Дом с привидениями

– Какие враги?

– Может завистники? Или какой-то псих?

– Еще глупее. Чему там завидовать? Тому, что она, как загнанная лошадь, носится с одной подработки на другую? Если кто-то этому завидует, он точно псих. Но на вечеринке были только свои. А у нас до занудства нормальный коллектив. Тоска зеленая. Кстати, мне пора возвращаться в это болото. Иначе наши жабы так расквакаются, что я без премии останусь.

Надежда убежала. Пока я застегивала плащ, автомобиль Пузатого Пацюка укатил в неизвестном направлении. Что за день сегодня такой! С Надеждой путем не поговорила, свидетеля упустила!

Позвонила Верке и, убедившись, что она сидит дома в безопасности, направилась к себе.

Глава 8

Напрасно я пыталась отвлечься домашними делами. Приготовление ужина и мытье посуды не могло занять мысли. Эти процессы давно выполнялись автоматически. А в голове тем временем крутились сплошные угрызения совести и беспокойство о Верке. Маньяк это был, который выбирал легкую жертву? Или она кого-то до смерти разозлила? Самым большим Веркиным недостатком была любовь брать в долг и нелюбовь свои долги возвращать. Но кредитор не пойдет на убийство. Ведь тогда он вообще потеряет надежду когда-нибудь свой долг вернуть. Если только он не надеется получить свое с наследников. Кто может рассчитывать на наследство? Конечно, родственники. А кто из родственников хочет получить с Верки долг? Конечно, Надежда! Что за чушь! Никогда не поверю, что Надежда выбрала такой способ вернуть свои денежки. Хотя версия была бы неплоха. Заманить жертву на вечеринку, где темно, шумно и из-за этого большая вероятность, что никто ничего не заметит – это отличный план. Хорошо, что Верка мне ничего не должна. Потому что у меня на проклятущей вечеринке были такие же отличные возможности. Но не могу же я всерьез подозревать Надежду. Лучше уж маньяк. Может, это был религиозный фанатик? Увидел в разрушенном доме толпу веселящейся нечисти и выстрелил в то, во что было легче попасть. А в Верку и слепой бы не промахнулся. Только, как маньяк попал на закрытую вечеринку? Точно помню, там, у входа, упырь дежурил. Может он и его по ходу укокошил, а потом устроил пожар, что бы следы замести?

– Надя! – мне надо было срочно выяснить подробности. – Кроме нашей Веры на той вечеринке никто не пострадал?

– Как же! Погибла моя надежда вернуть долг. Чтоб я еще хоть раз ей денег дала! Пускай обижается!

– Да я серьезно. Больше никто не пострадал?

– Кто его знает? У нас на работе разговоры об этом запрещены.

– А в курилке, или за чаем?

– Не по телефону.

Мы с Надеждой договорились встретиться ещё раз. Очень мне хотелось обсудить сложившуюся ситуацию. Вера ничего обсуждать не хотела. Считала, что все это – пустая трата времени.

– Если Вера сказала, что ничего не было, потому что она ничего не помнит, ее уже не переубедишь. Уж я-то знаю. Ей хоть кол на голове теши.

Надежда пришла ко мне домой после работы. Я заманила ее голубцами и блинчиками.

– Это все я, конечно, виновата, – сокрушалась Надежда, обмакивая блинчик в варенье. – Не надо было Верку тащить на эту дурацкую вечеринку. Ты ведь знаешь, что она на ровном месте может ногу сломать. А помнишь, ей в детском саду кирпич на голову упал?

Еще бы не помнить! Давно известно, что Вера опасна сама для себя и для окружающих. И не то, что бы она была как-то особенно неуклюжа. Вовсе нет. В школе она даже в волейбол играла. До тех пор, пока руку не сломала. А потом, когда рука зажила, она упала на кого-то из болельщиков и сломала ему мизинец. И только тогда тренер сказал, что спорт – это не ее. И посоветовал больше внимания уделять учебе. Верка согласилась. Но и тут она сумела сесть мимо стула и чуть не сломала себе копчик. А когда она умудрилась отравиться в дорогущем ресторане на собственной свадьбе! Жених и пятьдесят человек гостей – живы-здоровы, прекрасно себя чувствуют и хотят веселиться, а невесту почти без сознания увозят в инфекционное отделение. Веркина семейная жизнь не задалась с самого начала.

Не надо было тащить ее на эту вечеринку! Не иначе нас с Надеждой бес попутал.

– Наверное, нам надо было лучше за ней присматривать, – Надежду мучили угрызения совести. – Старый дом! Да под ней, с ее-то счастьем, запросто могли полы провалиться.

– Или ступени проломиться, – поддержала я. – А перила там вообще еле держались.

– Да, и как только они не сломались! – подхватила Надежда.

– Очень даже сломались, и пару раз упали Верке на ногу.

– А открытый огонь!

– Но согласись, что стрельбу мы никак не могли предположить!

– Да, стрелять в нее еще не стреляли. Почему ты оставила ее одну?

– Я!? Я должна была следить за костюмом! Меня только для этого и пригласили!

– Вот и следила бы с близкого расстояния!

– Я ее привела, одела. То есть, сначала одела, потом привезла и привела. А потом она в темноте как-то незаметно отстала. А ты сама-то, где была? Пригласила мину замедленного действия и спокойно развлекалась! Не удивлюсь, если окажется, что пожар случился по Веркиной вине!

– Раиска, ты, конечно, можешь мне не поверить, но я весь вечер хвостом ходила за посторонним мужиком, – задумчиво сказала Надежда, поддевая вилкой капустный лист. – Как так получилось? Наверное, освещение виновато. Не привыкла я к мерцающим огонькам свечей.

Надежда прибыла на вечеринку рано и нас с Веркой дожидаться не стала, быстренько переоделась, полюбовалась на себя в зеркало. Кстати, тогда она осталась довольна тем, как выглядела в неверном свете керосиновых ламп и зажженных свечей. Надежда помогала накрывать столы в гостиной, когда увидела Пузатого Пацюка. К тому времени ей уже надоело расставлять тарелки, и она отошла, что бы поболтать с Веркой. Но тут врубили громкую музыку, и общаться стало совершенно невозможно. Поэтому она молча следовала за Пацюком. Иногда их оттирали друг от друга, иногда, наоборот, сталкивали. Они весело пили пунш и даже участвовали в конкурсе, в котором надо было с закрытыми глазами накормить партнера взбитыми сливками. Потом Надежда вытолкнула своего Пацюка на середину зала, что бы он поучаствовал в инсценировке «Репки». Для победы в конкурсе костюмов конкурсанта должно было заметить как можно больше народу. Всё, как думала Надежда, шло по плану. И тут она наступила кому-то на ногу. Надежда обернулась и хотела извиниться, но у нее язык прирос к небу. Позади нее стоял Пузатый Пацюк. Еще один.

– Честное слово, мне захотелось перекреститься. Я никак не могла понять, как это Верка может сразу и посреди зала кошку в «Репке» изображать, и, стоя позади меня, сама на себя смотреть.

– А ты не подумала, что это два разных человека в одинаковых костюмах?

– Я подумала, что перебрала с пуншем, и теперь у меня двоится в глазах. Они оба были одинакового размера и в высоту, и в ширину. Шаровары были похожие и усы тоже. Хотела найти тебя, думала, поможешь разобраться или на воздух выведешь, проветриться. Но разве там можно было кого-то найти, в этой темноте?

– Вообще-то у них верх костюмов был разный. Один – в вышитой рубашке, а другой – в зипуне.

– Я же Веркин костюм до маскарада не видела и этих подробностей не знала!

– А я знала и все равно перепутала.

– Вот видишь! Даже ты перепутала. А я пока глаза протирала, тот Пацюк, который стоял за мной, куда-то смылся. Пока я оглядывалась, репку вытащили, и второй тоже в толпе затерялся.

Но тут Надежда закусила удила и ринулась на поиски хотя бы одного из двойников. Она всерьез решила разобраться, что это – оптический обман или галлюцинация?

– Или оборотень? Я никак не могла вспомнить, как называется это явление, – пояснила Надежда.

Наконец, она разглядела среди танцующих широкую спину одного из Пацюков и хотела в него вцепиться, но какой-то черт с рогами увлек ее в танец. Потом начали петь частушки, и нечисть окончательно сошла с ума. Все раззадорились, начали притопывать и прихлопывать. Да ещё сверху какой-то чокнутый разбрасывал резиновых гадов. Надежда, притопывая, пританцовывая и взвизгивая, пробиралась сквозь толпу сослуживцев и гостей в поисках своей раздвоившейся сестры.

– А потом повалил дым и начался хаос. Нет, ну я-то хороша! Весь вечер ходила хвостом за посторонним мужиком! Кошмар! Что он подумал? И кто он такой? Ужас!

– Кстати, кто он такой?

– Ты у меня спрашиваешь? Я вообще была уверена, что он – Верка!

– Вот-вот. У тебя не мелькнула мысль, что если ты его спутала с Веркой, то кто-то мог спутать Верку с ним?

– Да? Она бы мелькнула, но сейчас я могу думать только о том, что он обо мне подумал.

– Может, он тебя не узнал в гриме.

– Считаешь, такое возможно?

– Вполне. Там мельтешила чертова уйма чертей. Прости за каламбур. По-моему, все девушки моложе сорока и меньше сорок восьмого размера решили одеться чертями.

– Я предупреждала, что с фантазией у них не очень.