Принц по фэншуй с кузовком неприятностей

– Я же говорила, на следующий неделе у меня показ.

– На этот раз я тоже пойду с тобой, – как бы между прочим сказал Олег.

– Ты что, сдурел? Мы же давно договорились, ты не ходишь на мои показы, – послышался из трубки возмущённый голос.

– А я хочу посмотреть на тебя, самую красивую и ослепительную модель нашего города. Так что, всё решено, я иду с тобой.

– Даже не думай, – бросила трубку Марина.

Немного послушав телефонные гудки, Олег вызвал Катю.

– Мне срочно нужен билет на показ мод студии «Мода-Люкс», – сказал Олег, хотя обычно с такими просьбами он к секретарше не обращался.

– Один или вы идёте на него с дамой? – взгрустнув, уточнила Катя.

– Один.

Катя удалилась выполнять поручение. Ну почему этот Олег Александрович такой упрямый, и в упор не желает видеть в ней женщину, которая достойна его любви? Ей так хотелось пособлазнять, а состоятельный босс если уж не подходил на роль претендента на руку и сердце, то на роль подопытного кролика, на котором можно оттачивать своё женское мастерство был в самый раз.

Конечно, Кате больше нравились молодые широкоплечие ребята, но таких Катя пока не встречала, по крайней мере, на своём пути. А советы из умных книжек про стерв где-то же в жизни применять надо, и чем офис не подходящее место для полигона? Пара женатых мужчин в отделе, неженатый, но совсем непривлекательный Ваня, с которым разве что печенье с молоком распивать. А Олег… Катя была уверена, пригласи её Олег Александрович на ужин, скучать бы ей не пришлось. Умён, обходителен, не жаден – о таком поклоннике можно было только мечтать. К сожалению, только мечтать…

Но сидящий в своём кабинете Олег, даже близко не думал о Кате. Его голова была занята другими мыслями. Олег залпом выпил чашку кофе, даже не почувствовав его вкуса. К чёрту предсказания цыганки! Свою Марину он никуда не отпустит! И не нужны ему никакие девушки «цвета меди»!

Алёна

Ещё недавно моя жизнь была абсолютно спокойной, и текла своим чередом, не предвещая никаких происшествий. Мой самый обычный рабочий день подходил к своему логическому завершению – как обычно, ровно в пять я скинула всю недоделанную работу на флешку, выключила компьютер, попрощалась с сотрудницей, с которой мы вместе делили маленький кабинет и отправилась домой. Перетерпев привычную давку в общественном транспорте, и в виде ущерба получив лишь отпечатки мужских ботинок на своих туфельках, я добралась до дома.

Нашарив в бездонной сумочке ключи, вставила их в замок. Но, как и следовало ожидать, дверь и не думала открываться. Замок на двери часто капризничал и заедал, его давно пора было менять, и я не раз говорила об этом своей соседке по малосемейке тёте Любе. Тёть Люба соглашалась, но денег на замок не давала, ссылаясь на маленькую пенсию. Я тоже не была дочкой миллионера, чтобы взваливать расходы по общей двери на себя. В конце концов, в отличие от меня, тёть Люба вполне может рассчитывать на помощь детей.

Помучившись минуты две, я позвонила в дверь. Не прошло и года, как у двери послышалось шевеление.

– Кто тама? – раздался из-за двери хрипловатый голос моей бабульки.

– Это я, тёть Люба, Алёна, дверь открыть не могу, – как можно громче сказала я – у пожилых людей слух не такой острый, когда разговор не в их пользу.

Что-то бормоча себе под нос, тёть Люба, немного повозившись, дверь открыла.

– Совсем замок сломался, – сказала я, проходя в квартиру. – Менять надо.

– Ой, да, сломался, надо, надо менять. Вот пенсию получу – враз поменяем, – согласилась моя соседка.

Но я уже и не надеялась, что пенсия, с которой мы будем менять замок, вообще когда-нибудь придёт. Обещания, обещания… От кого только тёть Люба научилась кормить меня несбыточными пенсиями?

– Мряу!!! – вылез мне на встречу мой самый преданный мужчина из семейства кошачьих.

– Флегматик! – погладила я своего любимца. – Уйди, не обтирайся об мои ноги, – легонько оттолкнула я серого полосатика, каждый раз норовившего оставить клочья шерсти на моей одежде.

– Сытый он, сытый, – добродушно сказала тётя Люба. – Покормила я его сосисками, которые оставляла.

Флегматик являлся моей личной собственностью. Когда я его подобрала котёнком, мне было лет двадцать, с тех пор мы неразлучны. Я даже представить не могла свою жизнь без Флегматика. Доброго, милого, порой ворчливого, но бесконечно любящего. И я была безумно рада, что тёть Люба отнеслась к Флегматику с пониманием и не устраивала скандалов по поводу присутствия в доме озорного хвостатого.

Флегматик был милейшим существом, если не брать во внимание, что только за исключением лютой зимы (когда все инстинкты благоразумно впадали в спячку), он лишал меня (а заодно и тётю Любу) заслуженного после трудового дня сна: чуть ли не каждую ночь он драл горло, взывая к своей воображаемой возлюбленной. И бывало, что, страдая «энурезом», писал по углам, на занавески, и два раза даже в обувь, после чего мои туфли и осенние ботинки пришли в полную негодность. С обувками пришлось расстаться, но я на Флегматика была не в обиде – главное, что он не сделал своё мокрое дело в дореволюционные ботиночки тёть Любы. Где бы я потом искала такой раритет?

Кое-как разрулившись с тёть Любой в маленьком коридорчике, заставленном пустыми бутылками, которые моя соседка собирала, пытаясь очистить наш город и подзаработать денег, я прошла к себе в комнату.

Занимала я спальню двухкомнатной квартиры. Комнатка небольшая, но в неё вмещалось всё, что нужно: кровать, шкаф, стол с компьютером, книжный стеллаж, маленький телевизор на тумбочке и несколько рисунков на стене. Я любила рисовать, но серьёзно заниматься живописью у меня не было времени (хотя «нет времени» в большинстве случаев лишь распространённая отговорка лени). Как когда-то мудро заметил один из моих любимых живописцев Делакруа «Лень, конечно, наибольшая помеха к развитию наших способностей».

– Алёна, чай пить будешь? – постучала в дверь тётя Люба.

– Да, сейчас иду, – откликнулась я, стягивая с себя футболку и брюки, и облачаясь в домашний халатик китайского производства.

Когда я вышла, в нашей уютной кухоньке уже весело кипел чайник.

– Алён, как день прошёл? Чаго нового на работе? – поинтересовалась моя общительная бабулька.

– Хорошо, всё как обычно. Сегодня работала с длиннющей статьёй на тему здоровья, – сообщила я, заваривая чай.

– И что там пишут? – спросила тёть Люба, устраиваясь за нашим небольшим столиком, ожидая услышать от меня кучу новых народных рецептов по борьбе с недугами. И когда только народ успевает их придумывать (в смысле, рецепты), а главное всё опробовать? У меня даже на элементарную овсяную маску время находилось только по большим праздникам.

– То же самое, что и везде, – поспешила я удовлетворить любопытство тёти Любы. – Людям свойственно болеть, организму – бороться с этим, а врачам – только помогать. Не стоит надеяться, что они сотворят чудо, если вы сами не хотите быть к этому причастны. Настрой и стремление самого человека – вот что важно, – практически процитировала я высказывание из статьи.

– Скучная у тебя жизнь, Алёна, – сказала тёть Люба, раздосадованная на столь короткую и бесполезную для неё статью. – На работе целый день сидишь за компьютером, домой прийти не успеешь – опять за компьютер садишься… В твоём возрасте детками, мужем заниматься надо, – многозначительно посмотрела на меня тётя Люба своими круглыми глазками и надкусила пряник. – А твой железный компьютер мужа тебе не заменит.

Я вздохнула, приготовившись к очередным нравоучениям. Не было ни дня, чтобы моя сердобольная соседка не затрагивала тему моего холостяцкого образа жизни.

– Тёть Люба, сами ведь знаете, какие сейчас парни…– начала было я заезженную песенку миллионов незамужних девушек, но тётя Люба меня прервала.

– Знаю, знаю, – строго сказала она. – Мне ли не знать, что такое мужики – три брата, муж, сына воспитала. Брать их надо, мужиков, сразу, тёпленькими. Как вон, моя невестка ненаглядная, моего Сашеньку к рукам прибрала. Он и оглянуться не успел, а она ему пузо своё и поставила – на, женись.

Свою невестку тёть Люба, мягко сказать, недолюбливала. То ли за то, что жизнь её сыну рано «испортила», то ли за то, что благодаря именно ей, тётя Люба из двухкомнатной квартиры переселилась в малосемейку, освободив жильё молодым.

– Вот так вот их, мужиков, женить надо. Моя невестка быстро до этого додумалась. Сашка ей даже и «люблю» сказать не успел, а она ему уже «замуж хочу!», – подытожила тётя Люба.

Однако, о том, что и её собственная дочь, младше Сашеньки на год, женила на себе своего ненаглядного точно таким же образом, тётя Люба умалчивала.

– Вот и я о том же. Если сама в жёны не навяжешься, полжизни прождёшь, пока мужчина додумается тебе предложение сделать, – согласилась я с тёть Любой. – Мужчины сейчас слабые стали, инфантильные.

– Какие, какие? – прищурилась тётя Люба, услышав незнакомое слово.

– Инфантильные – как дети, не самостоятельные, – пояснила я. Как же иначе назвать мужиков, которых на себе силовыми методами женить надо?

– А, ну это всегда мужик таким был, – продолжила тётя Люба, разобравшись с «инфантильностью». – А ты ешь, ешь, пирожки с капустой сегодня на славу получились, – придвинула мне соседка тарелку румяных пирожков.

Я с удовольствием испробовала коронное блюдо тёть Любы. Так уж у нас повелось, что тётя Люба готовит к чаю что-нибудь домашнее, а я покупаю конфеты, печенья, разные вкусности.

– А мужик он и есть большой ребёнок, – вернулась тёть Люба к нашему разговору. – Это матушка-природа сама так распорядилась. Женщина всегда мать, и за мужем как за ребёночком ухаживать должна, когда и баловать, а когда и наказывать, – делилась житейской мудростью моя соседка.

– Это что же получается – «я и лошадь, я и бык, я и баба, и мужик»? – не согласилась я.