Огос. Ночи бордовых лун. Часть вторая
– Вот сегодня и узнаем это… Смотри… это ты.. а это он. И надо что бы эта линия – видишь развилку? Надо что бы она опять вернулась. Иначе он умрет.
– Ничего не понимаю. Я очень хочу помочь ему. Но как? И что это за рисунки?
– Позже все объясню. Будь готова через час, я за тобой зайду. – Ливина заговорчески улыбнулась. Ундо Норис, конечно будет в ярости. Если узнает. Надо постараться, что бы не узнал. По больше сонных трав в вечерний чай не принесут вреда, но сделают гораздо крепче сон.
***
Знойный бежал по темному переулку, преследуя удаляющуюся тень. Он все таки выследил ее. Полоумную магичку, попортившую жизнь ему и многим остальным. Он был обвешан оберегами и амулетами. Из кармана брюк торчал пучок неведомой травы, купленной в эзотерической лавке. Бежал и тихо проклинал тот день, когда подобрал на улице девушку без сознания и притащил ее к себе домой… Проклинал тот день, когда впервые сжал ее хрупкую нежную ладошку. Проклинал себя за то, что полюбил чудовище, играющее чужими жизнями.
Если все меры предосторожности сработают – она его не заметит. Знойный остановился, выбившись из сил. Он отстал на переходе, а эта пронырливая тварь, воспользовавшись моментом, увеличила отрыв. Кулаки непроизвольно сжались. Он должен ее обезвредить, пока она еще чего-нибудь не натворила.
Перед глазами стояло испуганное заплаканное лицо. Мечущийся взгляд. Девушка была явно дезориентирована и не понимала, что с ней происходит. Нарушено и вербальное и визуальное восприятие. Обследование не показало нарушений в мозге. Он функционировал идеально. Значит проблема больше психологического характера. Что же она должна была пережить, что бы сознание так спряталось?… Знойный применил все возможные методики, и они принесли свои плоды. Девушка с каждым днем все больше оживала. Речь восстанавливалась, она, правда, путала слова в постановке фраз, как бывает, когда осваиваешь иностранный язык. Но удивительно было другое. Ее никто не искал. Знойный просматривал периодически всю информацию, все запросы, подходящие под ее описание, но нигде абсолютно ничего не находил. Прошло около года с момента той злополучной встречи. И ему нравилось, как она обнимает его утром. Нравилось, как ходит по дому в его рубашке. Она не помнила ничего до момента их встречи. Но в один день все изменилось.
Они гуляли по набережной, держались за руки. Всеслав не верил своему счастью. Красивый вечер, красивая женщина рядом. И он для нее надежда и опора. Другие мужчины для нее как будто не существовали. Милая, нежная, покладистая. Они остановились полюбоваться на огни, как вдруг парочку окликнула цыганка. Кира испуганно отдернула руку, за которую она ее настойчиво хватала.
Знойный шумнул на приставалу и собрался было уже увести Киру, как вдруг она сама направилась к цыганке. Они долго молча смотрели друг другу в глаза. Знойный окликнул девушку, но она не обернулась даже. Цыганка рисовала в воздухе какие-то линии и завитки. "Сейчас она ей голову заморочит" подумал он, и быстрым шагом направился к женщинам.
Они стояли уперевшись друг в друга взглядом, не моргая. Кира улыбалась. Но не такой улыбкой, которую он привык видеть на ее лице. Это была улыбка хищная и злая.... Всеслав отпрянул.. Она улыбалась все шире и шире, и, вдруг громко засмеялась, запрокидывая голову назад.
Знойный схватил цыганку за руку
– Ты что с ней сделала?! – Цыганка вырвалась. голос и пальцы ее дрожали
– Показала дорогу, по которой ей надо
Кира не останавливаясь хохотала. Цыганка оттолкнула взбешенного мужчину, подхватила юбки и побежала прочь. Смех внезапно оборвался и девушка уже отчаянно рыдала.
Домой в тот вечер шли пешком… Бумажник просто испарился из кармана.
Уже дома, на кухне, Кира рассказала Знойному, что назойливая гадалка как будто за руку ее вела. В разные стороны от них разлетались огромные куски какой-то светлой ткани.
– Я видела маму… – прошептала она, – я не помню ничего сейчас, никак она выглядела, даже цвет волос.. но в тот момент это было настолько яркое и живое воспоминание. Еще видела девушку с которой я ругалась. Мы ссорились и я ее победила на словах. А потом дрались. И драке тоже победила. А когда цыганка убежала, все обратно замоталось…
Всеслав обнял любимую и прижал ее к себе. Этой уличной гадалке удалось, чего он не смог сделать. Она пробудила воспоминания Киры. Он надеялся, что теперь все станет хорошо.. но не тут-то было.
Мягкая и покладистая Кира стала выходить из-под контроля. То бегала по эзотерическим лавкам, то ездила по бабкам и колдунам. Дом заполонили книги подозрительного содержания и запрещенных практик. Всеславу это нравилось все меньше и меньше. Попытки отговорить ее от занятий этими шаманствами привели только к скандалам.
Терпению пришел конец, когда она притащила в его кабинет какого-то неведомого мага и принялась самостоятельно работать с пациентом, в тот момент, когда Всеслава вызвали к начальству. Эта выходка едва не стоила ему места. Он выгнал ее. просто собрал все вещи, которые сам же ей и покупал и выставил за дверь. Больше они не виделись.
Долго еще попадались мешочки с сборами, мензурки с ядами и всякие странные предметы – отголоски чрезмерной активности Киры. Вернулась к ней память благодаря этим колдовским примочкам, или нет – он не знал. Но то, что произошло в его кабинете – намеревался выяснить.
Хрупкий силуэт, судя по звуку, отчаянно сражался с непослушными ключами. Всеслав успел придержать закрывающуюся дверь в подъезд, пока она не захлопнулась. Теперь стоял и думал, как лучше поступить. Заявить о себе сейчас, пока она еще не вошла в квартиру, или потом постучать. Потом может и не открыть…
– Кира.. нам надо поговорить.
Ключи со звоном упали на пол.
***
–Идем, идем за мной, Ливина семенила ножками по ступеням. Нора нерешительно шагала следом. Ей было не по себе от этой ночной вылазки. И этот старый брюзга, со своими заморочками… Он точно выгонит ее, если узнает, что она ходила туда, куда он запрещал. Мелони теперь не в состоянии защитить ее. А кому кроме него она тут нужна…
– Только тихо! – Ливина прижала палец к губам и вошла первой.
Нора замерла в нерешительности. В коридоре за поворотом раздался шум. Пришлось устремиться за Ливиной.
Кордел-Мелони лежал неподвижно. Оба словно высохли. их стало в два раза меньше, чем было. Нора прикрыла рот рукой, сдерживая крик.
– Долго они так не протянут, – одними губами прошептала Ливина. – Помоги мне.
Девушка переставила флакон с питательной смесью, помогающей поддерживать жизнеспособность двух тел. Нора подошла ближе. Не убирая руку ото рта она смотрела на его красивое лицо, так сильно изменившееся. Весь высохший.. и какой-то скрюченный, и руки и ноги как плети, лежат, как неживые и как-то неестественно.
Одно сердце не осиляет два тела, несмотря на помощь вершителя. Он периодически вливается в эту компанию. Помогает Корделу поддерживать в Мелони жизнь.– У него нет сердца, – продолжала Ливина, он жив только благодаря Кордэлу. Он его держит. Но у них обоих начинаются проблемы.
– Это наверно очень страшно выглядит…
– Да уж.. зрелище не для слабонервных.
– Кто-нибудь из них заговорил?
– Кордел пытался. но у него плохо получается. Он кажется покрыл себя завесами. Ливина шмыгнула носом. голос у нее дрожал. – Думали он выжил из ума. А Мелони был уверен, что это не так. И Ундо Норис говорит, что похоже на последствия завесы. И про тебя он это говорит.
– Кордэл очень сильный… И скорее всего да… завеса. Он до последнего держался. На такое сложно решиться… Но это долг каждого… – Нора с трудом подбирала слова. -Ундо Норис думает что я тоже?
– Да.
– А откуда ты его знаешь?
– Мы были с ним в том месте.. о котором лучше никогда не знать.
– Сулим? – по обрывкам разговоров, Ливина уже давно все поняла.
– Видимо да…
– Интересно… за что его туда?
– А за что меня… не интересно?… – Нора сама поежилась от своих слов. Ей тоже было интересно. За что ее туда. Но она не помнила, как оказалась там. И сколько времени там провела тоже не помнила. Помнила как ее учили говорить, ходить, все время что- требовали, заставляли.
– У меня несколько знакомых исчезли без следа. Хорошие люди. Ничего плохого никому не делали. Никто не знает где они. – Ливина подняла глаза на Нору, – понимаешь? просто исчезли. Вникуда. Я общаюсь с переходящими. Да, я понимаю, можно годами жить в других мирах, но не пропадать вот так внезапно, не предупреждая. По крайней мере, раньше никогда так не делали. Про Кордэла тоже ничего плохого не могу сказать. И то, на что он решился ради Мелони еще раз это подтверждает. Слишком много cтало встречаться людей с завесами. Если честно.. это наводит на грустные мысли.
– На какие?
– Что Сулим уже не так правдив, как раньше.
Нора ошарашено взирала на собеседницу.
–Там происходит что-то непонятное. – Ливина подошла к столу Ундо Нориса и начала перебирать какие-то листы. – Вот. Смотри. Твоя линия в прошлое. тянется на 4 года назад, а дальше пустота. Словно тебя и не было. А это Кордэл. Он вообще как новорожденный.
Девушка водила пальцем по странным линиям. Нора вглядывалась, но особо ничего не понимала.
– Дай мне руку. – Ливина сжала ее пальцы. – Возьми руку Мелони.
Нора подняла бесчувственную плетку.
– Помоги мне поделиться с ними силами. Ты делала это раньше?
– Нет. Мелони говорил, что я могу многое, но все получается спонтанно, неконтролируемо. Я не могу управлять тем, что имею.
– Расслабься. Я все сделаю сама. Просто доверься мне.
Глава 2
-Идем, идем за мной, Ливина семенила ножками по ступеням. Нора нерешительно шагала следом. Ей было не по себе от этой ночной вылазки. И этот старый брюзга, со своими заморочками… Он точно выгонит ее, если узнает, что она ходила туда, куда он запрещал. Мелони теперь не в состоянии защитить ее. А кому кроме него она тут нужна…
– Только тихо! – Ливина прижала палец к губам и вошла первой.
Нора замерла в нерешительности. В коридоре за поворотом раздался шум. Пришлось устремиться за Ливиной.
Кордел-Мелони лежал неподвижно. Оба словно высохли. их стало в два раза меньше, чем было. Нора прикрыла рот рукой, сдерживая крик.
– Долго они так не протянут, – одними губами прошептала Ливина. – Помоги мне.
Девушка переставила флакон с питательной смесью, помогающей поддерживать жизнеспособность двух тел. Нора подошла ближе. Не убирая руку ото рта она смотрела на его красивое лицо, так сильно изменившееся. Весь высохший.. и какой-то скрюченный, и руки и ноги как плети, лежат, как неживые и как-то неестественно.
Одно сердце не осиляет два тела, несмотря на помощь вершителя. Он периодически вливается в эту компанию. Помогает Корделу поддерживать в Мелони жизнь.– У него нет сердца, – продолжала Ливина, он жив только благодаря Кордэлу. Он его держит. Но у них обоих начинаются проблемы.
– Это наверно очень страшно выглядит…
– Да уж.. зрелище не для слабонервных.
– Кто-нибудь из них заговорил?
– Кордел пытался. но у него плохо получается. Он кажется покрыл себя завесами. Ливина шмыгнула носом. голос у нее дрожал. – Думали он выжил из ума. А Мелони был уверен, что это не так. И Ундо Норис говорит, что похоже на последствия завесы. И про тебя он это говорит.
– Кордэл очень сильный… И скорее всего да… завеса. Он до последнего держался. На такое сложно решиться… Но это долг каждого… – Нора с трудом подбирала слова. -Ундо Норис думает что я тоже?
– Да.
– А откуда ты его знаешь?
– Мы были с ним в том месте.. о котором лучше никогда не знать.
– Сулим? – по обрывкам разговоров, Ливина уже давно все поняла.
– Видимо да…
– Интересно… за что его туда?
– А за что меня… не интересно?… – Нора сама поежилась от своих слов. Ей тоже было интересно. За что ее туда. Но она не помнила, как оказалась там. И сколько времени там провела тоже не помнила. Помнила как ее учили говорить, ходить, все время что- требовали, заставляли.
– У меня несколько знакомых исчезли без следа. Хорошие люди. Ничего плохого никому не делали. Никто не знает где они. – Ливина подняла глаза на Нору, – понимаешь? просто исчезли. Вникуда. Я общаюсь с переходящими. Да, я понимаю, можно годами жить в других мирах, но не пропадать вот так внезапно, не предупреждая. По крайней мере, раньше никогда так не делали. Про Кордэла тоже ничего плохого не могу сказать. И то, на что он решился ради Мелони еще раз это подтверждает. Слишком много cтало встречаться людей с завесами. Если честно.. это наводит на грустные мысли.
– На какие?
– Что Сулим уже не так правдив, как раньше.
Нора ошарашено взирала на собеседницу.
–Там происходит что-то непонятное. – Ливина подошла к столу Ундо Нориса и начала перебирать какие-то листы. – Вот. Смотри. Твоя линия в прошлое. тянется на 4 года назад, а дальше пустота. Словно тебя и не было. А это Кордэл. Он вообще как новорожденный.
Девушка водила пальцем по странным линиям. Нора вглядывалась, но особо ничего не понимала.
– Дай мне руку. – Ливина сжала ее пальцы. – Возьми руку Мелони.
Нора подняла бесчувственную плетку.
– Помоги мне поделиться с ними силами. Ты делала это раньше?
– Нет. Мелони говорил, что я могу многое, но все получается спонтанно, неконтролируемо. Я не могу управлять тем, что имею.
– Расслабься. Я все сделаю сама. Просто доверься мне.
***
Юджин приходила в себя. Пахло чем-то до боли родным и знакомым. Хотелось плакать от радости. Она приоткрыла глаза. С трудом сфокусировавшись увидела светлые волосы прямо около лица. У мамы были такие же… Юджин встрепенулась.
– Мама? – с трудом произнесла она, – в тот же миг ее крепко обняли и нос уткнулся в волосы. На лицо что-то капало. Юджин слышала всхлипы. Она попыталась поднять голову и посмотреть, кто же все-таки там, но была еще слишком слаба.
– Девочка моя, – с трудом разобрала она сквозь всхлипы, – моя малышка!
Всхлипы сменились рыданиями, теплые руки обнимали ее, гладили по голове и прижимали, унося в далекое детство. Наконец удалось посмотреть наверх. Юджин не верила глазам – уставшая, заплаканная Солита вир Борди, с растрепанными волосами и красными от слез глазами, прижимала ее к себе и осыпала поцелуями.
– Девочка моя, доченька, солнышко мое ясное… Я тебя нашла… Я нашла тебя, мое сердечко! Теперь все будет хорошо!
Юджин слабо обняла ее в ответ. "Мне это снится"– думала она, -"я не видела маму много лет.. наверное поэтому и снится…"
Всхлипы сверху стали тише. Обнимающие руки отпустили. Какие то звуки..шорохи.. что-то коснулось плеча. Юджин скосила глаза – дорожный рюкзак. В нем рылись, отчаянно выискивая нечто, необходимое обладателю. Глаза устали смотреть в сторону, и веки сами собой опустились. "Не хочу просыпаться.. Даже это странное бессилье не может затмить радости от встречи с мамой. Пусть даже во сне…"
В губы уткнулся какой-то пузырек.
– Нужно восстановить силы, – Юджин послушно глотнула пряного состава. – Надо несколько глотков. Нам нужно уходить. Приходи в себя.
Послушно отпив снадобья, снова откинула голову назад. Силы действительно начинали возвращаться. Но девушка не торопилась открывать глаза… а вдруг сейчас проснусь.. а мамы снова нет… На ощупь нашла родную теплую ладонь… сжала ее..
– Мам.. ты мне снишься.. – В ответ снова всхлипнули.
– Нет, дочур.. это не сон.. и нам надо уходить отсюда. Тебя здесь ищут.
Юджин замерла. Память услужливо и язвительно подкинула ей все события последних дней. Бросало то в холод, то в жар. И непонятно от чего, от воспоминаний, или от принятого зелья. Прижала ладони к лицу. Щеки пылали жаром. Потерла глаза. Открыла их снова. Мама все так же была рядом. Смотрела обеспокоенно.
– Идти сможешь?
– Я не знаю. Надо пробовать.
Осторожно поднялась. Слегка пошатывало. Но, благодаря лекарству, силы прибывали. Тело начинало слушаться и выполнять команды. Постояв пару минут, обернулась. Солита спешно собирала разложенные баночки и пузырьки, периодически оглядываясь на выступ, из-за которого видна была дорога. Ком подкатил к горлу. Юджин бросилась к ней и обняла изо всех сил.
– Мам.. это правда ты? Ты рядом? Настоящая? Живая? Это не сны??? – Солита обняла в ответ, с трудом сдерживая снова подкатившие слезы и уткнулась в родную макушку.
– Нет, милая, не сны… Я рядом.– Собрав эмоции в кулак, – теперь пошли. Нам предстоит далекая дорога.
– Мам как ты? Расскажи о себе? Как ты жила все это время? – Они шли рядом, Солита шла вперед, ориентируясь по только ей понятным знакам, вниз и вперед.
– По всякому… Но всегда скучала по тебе…– встретились взглядами и Юджин поняла, что это правда.
– Почему не приезжала? – в ответ молчание длиной шагов в пятнадцать.
– Папа… Он считал, что я врежу тебе. Что я тебя во что-то втягиваю. А после битвы при Бравике совсем сбесился. Он стал невыносим в общении. – Солита снова обернулась на дочь. – А знаешь почему?
– Почему?
– Он безумно любит и тебя. И боится. Пытается уберечь от всего плохого на свете, что может произойти.
– Он задушил меня своей своей любовью…
– Как и меня душил в свое время.. Дай ему волю, он посадит на цепь и поставит охрану.
– Ты не поверишь, так и было.
Солита первый раз за столько лет услышала смех дочери. По сердцу резанула грусть сквозь этот смех. Она решила пока не задавать вопросов, подождать, что дочь захочет рассказать сама.
Юджин придерживала лохмотья, бывшие когда-то платьем, которое нашли прибитым ветром, среди алдонника. Солита с трудом узнала в нем ( не без помощи собственноручно вышитого герба) свое любимое, которое она носила когда-то давно, а потом оно исчезло у нее из гардероба.
– Откуда у тебя оно? Это платье?
– Я ночевала у Саростов. Лана мне свое отдала.
– Это мое, а не ее, я про него так часто вспоминала, – улыбнулась Солита. Она уже догадалась, что во время очередного визита к Саростам забыла его там, а Лана, несмотря на то, что практически перестали общаться, сохранила и надела на Юджин, когда она оказалась у них в гостях. – Она все такая же?
– Я ее не узнала сначала. А Лисия с Гурдиком спутала. – Юджин замолчала, думая, говорить или нет, что старшего из сыновей Саростов больше нет в живых.
– Гурдика больше нет… Я сама только в прошлом году об этом узнала. – Опередила ее Солита. – Боюсь даже представить, что она пережила… Как хорошо, что я тебя нашла!
Женщина снова порывисто обняла дочь и прижала к себе изо всех сил. Замерли на несколько секунд, отпустили друг друга и продолжили путь.
– Поседела сильно…– продолжала Юджин. -Видно даже на ее светлых волосах.
– Там не только поседеть… Там и умом тронуться не долго. – Глубокий нервный вздох, – и меня рядом не было, что бы поддержать…
– Такая же приветливая и добрая. И так же строит всех домашних, – Юджин улыбнулась, вспоминая, как Лана окатила дерущихся парней ледяной водой. И те действительно притихли, под ее взглядом. – Лисий стал такой взрослый. Такой серьезный. Не то, что раньше.
– Помнишь, как вы с ним в сарае разожгли костер? Что бы рыбу пожарить, которую Гурдик утром наловил?
Юджин помнила. Улыбка от воспоминаний озарила запыленное лицо. Им было настолько интересно и азартно! Играли настолько увлеченно, что сарай был не сарай, а завоеванный дворец. А они с Лисием два воина. И костер был не в сарае, а в центральной зале с барельефами и колоннами. Часть рыбы вынесли на птичий двор – победители кормили свое войско. Гордо и уверенно. Ровно до тех пор, пока не появились гуси. И не подняли гвалт, увидев пламя , где не надо. Сарай не сгорел, никто не пострадал, но воинам влетело знатно. Замок отобрали и заперли. Пламя очага бессовестно залили водой.
– Помню,– улыбнулась девушка.
– А помнишь, как нарядила его в свое платье и повела к подружкам на ночевку?)
Юджин в голос засмеялась. У нее в Рекрест приехала подруга из Велини. И родственники устроили девичий праздник в честь приезда. Юджин не могла пойти без Лисия, да и тому было безумно интересно, чем девчонки на таких ночевках занимаются. Мальчишка большеглазый, симпатичный, с париком, удачно уведенным у одной из домашних помощниц, вполне сошел за девочку. Обман едва не открылся ближе к вечеру, когда настало время доставать пижамы. Несмотря на шиканья подруги, Лисий слишком сильно растерялся чуть не выдал себя с головой. Юджин пришлось сослаться на головную боль и уйти из гостей. Во дворе дома двух дамочек с вечеринки встретили Лана и Бароски, который в маленькой светловолосой пигалице с трудом узнал своего сына. А когда узнал – нещадно выпорол, что б не повадно было. О произошедшем не распространялись. Знали только родители малолетних бандитов.
***
Нора открыла глаза. Она была вымотана процессом. Ливина тоже выглядела уставшей. Силы словно выкачали. Накатывала слабость.
– Ты как? – спросила она Нору, -я не перестаралась?
– Нет, все нормально, -переводя глаза на сросшихся, – как ты узнаешь, что подействовало?
– Смотри, цвет кожи стал немного ярче. Ушла болезненная серость. Но надолго этого не хватит. Нужно что -то делать. Им не выжить так долго.
Ливина почувствовала, как рука Мелони слабо сжала ее пальцы. Вздрогнула от неожиданности,
– Он сжал мне руку!
Нора подошла немного ближе и провела ладонью по его лицу.
–Скажи мне, что я должна сделать, чтобы помочь тебе? – подрагивающим от волнения голосом. Никакой реакции.
Ливина грустно наблюдала за ними. Видно было, что Нора на все готова ради него. Почему ундо Норис так противиться принять от нее помощь?
Двое некогда сильных и пышущих здоровьем мужчин сросшиеся в одно, непонятное существо, несуразно и нелепо выглядящее. Местами стали появляться пролежни. Их смазывали мазями. Переходящие из других миров добыли необычные матрасы, для лежачих больных. Примочки, растирания, массажи, все что только могло помочь хоть как-то. Но этого было мало. Время убегало, как песок сквозь пальцы. Ронбизи Малева настаивал на разъединении. Ундо Норис тоже все больше склонялся к этой мысли. Парня жалко… Но если есть выбор погибнуть одному или двоим… все становится предельно ясно. Старый летун несколько дней назад кинул клич переходящим. Завтра день сбора. Все кто услышал его, должны собраться в главном зале. Судя по рассказам Ливины люди прибывали. Выпускники Бравика, и те, кто примкнули уже состоявшимися. Ундо Норис все еще надеялся найти недостающие фрагменты Мелони и собрать уже этого засранца в единое целое. Корделу поможет восстановиться камень. А у Дилуна гораздо меньше шансов. Листы бумаги с линиями судеб аккуратно упакованные в пергамент, лежали на краю стола. Одну копию снимали прямо при нем, перерисовывали осторожно и грамотно. Остальные , как раздаточный материал рисовали на нижних этажах и в библиотеке. Что бы наглядно показать – им есть что искать. Норис не мог заставить опытных переходящих что-то делать по своему усмотрению. Но мог им дать понять, что если кто-то попадет в беду, то замок Риз в стороне не останется. Так было всегда. Норис надеялся , что так останется и дальше.
Глава 3
Всеслав решил, что он сошел с ума. Последнее, что он помнил, это удивленные глаза Киры, когда он догнал ее у дверей квартиры. Ее гневное шипение, как у зажатой в угол дикой кошки. А потом мир рассыпался на тысячи осколков и собрался в единое целое, но уже совсем другой картинкой. Словно подменили… Он был в лесу. Не на лестничной площадке, перед дверью, а в лесу. И ни малейшего намека на тропу или дорогу. Всеслав потер глаза, в надежде, что все встанет на свои места. Ничего не изменилось. Растерянно озирался по сторонам. Может переобщался с людьми, у которых настройки сбились… и сам слегка забарахлил? Пара быстрых тестов убедили, что с мозгом все в порядке и он функционирует нормально.
Как она это сделала? Он протянул руку вперед, но вместо шершавого ствола, растущего рядом дерева, ощутил гладкость и холод плоской ровной поверхности. Всеслав начал шарить вокруг. Он видел лес и слышал звуки леса. Даже запахи. Но тактильные ощущения говорили совсем о другом. Сделал первый шаг. Трава не цеплялась за обувь. Ботинок прошел сквозь нее. Всеслав осмотрелся снова. Снова пошарил вокруг себя рукой. Судя по ощущениям, он все там же, перед дверью Кириной квартиры. Стена, косяк, сама дверь… Лесные птицы орут как бешеные. Всеслав попытался услышать еще хоть что-то, кроме этой какофонии. Но безрезультатно. Можно было бы послушать, посмотреть, расслабиться, если бы не ситуация. "Не верь глазам своим" вынырнуло из памяти.
– Ведьма, – прошипел он, обшаривая руками стену. Это какой-то цыганский трюк. Интересно, это надолго? Не навсегда же? Всеслав боролся с наваждением всеми известными ему способами, благо их, как у профильного специалиста, было много. Через какое-то время лес продернулся туманом и сквозь него стала проглядывать лестничная клетка. Еле-еле, чуть уловимо. Словно издалека Всеслав услышал звук движения лифта. Либо действие наваждения ослабевает, либо помогают его методы. Стало спокойнее Значит кукухой не поехал. Значит справится.
