Человек, который хотел всё исправить

– Где ты?

– Тут, совсем рядом.

– Я тебя не вижу! Я ничего не вижу!

– Правильно, потому что здесь ничего и нет.

– Здесь есть кто-то еще?

– Бывают… Но ты с ними не встретишься.

– Где мы? Что это за место? Почему темно?

– Потому что здесь не бывает света.

– Как я сюда попал? Как выбраться?

– Но ты ведь уже бывал в этом состоянии.

– Когда? Я не помню.

– Потому что ты сейчас не Воспоминание. Ты сейчас Страх.

– Что за бред? Прекрати это! Прекрати!

– Только сам. Только ты сам. Смирение, Понимание, Мудрость, Гармония.

– Ты что, гребаный тибетский монах?

– Молодец. Меняй Страх на Любопытство.

– Хватит нести чушь! Прекрати издеваться!

– Ну вот. Это Злость. Жаль, конечно, что у тебя не так много времени. Впрочем, вы все такие.

– Кто мы?

– Неважно. Тебе уже пора.

…

Пробуждение было приятным: без головной боли и неприятных ощущений. Открыв глаза, сощурился – в комнате было очень светло. Прямо надо мной посреди идеально ровного белого потолка висела квадратная лампа с матовым колпаком. Я пошевелил конечностями. Руки и ноги свободно двигались, никаких фиксаторов и ремней. Так уже было! Память услужливо вернула целый ворох воспоминаний. Пришлось, правда, потратить время, чтобы разложить их по полочкам. Повторяющиеся события сбивали с толку, а потому то, что случилось перед тем, как я оказался на кровати, вспомнилось в последнюю очередь.

Я начал медленно садиться и почувствовал, как натянулся шланг от капельницы, и больно кольнула игла в руке. Убрав ее, поднялся, осмотрел себя. Голый, помытый, побритый, в халате-распашонке. Отлично, блин. Значит, они сделали все, что хотели. Интересно, сколько прошло времени? Три, четыре дня? Не было никакой возможности сориентироваться. И вдруг я хлопнул себя ладонью по лбу! Это же я! Я! До сих пор – Я! Вытянув перед собой руки, немного покрутил ими, сжал и разжал кулаки. Прошелся вокруг кровати. У них не прошел этот, как там… Личностный трансфер! Голос не подавил мое сознание, не занял мое тело, как в свое время я сделал это с тем Игорем. Пусть и не особо желая того и не зная, как это вышло, но я вновь обрел тело. И сейчас мне удалось его сохранить!

– О, да! Все получилось! – восхищенно воскликнул я и, повернувшись к изголовью кровати, крикнул: – Ты слышишь, Бонд! Все получилось! У меня получилось!

Я в возбуждении потер губы, потом глаза, виски. Наверное, со стороны это выглядело немного безумно. Скорее всего, за мной наблюдали через скрытые камеры, но меня это не волновало. Пусть знают, что победа моя!

– Вы слышите? Я победил! Я! Моя личность оказалась сильнее! И тот, предыдущий Игорь и…

«…И этот Голос, все исчезли!» – хотел было продолжить я свой радостный вопль, но внезапно отчетливо услышал в голове:

– Тс! Тихо-тихо! Не пались раньше времени!

От неожиданности я замер с открытым ртом, не договорив свою фразу. Так и стоял, держась за спинку кровати и тупо смотря на стойку с приборами. Голос никуда не исчез. Он все так же обитал в глубинах моего сознания и, судя по всему, вполне уютно себя чувствовал. Опасаясь, видимо, чтобы я не успел еще что-нибудь сказать, он начал быстро говорить:

– Так! Закрой рот, утри слюни, сядь на кровать. Да отпусти ты эту трубу! Сядь я сказал. Молодец, – похвалил он меня, когда я послушался, после чего продолжил: – Прежде всего, хочу извиниться. Понимаю, последняя ситуация была э.. не очень приятной и у тебя могло сложиться впечатление, что тебя обманули.

– А… – я попытался задать вопрос.

– Молчи! Молчи, бл..! – очень резко и грубо оборвал меня Голос, – Если поймут, что ты – до сих пор ты, это конец. Поверь, девять таких как ты не послушалось, и у всех этот день был последним. Поэтому молчи и слушай! Почеши коленку, если все понял.

Нервно сглотнув, я почесал сразу оба колена.

– Отлично! – Голос снова был спокоен и дружелюбен, – Так вот, у тебя могло сложиться впечатление, что все это было для того, чтобы кинуть тебя. Но на самом деле, кидать мы будем Бонда. Ты братец, не обижайся, но пока ты малость туповат, чтобы все понять. Просто поверь, что так, как случилось, сделать было нужно. То, что никакого замещения сознания не пройдет, я знал.

Голос вздохнул и недолго помолчал, видимо подбирая нужные слова. Затем продолжил:

– Вероятно, у нас больше не будет времени пообщаться напрямую. Скоро начнется наш последний этап в этом дьявольском квесте. Все здесь, в коридорах и даже в душевой, утыкано камерами и микрофонами. Поэтому молчи везде. Я сам постараюсь ответить на все твои вопросы. Ты, наверняка, хочешь знать, почему ты до сих пор в теле?

Я едва удержался, чтобы не кивнуть. Спохватившись, начал чесать колено.

– Угу, – продолжил Голос, – Насколько мне удалось разобраться в этом вопросе, процесс замещения личности идет непрерывно. И в твоем случае с Игорем он длился бы несколько дней или, скорее недель, но алкоголь значительно ускорил процесс. Ученые в Корпусе об этом ничего не знают, поэтому пока держали тебя в коме, прокапали экспериментальными препаратами, которые, по их мнению, должны были сработать. Но фишка в том, что у них, как мне показалось, обратная реакция. Микроконтроль, который у меня уже появился над тобой, пропал. В общем, если прямо сейчас покинуть Корпус, мы с тобой до старости будем жить вместе. Конечно, это хреновый расклад и он нас не устраивает.

Я вновь почесал колено. Голос не останавливался:

– Скоро, если все будет гладко, Корпус выплатит тебе значительную денежную компенсацию и отпустит. Но уже через пару дней за тобой вновь начнется охота, потому что Андрей Николаевич слишком рано обрадовался. Возврат малого ретенсера не решает всех проблем, которые он создал. Можно убежать, можно спрятаться, но все равно вернут в Корпус, а там… – Голос вздохнул, – В общем, я пробовал, отметаем этот вариант. Поэтому, не будем ждать милостей от Бонда, а решим проблему сам. Кардинально.

И он замолчал. Я поскреб колено. Тишина. Почесал еще раз, уже настойчивее. В этот раз Голос отозвался:

– Чего тебе? Вроде все рассказал. Что ты еще хочешь знать? Про Корпус что-то? про ретенсер? Про Катю? Про Бонда?

При последнем упоминании мои ногти впились в колено.

– Окей, что тебе про него рассказать? А, понял! Ты про аварию и про мертвого Бонда? Ну, тут, дружище, хочешь верь, хочешь не верь, а я действительно не знаю. Для меня это осталось единственной загадкой. Я многое успел узнать о Корпусе за все те многочисленные случаи, что побывал здесь. Точно знаю планы подземного, первого и второго этажа. Вот на третий ни разу не попадал, да и там, вроде нет ничего, ремонт еще идет. Знаю по имени-отчеству почти весь местный персонал. Их тут тридцать человек и еще с десяток в других городах или странах. Знаю, где и как включается большой ретенсер и другое оборудование. Мне известно, как попасть в лабораторию. Я в курсе, про то, что у нашего тезки, кривоносого Игоря, проблемы с алкоголем, а у Дениса – астма. Про Катю знаю… – Голос подозрительно запнулся и, показалось, даже смутился, – ну, некоторые вещи. Хорошая девушка. И даже некоторые секретные коды от электронных замков знаю. Один раз с одной стороны подсмотрел, как набирают, в следующий – с другой… Так и насобирал информации. Тебе интересно, как все запомнил? А ты вспомни, как был на моем месте? Когда ничего не можешь делать, только болтать с хозяином тела и думать. Думать. Думать. Поневоле и память станет отличной и логика на новый уровень выйдет, и задачи научишься решать любой сложности. Так, о чем это я? А, так вот. Знаю про Корпус много всякого. Но как произошла авария – не знаю. Такие дела…

Голос снова замолчал. Заговорил лишь спустя четверть часа и произнес всего пару фраз:

– Довериться мне или нет, решать тебе. Но, клянусь, я каждый раз пытался вытащить из этого дерьма не только себя, но и тебя. Всех вас…

Глава 44

В целом, пребывание в камере не отличалось от прошлого раза. Вскоре после объяснения Голоса, мне принесли плотный обед и пакет с одеждой. Еще через час появился старичок-доктор, взял у меня кровь на анализы, вручил бутылочку с таблетками на случай «если голова заболит», после его ушел. И позже, уже вечером, из динамика раздался голос Бонда:

– Добрый вечер, Игорь. Судя по последнему отчету, нам больше нет нужды вас задерживать. Приходите ко мне, уладим оставшиеся вопросы, подпишем кое-какие бумаги, и вы свободны.

Замок в двери негромко щелкнул, словно сообщая, что время заточения подошло к концу. Я поднялся, переоделся в принесенную одежду: белье, носки, джинсы, рубашка, легкая куртка – все новое, все по размеру. Подошел к двери, постоял, ожидая реплики Голоса. Тот, видимо поняв мои ожидания, ответил:

– Сейчас идем к Бонду, там будет короткий разговор, ничего интересного. Подпишешь бумаги: открытие банковского счета, договор задним числом на прохождение экспериментального лечения, отказ от претензий и прочая хренотень. Затем вызовут охрану, чтобы вывести тебя за территорию Корпуса. Андрей Николаевич не дождется и уйдет раньше времени. На выходе у КПП тебя будет ждать Катя, она отвезет тебя домой. В общем, это неплохой вариант будущего, вот только через несколько дней они за тобой вернутся. Поэтому давай, пока иди к нему, а дальше как получится.

Я вышел из камеры. Пусто. Через несколько десятков шагов коридор упирался в дверь Бонда, расходясь направо и налево. Видимо, заметив мой мечущийся взгляд, Голос произнес:

– Окей. Чтобы без недомолвок. Если выходишь отсюда и едешь домой, у тебя неделя на спокойную жизнь с нехилым гонораром. Потом возврат сюда и конец. Или жизнь в бегах, но все равно с возвратом сюда. И все это время со мной в голове. Есть другой вариант: найти малый ретенсер, добраться до лаборатории и попробовать сделать то, что задумали. Второй вариант связан с кучей рисков: схватят, убьют, тяжело ранят, или сам себя жизни лишишь, был и такой случай. Решать тебе, я буду помогать в любом случае. Ну, давай, вперед!

В кабинет Бонда в этот раз я вошел без стука. Встречал он меня очень радушно. Поднялся с кресла, пожал руку, предложил чашечку кофе. Поделился, что у Корпуса теперь все отлично и в этом есть большая моя заслуга. И вдруг предложил:

– Слушай, а может, пойдешь к нам работать? В теории ты, конечно, слабоват, но такого практического опыта нет ни у кого из моих ребят.

«Ответ не имеет значения, даже не заморачивайся», – подсказал Голос.

– А почему бы и нет? – ответил я.

Бонд весело рассмеялся и, сощурившись, ткнул в мою сторону пальцем:

– Шутка! Не хватало, чтобы ты мне лабораторию развалил! Сейчас подпишем все бумаги и, надеюсь, никогда больше тебя не увижу. Иди сюда.

Я подошел к столу. Андрей Николаевич подвинул ко мне папку, на которой лежал мой паспорт, страховой полис, банковская карта, ключи и шариковая ручка.

– В папке договора. Все места, где надо поставить подпись, отмечены галочками. Можешь читать, но давай поскорее, ничего страшного там нет, обычные формальности. Я держу свое слово.

На все про все ушло несколько минут. Не читая бумаги, я расписался везде, где были отметки, закрыл папку и вернул ее Андрею Николаевичу. Все, что лежало сверху, распихал по карманам.

– Ну, что ж, отлично! – довольный Бонд потер руки и убрал папку в ящик стола.

Нажав кнопку на вмонтированном в стол пульте, он вызвал охранника и поднялся с кресла. Убрав руки за спину, несколько секунд молча смотрел мне прямо в глаза. Я тоже не отводил взгляд. Игру в гляделки прервал звонок сотового телефона в кармане Андрея Николаевича.

– Да, дорогая, – ласково ответил он, поднеся трубку к уху, – Скоро! Уже собираюсь.

Спрятав телефон обратно в карман, Бонд бросил взгляд на часы и направился к двери. Но не той, через которую вошел я, а другой, которая находилась в стене за его креслом. Прежде чем выйти, он обернулся и сказал:

– Посиди пока тут, за тобой придут.

Как только дверь за ним закрылась, я тут же услышал Голос:

– Тот самый момент, когда нужно принять решение. У тебя минуты полторы, не более.

Столько времени мне не требовалось. Я принял решение еще до того, как войти в кабинет. Вскочив на ноги, я бросился к столу Бонда.

– Нет! – вмешался Голос, – Стол у него хитрый, все ящики запираются автоматом. Ничего полезного ты здесь не найдешь.

Я выбежал в коридор. Посмотрел налево – путь ведущий в лабораторию. Направо – неизвестно, но, очевидно выход там. Ну и был еще один путь, обратно в мою камеру.

– Куда?! – громко спросил я.

– Сейчас, сейчас, – торопливо ответил Голос, видимо, припоминая все варианты развития событий, – Спрячься за углом, охранник не посмотрит в эту сторону, он сразу подойдет к двери Бонда.

Послушно встав в указанное место, я прижался спиной к стене. Наставник в голове торопливо зачитывал инструкции:

– Послушай, сейчас надо будет ударить его так, чтобы сразу вырубить. Бей сзади, наотмашь, ребром ладони, снизу вверх под углом, целься туда, где череп с шеей соединяется. Если не получится, тащи шокер, только кобура застегнута, учти.

Услышав шаги, я напрягся все телом. В драках принимал участие последний раз в школе, а бить так, чтобы лишить человека сознания, и вовсе не доводилось. В последние секунды даже перестал дышать, стараясь слиться со стеной.

Не поворачивая головы, скосив глаза влево, я увидел, как мужчина в форме прошел на шаг мимо меня и, повернувшись к двери Бонда, задержался в нерешительности. Дверь была приоткрыта, но он все же решил постучать. В этот момент я неслышной тенью подошел к нему на расстояние удара. Сжав губы и сощурив один глаз, я поднял перед лицом руку, распрямив ладонь и сжав пальцы так, что они превратились в каменную плиту. Ну, по крайней мере, именно такие ощущения у меня были в тот момент. Стоя в позе пионера, отдающего честь, я неожиданно засомневался. Голос говорил, бить надо снизу вверх. Не дыша, медленно развернул руку ладонью вверх и отвел ее в другую сторону, назад. Черт, тоже как-то не так. Когда я начал примеряться для удара в третий раз, Голос не выдержал и закричал:

– Да бей уже, е.. твою мать!

И я ударил. Резко, сильно, аккурат под полосу коротко стриженых волос. Охранник мешком свалился у моих ног. Падая, он своим телом захлопнул приоткрытую дверь.

– Получилось! – восхищенно воскликнул Голос, – Теперь в лабораторию, бегом!

– А с ним что? – я посмотрел на лежащего на полу мужчину.

– Ничего! Сейчас его товарищи набегут, давай в лабу!

Я побежал по пустым коридорам, направляясь туда, где, как запомнил, размещалась лаборатория, спрашивая на ходу:

– Так это что, сейчас прибежит подкрепление и мне конец?

– Скорее всего, да, – подтвердил Голос, – Но я же предупредил, что этот путь рискованный, и ты сам его выбрал. Но ничего, у меня тоже найдется парочка идей в запасе. Прорвемся!

– Угу, – ответил я, переводя дыхание, – Если не порвемся.

Вот и двойные двери. Схватившись за ручки, я потянул их на себя. Заперто!

– В это время они закрыты, – тут же прозвучала подсказка, – Панель справа, видишь?

Повернув голову, я увидел на стене большой гладкий квадрат черного цвета и услышал:

– Приложи ладонь.

Как только моя вспотевшая пятерня прикоснулась к экрану, он вдруг ожил, по нему пробежали цветные полоски, затем из стены раздался нежный женский голос:

– В доступе отказано.

Я в недоумении посмотрел на свою ладонь и быстро спросил:

– Слушай, а с фига ли у меня должен быть доступ?

– У тебя его и нет, – спокойно ответил Голос, – Надо было просто активировать панельку. Теперь смотри, там внизу справа есть красный треугольник, жми.

Я послушно нажал на треугольный значок с восклицательным знаком в углу экрана. В нижней четверти появилось окно с изображением цифровых клавиш.

– Четыре, четыре, четыре, пять, пять, пять, один, один, один, – быстро пробубнил мой подсказчик.

Я набрал названную комбинацию, и панель на стене ответила тем же нежным женским голосом:

– Аварийный доступ подтвержден. Доступ по отпечатку отключен.

– Круто, да? – весело спросил меня Голос.

Я кивнул ему в ответ и вновь дернул на себя двери. В этот раз они послушно распахнулись, впустив меня в тамбур перед лабораторией.

Глава 45

Следующие двери оказались не заперты. Я вбежал в лабораторию и остановился. Освещение было отключено, но десятки различных устройств и приборов светились множеством разноцветных лампочек, создавая причудливую картину. Словно я оказался в темной пещере, заселенной светлячками-мутантами.

– Свет включается слева, – послышалось в голове.

Как же это все-таки удобно, когда тебя направляют и подсказывают! Взглянув на стену, увидел ряд подсвеченных выключателей. Восемь штук. Быстро шлепнув по каждому ладонью, я зажег все потолочные и настенные лампы, залив весь огромный зал ярким светом. Голос тут же активизировался:

– Значит так! Охрана задержится у дверей. Доступ по отпечаткам рук и по голосу сейчас отключен, а код аварийного доступа знает только инженер, которого сразу найти у них не получится. Все разъехались по домам уже. Отсюда есть еще два выхода вон там, в другом конце зала, – Голос подождал, пока я отыщу глазами силуэты дверей, – Все ходят через них, а мы вообще-то зашли через пожарный выход. Ну да не суть важно. У каждого из выходов сейчас будет по три-четыре человека. Двери ломать не будут, у них даже при ЧП по инструкции положено максимально бережно относиться к лаборатории.

– Откуда ты столько знаешь? – спросил я, медленно бредя по залу.

– Ты не поверишь, но один раз Бонд все же принял Игоря на работу. Местным охранником с самым низким уровнем доступа. Как выяснилось, чтобы был под присмотром.

– Ого! И чего случилось с тем… Игорем?

– То же, что и с остальными, кто остался в стенах Корпуса – погиб.

– Как это произошло?

– Да какая разница? Вроде был застрелен другим охранником, когда полез не туда.

– Полез потому, что ты его направил?

– Ну… – Голос замялся, – Это была его инициатива. Я честно пытался помочь.

– Ясно, – хотя, разумеется, ничего мне было не ясно, – Сколько у нас времени? Где искать малый ретенсер? Что делать, если ничего не получится?

– Двери откроют через десять минут. Если ничего не получится, очень рекомендую встать на колени, заложить руки за голову и виновато смотреть в пол.

– Спасибо, блин, – я огляделся, – Так, где чертов брелок?

– Погоди, еще одно: давай сначала включи большой ретенсер.

– Ну… Хорошо, – я подошел к кабинке.

– Сзади рубильник, вон там – переноска, ее тоже включи. Еще вон те две вилки в розетку, – я четко следовал инструкциям в голове, – Так, теперь на пульте время выстави. Пока минуток на пять назад. Просто, на всякий случай. Ага, и теперь вон там кнопочку еще. Все, отлично, лифт к полету готов! За минуту управились.

– Хорошо, где малый ретенсер-то?

– А я не знаю, – просто ответил Голос, – В предыдущих попытках мы его ни разу не нашли.

Я сжал кулаки, едва сдерживая нахлынувшую волну злости.

– Тогда какого черта ты меня сюда привел?!

– Потому что из доступных мест в том варианте, по которому пошел ты, остается только лаборатория, – вздохнул Голос, – Сказать по правде, мне не довелось здесь обшарить каждый уголок. Так что, может брелок и тут. Да и где ему быть, как не в самой охраняемой зоне?

– Ладно! Там? – я посмотрел на шкафчики сотрудников, стоящие рядком в одном из углов.

– Искали. Вскрыли все. Не там, – грустно ответил Голос.

– Столы? Ящики?

– Нет. Но там есть интересные документы, в которых…

– А там? – перебил я его, кивнув в сторону стендов с большим количеством разобранной техники.

– И там нет.

Лаборатория была большая, но выходило, что искать больше, по сути, негде. Все значимые для поиска зоны я обозначил.

– А где еще не искали?

– Подойди к столам, вот к тому, на котором куча желтых папок.

Я в два прыжка оказался в указанном месте и нетерпеливо спросил:

– Дальше что?

– Дальше загляни под его. Там сейф.

Под столешницей действительно обнаружился солидный тяжелый ящик. На дверце имелась скважина под ключ и лимбовый замок. Схватившись за ручку, я, не питая особых надежд, дернул дверцу на себя. Конечно же, она не открылась. Сейф был заперт.

– Вот, собственно, и есть то единственное место, в которое мне еще не доводилось заглянуть, – прокомментировал Голос.

Я резко вскочил, едва не ударившись головой о крышку стола, и закричал:

– То есть шансов никаких? Чем мне его открыть? Зубами грызть?

– Погоди, не паникуй! – попытался меня успокоить невидимый наставник, – Ключ, например, в кармане халата во втором шкафчике справа, вон у той стены…

Я уже бежал через весь зал, сбрасывая задетые на столах канцелярские принадлежности. В отличие от Голоса попытка у меня была только одна, и тратить впустую мне ее ой как не хотелось. Подскочив к шкафчику, дернул дверку на себя, но и она оказалась заперта. Проклиная все на свете, я зло пнул шкафчик, оставив на железной поверхности глубокую вмятину.

– Из консервных банок шкафчики делают, – с упреком произнес Голос, – На стенде есть молоток, отвертки и здоровые кусачки. Но курочить дверку придется долго, один раз мы…

Не дослушав его, я отошел на несколько шагов, разбежался, и, подпрыгнув, обеими ногами с грохотом врезался в шкафчик. Упал на бок, вскочил и с удовлетворением увидел, что дверца вогнулась аж до задней стенки, а хлипкий замок был вывернут вместе с металлической пластиной от стенки.

– Э… Так и сделали! – закончил фразу Голос.

Распахнув все еще державшуюся на одной петле дверцу, я сдернул белых халат с крючка и быстро обшарил карманы. В одном из них действительно нашлась связка маленьких одинаковых ключей.

– Этот Денис, он такой рассеянный, вечно в карманах важные вещи оставляет, – продолжал делиться знаниями Голос, пока я бежал обратно к сейфу.

– Сколько времени осталось? – запыхавшись, задал ему вопрос.

– Да я что-то не считаю, но по ощущениям минут семь-восемь. Ты шустрый.

Не добегая до нужного стола метра три, я плюхнулся на пол и к сейфу доехал уже на собственной заднице, остановившись четко перед ним.

– На рекорд идешь!

Эта спокойная сволочь комментировала каждое действие. Конечно, ему то что, сиди да наблюдай, это мне тут метаться по всей лаборатории надо.

Вставив ключ, я повернул его, но ничего не произошло.

– А крутилку вращать кто будет? – деловито спросил Голос.

– Код говори!

– А код я не знаю, в том и беда.

– Ты же говорил, что все знаешь про Корпус! – я зло ударил в дверцу сейфа кулаком.

– Почти все. Когда-нибудь узнаю и код от сейфа. А сейчас давай пробовать.

– Что, наугад крутить?

– Ну, почему же наугад? На этот раз у меня припасены целых четыре комбинации. С прошлой попытки, когда мы рылись в ноутбуке Дениса, я запомнил кое-какие вещи, на всякий случай.

– Давай, давай, – поторопил я его, – Потом подробности расскажешь, говори код какой-нибудь!

– Вначале пробуем запись из безымянного файла. Как же там… 20-10-40. Значит так, крути против часовой стрелки три полных оборота, потом останови метку четко на «20». Так, теперь по часовой два полных оборота и фиксируй «10». Теперь снова против часовой один оборот и «40».

Я быстро выполнил инструкции, но замок оставался запертым.

– Ничего страшного, – подбодрил Голос, – пробуем еще вариант: 15-40-40. По той же схеме.

И снова названный код не подошел. Больше попробовать мы ничего не успели. Со стороны дверей, через которые я сюда попал, послышался топот ног. «Что-то как-то рановато!» – отметил Голос. Приподнявшись, я выглянул из-за стола и увидел идущего к столу Бонда с тремя охранниками. Заметив меня, тот беззлобно произнес:

– Слушай, ну ты не перестаешь меня удивлять! Мы же уже все решили вроде?

Затем достал из нагрудного кармана черный брелок и показал его мне:

– Ты там не это ищешь?

«Не понял! А почему Бонд сам пришел?» – послышался удивленный шепот в голове.

Ну, если даже всезнающий и ко всему готовый Голос был удивлен, то что говорить обо мне.

– Что там у тебя? Руки подними! – скомандовал Андрей Николаевич.

Я медленно распрямился и поднял руки, показывая, что ничего в них нет.

– Молодец, теперь шагай к нам. Без фокусов только, договорились?

В голове роем носились мысли, лихорадочно строя планы спасения. До Бонда и его людей семь-восемь шагов. До большого ретенсера – столько же, но в другую сторону. На обдумывание последствий времени не было, и я рванул к кабинке со стеклянными дверями. Ее тихое гудение и неоновый свет, струящийся изнутри, манили и обещали шанс на спасенье. «Да, да, туда!» – поддержал Голос.