наслаждайся пока прекрасным видом ночного Баку.

Опустил вниз подол волнующего синего платья и вытолкал свою девочку на лоджию подышать свежим воздухом. Сам же направился в ванную комнату, где кроме кабинки для душа, находилась еще огромная круглая ванна. Хочу видеть в ней Андалузскую красавицу. Таня не угадала, секс под струями воды у нас уже неоднократно был, сегодня я трахну ее в этой большущей под мрамор раковине. Отрегулировал воду, добавил какую-то соль… Зажег светодиодные свечи, упаковка которых обнаружилась на полках. Как предусмотрительно со стороны персонала гостиницы – безопасно и романтично. Вернулся в комнату, там я видел небольшой букетик роз – приятный бонус со стороны отеля. Жаль что не красных, а нежных беленьких. Впрочем, какая разница! Взял парочку цветочков, безжалостно распотрошил их, бросая светлые лепестки в воду. Хочу сделать для моей девочки волшебную ночь и сам почувствовать себя падишахом, хочу внедриться, запечатлеться в ее память как самое светлое, сексуальное и прекрасное в жизни. Вода набралась почти до половины. Все, теперь можно тащить в этот романтический микс мою Андалузскую красавицу.

Таня на лоджии разговаривала по телефону.

– Мама, если бы ты знала, какой это удивительный город, здесь все сияет огнями, а прямо перед нашими окнами восточный дворец. Я словно в «Тысяче и одной ночи» очутилась.

Подошел поближе, обнял ее за плечи, уткнувшись носом в пахнущую розами шею. Таня вздрогнула и, как мне показалось, задышала чуточку чаще.

– Да, Юле тоже передай привет от нас с Сашей. Хочет со мной поговорить?

Замер. Интересно, о чем? Попытался забрать из Таниных рук телефон, она легонько, чтобы я отстал со своими глупостями, ткнула меня в бок.

– Таня, – в трубке раздался голос светловолосой стервозины.

Сука, сука, сука!

– Таня, я тут посмотрела в инете про Баку, оказывается, действительно потрясный город.

– Вот-вот, а ты кишлаки да ишаки, прямо как те иностранцы, которые до сих пор считают, что по Москве медведи разгуливают, – смеясь, говорила моя Роза.

– Знаешь, восточный дворец, Формула 1, повезло тебе, сестренка, думаю, не со всеми своими женщинами он такой щедрый.

В голосе светловолосой красавицы была откровенная, совсем плохо прикрытая зависть.

Сука-сука-сука! Жадная сука!