Легенды о Дневе. Право на счастье. Часть 1

Брайтон крепко сжимал свои сабли в руках. Его зубы были стиснуты, и губы начали белеть. Взгляд то и дело бегал с одного солдата на другого. Мужчина был спокоен и сосредоточен, он знал, что малейший промах приведёт к гибели, и пока не известно его или врага.

Отступившие волки заняли свои позиции среди солдат, Брайтон видел, что им нужен отдых. Армия противника неумолимо двигалась на него.

– Вперёд, держать строй! Шеренги прогибать, но не разрывать!

Защитники Майс плотной стеной выдвинулись, встречая дершаабское войско грудью. Сталь зазвенела, наполняя лес своей воинственной песней. Стук стрел то и дело вливался в этот военный гул, крики начали усиливаться. Брайтон шёл впереди, его руки, словно заколдованные, двигались из стороны в сторону, отбивая и убивая. Кровь плыла по его лицу. В битву включились волки, они начали добивать и ронять врага.

– Что-то, да получится – думал Брайтон, отсекая очередную конечность юному противнику. В глазах врагов он читал ужас, выходя один на один, они падали, словно листья клёна по осени.

Свист стрел выкашивал нескольких братьев по оружию Брайтона раз за разом. Сердце мужчины рвалось из груди, изо рта валил пар. Ноги упорно продолжали месить кровавую грязь. Волчий вой сливался с человеческим воедино. Защитники Майс падали. Дершаабское войско теснило Брайтона с его подразделением, и это было неизбежно. Время шло, напряжение и гул нарастали, в итоге Брайтон дал приказ отступать. Солдаты начали медленно отходить.

Маги начали бить по врагу. Заряды и разрывы лились с небес огнём, завораживая и лишая жизни южан. Стрелы свистели и били в цель. Кровь плескалась, как вино в бокале. Мужчина чувствовал поддержу белых гигантов за спиной и среди рядов, звенящих сталью и грохочущих бранью солдат. Руки начинали уставать, но малейший промах означал смерть.

Брайтон отвёл взгляд в сторону и увидел Остара, который тащил раненого парня назад.

– Остар!

Маг поднял взгляд, его глаза округлились, он оставил раненого, выхватил норвинский топор из-за ремня и бросился к Брайтону. Адмирал только успел моргнуть, когда топор разломил голову гулёмы на несколько частей. Остар не мог бросаться в бой, он должен был лечить. Вдруг дершаабские солдаты стали появляться неведома откуда, они выскакивали прямо с неба, сквозь серую дымку.

– Это магический прыжок! – крикнул Остар, отделяя голову одного из нежданных врагов.

Пиранья Брутц начал потихоньку отступать, не давая окружить себя. Семеро южан пытались замкнуть круг, как вдруг раздался хлопок. Гулёмы отлетели на метр от места предстоящей схватки, среди дыма и падающего пепла снова стоял Остар. В правой руке он сжимал тот же норвинский топор с лезвием в виде головы волка, его левая рука была объята пламенем. Брайтон не стал ждать предложения начать бой и тут же добил ещё не пришедших в себя дершаабов. Остар сделал то же самое. Вдруг подоспела новая волна. Трое гунлемаровцев напали на Брайтона. Сталь зазвенела, искры вылетали из под сабель во время ударов, опадая вниз. Один из тройки попытался обойти Брайтона справа, но мужчина присел и сделал резкий поворот на одном колене, полосонув его по боку.

Двое других решили ударить сверху, и если бы Брайтон не владел обеими руками одинаково, то этот удар был бы для него последним. Он вскинул руку вверх, и два клинка с лязгом слетели отбитые в сторону по направлению движения рук их хозяев. Бывший головорез вскочил на ноги, окончательно высвободив правую саблю из умирающего врага, и с размаху рубанул одного из напавших в шею. Дершаабская сталь резала плоть, как нож режет талое масло, сабля с лёгкостью вошла во врага, и даже позвоночник был перерублен без усилий. Голова отлетела на пол метра в сторону. Кровь багровым фонтаном вырвалась наружу, оросив всё вокруг.

Брайтон с силой отвёл оружие в сторону, и тут же направил его на последнего гунлемаровца, но его атака потерпела неудачу, противник оказался опытен и увернулся в сторону, нанеся ответный удар, который, к несчастью, попал мужчине по руке. Брайтон нанёс ещё один удар, и вторая сабля тоже не нашла цели, звякнули только доспехи. Враг ухмыльнулся. Теперь была его очередь атаковать Брайтона. Адмирал с трудом отбивался и уворачивался от ударов остервеневшего противника. Сабля из левой руки отлетела на несколько метров и скрылась в кровавой грязи.

Брайтон немного попятился и тут же, словно дикая рысь, бросился на врага! Оказавшись вплотную, он сделал полуразворот, пригнулся, уходя от удара, и со всей силы рубанул врага снизу вверх. Удар пришёлся на рёбра южанина, и было слышно, как каждое из них лопается под натиском стали. Враг упал, а изо рта потекла кровь.

Оглядевшись, Брайтон увидел, что Остар принял сражение с четырьмя врагами. Они пытались закружить мага в хороводе, двигаясь по кругу, но ничего не вышло. Пламенный поток вырвался из руки норвинца и, как хлыст, стал бить по врагам, тут же насмерть опалив одного из них. В суматохе и ужасе южанин метнулся и оказался рядом с Остаром, норвинский топор тут же размозжил голову бедолаги, оставив на её месте брызжущее кровавое месиво. Гунлемаровец упал бездыханным на землю, его руки и ноги придались конвульсивному танцу, а оставшаяся невредимой нижняя челюсть кровавым ошмётком продолжала двигаться.

Маг, подобно волчку, закрутился и начал хлестать огненным кнутом и рубить топором, заставив оставшихся врагов падать ниц. Первого кнут рассёк на пополам, наполнив воздух запахом горелой плоти, последний южанин погиб от удара топора в затылок, издав только сдавленный хриплый крик. Остар краем глаза заметил, как наблюдавший за бойней юнец гулёма решил ретироваться и укрыться от глаз разъярённого мага за опалённым кустом можжевельника. Одним движением руки, Остар превратил куст в пепел, а вместе с ним и бегущего дершааба.

Разобравшись с врагом, Брайтон и Остар двинулись вперед, в гущу боя. Застава Левардье работала идеально, но в хаосе боя все перемешались и сейчас на их пути, двое волков догрызали вражеского мага, который истошно орал, но в шуме боя казалось, что его губы двигаются беззвучно. Рядом отряд из девяти пехотинцев ловко рубил дершаабских лучников.

– Это победа! – звучало в голове у Брайтона, но это был скоротечный вывод.

Со стороны малиновых зарослей показались несколько стрелков, они без промедления обрушили свои стрелы на отвлекшегося Брайтона и четырёх волков, присоединившихся к шествию во время боя. Свист разорвал воздух. Послышался удар о землю, деревья и волчий хребет. Крик пронесся леденящей волной. Одна из стрел прошила Брайтону левое плечо и вышла в районе лопатки, раздробив её. Наконечник прорвавший кольчугу застрял, и алые капли крови превращались в быстрый поток. Мужчина упал на землю, его глаза закатились, и он тут же потерял сознание от болевого шока. Спустя пару секунд он пришёл в себя от нестерпимой боли и криком дал понять, что ещё жив.

Остар тут же перевернул его на живот и начал раздвигать вещи, чтобы добраться до древка стрелы выше наконечника:

– Маг, что ты делаешь?

Остар молчал, он помнил своё обещание сохранить жизнь Брайтону и Илине. Крики адмирала не мешали магу достать стрелу, он ловко обломил наконечник и перевернул Брайтона обратно на спину.

Свист! Стрела глухо ударила в правую лопатку мага. Сердце зашлось от боли, в глазах потемнело. Остар собрался с силами, сделав тяжёлый, вымученный вздох с привкусом крови, он резко выдернул из Брайтона стрелу.

Свист! Стрелы одна за одной били в спину лекаря. Кровь потекла из его ран, рта, носа. В глазах темнело и плыло. Остар собрал все силы, что ещё остались в его трепещущем от боли теле, и начал читать заклинание, едва шевеля губами с запекшейся кровью.

Десяток дершаабов приближался со спины ещё живого мага.

– Нет! – душераздирающий крик ввёл в оцепенение всех, кто стоял рядом. Боль, которая огненной волной разлетелась по телу мага, резко сменилась на пронизывающий холодом поток, словно ледяная горная вода обрушилась на него сверху.

Остар поднял глаза и сквозь пелену увидел вдалеке Илину.

– Я сдержу обещание, вальсада – его шепота никто не услышал.

Он принялся читать заклинание дальше.

Стрела, выпущенная семнадцатилетним гунлемаром, стала последней. Пробив грудь насквозь, она заставила мага замолчать и покачнуться. Тело Остара, словно мешок с опилками, рухнуло на землю, кровь лилась из ран так, как льется вино из переполненного бокала. Алые струйки сочились по бороде, глаза мага побелели и закатились. Мир перед ним стал чёрно-белым и вовсе угас.

Илина упала на колени, закрыв собой мертвого друга и тяжело дышавшего Брайтона. Один из южан снова поднял лук и направил стрелу в горящее от страха и гнева лицо девушки. Тетива так и не успела рвануть, отправив смертельное стальное жало прямо в цель. Два белых волка набросились на Гунлемара и начали рвать его на куски, дополняя какофонию ужаса ещё одним криком.

– Остар, очнись! – Илина перевернула мага и поняла, он больше никогда не назовет её вальсадой. – Брайтон, вставай! Приди в себя! – слёзы катились по испачканным сажей щекам.

Вдруг Брайтон резко вздохнул, открыл глаза и словно рыба, начал глотать ртом воздух. Спустя мгновение его глаза стали ясными.

– Илина! Ты в порядке? – плечо сковывала острая боль, но мужчина всё же начал подниматься на ноги, его левая рука немела и не хотела слушаться, голова кружилась. Он увидел тело мага, похожее на ежа из-за стрел, плотно поселившихся в его бездыханном теле. – Бедный маг, Илина, уходим к редуту, живо!

Пара побежала в сторону деревни, где всё полыхало от огненных шаров и горящих стрел. Девушка, не утирая слез, поцеловала супруга, её глаза горели ярким синим пламенем:

– Я люблю тебя Брайтон – из-за бега, голос дрожал ещё сильнее.

– Уходим, я не хочу потерять тебя здесь! – его глаза были мутными после заклинания Остара.

***

Левардье спокойно вышел из леса, за его спиной стояли два волка, а справа огромный бурый медведь:

– Пора – прошептал солдат и вынул свой меч.

Словно лавина, волки сбежали с пригорка, покрытого сухим прошлогодним бурьяном, и ринулись туда, куда никто не ожидал! Удар богов был направлен в тыл противника. Три волка со скоростью молнии рвали на части гулём, не давая пощады никому из них.

Арий одним могучим прыжком лишил жизни сразу троих дершаабов. Сколлья лапами сносила по двое противников, разрывая их тела и разбрасывая потроха в разные стороны. Спустя мгновение она стояла на небольшой куче мёртвых тел и выла в небо, туда, где через несколько часов должны были появиться луны.

Яр медленно приблизился к южанам и начал ломать одного за другим. Под его яростные атаки и огромные лапы попадали все подряд: лучники, маги, пехотинцы, командиры. Молодые и бывалые гунлемаровцы падали замертво, кряхтя и кашляя, давясь собственной кровью, или визжа от боли.

Левардье ворвался в напуганные и непонимающие ряды противника и начал рубить! Его меч блестел смертельной искрой, отнимая жизнь за жизнью. Копья и мечи летели в его сторону, но бывавший во множестве боёв солдат легко уворачивался от чужих атак, лишая их всякого смысла. Он видел, как по лицам врагов ползут тени сомнений, но никто не мог остановить его.

Волки шли непробиваемой стеной, как смертоносный двуглавый дракон, они прогрызали путь вперёд. На их счету было несколько десятков, но этого было недостаточно, чтобы повернуть врага назад и заставить бежать по чужим землям.

Яр ревел словно гром! Медвежья шкура была покрыта с ног до головы чужой кровью. Богу не были страшны ни сабли, ни стрелы. Словно огромный ёж, он был усажен несколькими десятками стрел, которые трещали и ломались во время его неудержимых атак.

– Ближе к передовой, там очень жарко! – прорычал Арий.

Сколлья послушно последовала за братом, волоча за собой мёртвых и живых противников, пытающихся уже силком свалить божеств на землю. Их шкуры были пропитаны кровью и покрыты ранами, но боль была чужда тем, кто создал племя волколаков.

Среди неразберихи и паники Левардье услышал свист, обернувшись он увидел человека, облачённого в плотный доспех, с покрытым маской пантеры лицом. Его бронзовый шлем был испачкан каплями крови: