Падение Флавиев

– Не сидится в каюте, да? – напугал Туллия капитан.

– А? – дернулся Флавий.

– Скажу честно, так как я человек прямой, за то, что ты увидел, полагается перерезать тебе глотку и скормить рыбам в Тибре.

– А что я увидел? – поперхнулся Туллий.

– Хорош глупцом прикидываться. Но, с учетом того, что твоим другом является великий гладиатор, то я пощажу тебя. Но, если ты мне солгал, и он не придет, тогда тебя уже никто не спасет.

В этот самый момент на палубу зашли Меланкомос и Лавр.

– Что это за вонючее крысиное гнездо? – спросил лысый главный страж школы гладиаторов. – Такое ощущение, что я здесь целый год мочился на палубу.

– Да как ты смеешь лучшую онерарию империи так оскорблять, – обиделся капитан. – за такое я тобой сейчас палубу помою.

– Ох-ох. – перекривлял его Лавр, выкручивая себе руки. – Девочка обиделась? Зови себе на помощь всю матросню. А то скучно лишь одного убивать.

Часть матросов оказались тут как тут.

– Я бывший чемпион по… – начал было говорить Папа.

– По поеданию червей. – перебил его Лавр.

Матросы рассмеялись.

– Ты такой лысый, что я никогда не мог отличить твой зад от головы! – завопил капитан, вытаскивая меч.

Опять матросы расхохотались.

– Ты никогда и не сможешь что-то отличать, прежде высунь свою голову из зада. Страус ты недорезанный.

– Где тебя похоронить?

– На могиле твоей матери. Я тоже потом там упокоюсь. Твои же родители должны быть снова вместе.

Уже все рассмеялись, только Папа долго пытался понять, что это означает, после чего вновь завопил:

– Убью!

Капитан бросился с мечом на Лавра, но тот даже не пошевельнулся. Не отпрыгнул и не достал свой меч. Папа в локте от него остановился, спрятал меч и обнялся, вначале с Лавром, а потом и с Меланкомосом. Матросы также их радостно поприветствовали.

– Ах ты ж вонючая морская свинья. – потрепал капитана по щеке Лавр. – Давно тебя не видел, старый ты развратник.

– Да только вчера приплыли и опять сегодня в путь. Устал я уже, хочу на берег.

– Скучаешь по гладиаторским боям? – спросил у него грек.

– Скучаю, но я уже стар для сражений. Море – единственная утеха.

– И развлеченье. – дополнил лысый гладиатор.

– Это да, ни одно плавание не проходит без приключений.

– Ах ты ж, беззубая каракатица. Скучаю я по тем временам, когда мы вместе сражались на арене и ходили в море.

– А я нет, потому что большую часть зубов ты мне выбил.

– Да ты вечно вспоминать мне это будешь? Перебрал я тогда… немного.

– Немного? Да ты по пьяни выбил стену в таверне, и она обрушилась. А я, когда хотел было тебе помочь, получил с ноги по зубам.

– Я ж немного растерялся тогда, подумал, что это Нерон меня тащит за ноги, чтобы унести в подземное царство. Ты же тогда вылитый он был.

– Да, сколько я всего нового узнаю про ваши похождения. – высказался Меланкомос.

– На самом деле, Папа отличный мужик. – похлопал его по плечу Лавр. – Конечно, придурковатый авантюрист, но в целом хорош.

– Прямо себя описал. – ответил капитан.

– Как поживает мой друг здесь? – спросил грек, глядя то на капитана, то на Туллия.

– Уже нашел проблемы на свою голову. Засек нашу контрабанду. – высказался Папа. – Даже подумывал, как бы его замуровать где-то в трюме.

– Я об этом каждый день мечтаю, кого-то куда-то замуровать.

– Не вы одни. – поддержал их Лавр.

Флавий лишь развел руками.

– Так ты с нами? – обнадеживающе спросил капитан лысого гладиатора.

– Нет, я лишь друга проводил. Вы же знаете, по ночному Риму опасно сейчас гулять, пока вся эта перестройка идет. Могут напасть даже на такого здоровяка, как Меланкомос.

– Ну да, мне же нужна защита от всех. – съязвил грек.

– Нет, мы народ защищали от тебя. – и опять хохот. – Ладно, с вами хорошо, но мне пора обратно в школу гладиаторов. Без меня там вообще никакого порядка не будет.

Лавр обнялся с друзьями и покинул судно. Как раз начинало светать, когда капитан скомандовал:

– Поднять якоря!

Меланкомос не захотел оставаться на палубе и ушел в каюту, но вместо него появилась Опойя и обнявшись с Туллием, стала осматривать местность. Рабы в трюме веслами оттолкнули от пристани судно, и затем стали слегка грести одной стороной, чтобы развернуться. Делали это медленно. Постепенно солнце осветило Рим, и он, как сказочный город, заблистал золотом и мрамором. Онерария развернулась и так же, не спеша, стала плыть по Тибру, покидая из виду Рим за очередным поворотом.

– Почему так медленно плывем и все время изгибами? – поинтересовался Туллий у ближайшего матроса.

– Да Тибр постоянно загрязняется, песком, илом, мусором, и приходиться огибать подозрительные участки, иначе сядем на мель где-то и прощай плавание. Так что скоро суда здесь вообще перестанут ходить. Пока еще капитан знает путь, как огибать эти участки, но он же не может все знать и видеть. Придется эти сто тридцать пять стадий плыть очень медленно. На лошадях и даже карруках быстрее было бы.

– А ты откуда родом?