Драконам здесь (не) место

То, что последовало дальше, заставило волхва подскочить на месте с перепугу.

– Если потребуется, могу и сожрать, – мирно сообщил Змиулан.

На это волхв захлопал ртом, как выброшенная на берег рыбеха и стал тыкать на дракона, переводя обалдевший взгляд с меня на него и обратно.

– Он… Он… Что? Разговаривает?!

На это Змиулан поднял массивную лапу и придирчиво оглядел загнутые крючками когти, которые навскидку в состоянии пропороть металлический настил. От бега по лесу под ними набилась грязь и трава, дракон поморщился и стал выкусывать из-под них мусор.

– Конечно разговариваю, – спокойно сообщил он. – Я же дракон, а не какая-нибудь необразованная лягушка.

Впервые после остановки голос подала Феодора, которая теперь с выражением праведного ужаса наблюдает за выкусывание грязи из-под драконьих когтей.

– По поводу образования, уважаемый ящер, вы переборщили, – строго заметила она.

– Я разве не образован? – искренне удивился Змиулан, отгрызая большой комок земли. – Я ведь разговариваю, если что.

Она фыркнула.

– Торговки на базаре тоже разговаривают. Но это не делает их образованными.

Змиулан выплюнул комок земли в траву и проговорил, задумчиво продолжив выкусывание:

– Странно. Я считал, что речь это свойство разумности.

Всплеснув руками, Феодора выдохнула и решительно шагнула к ящеру:

– Да причем тут разумность. И немедленно прекратите заниматься этим непотребством! Дайте же сюда вашу лапу!

Изумившись, Змиулан нерешительно протянул ей громадную лапень, в которой она бы с легкостью уместилась. Гувернантка, бормоча что-то недовольно под нос, подхватила с земли большую палку и стала быстро орудовать ею на манер пилки, ловко отковыривая грязь с драконьих когтей.

– Нет, где это видано, чтобы грязь откусывали, не побоюсь этого слова, зубами.

– У меня клыки, – попытался запротестовать Змиулан.

– Это детали, – отмахнулась Феодора, от которой в стороны россыпью летят комья земли и травы. – Запомните, уважаемый дракон Змиулан, ни один приличный сударь… Эм… пускай даже если он – дракон, не должен делать маникюр зубами.

– Мани… что? – не понял ящер.

– Кюр! Маникюр! – повторила Феодора. – Для этого существуют специальные приборы, пилочки, палочки, и ножнички. В вашем случае, пожалуй подойдет, пила «дружба», лом и секаторные ножницы. Но ни в коем случае, запомните, нельзя этого делать зубами!

Дракон похлопал крупными щетинистыми веками и вопросительно покосился на меня, я пожала плечами, а он спросил:

– Гм… Почему?

Не прекращая выковыривать землю из-под когтей и складок между драконьих пальцев, Феодора вскинула на него голову, в глазах сверкнуло возмущение.

– Как почему? – воскликнула она. – Это опасно! Инфекции, бактериальные заражения, ротавирусы! А сколько в земле разных яиц червей, обожающих селиться в нежных организмах высших существ? Тем более вы, сударь дракон, ходите без сапог, у вас лапы втройне грязные!

– Так не бывает, наверное, драконьих сапог, – совсем застращавшись, отозвался Змиулан, который в своем смущении выглядит при своих габаритах очень забавно.

– А зря! Если уж вы соизволили выжить в этом сложном мире, где драконам, по утверждению царя-батюшки, не место, то могли бы обзавестись хотя бы парой… Гм, вернее четверкой сапог, – решительно заявила Феодора и отковыряла последний кусок грязи.

После чего отшвырнула в траву бревно и отряхнула ладони в видом выполненного долга.

– Вот так гораздо лучше, – продекламировала она. Мы с волхвом Кондратием наблюдали эту дивную картину молча. Сказать, что удивились – это ничего не сказать. Но я поняла одно: Феодора готова рискнуть чем угодно, даже жизнью, чтобы соблюсти правила этикета.

Змиулан поднял к носу очищенные когти, которые теперь блестят, разве что не сияют, и впечатлившись покивал.

– А и правда чистые.

– Пф! Вы ещё сомневались? – удовлетворенно поинтересовалась гувернантка. – Да будет вам известно, сударь дракон, я обучалась маникюру у самой Варвары Красы, а она лучшая во всем Третьем царстве в вопросе ухода за собой.

– А… – туповато протянул дракон, делая вид, что понял, кто такая Варвара Краса и что значит «сфера ухода».

В то, что Феодора поменяла свое отношение к дракону я пока не поверила, но то, что тяга к воспитанию и чувству прекрасного в ней куда сильнее страхов, это я знаю точно. Не знаю, сколько бы мы тут ещё разговаривали ни о чем, но шум вдалеке намекнул, что мы вообще-то не в безопасности и стража все ещё бродит по лесу.

– Вам надо бежать, – заключил волхв и у меня отлегло от души, потому что теперь я знаю – он на нашей стороне.

Феодора возмущенно заметила:

– Вам бы, сударь Всемудрый, следовало бы сперва попытаться отговорить нашу дивную царевну от своего сумасбродного плана.

Волхв Кондратий покачал головой.

– Я сам много читал о драконах, – произнес он. – И знаю, какую ценность являет этот экземпляр. Но ни меня, ни вас, ни царевну, царь-батюшка не послушает. Во всяком случае, не ныне. Здесь ему не будет покоя. Дарина тоже не жаждет становиться супружницей Риакрита, как мне помнится. Верно?

Я охотно закивала, он продолжил:

– Посему, будьте спокойны, я вас не выдам. Но до Запретного царства пешком дойти дюже морока. Не поспеете вы и не спасетесь.

От его слов у меня все упало.

– Но у нас нет другого выхода!

– Понимаю, – согласился волхв. – Но кое-что все-таки есть.

Подавшись вперед я вся превратилась в слух, а Кондратий продолжил:

– Мало кто знает, но тут, в Крутогорном лесу, имеется дирижаблевая станция. С неё раз в стуки отчаливают летучие корабли. Так вот, путь их лежит мимо земель Запретного Тридцатого царства. Я частенько бываю в этом лесу, хожу по лечебные травы, и хорошо знаю дорогу к станции. Оттуда мне иногда привозят нужные составы для зелий. Я вас проведу.

Радости моей не было предела, до тех пор пока шум вдалеке не приблизился и в нем не стали различаться голоса стражников и лязг металла.

– Нельзя более медлить, – проговорил волхв и, махнув к себе, нырнул в кусты, из которых совсем недавно вынырнул.

Мы ломанулись следом, я уже не обращала внимания на то, какие травяные тоннели остатся после Змиулана, хотя он и пытается бежать аккуратно и не ломать ветки. Тем не менее, волхв, вел нас какими-то жуткими буераками и непроходимыми зарослями, в которые ни один нормальный человек не полезет. Хотелось верить, что стражники – именно нормальные и в эти буреломы соваться у них мысли не возникнет. Не знаю, сколько прошло времени, пока мы неслись через лес, но к моменту, когда волхв Кондратий разрешил остановиться и немного отдохнуть, моя приспособленная для походов одежда немного поистрепалась, вернее, поистрепалась набрючная юбка. Что касается Феодоры, остановившись, она критичным взглядом оглядела свой ободранный подол и констатировала:

– Мне необходимо переодеться.