Черный коршун

Глава 9. Были сборы недолги…

Вот уже два месяца, с того самого злосчастного инцидента на коронации, Зигфрид жил, как во сне. Регнор был в бешенстве от его проступка и, судя по всему, прощать не собирался.

А ведь если рассудить по справедливости, то никакой вины на оруженосце императора не числилось. Ну да, он, как и все придворные, присутствовал на площади, где предстояла торжественная церемония. Скучал, потому как оруженосцу там делать было нечего, а уйти нельзя. Ну облокотился на какую-то штуку… Кто же знал, что она держит стопор? Человеку, обученному исключительно воинскому ремеслу, подобная механика была глубоко не понятна. И вот результат: чуть нажал, что-то щелкнуло, шкив начал вращаться, противовес пополз вниз, и занавес открылся. Случайно! Любому же ясно, что вины Зигфрида в этом нет.

А император в гневе.

Друзья советовали перевестись в какой-нибудь дальний полк, расквартированный на границе, но оруженосец медлил, надеясь неизвестно на что. И, похоже, зря.

Сегодня, сразу после полудня, к его дому подъехала карета, из которой горохом посыпались солдаты в форме боевиков Тайной канцелярии.

Десять человек! Сопротивляться бесполезно. Да и не стал бы Зигфрид сопротивляться. Если император принял такое решение, то будь что будет. Все равно это не жизнь.

Поэтому, когда командир прибывших боевиков объявил, что дворянин Зигфрид Лифранг должен проехать во владения Осарда, упомянутый дворянин только пожал плечами и покорно пошел к карете.

Окна в тюремном экипаже были закрыты занавесками, но Зигфрида это не волновало. Он знал, куда его везут.

* * *

В помещениях Внутренней тюрьмы Зигфриду предложили переодеться. Честно говоря, он не понял смысла сего действа. Или расстреливать поведут и не хотят портить добротную одежду? Такого крохоборства ни за главой Тайной канцелярии, ни тем более за императором не наблюдалось.

Он отказался подчиниться. Если уж умирать, то достойно. Принесенные для переодевания тряпки показались недостойными его ранга. Он дворянин!

На шум явился лично Осард. Морщась, он объявил Зигфриду, что убивать его никто не собирается. Но приказано срочно доставить в покои государя. Причем так, чтобы никто не смог опознать.

Арестованный страшно удивился и стал быстро переодеваться. То, что после этого ему на голову надели плотный мешок, почти не встревожило.

В розовой гостиной, куда Зигфрида доставили два дюжих охранника, творилось что-то невообразимое. Первое, что бросилось в глаза – яркие платья двух дам. Откуда здесь две дамы, интересно? Или государь опять взялся за свое?

Лишь через минуту, проморгавшись после темноты мешка, оруженосец разглядел самого Регнора. Тот тоже был одет по-простонародному – в холстину, а перед ним с кистями склонился… кто бы мог подумать! Сам мсье Фродгейресонт. Он сосредоточенно малевал красками на физиономии монарха.

Вот это уж действительно был сюрприз. Из разряда «реки горят, леса текут, мышка в камне утонула».

– Здравствуйте, Ваше Величество, – скромно поздоровался Зигфрид.

– Проходи, садись, – махнул ему император, не прерывая процесс рисования.

Зигфрид сел и присмотрелся.

Маэстро художник творил нечто жуткое. Сначала он проводил по монаршему лицу кроваво-красную полосу, потом наносил какое-то прозрачное вещество. Эта мастика быстро сохла и стягивала кожу. В результате на гладкой императорской физиономии возникало нечто, неотличимо похожее на застарелый и плохо залеченный шрам.

Фродгейресонт старался вовсю, и вскоре Регнор стал выглядеть так, словно неоднократно падал лицом на битое стекло и ни разу после этого не обращался к врачу.

– Я думаю, – сказала императрица, придерживая руку маэстро, который порывался нанести еще несколько мазков, – пары шрамов будет достаточно. Один на лбу, а второй от брови через переносицу и на левую щеку. Ну, как будто саблей рубанули…

«Ого!» – подумал Зигфрид.

– А умываться с этой фигней можно? – Регнор осторожно потрогал подсыхающие рубцы.

– Если просто побрызгать водой и не тереть, – ответил художник, не отрывая от «холста» вдохновенного взгляда, – то пару раз можно. Но лучше, конечно, каждое утро наносить грим заново. В принципе, это не сложно, но…

– Дайте зеркало, – потребовал император.

Зигфрид метнулся и подал.

Регнор покосился на него, но зеркало принял. После чего оруженосец счел разумным снова отсесть подальше. Император никогда не отличался особой ласковостью, а с таким личиком, как сейчас, вообще производил жуткое впечатление.

– Ваше Величество, – сказал мсье Фродгейресонт, изгибаясь, как то пристало придворному художнику, – я полагаю разумным…

– Ну… – монарх глянул исподлобья.

– Короче говоря, я еду с вами.

– Еще не хватало!

– Но грим! Требуется правильно смешивать краски. Странно будет, если ваши шрамы начнут каждый день менять цвет. Кроме того, наличие палитры в багаже… У меня это будет выглядеть естественно, я же художник! – Он приосанился. – Кроме того, писать батальные сцены моя давняя мечта. Вы будете свершать подвиги, а я – дарить им бессмертие.

Император заржал.

– Но… Ваше Величество… – маэстро растерялся. – Как же…

Тут он поймал взгляд императрицы и сообразил, что ляпнул что-то не то.

– Я не собираюсь свершать подвиги, – подтвердил его догадку Регнор. – Там без меня достаточно героев, кидающихся грудью на пушечные стволы. Буду сидеть в штабе и думать, как побеждать малыми силами при почти полном отсутствии ресурсов.

– Но я… – На художника было больно смотреть. Его мечта распадалась в прах.

– А мне кажется, – негромко произнесла Эльдефелина, – маэстро можно включить в вашу команду. Ты будешь в штабе, он рядом…

– Кхе… – закашлялся монарх, который на войне предполагал делать совсем не то, о чем говорил. Но нельзя же…

Маэстро умоляюще сложил руки на груди.

– Ладно, – сдался император. – Если хочет, пусть собирается.

Он перевел взгляд на Зигфрида, который все еще скромно сидел в уголочке, пытаясь понять, что вообще тут происходит.

– Так. – Монарх встал и сделал два шага к опальному. – Известно, что я на тебя разгневан. Не будем разочаровывать народ. Объявим, что я тебя отсылаю. Поедешь в Тенгрид главой нашего отряда. Я буду в нем инкогнито под именем Диего Ормондского.

– Его же убили!

– А кто видел? Скажем, что он содержался в тюрьме. А теперь получил шанс заслужить прощение. Как и ты.

– Я счастлив, Ваше Величество.

Регнор шмыгнул носом:

– Можешь называть меня по-прежнему. Но не сейчас! – Он поднял палец, пресекая блаженную улыбку, озарившую лицо Зигфрида. – Тебя специально привезли сюда с мешком на голове, чтобы никто не увидел, и не догадался, что мы помирились. Езжай домой, готовься.

– Я мигом!

Он сунулся головой в мешок и отдался на волю стражников, которые повели его прочь.

Регнор развернулся к оставшимся.

– Если позволите, я тоже пойду собираться, – сообщил мсье Фродгейресонт.

– Давай.

Император подошел к супруге. Та ласково поцеловала его в обезображенную щеку. Муж сразу же ответил, обхватив за талию. Но юная супруга ладошкой придержала его за плечо.

– Милый, мне нужно твое разрешение.

– Заранее согласен. На что?

– Начнут прибывать беженцы, чтобы их принять нужны какие-то деньги.

– М-м…

– Если разрешишь, я хотела бы продать некоторые украшения из сокровищницы.

– Хм… – Регнор почесал в затылке. – Там, говорят, мало что осталось.

– Надо посмотреть. Ты, как я понимаю, туда не заглядывал.

Император фыркнул:

– Зачем мне эти бабские штучки?

– Вот видишь, а надо посмотреть. Оценить…

– Только не увлекайся. Императрице по статусу положено иметь бриллианты. – Он почесал ухо. – Мало ли, послов принять, то, сё… Без драгоценностей неприлично.

– Обещаю, что буду благоразумна.

– Я тоже, – промурлыкал монарх и повлек жену в спальню.

Глава 10. В сокровищнице

До самого отъезда императора (инкогнито!) все были страшно заняты. Посторонних в секреты посвящать запрещалось, так что все приходилось делать собственными руками.

Потом полдня приходили в себя и занимались исключительно детьми, весьма шустрыми мальчиками, которые, оставшись без должного присмотра, успели разнести две клумбы в дворцовом саду и истыкали маленькими шпагами портьеру в тронном зале.

И лишь ближе к вечеру церемониймейстер Мондальберо, торжественный, словно входящий в гавань многопалубный корабль, повел императрицу с фрейлиной к месту хранения имперских драгоценностей.

Сокровищница, как и следовало ожидать, размещалась на нижних ярусах. То есть в подвале. Идти туда пришлось сумрачным извилистым коридором, весьма скудно освещенным через узкие щели окон под самым потолком.

Миновали три поста охраны.

Наконец добрались до окованной металлическими полосами двери, и Мондальберо принялся греметь ключами, отпирая замки.

Баронесса Хонэрд первой заглянула в открывшийся дверной проем и сморщила носик. Лишенное окон и вентиляции помещение свежим воздухом отнюдь не радовало.

– Подождите, Ваше Величество, – произнес верный слуга. Обратившись к стене, сдвинул в сторону декоративную панель из позеленевшей от времени бронзы и достал из образовавшейся ниши пять застекленных фонарей. – Без них вы там ничего не разглядите.

Он повозился, разжигая огонь и приводя светильники в рабочее состояние, потом жестом указал на них императрице и произнес:

– Прошу.

Дамы взяли источники света. Особого впечатления они не производили: маленький язычок пламени слабо колебался на своем основании, освещая совсем небольшой кусочек пространства.

– Там есть специальные подставки, – сообщил церемониймейстер. – Расставите фонари, и вам будет удобно перебирать драгоценности. Хотя, – он горько вздохнул, – после правления герцога Аринского их осталось совсем мало.

– Вы не пойдете с нами?

– Я никогда не вхожу в сокровищницу, – гордо ответил верный слуга. – Это дозволено только членам императорской фамилии.

Императрица кивнула, но замешкалась на пороге. Баронесса первая шагнула вперед. Сразу за дверным проемом ее обступила тьма. Такая плотная, словно она, как и воздух, слежалась здесь за десятилетия.

Ченни сделала еще шаг вперед, подняла фонарь, чтобы осветить больше пространства, и вдруг, с криком ужаса, отпрянула назад. Не удержалась на ногах, упала, выронив светильник.

Тот, ударившись об пол не разбился, но погас. Потревоженная на короткое время тьма мгновенно поглотила принадлежащее ей по праву пространство.

– Только членам императорской семьи! – благоговейно возвестил церемониймейстер.

– Прекратите! – разъярилась государыня. – Помогите мне вытащить ее.

– Я…

– Молчать! Вперед, я сказала!

Баронесса лежала головой к двери практически сразу за порогом. Ее быстро вытащили, и Эльдефелина принялась аккуратно шлепать женщину по щекам, чтобы привести в чувства.

Церемониймейстер раздобыл где-то воды и брызнул несчастной в лицо. Та дернулась и заморгала.

– Что случилось? – склонилась к ней императрица.

– Он там, – произнесла Ченни замогильным голосом. – Мертвый.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.