Гордый

– Я буду разбираться.

– Конечно, будешь. Пока я буду совладельцем фирмы, можешь разбираться сколько угодно.

– Как всегда, используешь запрещённые приёмчики? Явился внезапно, адвокатом грозишь, расправой… даже опомниться не дал. Мог бы раз в жизни поступить по-человечески, – скрещиваю руки на груди.

Испытываю острую потребность закрыться от мужчины, потому что его сверкающий взгляд уже нагло скользит по моей фигуре.

У Гордея в руке мелькает телефон, и через несколько секунд пространство оглушается мелодией вызова на моем мобильном.

– Сохрани, чтоб лишних вопросов потом не было. Кстати, отпадно выглядишь. Несколько лет назад, – кивает рядом с собой, – разложил бы прямо на столе.

Несколько лет назад я бы даже не возражала. Но вслух выдавливаю:

– Какое счастье, что эти несколько лет прошли…

Глава 2

ГОРДЕЙ

Ее номер теперь красуется в списке контактов моего мобильника. Уже сейчас подмывает набрать и подзадорить. Мол, что на этот раз придумала, чертовка?

– Гордей, – томный женский голос раздается с соседнего сидения, – ты слишком напряжен в последние дни. Так много работаешь…

Ласковые пальчики плавно ведут по волосам, чуть задевают кожу за ухом, спускаются вдоль шеи вниз, минуя плечо, проходятся по груди.

Я резко хватаю тонкое запястье, с шумом втягиваю воздух. И прикрываю глаза…

«Тогда». Мысли неконтролируемо возвращаются к «тогда»…

Когда она ушла, время застопорилось. Интерес к жизни на нуле, рецепторы словно в ожоге. Ни вкуса, ни запаха. И только едкий табачный дым придавал иллюзорности пространству: а может, это всего лишь сон?

Выдирать ее пришлось с корнем. Больно ли? Какой там… Просто хотелось сдохнуть.

Говорят, время лечит. Нихера не так. Вылечит только полная перезагрузка. Жаль, нет у людей такой кнопки. Очищаем память, потом сброс настроек, меняем прошивку, загружаем нужные данные. И вуаля! Новая жизнь. Без нее.

Вот так живешь себе спокойно, наслаждаешься этой жизнью, аккуратненько вредными привычками себе ее сокращаешь … А потом ни с того ни с сего судьба показывает зубки, и ты вновь в прошлом. Вновь под обстрелом этих колдовских глаз. И вот вновь ранят воспоминания и отголоски увядших чувств, вновь тону в мутной темной бездне ее тягучего взгляда. И подмечаю мельчайшие детали. Надменное выражение лица. Чуть острее, чем раньше, подбородок. Чуть больше гордости в развороте плеч. Пухлые губы плотно сжаты, демонстрируя неудовольствие. И только в моих воспоминаниях эти губки ласково проходятся по стволу… Вверх. Вниз. Вверх-вниз. Вверх, и, сука, вниз…

– Гордей, мне больно!

Распахиваю глаза, с недоумением обнаруживая, что слишком сильно сжимаю женские пальчики. Мгновенно ослабляю хватку, стараясь выровнять дыхание, но это уже бесполезно. Кровь бурлит и долбит в виски, ширинка до боли впивается в плоть. А в ушах стоят ее неудержимые стоны… прошлое однозначно смеется надо мной.

Со свистом втягиваю воздух и кладу нежную ладошку на пуговицу от брюк, медленно веду чуть ниже.

Девушка тут же все понимает, льнет ко мне, трется грудью о плечо, с шумом выдыхает мне в шею. Жар ее дыхания подливает масла в огонь.

Проворные пальчики тут же справляются с молнией, а затем и с пуговицей, послушно касаются меня сквозь ткань трусов. Ещё две секунды, и Олеся крепко обхватывает член, начиная медленную игру.

Но я останавливаю ее и властно смотрю на женские губы, одним только взглядом отдавая молчаливый приказ.

– Мы же не одни в машине… – доносится осторожный шепот.

– Сергей, – водитель мгновенно обращается в слух, а женская рука продолжает откровенные ласки, – тормозни на обочине. И прогуляйся пять минут.

Как только дверь за водителем захлопывается, девушка наклоняется, мягко дотрагиваясь до напряженной головки языком. С каждой секундой движения становятся все глубже.

Я изо всех сил стараюсь подавить отголоски сладких стонов в голове и воспоминания о том, как Кристина податливо принимала меня, остро наслаждаясь каждым грубым толчком, как обнимала меня ногами, как ее затвердевшие соски дерзко покалывали мою грудь, а руки крепко прижимали к себе.

Поддавшись необъяснимому порыву, обхватываю ее голову и в своём любимом темпе грубо врываюсь в ее рот. Дааа, я знаю, ее это тоже заводит… она всегда была отзывчивой…

Кровь приливает и концентрируется пульсацией, напряжение усиливается и доходит до пика, а в ушах ее громкие стоны. Сладкие… да… вот так, моя девочка… дааа…

Мощная волна живого тепла, зарождаясь в районе копчика и сметая все на своем пути, проходится вниз, окатывает жаром и находит, наконец, выход, даря долгожданную разрядку.

Грудь ритмично вздымается. Веки мои прикрыты. Чуть улыбаясь и с ощущением радости в душе прихожу в себя от неожиданно острой концовки, как вдруг в сознание врывается совершенно чужой приторный голос:

– Ты меня раньше никогда своей девочкой не называл.

Возмущенно распахиваю глаза, прохожусь хмурым взглядом по пепельному водопаду волос на своих брюках – Олеся положила голову мне колени и не спешит подниматься, смотрит на меня мягким светящимся голубым взглядом.

А мне вдруг захотелось стряхнуть с себя девушку, приказав занять своё место. Но я подавляю сумбурный порыв: Олесю это очень обидит, а от мысли, что придется весь вечер смотреть на ее надутые губы, просто коробит.

Отчаянно откидываюсь назад, упираясь затылком в подголовник. Чувствую, как нежная ручка ласково поглаживает мое колено, и раздраженно стряхиваю с себя женскую ладонь. Уставившись в потолок, проглатываю единственное слово, готовое сорваться с губ.

Ссука…

Глава 3

КРИСТИНА

– Перестань меня преследовать! – резко торможу, оборачиваясь.

– Ты будешь делать то, что я тебе говорю, золотце.

В темных глазах ад. Гордей смотрит так… мурашки по коже. Жадно и… как будто сейчас набросится. Надменное выражение лица внушает опасения. Мы на улице, возле моей работы, вроде и люди вокруг, и ещё не до конца стемнело, но находиться рядом с ним страшновато. Я точно знаю – этот мужчина способен на неожиданные поступки.

– Ты сейчас тихо-мирно идёшь со мной и садишься в мою тачку, – от этого предложения становится не по себе.

– Это необязательно. Если настаиваешь на разговоре – можем обсудить здесь.

Меня дома сынишка ждет. Мне нужно отпустить няню. Конечно я не успеваю заниматься малышом, поэтому пришлось искать помощь. Дарья Станиславовна мне понравилась с первого взгляда и разговора. Мы с ней договорились, что она будет сидеть с Андрюшей пятидневку. Да, со своим мальчиком я вижусь не так часто, как хотелось бы, но ничего не поделать. Сначала я очень переживала, но потом смирилась. Выше головы не прыгнуть, а если я не буду нормально зарабатывать, то мы многого будем лишены. Чувство вины, что мало времени провожу с сыном, сначала съедало мои нервы подчистую. Но потом я научилась видеть и хорошее.

А теперь, распрямляя плечи под тяжёлым мужским взглядом, я понимаю, что могу сегодня вообще не вернуться домой…

– Солнышко, я балдею, когда ты так пристально меня разглядываешь, – хватает за руку и тащит за собой. – Но у тебя ещё будет для этого масса возможностей.

Упираясь, пытаюсь найти хоть какие-то подходящие слова.

Моя уверенность на осколки разбивается от столкновения с мужской невозмутимостью. Он вообще не соображает? Или и правда море по колено?!