Зверюшки. Фантастический роман

– Это от нервов…

– Ладно, двинулись, нервная. Стоймя правды не отыщешь… Скоро совсем стемнеет, а я бы хотела отойти подальше от города и видеть, что творится у меня за спиной.

II. «Зубастики»

1

Ночь застала кошек в самом начале лесного пути. Идти было легко; свежий воздух бодрил, а подсохшая за день дорога тянулась бесконечной лентой в темноте, петляя между рощами, полями и перелесками. На лугах цвиркали ночные челдыши и мирно спали здоровущие копны сена, от которых шел такой морочный запах, что Пестра не выдержала:

– Эх, сейчас бы кислого молочка! Да, Арысь?

– Согласна… после такого ужасного дня не грех и напиться!

Обе тихо фыркнули. Чудный покой заснувшей природы заставлял мысли течь по доброму пути, и подруги немного расслабились. Кусинда принялась что-то мурлыкать себе под нос, а заодно приплясывала в такт.

– Песок пошел, чуешь? Пожалуй, я обувь сниму. Голыми лапами куда приятнее шлепать!

– Видишь, иногда и у тебя появляются умные мысли.

– Сама дура…

– Интересно, что делает сейчас Полуух? Он ведь ружье зачем-то с собой взял.

– Шаркан уже года три как с охотой завязал. А ружье осталось. Странно все это… Думаешь, он жив?..

– Думаю, что да. Не знаю, откуда такая уверенность, но… интуиция, видимо.

– Интуиция тебе не подсказывает, где он сейчас? Хотя бы примерно?..

– Увы, Пестра… Жаль, что мы не телепаты, как пауки. Правда?

– Правда. Стой!

– Что такое?!..

Пестра резко остановилась и начала пристально всматриваться вперед:

– Там что-то есть. На дороге! – возбужденно сказала она.

– Тише… Ох, и правда… Давай-ка в лес, быстро!

Кошки сиганули в мокрую от росы придорожную траву и спрятались за деревьями. Впереди, в тумане, смутно виднелось нечто большое, квадратное, явно не лесное… Объект не двигался, но перегородил собою всю дорогу.

– Пошли, разведаем?

– Ты это… иди… а я подожду… мешок давай свой… – Кусинда явно не желала больше встречи с неведомым.

– Ладно, я поползла.

– Будь осторожна!

Арысин белый хвост канул в сумерки. Нет равных кошке в темном лесу! Она прекрасно видит и двигается бесшумно, как змея. Так что Пестра не особо волновалась за подругу. Она села под дерево, вытащила бутерброд и принялась ждать, чутко поводя ушами. Через двадцать минут в траве послышался шорох, и Арыся подползла к ней. Она тяжело дышала, морда ее выглядела встревоженной.

– Ну, что там?

– Это наша машина. Васюн убит… В фургоне все перевернуто вверх дном, будто что-то искали. Или кого-то…

– Ой, мамочки… думаешь, это… нас? – дрожащим голосом спросила Пестра. – Что же теперь делать? Я боюсь, боюсь…

– Тише ты! Давай без истерик. Бандиты уже ушли, видимо, очень разочарованные. Мы сейчас пойдем туда, сядем и поедем в деревню. Поняла? Не оставлять же Васюна… одного…

– А кто машину поведет? – всхлипнула Пестра.

– Я поведу. Правда, червь его знает, как… Я и водила-то один раз, попробовать дали… Ладно, доедем, не бойся! Ключи в замке, я видела. С остальным справимся, чай не город тут… Давай, пошли быстрей.

Кусинда, совершенно уже не в себе, покорно засеменила рядом. «Скорей домой, к детям! Больше никуда не поеду. Исчез Полуух – и Небо с ним, не буду искать, а то дети еще и матери лишатся… Арыске хорошо, она одна, как хвост!..»

Женщины дошли до грузовика, закрыли фургон и полезли в кабину. Когда Пестра попыталась сдвинуть с места Лежебока, тот неожиданно застонал…

– Он живой! Живой!!! – обрадовалась Арыся и шмыгнула носом. – А ведь был как мертвый… Васюнечка, молчи, не говори ничего. Сейчас в деревню поедем, прямо к Петрахе. Ой, кровищи-то сколько… Мама родная…

Они перетащили кота на середину сиденья, Пестра села у правого окна, поддерживая его, а Арыся угнездилась за руль и принялась колдовать там. С третьего раза грузовичок завелся и ждал, сотрясаясь всем телом. Лежебок снова застонал. «Святые Небеса… куда жать-то, забыла! Аааа-а! Ой… Нет… А рычаг-то куда?!!»

Машина затряслась сильнее и неожиданно заглохла. Васюн выругался, приоткрыл один глаз и простонал:

– Бабы… мать-кошку вашу… педаль сцепления… Жмешь… Потом рычаг влево-вперед! И газку… Давай… А дальше скажу…

– Ага… Поняла! – приободрилась кошка. «Педаль… Где тут сцепленная педаль, к червям?!… Вот, наверное, эта…»

Вспоров благостный рассвет, машина медленно въехала в Беломохи. Она печально ревела и стонала, а потом уткнулась разбитым бампером в колодец, как издыхающее от жажды животное, и заглохла. Несмотря на столь ранний час, почти вся деревня не спала – пропал фургон с тремя жителями! Криволап с полуночи сторожил у внешнего колодца, уже и разведку посылали, но недалеко, на несколько верст. Кто же знал?.. Разведчики вернулись ни с чем, понурые и мокрые от росы. Супруга Лежебока места себе не находила, чуя что-то нехорошее.

Когда послышалось знакомое фырчание мотора, все тут же высыпали за околицу. Народ окружил машину и уставился Пестру, которая, открыв дверь, блевала прямо из кабины в придорожную траву…

– Дорогу…!!! – кричали вскоре мужики, прорезая толпу: они несли за углы носилки из одеяла, на котором лежал Васюн. Бок его жилета почернел от крови, а сам он хрипло дышал, не открывая глаз. Следом понесли жену, которая упала в обморок при виде раненого мужа.

– Кто ж его так?

– Какие-то бандиты… Ночью на дороге остановили и ножом пырнули. Не грабители – не взяли ничего.

– Кто такие? Как выглядели? Много их?

– Не знаю… – растерялась кошка.

– Что-то ты, Пухлява, не договариваешь… – тихо сказал Криволап. – Как это не знаешь? С чего это просто так остановили, да еще ничего не взяли? А вас почему не тронули?

– А мы пешком шли, сзади…

– Так вы разве не с Васюном из города ехали?