Первый удар за мной

Дойдя до стоянки, Логинов снял «Форестер» с сигнализации и присел на переднее пассажирское сиденье. Помощник администратора фильма, встретивший и поселивший их в пансионате, вручил Виктору прозрачный файл. В нем были две наклейки. На первой – с эмблемой кинокомпании – имелась надпись «Киносъемочная». Эта наклейка, как объяснил администратор, предназначалась для беспрепятственного круглосуточного проезда на территорию пансионата. Вторая наклейка была специальным пропуском местной ГИБДД. На ней имелись номер внедорожника, печать, дата и пометка «Киносъемки».

Логинов быстро прилепил оба пропуска с внутренней стороны лобового стекла, сунул пустой файл в бардачок и, обойдя машину, сел за руль. Поскольку двигатель еще не успел остыть после марш-броска из Москвы, Виктор, едва заведя его, тронул «Форестер» с места.

На ночь въезд на территорию пансионата запирался решетчатыми воротами. В дневное время их функцию выполнял небольшой пластиковый шлагбаум. При приближении «Субару» сидевший в будке охранник лениво посмотрел на него и нажал на кнопку. Шлагбаум взлетел в небо.

Виктор медленно миновал будку, внимательно оглядев охранника. Тому было лет сорок пять, еще достаточно подтянут и в неплохой форме. Он явно был военным пенсионером. Для пансионата это было неплохо, для Логинова – бесполезно. Оружия охрана пансионата, естественно, не имела, так что привлекать ее к поимке того, кто угрожал Воротниковой, было нельзя.

Выехав с территории пансионата, Логинов увеличил скорость. Минуты через три-четыре он приблизился к развилке. Вправо дорога шла к Курску, влево – к городу Липкинску, неподалеку от которого располагался пансионат оборонного завода. Прямо возле развилки находилась АЗС. На ней заправлялись две машины, еще одна стояла чуть в стороне у небольшого фаст-фуда. Эта машина была не слишком новой «Тойотой Авенсис». Ее водительская дверца была открыта. Рядом с ней, дожевывая хот-дог в фирменной упаковке, стоял парень лет двадцати пяти – высокий, русоволосый и модно остриженный. Водителя «Тойоты» за открытой дверцей видно не было.

Логинов с включенными «поворотниками» остановился у основной дороги. Пропустив несколько машин, он свернул в сторону Курска и отъехал от заправки примерно на полкилометра. Там на обочине был оборудован «уголок отдыха» – деревянный стол и пара таких же деревянных скамеек под навесом. Рядом стоял щит с изображением какой-то церкви.

Логинов свернул на обочину и остановился. И почти сразу же увидел в боковом зеркале появившуюся из-за изгиба дороги «Тойоту Авенсис» – ту самую, которая стояла возле развилки у АЗС. Практически одновременно у Виктора зазвонил телефон.

– Да! – ответил он.

– Это Терентьев, товарищ полковник! Пристраивайтесь за нами.

Дагестан, окраина Махачкалы

Руслан проснулся, едва услышав на лестнице шаги. Разбудила его привычка, выработанная за долгие годы войны. Однако эти шаги не были предвестниками опасности. Просто на второй этаж поднимался Саид. Теперь он и второй оставшийся в живых боец отряда Байсогулова Ильгар являлись личными телохранителями Руслана.

Всего три месяца прошло с тех пор, как федералы ликвидировали в Гунибе Магомедали Вагабова – а казалось, что целая вечность. Ставший временно исполняющим обязанности имама дагестанского подполья Байсогулов приобрел значительный вес среди боевиков. И не только среди них.

Дом, в котором Руслан жил последнюю неделю, принадлежал крупному дагестанскому бизнесмену и располагался в так называемом «царском селе» в пригороде Махачкалы. Так что совсем неподалеку от него находились дома министра МВД и руководителей других силовых ведомств, сотрудники которых денно и нощно рыскали по Дагестану в поисках боевиков. При этом никому из этих руководителей даже в голову не приходило, что главный террорист Дагестана спокойно делает свои дела прямо у них под носом. Вот настолько влиятельным человеком стал Руслан Байсогулов. Однако он по этому поводу в эйфорию не впадал и впадать не собирался впредь.

Руслан прекрасно понимал, что дело не в нем как таковом, а всего лишь в том, что именно он в данный момент распределял деньги исламских фондов. Только в этом была настоящая и единственная причина влияния Байсогулова в Дагестане. Для того же, чтобы и дальше оставаться распорядителем денег, Руслан должен был во что бы то ни стало выполнить задание доктора Азиза и провести вместе с Керимом запланированный резонансный теракт в России.

Именно на этом в последнее время и сосредоточился Байсогулов, поселившись со своими телохранителями в элитном пригороде Махачкалы…

Курская область, окрестности Липкинска

Шедшая впереди «Тойота Авенсис» черного цвета сбросила скорость и замигала правыми «поворотниками». Дорога, на которую она свернула, оказалась грунтовой, но вполне проходимой.

Попетляв между кустами, дорога вскоре взбежала на довольно высокий пригорок с плоской вершиной. Здесь, рядом с геодезическим знаком, «Тойота» остановилась. Виктор припарковал «Форестер» позади нее и выбрался из-за руля.

Пригорок с геодезическим знаком был, выражаясь военным языком, господствующей высотой. Так что место для конспиративной встречи было очень даже удачным и подходящим.

Из пассажирской дверцы «Тойоты» выбрался виденный Логиновым возле АЗС русоволосый парень. Из-за руля вынырнул средней комплекции мужчина лет тридцати с темными волосами. Он был в свободных черных джинсах и легкой, но достаточно теплой куртке. Стиль был спортивный, но со вкусом.

На всякий случай оглядевшись по сторонам, темноволосый официальным тоном представился:

– Капитан Терентьев!

– Старший лейтенант Маякин! – вытянулся стоявший чуть позади капитана второй сотрудник УФСБ по Курской области.

Логинов пожал территориалам руки и оглянулся:

– Вы это место долго искали, капитан?

– Никак нет, товарищ полковник, – пожал плечами Терентьев. – По карте сразу посмотрели, потом по системе навигации выбрались.

– Молодцы! – кивнул Логинов и подошел к краю плоской вершины пригорка.

Где-то в километре-полутора впереди виднелось слегка изгибающееся русло речки. То есть самой воды видно не было, однако растущие по берегам деревья служили своеобразными указателями русла. Справа неплохо просматривался пансионат «Липки», в котором жила съемочная группа фильма «Огненный шквал».

– Можно курить, – сказал Логинов, доставая сигареты.

– Спасибо, товарищ полковник, – кивнул капитан Терентьев. – Но мы не курим…

– Прогрессивно! – посмотрел на территориалов Логинов. – Бросили или и не начинали?

– Я бросил, – сказал Терентьев. – А Маякин и не начинал.

– Молодцы! – сказал Логинов закуривая. – Я тоже как-то бросал. Раза два. Но потом снова начинал…

В этот момент откуда-то издалека слева донесся приглушенный колокольный звон. Он был какой-то необычный по тембру, так что невольно приковал внимание Виктора. Сделав пару шагов влево, тот вытянул шею, но никакой церкви не заметил.

– Это что? – спросил он. – В смысле, что за звон?

Капитан Терентьев метнул быстрый взгляд на Маякина, потом вдруг сообразил:

– А! Это из Троекуровой пустыни, наверное. Там есть небольшая колокольня…

– Что за пустынь? – спросил Логинов чисто для проформы.

– Да я, честно говоря, в тонкостях ее историю не знаю, – быстро проговорил Терентьев. – Но если в общих чертах, то вроде бы жил когда-то в Курске богач-купец Троекуров, и была у него жена Марья, красавица, каких поискать. Однако Троекуров любил погулять от души. И какая-то цыганка вроде бы его околдовала, так что купец о своей жене и думать забыл, прямо бредил этой цыганкой. Ну, Марья с горя и утопилась. И только тогда у Троекурова спала с глаз пелена. Но было уже поздно. В общем, он ушел от мира, скрылся в вырытой здесь земляной пещере и стал молиться. И дожил так, питаясь ягодами и кореньями, чуть ли не до ста двадцати лет…

– Неплохо. Вот что значит экология и здоровая пища! – усмехнулся Логинов.

– Ну, вообще-то, верующие говорят, что прожил Троекуров так долго не из-за экологии и еды, а из-за того, что истово молился. А еще они считают, что икона, которая была все эти годы в пещере Троекурова, стала чудотворной. Хотя официальная церковь ее и не признает, но называется она иконой Великомученицы Марьи. Правда, я ее не видел, – пожал плечами капитан Терентьев.

– Я как-то видел, – сказал лейтенант Маякин. – Вообще-то, это никакая не икона, а черная доска, на которой едва угадываются контуры лица.

Терентьев снова пожал плечами:

– Спорить не буду, не видел…. Но пару раз в год, когда эта икона начинает «плакать» и ее выносят из пещеры, в Троекуровой пустыни, чтобы прикоснуться к ней, собирается куча народа. И говорят, что есть документально зафиксированные случаи исцеления от неизлечимых болезней.

– С Троекуровой пустынью понятно, – сказал Логинов, делая последнюю затяжку. – А теперь давайте к делу… Идемте ко мне в машину, так будет удобнее.

Дагестан, окраина Махачкалы

Шаги Саида приблизились к лестничной площадке. Не дожидаясь стука, Байсогулов приподнялся на подушке и громко сказал:

– Входи!

Дверь открылась, и в комнату вошел несущий в руке телефон телохранитель. Одет Саид был в гражданскую одежду. Из-за того что за долгие годы Руслан привык видеть его только в военном камуфляже, это казалось очень непривычным. Однако выражение лица Саида было настолько напряженным, что Руслан об его одежде тут же забыл.

– Что? – быстро спросил он.