Холодное пламя

– Вчера же был снег… – Я пинаю свою разбросанную обувь в прихожей.

Девушка, которую, полагаю, зовут Мия, хмурит брови.

– А?

– Пожары… Э-э, они возникают не от жары? Вчера был снег.

Мия усмехается, поправляя картину с котятами в коридоре.

– А до этого несколько недель была ужасная засуха. Пожары возникают не только от жары. Виновники – люди, а не погода.

Я киваю, и даже от этого незначительного движения головой, перед глазами все темнеет. По какой-то глупой причине я переношусь во вчерашний день и вспоминаю… Боже, эти мужчины были перепачканы в саже. Они возвращались с опасного задания, а я сравнивала их с глупым календарем и свалилась им на голову с розовым чемоданом. Не удивительно, что мистер Засранец был такой злой.

– Как ты добралась? Погода действительно вчера устроила нам представление, – хихикает Мия. Перемещаясь из коридора вглубь дома, она спотыкается о мою потерянную туфлю для «латины». – Ты танцуешь? Наши люди очень любят танцы.

О, поверь мне, знаю. Именно поэтому я здесь.

Мия не задерживается долго на одной теме, вновь возвращаясь к снегу.

– Не переживай, обычно у нас не идет снег в Июле. Лето во Флэйминге всегда жаркое.

– В пылающем городе[1 - в пер. с англ.  flaming – пылающий] жаркое лето, – усмехаюсь я, а затем вновь чихаю.

Мия начинает хихикать, а потом резко разворачивается, сталкиваясь со мной нос к носу на пороге кухни. А точнее, носом с моим подбородком, потому что я не из тех девушек, что не достают до верхней полки шкафа. У меня не крупное телосложение, но и Дюймовочкой меня не назвать. Скорее рост модели и фигура… Ну, фигура танцора. Когда посвящаешь этому всю свою жизнь, то именно такое определение больше всего подходит для описания внешности.

Мия смотрит на меня пристальным взглядом, а затем делает заключение.

– Ты заболела.

– Ты определила это по одному чиху?

– Да.

– Я бы могла быть аллергиком. У тебя богатый сад. – Указываю на задний двор и веранду, выходящую с кухни.

Мия деловито складывает руки на груди, приподнимая довольно впечатлительный бюст для такой миниатюрной девушки. Она в ярко-зеленом коротком топе, открывающем живот с сережкой в пупке.

– Дорогая, я выросла с тремя братьями.

– Почему это звучит как угроза?

Мия отвечает сквозь приступ смеха:

– Возможно, потому что всю свою жизнь я действительно произносила это для того, чтобы отпугивать назойливых ухажеров?

– Я к тебе не подкатываю.  – Поднимаю руки в знак капитуляции.

– Ты мне нравишься, – улыбается она. – Этому дому давно не хватало веселья.

Логично, ведь здесь никого не было.

– По поводу братьев: я имела в виду, что выросла в большой семье и мы без конца болели. Стоило одному принести домой какую-то заразу, то остальные начинали цеплять ее по кругу. Однажды мы болели два месяца, потому что глупый Томас снова и снова возвращался домой с какими-то соплями и новыми бактериями. Клянусь, наша мама хотела от него отказаться, – смеется Мия. – Так что да, я умею определять болезнь по чиху. И тебе, дорогая, срочно требуется лечение и объятия от Саммерсов.

В эту же секунду Мия заключает меня в кольцо рук и крепко обнимает. Я стою, как истукан и не понимаю, что мне нужно делать. Мы знакомы пять минут, не считая нашего общения по телефону. Но по какой-то странной причине я не хочу, чтобы она переставала обнимать меня. Возможно потому, что слишком долго никто не прикасался ко мне с такой нежностью. А если точнее – никогда.

– Ты сказала Томас? – я нарушаю наше затянувшееся молчание. Как много Томасов на один Флэйминг – город на западе Монтаны размером со спичечную коробку.

– Да, мой дурацкий младший старший брат.

– Как это? – хихикаю я, когда она выпускает меня из своих объятий.

– Ну у меня два старших брата. Один, самый старший и менее дурацкий. А другой, младше старшего, но все равно старше меня, и супер дурацкий. Поэтому он дурацкий младший старший брат, – быстро проговаривает Мия и приподнимает брови, как бы говоря: «Что непонятного?».

На самом деле мне непонятно все… Ведь я понятия не имею, каково это – иметь братьев или в принципе иметь семью. Болеть по кругу и отпугивать ухажеров одной лишь фразой.

– Понятно… – протягиваю я. – А Томас, случайно, не пожарный?

Мия сужает глаза.

– Случайно пожарный…

– О.

Черт, это действительно маленький город.

– И что, по-твоему, должно значить это «О»? Прости, но за десять минут мы не узнали друг друга так хорошо, чтобы я могла понять тебя по одной букве. – Она похлопывает меня по плечу и проходит вглубь кухни, добывая откуда-то джем и травяной чай.

– Ну, так получилось, что твой брат подобрал меня вчера на обочине и довез до дома, – бормочу я. Мия склоняет голову, хлопая глазами. – Ладно, понимаю, нужны детали.

– Так это была ты! Джемма с салона красоты рассказала мне, а ей нашептала миссис Адамс с третьей улицы, что команда пожарных высадила около нашего дома какую-то городскую сучку. Но я не поверила, ведь ты не показалась мне городской сучкой… хотя… – Она задумчиво постукивает по подбородку, осматривает меня с ног до головы. Ее взгляд цепляется за мой французский маникюр и наращенные ресницы.

– Эй, они выглядят как натуральные! – возмущаюсь я.

Мия усмехается.

– Ладно-ладно, городская девушка, я не думаю, что ты сучка.

Городская девушка… Это что-то вроде сленга в этом городе?

Я пересказываю своей новой подруге вчерашнее фиаско и знакомство с месяцами австралийского календаря. Мия смеется и держится за живот.

– Итак… – она пытается отдышаться. – Значит, Томас – Февраль. А Марк – Июль? Что ж, я бы на самом деле поменяла их местами. Поэтому если выбирать из моих братьев, то именно Марк холоднее февраля.

– Что? – чуть ли не взвизгиваю я. – Ты собрала полную команду пожарных из своих братьев?

Боже, как я умудрилась флиртовать с одним ее братом и огрызаться с другим?

– Нет, мой самый младший брат только закончил школу в этом году, но кто знает… – Передо мной появляется огромная кружка с чаем и банка джема. – Ешь и пей. Этот город встретил тебя неправильно, я просто обязана все исправить.