Чудо под Новый год

Передо мной маячит разгневанное лицо мужа. Артур поднимает руку, цепляет меня за подбородок. Неприятное ощущение. И пальцы у него холодные. А мои глаза практически на уровне пряжки от его ремня.

– На меня смотри! – приказывает муж.

– Я не хочу с тобой жить, – выпаливаю в неуместном порыве, отворачиваясь.

– Ты собралась уйти? Для этого работу ищешь? Тебя не возьмут. Никому не нужны беременные сотрудники.

– Артур, каким ты видишь наш брак дальше? Лично для меня он развалился.

– Да это все твои бабские капризы. «Брак развалился». И тому подобная фигня. Чем тебя не устраивает как есть сейчас?

– Тем, что мой муж оказался не таким, каким был для меня раньше. Ребенка я буду рожать. Что ты станешь с этим делать?

– Отговаривать.

– Отговорить уже не получилось. Заберёшь Цветика, найдешь ей няню, а нас с малышом отошлешь с глаз долой? Это, по-твоему, семья?

– Цветик, естественно, будет со мной. Если ты хочешь уйти – это твое личное дело. Ребенка ты не заберёшь.

– Вообще-то, детишки чаще всего остаются с мамами.

– Чаще всего. Но не всегда, – произносит он с угрозой в голосе.

– Почему я должна отказаться от дочери? Это ты не хочешь детей.

– Я тебе все сказал, Рин. Хочешь уйти – уходи. Сама.

– Как собака, да?

– Решать тебе, – зло выплевывает он. – Можешь остаться и нормально себя вести.

Я, совершенно потрясенная, смотрю на мужа. Что за дьявол в него вселился?!

– Артур. Ты не хочешь именно этого ребенка? – уточняю я на всякий случай.

– Я вообще не хочу больше детей. У нас есть дочь! Живут как-то люди обычной семьей из трех человек!

– А может, мы разведемся? У меня будет семья из трех человек, – имею в виду себя и детишек. – И у тебя из трех человек. Новая.

– Светку не отдам. А у тебя гормоны шалят, – роняет он лениво, словно устал спорить. Зевает.

Это просто поразительно. Наша жизнь разрушена. Семьи больше нет. А муж зевает.

– Хорошо, Артур. Я уеду. Но Цветика заберу.

– Нет, – возражает он без эмоций. Тихо и спокойно. – Если уходишь – то одна. Выбирай.

– Шантаж?

– Называй как хочешь. Я бы сказал – своевременная встряска.

– Я отсужу дочь, Артур.

– Спустись на землю, Ярина. В ближайшие месяцы тебе будет не до Цветика. Да и потом тоже. Кончай заниматься ерундой.

Выразительно играет бровями. И выходит из кухни.

Его мощная аура остаётся здесь. Нависает… Она давит. И давит. И давит!

– И кстати, – вновь раздаётся голос мужа, – Ты подумала, на что будешь жить и содержать ребенка? Знаешь, во что тебе съемная квартира встанет?

Нужно поскорее снять все деньги, которые есть на моей карте. А то мало ли что…

Так гадко на душе, пожалуй, мне не было никогда.

– Ты как отец обязан принимать участие.

Но Артур лишь ухмыляется в ответ:

– А ты заставь меня.

Я бессильно сжимаю кулаки. Просто стараясь не сорваться. Но Артур и дальше льет масло в огонь моего отчаяния, прибивая рутинностью нового вопроса:

– Что там у нас с Новым годом? Елку когда будем наряжать?

– Завтра вечером, мы же обсуждали. Ты сказал, купишь. Дочь ждёт.

– Ладно. Значит, завтра Цветика я сам заберу пораньше. И вместе нарядим.

– Мы и без тебя в состоянии управиться, – отвечаю я, скрежеща зубами. – Ты только дерево принеси.

Глаза Артура излучают такой лютый мороз, что мне хочется поежиться. А еще полосует его глубокий, с предупреждением тон:

– А я сказал, что будем наряжать вместе.

Отворачиваюсь.

Да пропади оно все пропадом…

Глава 5

Иду вперед, не разбирая дороги, немного прищуриваясь от крохотных белых хлопьев, кружащих в воздухе, и вдыхая зимнюю прохладу. Тонкое одеяльце из свежего снежка укрывает землю. Скоро он растает: в этом году со снегом большая беда, температура держится плюсовая. Поэтому небольшое похолодание и долгожданные расписные снежинки в преддверии Нового года – уже настоящий праздник.

Я не смотрю по сторонам, интерес ко всему угас. Мне не хочется быть частью предновогодней суеты, заморачиваться с побрякушками, подарочными упаковками и тому подобной лабудой. Мне ничего не хочется. Лишь упасть на диван и с головой укрыться одеялом, настолько паршиво на душе. Так горько… пожалуй, впервые я чувствую такое острое разочарование. В себе. В своем выборе. В своей жизни.

Вчера мы весь вечер украшали елочку. Артур притащил огромное роскошное живое дерево: теперь дома пахнет хвоей, смолой и немного мандаринами. А мне хотелось рыдать в голос, наблюдая, как нежно и ласково супруг разговаривает с дочерью, как улыбается ей и поднимает вверх, чтобы Светочка надела на макушку золотистую сосульку. Ей-богу, я не понимаю, что происходит. Уже ночью, со слезами на глазах после всех приготовлений, я предложила супругу развестись. Серьезно, обдуманно. Но категоричное мужское «нет» сломало меня окончательно. А еще у меня болит шея. Как же неудобно спать на диване в гостиной…

Цветика утром я отвела в сад. За завтраком мы с Артуром в очередной раз поцапались. Потому что он не смог промолчать насчет моего выражения лица. А у меня не вышло не реагировать на грубость мужа.