У меня зазвонил телефон

Мне стало стыдно – речь, поди, идет о предложении руки и сердца – как-никак не Олька, не Оля, а Оленька, да и родных только зря взбудоражила.

– Ошиблись номером! – впервые с сожалением сказала я, и наконец дала совет, который должна была дать уже давно: – Внимательнее набирайте номер!

Третья премия

Телефонная барышня

Тамара Бабашева

г. Ростов-на-Дону

Голова всё больше клонилась к груди, глаза застилала лёгкая дымка, а ловкие руки с тонкими пальчиками по-прежнему механически точно вставляли штепсель в нужное гнездо. Нинель и думать не смела о том, чтобы скорее встать с жесткого стула, снять с груди железную гарнитуру микрофона и освободить голову от тяжелых наушников. Телефонисткам вообще запрещалось думать на рабочем месте: клиенты новой в России сферы услуг – персоны важные, отвечать надо быстро, чётко, лаконично. Девушка зафиксировала начало разговора, поставив ключ в нейтральное положение, и стала следить за срабатыванием отбойного клапана.

Близился к концу первый месяц трудовой жизни телефонной барышни, а ей казалось, что она смотрит на панель коммутатора уже целую вечность. Привычно тонуло тело в тёмно-синем форменном платье. Сливались в один многоголосый хор стандартные фразы почтенных абонентов. «Барышня, Гатчина, два-семнадцать». «Барышня, побыстрее!» Один торопил, другой ругался. Благодарить здесь, кажется, не принято.

И всё же в помутневшее от монотонной работы сознание Нинель ненавязчиво пробилась одна отдалённая мысль: «Я не жалуюсь. Мне хорошо. Я даже счастлива!»

Чего ещё хотеть недавней выпускнице Высших женских курсов, если не материальной свободы и независимости от чересчур докучавшего своим вниманием отчима? Она жила в его доме ради больной мамы. А когда её не стало, сразу ушла. Несколько месяцев до окончания курсов прожила у подруги, помогая ей в учёбе. А потом, узнав о наборе телефонисток, отправилась в дом Гансена на Невском, где размещалась первая в северной столице телефонная станция. Подошла по «тактико-техническим характеристикам»: рост выше 165 см, чтоб доставать до всех частей коммутаторного устройства, и хорошая дикция были основными требованиями работодателя. Теперь 30 рублей жалования в месяц давали ей возможность снимать вполне приличную комнату и жить безбедно.

Близилась ночь, а вместе с ней и конец рабочего дня. Сигналов поступало всё меньше. Утомлённый мозг уже рисовал перед глазами уютную комнатку с мягким диваном и чашечку чая с французской булочкой.

Вновь открылся вызывной клапан. «Барышня, Гатчина, два-семнадцать». Сегодня этот номер она соединяла дважды. Теперь пришлось долго ждать ответа. «Простите, вызываемый абонент не отвечает», – мягким голосом проговорила она. «Барышня, попробуйте ещё раз, пожалуйста», – вежливо-настойчиво произнёс мужчина. Но номер молчал. «Барышня, как мне быть? Она должна знать, что её болезнь излечима. Я нашёл доктора, он даёт гарантии. Вы понимаете? Моя сестра так импульсивна, она может с собой что-нибудь сделать. Скоро разведут мосты, я могу к ней не успеть! А впрочем, простите…» Собеседник повернул ручку индуктора, и Нинель вынуждена была отключить штепсель.

Но подняться с места всё не получалось: в ушах звучал взволнованный баритон. «Болезнь излечима». Если бы маме в своё время кто-нибудь сказал эту фразу…

Телефонные барышни одна за другой вставали со своих мест, убирая в ящики аппаратуру. «Нинель, не задерживайся, извозчик ждёт!» – произнесла, усаживаясь на своё место, пришедшая на дежурство ночная телефонистка.

Затихли шаги уходящих, последний раз хлопнула дверь. Застывшая на своём стуле от нахлынувших тяжких воспоминаний, Нинель не замечала стандартных фраз и движений сменщицы, лишь чувствовала, что на сегодня её работа не закончена. Гатчина, два-семнадцать. Она должна дозвониться!

Нинель сердцем слышала, как в доме незнакомой, но почему-то очень близкой женщины полночи надрывно трещит телефон. И почти увидела измученную от бессонницы и страшных дум несчастную больную, вдруг потянувшуюся к аппарату, как к последней надежде…

Извозчиков после полуночи на Невском проспекте уже не бывает – домой пришлось идти пешком. Ночная прохлада приятно освежала лицо, бодрила уставшее тело и давала ощущение полноты и ценности жизни. А из подсознания почему-то снова выплыло слово «счастье».

А после выходного дня управляющий положил на её стол почтовую карточку: «Да, человеческая жизнь стоит, чтобы за неё бороться. Уезжаю с сестрой на лечение. Но мы обязательно встретимся. Ваш вечный должник».

Лауреаты

Идеальный муж

Марат Валеев

г. Красноярск

Борис снова задерживался. Часы показывали половину одиннадцатого вечера, когда Анна, отчаявшись дождаться своего непутевого муженька, поужинала сама и уселась на диван перед негромко работающим телевизором.

Она взяла с тумбочки недавно купленный глянцевый журнал «Двое» и стала рассеянно его перелистывать. И наткнулась на лаконичное объявление: «Идеальный муж. Оплата почасовая».

Хмыкнула – где они, идеальные мужья? Но любопытства ради набрала указанный номер.

– Алло? Это идеальный почасовой муж? – с иронией спросила Анна, когда там подняли трубку.

– Добрый вечер! – отозвался дружелюбный мужской голос. – Я Эдуард. Спасибо, что позвонили нам. Итак, чтобы вы хотели?

– Классику! – выпалила, не раздумывая, Анна и тут же покраснела: господи, что она несет?

– Ну вот, я возвращаюсь с работы, – кашлянув, деловито сказал Эдуард.

«А, так это не секс по телефону! Тогда что же?». Стало интересно. Анна уселась на диване поудобнее.

– А ты не ошибаешься, Эдуард? – с сомнением спросила она. – Ты точно возвращаешься с работы? Тебя не сократили? Не выгнали за пьянку?

– Нет-нет! – живо возразил Эдуард. – У меня хорошая должность. Я очень постарался на этой неделе, так что еду домой с неплохой премией.

– И ты несешь эту премию домой? – напряглась Анна. – Нигде ее… это… не промотал?

– Да как можно, дорогая! – даже обиделся Эдуард. – Усвой раз и навсегда: все заработанное я считаю священным долгом отдать своей жене…

– Ох!!! – так и обмерла на своем диване Анна.

– Кроме того, у меня на этой неделе образовался небольшой приработок, – продолжал ворковать Эдуард своим сексуальным баритоном в пылающее ушко Анны. – И я на него купил тебе колечко с брюликом!

– Ах, милый! – прошептала Анна. – Дальше, дорогой, дальше!

– Вот я уже у нашего подъезда, – доложил Эдуард. – Но что это? Мне путь домой преграждают двое мужчин. И они делают мне гнусное предложение…

– Господи, я знаю, кто это! – задохнулась от волнения Анна. – Это же Витька Кривулин и Федор Пережогин. И я знаю, чего они от тебя хотят, сволочи! Ну, продолжай, что у вас там происходит?

– А что я еще мог сказать этим опустившимся личностям? – насмешливо хмыкнул Эдуард. – Я им непреклонно заявил: «Нет, уважаемые, ничего пить с вами не собираюсь. Сойдите с моего пути!».

– Так и сказал? – изумилась Анна. – Ой, мамочка, не могу!!! Не останавливайся, дорогой!

– Ага! – польщено отозвался Эдуард. – Вот я уже поднимаюсь по лестнице… Прошел второй этаж, взошел на третий. Кстати, тут из… ну, пусть из двадцать третьей квартиры, высовывается молодая привлекательная женщина в легком халатике…

– А, ее я тоже знаю! – возмущенно подпрыгнула на диване Анна. – У нас все ее знают. Только эта зараза в девятнадцатой живет. Это разведенка Ольга Заходько. Все охотится на чужих мужиков. Прибила бы! Ну, и чего ей надо?

– Она просит помочь ей передвинуть шкаф, – сообщил Эдуард.

– И что, пойдешь? – ревниво спросила Анна.

– Да ну, что ты! – успокоил ее Эдуард. – Ей я тоже заявляю свой решительный отказ.

– Это невероятно! – счастливо пролепетала Анна. – Боже, что ты со мной делаешь? Продолжай, пожалуйста!

– Да я уже у двери нашей квартиры, – уставшим голосом сказал Эдуард.

– Надо же, дошел! – возликовала Анна… – Отлично, Эдуард! Все как в жизни! Вот даже уже в дверь ко мне звонят. Неужели ты и в самом деле пришел?

– К сожалению, это не предусмотрено прейскурантом, – уже почти бесстрастно заявил Эдуард. – Имитация счастливой семейной жизни происходит только по телефону.