Фантастический Калейдоскоп: Механическая осень

– Да, пока, – выдавил Храпнёв.

– Мы заедем через неделю! – крикнул Рогов.

Панов показал ему большой палец, и быстрым шагом направился вслед за детьми. Ни дать ни взять – могучий отец семейства.

– Ну, пойду и я, – поднялась Дарья. – Сегодня мы изучаем земноводных.

Она поцеловала Храпнёва.

– Будь осторожнее, – сказал он.

– Разумеется.

– Они не совсем…

– Лёша, время рассудит.

– Да, это точно.

Рогов стянул его со скамьи.

– Пошли.

На грядках ничего не росло. Спустившись с крыльца, Храпнёв пнул камешек, и он звонко ударил в подвешенный баллон, приспособленный под умывальник.

Дзонн!

– Что? – спросил Рогов.

– Возможно, я – идиот, – сказал Храпнёв.

– Насчёт чего?

Они забрались в ховер.

– Насчёт всего, – вздохнул Храпнёв. – Ты видишь в них детей, Дашка и Панов видят в них детей. Каспар, Колманских и Шияс видят в них детей. А я не вижу! Я не могу понять, что я вижу. Существо? Десять существ? Разумную жизнь или квазиразумную, лишь подстраивающуюся под нас?

– Аберрация восприятия, – сказал Рогов. – Это у вас с Димкой на пару.

– Барабан мне ещё фору даст.

– Ты ищешь подвох?

– Да, ищу, – сказал Храпнёв и сдвинул к Рогову платформу с джойстиком. – Веди ты. Я не в настроении.

– Хорошо.

Ховер заурчал, приподнялся над землёй и медленно поплыл в сторону от ограды. Дом уменьшился и скрылся за заслонившими его обломками скал.

– Знаешь, что я думаю? – спросил Рогов, по дуге объезжая похожие на кораллы наросты, прущие из земли. – Я думаю, что ты всё ещё не можешь смириться с тем, что колонии в обычном понимании у нас не будет. Как и с тем, что следующий транспорт прилетит сюда, в лучшем случае, через сорок лет. Ты не видишь перспектив.

– Я действительно их не вижу, – сказал Храпнёв.

– Тогда что тебя заставляет каждый раз ставить полевую станцию?

– Привычка. Я сдохну, если не найду себе какого-нибудь занятия. А это занятие мне кажется более-менее осмысленным.

Купол базовой станции приблизился и вырос в размерах. Стали видны дыры, щели и обрушившийся внутрь сектор. Кое-где мерцал свет. Откуда-то слева попыхивало паром, который быстро сносило ветром.

– Тогда почему тебе занятие Дарьи не кажется осмысленным? – спросил Рогов.

Храпнёв поморщился.

– Нет, в некотором роде ты прав. И Дашка права. А мы с Димкой Барабановым нет. Вы нашли себе смысл. Но, пойми, когда прилетит второй транспорт… если он прилетит, они не найдут ни нас, ни ваших детей.

– Почему?

– Потому что мы умрём, а все эти дети…

– Ты в них не веришь.

– Нет. Вы просто приняли их, а я не понимаю, что это такое забралось ко мне в дом. Мне хочется разобраться.

– Препарировать.

– Возможно.

Рогов покосился на Храпнёва, но ничего не сказал.

Ховер подлетел к широкому пандусу и поднялся к воротам, по периметру которых замигала подсветка. Массивные створки поползли было в стороны, но через несколько секунд дёрнулись и встали.

– Опять, – сказал Рогов.

– Сиди.

Храпнёв вылез из ховера и нырнул в техническую нишу в контрфорсе справа.

Он снял стопор со штурвала ручной доводки и за несколько минут в назойливом писке предупредительной системы раздвинул створки чуть шире габаритов машины. А это моё будущее, подумалось ему. Оно, правда, немножко сыпется. Но существует без детей.

Рогов аккуратно завёл ховер внутрь станции. Храпнёв перешёл пешком и так же, вручную, закрыл ворота.

Стихла турбина. В тусклом свете верхних ламп пустое, безжизненное пространство ангара казалось покинутым и тревожным. Храпнёв встряхнулся. Рогов сдул воздушную юбку и подсоединил к ховеру шланги питания, запустил диагностику. Вместе они вынесли энергобатарею на стенд подзарядки, гулко топая по ребристому настилу. Бум-бам, бум-бам. Потом воздушной пушкой Храпнёв счистил с экранов ховера песок и пыль.

В радиальном коридоре, ведущем вокруг отсеков и основных помещений станции, кисло пахло химией. Кое-где на серых стенах ещё подсыхала пена, но никаких признаков пожара видно не было.

– Димка! – крикнул Рогов.

– Скорее всего, он наверху, – сказал Храпнёв.