Сны наяву

–Где уж там… Она оказалась ворованной, ее арестовали и увезли на штрафстоянку в полицию. Юрист сказал, что доказать мою невиновность легко, а вот вернуть машину или получить назад деньги вряд ли получится, так как на этого товарища заведено уже порядка десяти дел, и, вероятнее всего, когда его найдут, если его найдут, взять с него будет нечего. Вот так. Теперь у меня, безработной, помимо всего прочего, еще и кредит, – она закрыла лицо ладонями и снова подтянула ноги, будто в очередной раз прокручивала свою жизнь как кинопленку и пыталась понять, где же началась эта черная полоса. – Скажи мне, Стас, почему я? Почему это все произошло со мной? Я не понимаю, за что? За что, Господи?

Слезы лились сами собой, не переставая. Она вскочила на ноги и обхватила руками голову так, будто ее терзала острая боль в висках. Стас, за плечами которого насчитывалось не меньше побед, чем у настоящего Казановы, растерялся. Он просто не знал, как ей помочь и успокоить. Пока она рыдала у окна, Круглов налил в стакан воды и осторожно подошел к ней на расстояние вытянутой руки.

–Настя?

–Да, – шмыгая носом, ответила она и повернулась на звук его голоса.

Недолго думая Стас набрал в рот воды и пшикнул на нее – от неожиданного холодного душа девушка даже взвизгнула. На удивление, это подействовало. Матвеева, стоявшая до этого с безжизненными, повисшими, словно плети, руками, посмотрела на своего новоиспеченного друга широко раскрытыми глазами, потом резко смахнула капельки с лица и захохотала. У нее был мягкий, заливистый смех и, что больше всего обрадовало Стаса, заразительный и непрекращающийся.

–У меня есть план, – подойдя к ней вплотную, так что почувствовал ее дыхание на своей коже, почти шепотом заговорил Круглов. – Прошу, доверься мне, – он протянул ей свои ладони. – Ты можешь довериться мне?

–Конечно нет. Я все еще ничего о тебе не знаю. Хотя, я пьяна и не имею ни малейшего понятия, что со мной будет завтра, уверена, что хуже, чем сейчас, уже просто некуда. Так что… Рассказывай!

Улыбка не сходила с лица Круглова. Настя все время удивляла его своей непосредственностью, прямотой, напором. Она напоминала ему алмаз: твердая (сопротивляется, царапается до последнего), но в то же время очень хрупкая.

–Я подумал, что ты сегодня вряд ли чем-то радовала свой желудок. Угадал?

–Ответ неверный, Холмс. Ты где меня увидел утром, в кофейне? Что я там делала, помимо того, о чем мы сейчас вспоминать не будем? Пила кофе!

–Ну, это было давно и не считается. Я предлагаю пойти прогуляться по Невскому, а заодно и перекусить. Дать тебе свитер, а то в рубашке станет прохладно, когда вино начнет выветриваться?

–Нет, не нужно. Я возьму свой, – ответила Настя, все еще сомневающаяся в том, стоит ли ей соглашаться на его предложение. В конце концов, терять ей действительно было нечего, кроме того, есть и правда хотелось.

–Тогда подожди минуту, я накину на себя что-нибудь и дойдем до твоего номера, – он подлетел к чемодану и быстро нашел среди прочих вещей свитшот с Марти Макфлаем.

Увидев Стаса в нем, Матвеева так звонко рассмеялась, что, вероятно, разбудила соседей.

–Что это? – пытаясь взять себя в руки и перестать хохотать, спросила она.

–А что? Мне нравится «Назад в будущее»[5 - Научно-фантастическая трилогия о путешествиях во времени режиссера Роберта Земекиса.]. А ты не любишь этот фильм Земекиса? – уперев руки в бока и маскируя улыбку под хмурым и сердитым взглядом, спросил он.

–Ну, я смотрела его.

–И?

–Что «и»?

–И ты не стала фанаткой этой трилогии? – предпринял он небольшое наступление.

–Нет, – и снова безудержный смех.

–Ну, тогда я не уверен, что хочу гулять с вами по загадочному, восхитительному, романтичному ночному Петербургу, мисс. Вы разочаровали меня, – Стас сделал серьезный вид, поднеся правую руку к подбородку, словно размышляющий над судьбами мира мудрец, а левую засунул в карман джинсов. – Но я привык доводить начатое до конца, поэтому притворюсь, что не заметил твоей ухмылки, так что идем к тебе за чем-нибудь теплым.

–Да? – удивленная, она распахнула свои большие глаза.

–Да!

Они вышли из гостиницы и оказались на Невском. Бодрящий ветер, гуляющий по проспекту, казалось, был решительно настроен на то, чтобы соединить молодые сердца этих ребят. Настя сразу ощутила прохладу и свежесть летней ночи, по ее телу пробежала мелкая дрожь, которую в тот момент уже можно было приписать охватившему девушку трепету из-за близости Стаса.

–Тебе холодно?

–Немного. А вообще так даже лучше – отрезвляет.

–Давай руку, я поделюсь с тобой своим теплом, – Круглов протянул Насте ладонь в надежде, что она вложит в нее свою. – Мне не жалко, – подмигнул он ей, широко и искренне улыбнувшись. Однако его надежды не оправдались.

–А почему ты решил со мной познакомиться? Ты же явно не обделен женским вниманием: молодой, красивый, стильный. Девушки тебе, наверное, телефон обрывают сутками напролет, – Настя пристально посмотрела в его серые жемчужные глаза.

–Просто вдруг осознал: «Все, приплыл!».

–В смысле?

–Ну, помнишь мультик про мамонтенка, который искал маму?

–Конечно.

–Так вот, я как тот мамонтенок: всегда точно знал, что где-то на свете есть человек, которого я должен найти, потому что он – часть меня. И когда я услышал в аэропорту твой голос, сердце сказало: «Это она, чувак», – Круглов остановился, повернулся к Насте лицом, и, взяв обе ее руки в свои, поднес их к губам и очень осторожно, едва касаясь, поцеловал. – А сердце ведь не обманешь, мне так мама всегда говорила. Я… не знаю, как объяснить это по-другому.

Окутанные золотистым светом фонарей, они шли, заглядывая друг другу в глаза как в книгу исполнения желаний. Оба понимали, что слова сейчас излишни.

–Ну что, пора перекусить, – после продолжительной паузы, погрузившей их в размышления и мечты, сказал Круглов. – Давай зайдем вон туда, – Стас кивнул в сторону соседнего здания, на первом этаже которого располагался популярный в Питере сетевой ресторанчик. Они взяли по бургеру, бутылку «Пепси», и с таким вот американским набором продолжили прогулку.

У Насти только-только начало проясняться в голове после выпитого и всего пережитого за сегодняшний день. С аппетитом поглощая свой бургер, она смотрела по сторонам и пыталась составить представление об открывавшемся перед ней городе.

– А здесь совсем не так, как в Москве. Я думала, Питер такой же пафосный и агрессивный, но нет. Он даже больше Рим напоминает, только там на тебя давит вся эта многовековая история, которой пропитан город,; так, что порой тяжело дышать. Но тут все совсем по-другому, гордость что ли какая-то внутри просыпается. Плечи расправляются и хочется дышать полной грудью. Красиво очень. – Матвеева активно жестикулировала, пытаясь передать свой восторг.

– Так ты что, ни разу не была здесь? – удивился Стас.

– Нет, но всегда хотела.

– Ты влюбишься в этот город. Он, как и ты, много всего пережил, но стал от этого только лучше. Лично я без ума от него! Здесь, чего ни коснись, кругом легенды, мифы, история… О, вот! – Круглов резко вскинул руку, указывая в сторону Аничкова моста, к которому они подходили. – Видишь коней на мосту?

– Мгм, – с набитым ртом кивнула Настя.

– Говорят, что Клодту, скульптору, изменила жена, а он взял и под хвостом у одного из коней вылепил лицо этого самого любовника.

– Да ладно! – она так сильно смеялась, что даже обхватила живот руками и, закрыв глаза, запрокинула голову в небо.

– Предлагаю тебе представить, что там изображен Олег, или как там его. Этот рецепт гарантирует тебе полное исцеление, ни один врач лучше не посоветует! – Матвеева уже не могла успокоиться и оперлась на чугунные перила моста. – Впрочем, если ты захочешь жить где-то в другом месте – без проблем, только скажи, – уже совершенно серьезно, без доли иронии, продолжил Стас. – А пока думаешь, переезжай ко мне.

Настя обернулась и поймала на себе его волнующий и решительный взгляд. Этот обворожительный, спокойный, уверенный в себе мужчина стал для нее настоящим подарком судьбы; где-то глубоко внутри он смог разжечь уже давно потухшее пламя – веры, надежды, любви.

– Благодарю за великодушное предложение, но я вынуждена от него отказаться, несмотря на безвыходность моей ситуации. Думаю, ты и сам все понимаешь.

Они гуляли по ночному городу, не замечая, как летит время, как на них с любопытством озираются редкие прохожие и мимо проносятся безмолвные машины. Между ними возникла пока еще незримая, тонкая, но невероятно прочная связь. Небо уже окрасилось в теплые пурпурные тона, когда они вышли к самой знаменитой площади Петербурга – Дворцовой.

–Какая красота! – Матвеева восторженно распахнула руки, будто хотела обнять все это великолепие. – «Люблю тебя, Петра творенье…»! У меня просто нет слов… Нет слов! Стас, спасибо тебе, – вместо ответа он нежно и аккуратно взял ее за руку.

– О чем ты мечтаешь?