Персидский треугольник

Фатима буквально растворилась среди закутанных с ног до головы в черное буширских женщин. Теперь вычленить ее из толпы не мог даже наметанный глаз капитана Абудаса. Абудас тронул машину с места и свернул на одну из улиц, ведущих к морю.

Встреча с Фатимой перевернула жизнь капитана. До этого он просто боготворил Сахаба. Ведь майор выделил Абудаса из числа своих подчиненных, приблизил к себе и протащил по служебной лестнице наверх.

Абудас платил ему за все это своей работой и преданностью. До того самого момента, когда попал в дом Сахаба в его отсутствие. И увидел Фатиму без паранджи…

Абудас не успел опомниться, как все зашло слишком далеко. Они встречались при каждом удобном случае. Благо ходить на базар иранским женщинам не только не возбраняется, но, наоборот, предписывается.

И вот сегодня Абудас окончательно понял, что дороги назад нет. Либо Сахаб застукает Абудаса и уберет его, либо Абудас уберет Сахаба…

«Фольксваген» остановился у полицейского участка, который обслуживал припортовый район. Молоденький полицейский у входа был из новых. Окинув Абудаса презрительным взглядом, он ткнул ему в грудь палку:

– Эй, куда прешь?

Абудас одевался по-простому, и полицейский, видимо, принял его за обычного посетителя. Капитан вытащил из кармана удостоверение:

– Служба безопасности…

Полицейский изменился в лице и побледнел:

– Извините, господин, я не…

– Начальник у себя? – спросил Абудас.

– Да! – отступил в сторону полицейский.

Минуту спустя капитан уже входил в кабинет начальника участка.

Тот тоже был капитаном и тоже любил одеваться по-простому.

– Как поживаешь, Аббас? – улыбнулся с порога Абудас.

– Хвала Аллаху, уже лучше! Если ты, конечно, не пожаловал, чтобы арестовать меня!

Аббасу было уже за сорок. Это был огромный низкорослый перс с широченными плечами. Один глаз начальника полицейского участка был полуприкрыт. Глаз Аббасу повредили ножом контрабандисты во время схватки в порту.

– Ну что ты, я друзей не арестовываю! – протянул руку Абудас.

Мужчины поздоровались, Аббас указал гостю на стул, потом уселся сам.

– Как поживает твой уважаемый шеф?

– Нормально.

– Передавай мое почтение! Давненько он к нам не заглядывал. Скажешь, что Аббас всегда рад видеть майора Сахаба. В любое время!

– Непременно, – кивнул Абудас. – Я по делу…

– Не сомневаюсь! Всегда рад помочь, – кивнул начальник участка. – Что конкретно нужно?

– У вас вчера утонул один русский.

– По фамилии Иванов, – кивнул Аббас. – С ним что-то не так?

– Просто нам поручили проверить все обстоятельства. Из Тегерана.

Аббас слегка нахмурился. Потом сказал:

– Там нечего проверять… Сказать, чтобы принесли материалы сюда?

– Не хочу отрывать тебя от дел. Просто дай команду и все.

Аббас потянулся к телефону.

– Минаб, зайди!

Группа Волка не впервые захватывала «языков» в Иране. И успела выработать структуру допроса. Чисто технические сведения были нужны для анализа американцам. По ним эксперты ЦРУ примерно определяли, на какой стадии в данный момент находятся ядерные разработки Ирана. После этого аналитические выводы поступали в Белый дом и госдеп. А те, опираясь на них, вырабатывали стратегию. Заключалась она, естественно, в том, чтобы не допустить появления у Тегерана оружия массового поражения.

Другой блок информации был чисто конкретным. С точной привязкой к местности. Эти сведения ЦРУ передавало израильским ВВС. А те наносили по территории Ирана точечные ракетно-бомбовые удары.

Вернувшись из кабинета Сюзи, Волк разложил на столе подробную карту Ирана. После чего спросил:

– Итак, где располагается ваша лаборатория, инженер?

– Вот здесь! – ткнул пальцем в кружок на карте Иванов.

Волк уточнил:

– Где именно? В северном, западном или восточном подземном крыле?

Инженер удивленно посмотрел на собеседника.

– Не удивляйтесь, инженер, – улыбнулся Волк. – Мы знаем очень много.

– Вообще-то это так не называется, но моя лаборатория располагается скорее в южном крыле.

Волку снова пришлось скрыть удивление. О существовании южного крыла в новом ядерном центре в окрестностях Исфахана он даже не догадывался.

Если, конечно, русский не врал. Но это было легко проверить – даже без применения пыток.

– Нарисуйте, пожалуйста, как вы попадаете на свое рабочее место, инженер, – с улыбкой проговорил Волк, придвигая к русскому лист бумаги.

– Ну, сперва на лифте…

– Вы рисуйте, рисуйте, расскажете потом, – кивнул Волк.

Русский углубился в составление схемы. Волк откинулся в кресле и встретился глазами с Хамадом. Тот покосился на кухонный набор Сюзи, состоящий из разнокалиберных ножей, щипцов и ножниц, потом вопросительно кивнул. Волк едва заметно мотнул головой. Хамад вздохнул. Работая в службе безопасности, он пристрастился к пыткам и теперь был откровенно разочарован.

Впрочем, Волку на состояние души Хамада было наплевать. Если надо, он был безжалостен, однако, если цели можно было достичь более простым путем, Волк так и делал. Он был очень рациональным человеком. И всегда поступал, исходя только из соображений эффективности.