Кристалл роста к русскому экономическому чуду

Голоса выдающегося отечественного ученого-экономиста и его выдающихся зарубежных единомышленников не были услышаны.

30 июня 1987 года принимается «Закон о государственном предприятии (объединении)» и затем многочисленные подзаконные акты в его развитие. С 1 января 1988 года происходят следующие изменения:

– отказ от остатков целевого планирования (вместо целевых заданий вышестоящие органы сообщают предприятиям рекомендательные контрольные цифры);

– вводится выборность трудовым коллективом директора предприятия и других руководителей структурных подразделений предприятия вплоть до бригадиров и мастеров;

– предприятие прямо определяется основным звеном экономики, работающим с целью получения прибыли, на условиях самофинансирования;

– влияние государственного руководства на деятельность государственных предприятий предполагается осуществлять через государственный заказ на отдельные виды продукции, лимиты на централизованные капитальные вложения и материальные ресурсы, прейскурантные цены, обязательные нормативы распределения прибыли и доходов предприятий.

17 июля 1987 года принимается Постановление, которое утверждает следующие решения: «отказаться начиная с тринадцатой пятилетки от сложившейся практики ежегодной разработки и утверждения государственных годовых планов экономического и социального развития ‹страны› как самостоятельной формы планирования, … Министерства, ведомства и Советы Министров союзных республик рассматривают предложения предприятий (объединений) и организаций по дальнейшему развитию и повышению эффективности производства на очередной год»[450 - Постановление ЦК КПСС, Совмина СССР от 17.07.1987 № 816 «О перестройке планирования и повышении роли Госплана СССР в новых условиях хозяйствования».]. Система целевого планирования окончательно прекращает свое существование и переходит в аморфное состояние с индикативными элементами.

С 1 апреля 1989 года права на внешнеэкономическую деятельность по реализации своей продукции и приобретению продукции для собственных нужд предоставляется всем предприятиям.

По сути, реализуется углубленная версия реформы Либермана-Косыгина 1965 года. Юридически закрепляется принципиальный отказ от единой организованной экономической системы, целевого планирования, остатки плановой системы ликвидируются. При этом выборность руководителей делает их заложниками необоснованных требований работников, подрывает возможность укрепления элементарной дисциплины.

Принятые решения порождают экономический хаос.

В 1990 году не удается разработать годовой план народно-хозяйственного развития на 1991 год.

На смену падению темпов роста экономики приходит падение самой экономики, начинающееся в 1991 году.

Экономический хаос усиливается хаосом политическим.

В стране начинается так называемый «парад суверенитетов», в декабре 1990 года Глава государства предлагает проект обновленного Союзного договора. К лету 1991 года разрабатывается новый формат государственного устройства фактически в виде децентрализованной конфедерации, призванной сохранить хотя бы видимое единство страны. События в Москве 19–21 августа 1991 года срывают подписание даже этого аморфного документа. Точка в окончательном разрушении организованной плановой системы экономики поставлена, решение о переходе экономики исключительно на рыночные начала принято.

При этом в данный период с высокой точностью выполняются расчеты последствий такого перехода (высокую точность обеспечивают качественный межотраслевой баланс и автоматизированная система плановых расчётов (АСПР) Госплана).

Председатель Межгосударственного статистического комитета Содружества Независимых Государств Владимир Леонидович Соколин отмечает: «Для проведения расчетов по оценке того, что произойдет с экономикой, если мы будем переходить на рыночные рельсы, была создана группа во главе с академиком Яременко. И параллельно работала вторая группа у академика Аганбегяна, в которой был и я, – это была группа совсем молодых ученых во главе с Гайдаром, которая делала точно такие же расчеты, только они пошли немного дальше. Они наш межотраслевой баланс 1989 г. пересчитали в мировые цены и посмотрели, какие отрасли будут конкурентоспособны. И впоследствии практика подтвердила эти расчеты. По расчетам, конкурентоспособными оказалась только фондоемкие отрасли – ТЭК, химия, металлургия и отдельные виды ВПК. А все остальное (легкая, многие виды машиностроения и т. д.) было неконкурентоспособно.

Но самое главное – это то, что результаты расчетов этих групп получились очень близкими. Так, по расчетам группы Яременко выходило, что при переходе на рыночные рельсы в ближайшие 2 года из 140 млн занятых в ‹…› экономике 40 млн человек станут безработными; по расчетам группы Гайдара число безработных оценивалось в 41 млн человек.

По расчетам группы Яременко, вилка повышения розничных цен в первый год либерализации цен оценивалась в 26–28 раз; у группы Гайдара – в 24–26 раз. В реальности цены возросли в 24,5 раза.

Таким образом, к началу рыночных реформ уже были сделаны вполне достоверные, как показала практика, оценки, информирующие о последствиях перехода к рынку. Поэтому расхожее мнение, что все негативные явления в экономике в начале 90-х годов являлись неожиданными, неверно».[451 - Международная научно-практическая конференция Межотраслевой баланс – история и перспективы 15 апреля 2010 г. (доклады, статьи, материалы), С. 16, 17. ГУ ИМЭИ. Москва, 2011. ISBN 978–5–89165–015–2]

Эти оценки докладываются высшему руководству страны 14 и 18 апреля 1990 года первым заместителем председателя Правительства Юрием Дмитриевичем Маслюковым на совещаниях в Кремле[452 - Полынов М. Ф., Тарасова Е. А. Переход к рыночной экономике в СССР в годы перестройки: борьба за создание концепции. 1989–1991 гг. Новейшая история России, 2017, № 1 (18), с. 113–127.].

Кроме того, говоря о фактических последствиях рыночных реформ, запущенных с 1 января 1992 года, следует добавить: за 16 лет, с 1992 по 2007 год, убыль населения составила более 12 миллионов человек, или 8,2 % численности 1992 года, из которых основная часть – трудоспособное население. При этом сильнее всего уменьшилась титульная русская национальность, выполняющая на протяжении всей истории России государствообразующую роль; 25 миллионов русских одномоментно оказались за границей – русские стали самой разделенной нацией в мире; в 1990-е страна вышла на первые в мире места по числу разводов, абортов, социальному сиротству, количеству людей в тюрьмах, самоубийствам, потреблению инъекционных наркотиков, крепкого алкоголя и табака, первое место в Европе по уровню убийств. За 20 лет – в период с 1990 по 2010 год прекратило существование около 23 000 населенных пунктов (сел и деревень)[453 - Юрпалов С., заместитель министра регионального развития, 9 июня 2010, https://lenta.ru/news/2010/06/09/disappear/ (https://lenta.ru/news/2010/06/09/disappear/)].

Возвращаясь к вопросу передовых методов и технологий планирования, нужно обратить внимание на исторический парадокс: самая передовая в мире автоматизированная система плановых расчётов и один из самых продвинутых в мире методов планирования – межотраслевой баланс позволяют очень качественно и точно оценить последствия отказа от плановой системы в экономике.

Это очевидно показывает, что сами по себе автоматизация и передовые методы планирования без самых главных элементов планирования и организации экономики – идеи, цели, стратегии – не способны обеспечить ни качественное функционирование системы планирования, ни самое главное – опережающее развитие экономики.

До 1955 года экономика страны развивается рекордными темпами без межотраслевого баланса в его современном понимании и без автоматизации (используются арифмометры).

Вместе с тем современные цифровые технологии и передовые методы планирования, приложенные сегодня к верной идее, большим целям и качественной стратегии, кардинально упрощают сам процесс планирования, способны качественно обеспечить высокую организацию экономической системы и высокие темпы экономического роста.

И последнее, в 1994 году автоматизированная система плановых расчётов ликвидируется.

9.6. Ликвидация высоких темпов технологического роста

Программа массового импорта технологий в основном завершается до войны и точечно остается в тех сегментах экономики, где имеет место технологическое отставание. После войны отечественная научная, инженерно-технологическая и образовательная школа служат основой развития экономики.

С 1953 года начинается наступление на научно-инженерные кадры.

Ранее – в 5-й главе – говорилось о том, что развитие научно-инженерной школы страны организуется отраслевыми министерствами. Наука подчинена решению народно-хозяйственных задач, а большинство научно-и сследовательских институтов имеет отраслевую принадлежность. Принятый 15 марта 1953 года закон о преобразовании министерств наносит удар по слаженно работающей системе государственного управления, что негативно сказывается и на дальнейшем развитии науки и технологий.

Как было показано ранее, с января 1948 года технологическое развитие экономической системы организует «Государственный комитет Правительства по внедрению передовой техники в народное хозяйство». 28 мая 1955 года создается новая организация под названием «Государственный Комитет по новой технике», который больше не отвечает за «внедрение новой техники», а занимается «усилением научно-технической пропаганды».

Технологии эффективно развиваются в первую очередь в сфере военного производства с сильным нарастающим отставанием в других областях. В ВПК концентрируются лучшие ученые, инженеры и квалифицированные рабочие. При этом гражданский сектор экономики развивается по остаточному принципу. «В период ‹1975–85 гг.› раскрутка военно-промышленного комплекса стала совершенно несоразмерна экономическим возможностям страны. Тылы гражданской промышленности не удавалось подтянуть, что привело к ее технологическому отставанию»[454 - Яременко Ю. В. Экономические беседы. – Москва, 1998, с. 39.].

Разумная конверсия, предполагающая использование передовых военных технологий в сфере гражданского производства, отсутствует. Так, например, в 1970-е годы импортные экскаваторы в строительном секторе составляют 10–15 % всего парка подобных машин. При этом на них выполняется 60–70 % дорожно-строительных работ. Качество отечественных экскаваторов в этот период падает катастрофически, проблемы в том числе с протекающей гидравликой. «Страна, производившая уникальные гидравлические системы для запуска ракет, для всевозможной боевой техники, не могла обеспечить гидравликой собственное дорожное машиностроение»[455 - Там же, с. 104.].

Негативная ситуация складывается в области гражданского машиностроения. Все невоенные отрасли снабжаются крайне неэффективным оборудованием, что приводит к «ресурсорасточительному инвестированию … и колоссальным транспортным и сырьевым расходам. Эта уродливая система производства и создавала некий компенсационный эффект, уравновешивавший концентрацию высоких технологий и квалифицированных кадров в оборонной промышленности»[456 - Там же, с. 40.]. «Широкое распространение прогрессивных методов организации производства затруднялось и нехваткой способных руководителей, и их сосредоточением преимущественно в военно-промышленном комплексе, и неспособностью плановых органов воздействовать на предприятия и министерства в направлении повышения эффективности производства»[457 - Ханин Г. И. Советское экономическое чудо 50-х годов. Миф или реальность? // Свободная мысль, № 7–8. 2003.].

С появлением микропроцессорных технологий разрыв начинает резко нарастать. В нашей стране делается ставка на развитие больших ЭВМ, «что в конечном итоге привело фактически к полному поражению ‹нашей› кибернетики и вычислительной техники»[458 - Калимуллин P. P. Научно-Техническая революция: СССР на пути к постиндустриальному обществу в 1950–1980 годы, УДК 93].

Попытки академика В. М. Глушкова, направленные на технологический прорыв в данной сфере, разбиваются об утрату системой управления способности к реализации проектов такого масштаба, доминированием к тому времени частных и ведомственных интересов в системе государственного управления. Сам Виктор Михайлович пишет: «Гарбузов (Министр финансов 1960–1985 годы. – Прим. авторов) сказал Косыгину, что Госкомупр (Государственный комитет по совершенствованию управления. – Прим. авторов) – планируемая головная организация ОГАС – станет организацией, с помощью которой ‹высшее руководство› будет контролировать, правильно ли Косыгин и Совет Министров в целом управляет экономикой, и этим настроил Косыгина против нас»[459 - Малиновский Б. Н. История вычислительной техники в лицах. – Киев, 1995, с. 154–168.].

Параллельно с этим раздробление экономики, автономизация сотен тысяч предприятий, разрушение материальных стимулов создают негативную среду для развития и внедрения новых технологий. Напомним, Джон Гэлбрейт и Йозеф Шумпетер показывают, что концентрация ресурсов в сочетании с плановой системой развития являются двигателями научно-технического прогресса, технологической модернизации экономики и инноваций.

Система государственного управления переходит в режим «затухающей» работы. Больших целей не ставится – планируют от достигнутого, структурные изменения экономики при таком планировании не происходят, масштабные проекты практически не реализуют. Материальные стимулы роста эффективности разрушены.

Более чем в два раза уменьшаются относительные расходы на образование с максимума в 8 % от ВВП в середине 1950-х годов до 3,4 % в 1990 году. В науке в полтора раза сокращается отношение зарплат к среднему показателю в государственном секторе экономики. Если в 1945 году оно составляет 151 %, то к 1985 году этот показатель снижается до 106 %. Падает престиж инженерной профессии. Быть рабочим становится выгоднее, чем инженером. Качество инженерных кадров постепенно снижается, а лучшие уходят в военный сектор, и результаты их работы закрываются грифом «секретно».

Экономика утрачивает восприимчивость к достижениям науки и внедрению новых технологий и техники. В этой части председатель Правительства (1985–1990) Николай Иванович Рыжков так характеризует положение дел: «Возникла парадоксальная ситуация: страна, располагающая гигантским научным потенциалом, не могла его реализовать. Было совершенно ясно, что причина невостребованности разработок наших ученых – экономический механизм. Он просто не воспринимал всякие новшества, отталкивал их»[460 - Рыжков Н. И. Десять лет великих потрясений. – Москва, 1995, с. 69.].

Неуклонно растет отставание технологического и качественного уровня практически по всем гражданским отраслям экономики: производственного оборудования, электроники, бытовой техники, продукции легкой промышленности и т. д.

Заместитель председателя Правительства и председатель Государственного комитета по науке и технике 1980–1986 годов Гурий Иванович Марчук так характеризует положение дел в технологическом развитии экономики, складывающееся к 1980-м годам: «Нам становилось все более ясно, что принятая в стране система планирования не соответствует поддержке нововведений. Предприятия, осваивавшие какую-либо продукцию, не стремятся к ее модернизации, а пытаются найти все новые возможности к увеличению ее выпуска по старой технологии. Происходило безнадежное отставание от мировых стандартов. Запад начал новый этап постиндустриального развития, а мы не могли даже сформулировать нашу стратегию и тактику»[461 - Марчук Г. И., Марчук О. Н. Пройденный путь. – Москва, Наука, 2004, с. 207.].

Таким образом, падение уровня и ослабление планирования, падение концентрации и эффекта масштаба экономической системы, фактический отказ от целевой организации массового внедрения передовых технологий и новой техники, разрушение стимулов к обновлению технологий и внедрению новой техники прямо снижают эффективность технологического развития экономической системы. Ситуация усугубляется снижением финансирования науки и системы образования, падением престижа инженерной профессии, нарастанием перекоса в сторону развития ВПК при отсутствии здоровой конверсии.

9.7. Ликвидация двух контуров денег и переводного рубля

Фундаментальным ударом по модели опережающего развития становится разрушение двухконтурной денежной модели, происходящее в период 1987–1990 годов.

13 марта 1987 года выходит постановление о создании так называемых центров научно-технического творчества молодежи (НТТМ). Постановление гласит: «Создаваемые в стране … центры научно-технического творчества молодежи должны стать школой самостоятельной хозяйственной деятельности, обеспечить более полное использование свободного времени и профессиональных навыков молодых тружеников»[462 - Постановление Совмина СССР, ВЦСПС, ЦК ВЛКСМ от 13.03.1987 № 321 «Об образовании Всесоюзного координационного совета научно-технического творчества молодежи и оплате труда членов творческих молодежных коллективов и штатных работников центров научно-технического творчества молодежи».]. НТТМ не платят налогов, а лишь отчисляют суммарно 30 % своего дохода в государственный и местный фонды НТТМ. Однако главной их особенностью становится возможность обналичивать денежные средства, находящиеся на расчетном счету. Теперь предприятия под видом расходов на «научные разработки» могут перечислять средства на счет НТТМ, а оттуда получать их обратно в виде наличных. Собственно, к этому узаконенному обналичиванию безналичных денег и сводится основная фактическая деятельность центров научно-технического творчества молодежи, ставших основой для создания стартового капитала целого ряда олигархов 1990-х годов.

Что произошло с точки зрения работающей несколько десятилетий двухконтурной денежной системы? Деньги, предназначенные для капиталовложений и расчетов между предприятиями, получают возможность становиться наличными, что неминуемо приводит к инфляции и росту дефицита.

Буквально через несколько месяцев принимается Закон о государственном предприятии (объединении)[463 - Закон СССР от 30.06.1987 о государственном предприятии (объединении), http://old.lawru.info/legal2/se16/pravo16398/index.htm (http://old.lawru.info/legal2/se16/pravo16398/index.htm)], согласно которому уже сами предприятия «с целью материального стимулирования работников» получают право переводить часть безналичных средств в фонд материального поощрения, а из него обналичивать.

Реформы на этом не останавливаются, принимается Закон «О кооперации». С 1987 года начинают создаваться кооперативы.

Количество кооперативов растет лавинообразно – с 13,9 тысяч на 1 января 1988 года до 193 тысяч на 1 января 1990 года. За два года численность сотрудников кооперативов увеличивается со 156 тысяч до 4,9 млн человек[464 - Трудный поворот к рынку. – Москва, Экономика, 1990, с. 184.].