Падение Флавиев

– Хорошо, сенатор, я скажу всю правду.

– Клянешься самым дорогим, что у тебя есть?

– Клянусь памятью моего отца!

– Тогда хорошо. – и Гней Юний Сервий лишь сейчас присел на скамн. – Я тебя слушаю очень внимательно.

– Вчера передо мной на форуме Авл купил рабыню, которая мне очень понравилась. Я хотел было вначале выкупить ее у него, но потом не придумал ничего другого, как проникнуть сюда и украсть ее. Но, проходя мимо я услышал ваш разговор о моем отце и пройти дальше уже не смог. Все сразу же ушло на второй план и у меня появилась надежда, что мне кто-то поможет осуществить план и отомстить за все.

– На что ты готов ради этого?

– На все. Абсолютно на все. Цель моей жизни – это месть.

– Хорошо, продолжай, – сенатор пристально смотрел в глаза юноши.

– Ты хочешь доказательств о моем отце? За все четырнадцать лет он ни разу не повысил голос на меня, ни разу не наказал, если я что-то делал не так, он мягко объяснял, почему этого делать нельзя. Я никогда не ощущал, что между его настоящей дочерью и мной есть хоть какая-то разница. Я был на открытии амфитеатра Флавиев[15 - Амфитеатр Флавиев – Колизей.], когда отцу принесли письмо о его погибшем сыне и возлюбленной. Он тогда был в ярости и потерял сознание. Кто же знал, что это уже было начало его и моего конца. На смертном одре он раскрыл мне тайну, в которую, если честно, до сих пор еще не верю. – Туллий прослезился. – Я как-то сразу потерялся в этой жизни и до сих пор себя не нашел. С одной стороны, я должен жить местью, с другой стороны, я должен найти усыпальницу моих родителей и узнать все о них, как того хотел Тит. На данный момент, я уже и не знаю, кто я на самом деле.

– Как ты спасся?

– На смертном одре отец мне велел покинуть Рим, бежать от Домициана. Он дал мне золото и кинжал, после чего я спешно покинул дворец. Но за мной последовали люди этого ничтожества, которого я долго считал своим родным дядей. Им было велено убить меня. А я, четырнадцатилетний парень, сам и без охраны, должен был защищаться…

* * *

…«Рим. Календы Сентября 81-го года от Р.Х. Туллий Флавий обнаружил, что его преследуют пятеро неизвестных людей, ускорил шаг и нырнул в ближайший переулок, который оказался пустынным. Практически сразу же за ним поспешили и те пятеро. Туллий пустился в бег, но и преследователи тоже. Наконец юноша остановился возле таверны и обернулся к неизвестным:

– Кто вы такие? Чего вам надо?

– А ты как думаешь, малец? – заговорил лысый, видимо, главный. – Пустить крови. Говорят, когда вспарываешь живот патриция, то он даже не кричит, а все терпит.

– А другие говорят, – заговорил второй неизвестный. – что патриции кричат громче свиньи, когда их режут.

– Возможно. – согласился главный. – Сейчас как раз и проверим на мальце, где тут правда, а где вымысел. – и он зловеще улыбнулся, доставая длинный кинжал. – Твой любимый дядя Домициан передает тебе поклон.

Но Туллий не стал дожидаться продолжения и забежал в таверну. Внутри было шумно и пахло вином. Посетители пили и играли в кости. Стоял хохот вперемешку с криками и руганью. Наконец, хозяин таверны, завидев юношу, выкрикнул:

– Что ты тут делаешь? Здесь не место детям.

– Помогите, прошу, меня хотят убить вон те люди. – и Туллий указал на вошедших сюда незваных гостей с кинжалами.

– Эй, вы! – обратился хозяин к пятерым преследователям. – В моей таверне оружие запрещено.

– Да кого волнуешь ты или твои правила? – ответил главный. – Мы заберем этого юного вора и уйдем отсюда.

– Нет, пожалуйста. – взмолился Туллий, глядя на хозяина. – Я сын императора Тита Флавия, а эти люди посланы моим дядей Домицианом, чтобы убить меня.

Все в таверне тут же затихли, развернулись и стали разглядывать Туллия.

– Ну малец и сочинитель! – рассмеялся лысый убийца. – Он украл у нас аурей и мы просто хотим его вернуть, чтобы как раз и потратиться в этом прекрасном месте на вино и простибул[16 - Простибула – женщина легкого поведения.].

– Как ты там сказал? – спросил хозяин. – Кого я волную со своими правилами? Значит так, сейчас ты берешь своих тупоголовых друзей и уносишь свою уродливую морду подальше от моей таверны.

– Я не ослышался? Ты даже понятия не имеешь, во что ввязываешься, глупец.

Но хозяин вынул кинжал, и все посетители последовали его примеру.

– Ты же говорил, что сюда нельзя с оружием. – произнес один из людей Домициана.

– Это уродам вроде вас запрещено входить с кинжалами, а нормальным римлянам можно! – заявил хозяин таверны.

– Мне нужен этот юнец, я его заберу, и мы спокойно уйдем. – объявил лысый главарь. – Иначе, мы возьмем его силой, пройдя по вашим трупам.

– Значит, – заговорил хозяин. – дело действительно не в аурее, верно?

– Это уже не твое дело, просто отдай мне его, и никто не пострадает.

– Значит… это действительно сын нашего повелителя!?

– Я последний раз предупреждаю!

– Да кто ты такой вообще? Посмотри сколько нас тут! Двадцать человек против пятерых.

– Видишь ли, вы воры, грабители, ничтожества и отбросы Рима, а мы – преторианцы, элита римского войска, личная охрана будущего императора Домициана, так что силы даже не равны… вы далеко в меньшинстве.

– Это мы еще увидим! – заявил хозяин таверны и закричал: – За Тита! Убить их!

В этот момент лысый преторианец бросает кинжал прямо в сердце хозяина и тот падает замертво. Остальные набрасываются на преторианцев с криками. В этой массовой бойне не понятно было кто вообще побеждает, потому что люди Домициана умело расправлялись с нападающими, отбивая атаки и нанося смертельные удары. Туллий не стал дожидаться исхода этой битвы и бросился к черному выходу, но в этот момент ногу охватила сильная боль. Он посмотрел вниз и увидел кинжал, пробивший насквозь его голень. Тем не менее, превозмогая боль, он не остановился, а вышел в переулок и попытался бежать, но не смог и облокотился на соседнюю стену. Из таверны за ним вышли два преторианца.

– Мда, Туллий Флавий! – произнес, подходя все ближе, лысый убийца. – Хорошо ты так придумал с таверной. Молодец. Чуть нас всех там не положили. – и он ударил юношу кулаком в живот.

У Туллия забило дыхание, он не смог вздохнуть и упал на землю, кашляя. Лысый ударил его со всей силой ногой в лицо, сломав при этом нос. Юноша схватился за голову. Преторианец силой выдернул из голени Туллия кинжал. Флавий закричал.

– Перевяжи ему рану, быстро! – приказал лысый.

– Но зачем?

– Затем, чтобы не умер от потери крови. О быстрой смерти отныне он будет лишь мечтать. Я ему не прощу троих наших.

Преторианец оторвал от своей туники ткань, перевязал рану и крепко затянул ее. Лысый подождал, пока Туллий отдышится, поднял его за волосы и поставил опять возле стены. Затем кинжалом, сделал порезы на руках и ногах юноши, после чего порезал и грудь. Туллий опять упал. Главный убийца снова полоснул Туллия кинжалом, но уже по спине.

– Вставай, чего улегся!? Это только царапины, не притворяйся умирающим. Я еще даже не начинал наносить серьезные раны.

В этот момент Туллий достал из-под туники серебряный кинжал и проткнул голень, стоящего рядом, преторианца. Тот заорал и упал. Лысый ногой выбил кинжал у юноши.

– Молодец, хвалю! – восхитился главный. – Глядишь, ты бы стал настоящим воином. Весь в ранах и в крови, и не ломаешься. Даже как-то жаль тебя убивать.

– Да убей ты его уже, наконец! – закричал другой преторианец, корчась от боли.

– Что ты ведешь себя как девица? Вон юнец с кинжалом в голени молча стоял, а ты все ноешь и ноешь.