Искалеченные

– Это не бальзамическая икра, но я не хочу оставшуюся дорогу ехать под звуки твоего голодного желудка, – пробурчал Рэймонд, снимая Мустанг с ручника.

***

– Вам достался наш самый очаровательный постоялец! – медсестра радостно сообщила эту новость, как будто представляла Джастина Бибера, а не семидесятилетнего старикашку.

Мы стояли в холле пансионата, больше напоминавшем европейский отель. Бордовые ковры на полу, в стенах за стеклом плавали тропические рыбки и вместо улыбающегося консьержа, нас встретила миловидная медсестричка в униформе мятного оттенка.

– А имя у этого очаровашки есть? – спросила я, замечая, как молодая работница строит глазки Рэймонду.

– Меня зовут Эшли, – не обращая на меня внимания, девушка продолжала пялиться на парня.

– Рэймонд, – хмуро проговорил он в ответ на ее густо накрашенную улыбку.

– Вы познакомите нас с вашим постояльцем? – нетерпеливо спросила я.

Кажется, пройдет еще секунда, и медсестра перестанет сверкать зубами и откусит голову Рэймонду, как самка богомола.

– Ах, да, – Эшли вспомнила, что находится в пансионате, а не на быстрых свиданиях. – Его зовут Энтони Барет. Он любит болтать о джазе, американском футболе и о своих женах.

– Какой интересный списочек, – проговорила я, заметив, как Рэймонд нахмурился.

– У мистера Барета есть дети? – спросил он.

Мы остановились перед дверью комнаты на втором этаже, за которой по всей видимости находился престарелый любитель джаза.

– Двое сыновей, но они его редко посещают, – грустно проговорила медработница и потом опять нацепила улыбку на густо накрашенное лицо. – Хорошо, что вы приезжаете из группы поддержки.