Невесты по вызову

– А чего ты на ту девушку смотришь? – вдруг пьяненько спросила Элеонора Юрьевна. – Ты вон на ту обрати внимание.

– Мама! – отмахнулась Мария Адамовна. – Ну что вы понимаете в моде! Эта девочка куда интереснее. И моделька такая… все открытенько так, свободненько, тело дышит…

– А мне, мам… – попытался незаметно отобрать бутылку у матери Иван Михайлович. – А мне мам и та девушка тоже очень понравилась. Вон какая… беленькая вся… тоненькая… Мама! Да что ж вы вцепились-то? Это ж мне подарили! За счет заведения, между прочим!

– Какая это беленькая? – не выпускала из рук бутылку бабушка. – Это вон та, что ли? Так это ж Андрейка наш, господи, боже мой!.. Убери руки, окаянный! Могу я себе раз в месяц позволить…

– Что ты сказала, мама?! – гусыней вытянула шею Мария Адамовна. – Вон та? С голыми ногами? Это наш Андрейка?!

– Мама… – мгновенно осип Иван Михайлович. – Мам… ну что же ты несешь? Эта ж… Она ж лохматая вся! У нее ж волосьев-то…

– Сын мой… – горько вздохнула Элеонора Юрьевна, опрокидывая в себя очередной фужерчик. – Есть такое волшебное слово – парик!

– Мама! Да это же… это же невозможно! – никак не могла поверить Мария Адамовна. – Какой же это… Где он научился так вульгарно краситься?!.. Да нет же… мама, ну нет же, какой это Андрейка?!

В это время «беленькая», по поводу которой и разгорелся весь спор, мило улыбнулась Коровиным и чуть заметно кивнула.

– А чего это она башкой-то? – еще больше разволновалась Мария Адамовна. – Чего это она, как тюлень, головой-то машет?

– Говорю же – Андрейка это, – пожала плечами бабушка. – И чего удивительного? Обрадовался ребенок.

Иван Михайлович был настроен совсем не так миролюбиво. Он решительно выхватил бутылку из рук Элеоноры Юрьевны, залпом допил остатки и прошипел:

– Этот ребенок у меня сегодня обрадуется! Я сегодня проведу с ним… воспитательный процесс! Я сегодня покажу ему… Макаренку! Я…

– Уходи! – оглушительным шепотом говорила Мария Адамовна «беленькой» и яростно махала руками. – Уходи быстрее, пока никто не видел! Уйди оттуда! Ну-ка! Что мамочка сказала?!

Но «беленькую» не слишком волновало, что сказала мамочка, она неторопливо закончила номер и вместе с другими очаровашками скрылась за маленькой дверью.

Через секунду Мария Адамовна была уже возле этих самых дверей, а за ее спиной слышалось суровое пыхтение Ивана Михайловича. И только Элеонора Юрьевна уже пересела за чей-то столик и кокетливо объясняла, что это именно ее внучок блистал только что на сцене.

Мария Адамовна выскочила из дверей в длинный коридор и только успела заметить, как лоскуток чьего-то платья мелькнул в одной из многочисленных дверей. Она рванула туда и вовсе уже было собралась ворваться в гнездо манекенщиц, как дорогу ей преградил огромный охранник.

– Мадамочка, сюда нельзя, – пробасил он.

– Мне можно! – оттолкнула его руку взбешенная мать.

– А я сказал, что сюда нельзя, не буяньте, – упрямо стоял на своем охранник. – Чего это вы?

– Да мне… Мне быстренько, – пыхтела Мария Адамовна, пытаясь сдвинуть здоровенного бугая. – Мне… Только автограф взять! Я только возьму и… и все!

– И я тоже, – послышалось сопение Ивана Михайловича. – Я тоже… только автограф оставлю, и все…

– Ваня! Не расстегивай ремень! – взвизгнула Мария Адамовна. – Это… это неприлично!

– Скандалить нельзя, – бесстрастно бубнил охранник, не сдвигаясь от двери ни на миллиметр.

Неизвестно, сколько бы еще бились Коровины о пуленепробиваемого охранника, если бы дверь не распахнулась и к родителям не выскочил сам Андрей. Правда, узнать его можно было не сразу – парень все еще был в гриме и в парике, но он был так счастлив!

– Пап! Мам! А я вас и не ждал! Класс! – проговорил он, поправляя белокурую прядь. – Только мне сейчас некогда. Мне сейчас выходить через пять минут. Ну как вам? Понравилось?

– О-о! Адрюшенька-а! – подоспела и Элеонора Юрьевна. – Мальчик мой!

– Баб, а тебе как? Понравилось?

– И-зу-ми-тель-но! – закатила бабушка глаза к потолку. – Хоть кто-то из нас вышел в люди! Это ж какое счастье!

– Погодите… я щас… – пыхтел Иван Михайлович, пытаясь справиться с ремнем. Ремень был завязан проволочкой, поэтому расстегиваться не торопился.

– Что хорошего?! – набросилась на свекровь Мария Адамовна. – Я вас спрашиваю, что тут хорошего, когда мой сын… Андрей! Ты говорил, что работаешь в модельном агентстве! Но ты не говорил кем! Я уж думала – ты там менеджер какой, полы моешь или, на худой конец, заместитель директора, но это ж! Это ж просто…

Дальше Мария Адамовна буквально подавилась словами – ее Андрюшенька протягивал ей весьма ощутимый, плотненький конверт, из которого выглядывали купюры.

– Эт-то… это что? – совершенно другим голосом пролепетала растерянная мать.

– Это, мам, у нас ну вроде как первая получка, – торопливо пояснил сын. – Гонорар за выступление. Ты возьми, а то… ну мало ли чего, сама понимаешь…

– Понимаю… конечно-конечно… – кивнула Мария Адамовна, торопливо заталкивая гонорар в лифчик. – Я понимаю… а как же!

– Во! – пьяненько фыркала Элеонора Юрьевна. – Она п-понимает! А говорила… говорила – что хорошего?

– Да, мама! – зыркнула на нее Мария Адамовна. – Я спрашивала – что хорошего, когда у нас все просто отлично?! Когда у нас все прямо-таки… великолепно! Волшебно, можно сказать!

– Сейчас-сейчас, – наконец-таки справился с ремнем Иван Михайлович, и его штаны тут же упали вниз. – Сейчас я тоже… парочку комплиментов… оставлю… Да что ж такое-то…

– Ваня! – строго рявкнула на него жена. – Немедленно оденься! Тебе здесь столько не заплатят! Не позорь семью!.. Сынок, может, чего-нибудь вкусненького купить? Ты когда домой?

– Вас приглашают, – вежливо обратился к Андрею здоровенный охранник. – Вам уже пора.

– Все, бегу, – кинулся обратно к двери Андрей и лишь на пороге крикнул: – Мам, я сегодня поздно!

Он скрылся в дверях, а мать так и стояла, не шелохнувшись, и лишь крепче прижимала руки к груди, где у нее покоились деньги.

– Все! – наконец очнулась Мария Адамовна. – Нам надо срочно домой!

– Да какое там… – сопел Иван Михайлович, теперь пытаясь завязать несчастный ремень. – Я сейчас пока ремешок вот тут… Маш, ну помоги же!

– Нет, ты посмотри! – воскликнула Мария Адамовна, нисколько не обращая внимания на старания мужа. – Ты только посмотри! Наша матушка уже сидит за чьим-то столиком и вовсю угощается винищем! Ваня, ее околдовал зеленый змей… Срочно домой!

– Машенька, ну, может быть… может быть, мы еще отдохнем в ресторанчике, а? – Никак не хотел уходить из такого интересного места супруг. – Ну, когда еще нам выпадет счастье так погулять?

– Я не могу спокойно гулять, когда у меня полная грудь денег! – рявкнула Мария Адамовна. – Забирай мать и идем… по магазинам!.. Я слышала в рекламе, здесь недалеко круглосуточный супермаркет открылся. А мы там еще ни ногой! Такое упущение!

Она решительно направилась к выходу, и Ивану Михайловичу ничего не оставалось делать, как потрусить за ней следом. Правда, на полпути он опомнился, вернулся и стал вытягивать свою матушку из-за чужого столика. Матушка вытягиваться совершенно не желала, цеплялась за стол, за скатерть и громогласно сокрушалась, что недостаточно тонко воспитала сына.

Глава 2

Уже дома на кухне, когда Мария Адамовна, не накрашенная и в домашнем халатике, потягивала чай из огромной кружки, все еще нарядная Элеонора Юрьевна кокетливо рассказывала: