Мариша, Месть, Леся

Марк сидел за компьютером. На экране висели несколько строчек. Это был рассказ, который он писал уже вторую неделю. Каждый день он исправно садился за рабочий стол и пытался писать. Почти все тут же безжалостно стирал. Остались эти несколько строк. Марк перечитал их еще раз. Сердце сжалось, и уже не помогали слова о том, что «это только поначалу, надо просто втянуться». Марк вдруг ясно осознал, что не может писать. Прошло столько лет! За это время он составлял множество текстов: юридических, отчетных, объяснительных… Множество официальных текстов! Они тоже требовали таланта: хитрости, изворотливости, умения показать то, чего нет и скрыть очевидное. Пожалуй, эти его тексты были по-своему великолепны, но… Марк в сотый раз перечитал корявые предложения будущего рассказа. И стер все.

Он резко встал из-за стола. Закружилась голова и снова прихватило сердце. Марк походил туда-сюда по комнате, пока не стало легче. На всякий случай он сходил на кухню и достал из верхнего шкафчика таблетки. Он не пользовался ими с того самого памятного вечера. Марк проглотил лекарство и запил теплой водой.

– Мариша… – зачем-то позвал он. Но жена была далеко, через две комнаты, в его бывшем кабинете, все еще пытаясь разобраться в хитроумном строении бизнес-машины. Она не услышала.

Марк немного постоял, а потом сел в кресло рядом с холодильником. Огляделся, словно бы не узнавая собственную кухню. Или, вернее, слишком узнавая ее. Вдруг показалось, что все это с ним уже происходило. Что он когда-то вот точно также сидел в этом кресле и смотрел на замечательный, сверхдорогой телевизор на жидких кристаллах. «Проклятое дежавю!» – раздраженно подумал Марк. Раньше он часто думал об этом странном явлении человеческой психики, но так и не смог в нем разобраться… Марк потянулся за пультом от телевизора, чтобы нажать кнопку и забыться. Пульта не оказалось на привычном месте, и Марк решил вернуться к компьютеру. Попытаться еще раз. В коридоре он неожиданно для самого себя открыл дверь кладовки, в которую не заглядывал уже много лет. Там хранились разные ненужные вещи, которые по какой-то причине не выкинули при переезде из старой квартиры.

Марк рылся среди ветоши, пока не нашел толстую синюю папку. Он сдул с нее пыль и вернулся в комнату. В папке были его старые рукописи: рассказы, повести, стихи, написанные до свадьбы… Сердце екнуло, а затем тревожно забилось. Марк сел за стол и стал читать. Он понимал, что читает собственные произведения. Но понимал так смутно!.. Марк никак не мог отделаться от впечатления, что читает совершенно незнакомую книгу. Он прервался, повернулся к компьютеру. Затем нажал клавиши отмены, и удаленный текст ненаписанного рассказа снова появился на экране. Перечитал. Опустил взгляд на рукописные листы… Что-то надрывное заклокотало в его груди. Он бросил папку на клавиатуру компьютера. «Я продал свой талант! Обменял на все это! – Марк с горечью огляделся. – Я предал самого себя! Сердце, почему ты болишь сейчас?! Почему ты молчало раньше?! Или я просто не хотел тебя слышать? Но я не мог. Ведь я должен был думать о Марише, о детях… Я отказался от самого себя не по своей прихоти, а ради них! Так почему же ты болишь? Почему?! Почему?! Поче…»

3

…Марина не стала вызывать санитаров. Она осторожно вытащила из-под еще теплого тела папку с рукописями, непроизвольно бросив взгляд на экран монитора и неосознанно прочитав набранные строки. Она не смогла остаться в комнате. Вышла в коридор и пошла на кухню. Села в кресло. Неожиданно она поймала себя на мысли, что скоро привыкнет к тому, к чему привыкать нельзя, к смерти собственного мужа. Марина испугалась: ведь так не может продолжаться бесконечно! Обычно жизнь дает нам только одну попытку. Кто-то или что-то было благосклонно к Марине, для нее сделали исключение, но любая милость рано или поздно разочарованно отвернется, если мы упорно не можем ее принять. Отказываемся принять. Марина вдруг отчетливо поняла, что любая новая попытка изменить судьбу может стать последней. Может быть, уже и нет больше никакой новой попытки, и Марина истратила последнюю две недели назад? Марина испугалась по-настоящему. Ее руки задрожали, а губы сами собой зашептали:

– Только не это! Милый, только не это!.. – она лихорадочно ворошила исписанные листы, пока не почувствовала: «Здесь!» Марина вытащила нужный лист и стала читать, от волнения проговаривая написанное вслух:

– …Жизнь – это поток событий. И каждое событие протекает в трех измерениях. Мы их называем «временем», «местом» и «обстоятельствами». Любое событие может протекать нормально только при удачном сочетании первого, второго и третьего. Впрочем, оно происходит в любом случае, потому что все события нашей жизни определены заранее. Но если искажается одно из трех измерений события, само событие также искажается. Приведем простой пример: ребенок идет в школу. Это событие, которое происходит в жизни почти каждого человека. Чтобы оно произошло наилучшим образом, измерения этого события должны также быть наилучшими. Первое – время. Ребенок должен пойти в школу в семь лет, а не в год и не в тридцать. Разумеется, он может пойти в школу и в пятьдесят, и сразу после рождения, то есть само событие (человек начинает учиться) все равно происходит. Но каков будет результат? Итак, первое: любое событие нашей жизни должно происходить вовремя, не раньше и не позже. Второе – место. Если наш условный мальчик вовремя пошел в школу, но живет в какой-нибудь глуши, где нет хороших учителей и условий для обучения, то, несмотря на вовремя начавшееся обучение, результат события будет неидеальным. И, наконец, третье – обстоятельства. Мальчик может вовремя приступить к обучению, попасть в руки к замечательным педагогам и учиться в самой лучшей школе, но он может быть из неблагополучной семьи, быть больным умственно или физически, попасть под дурное влияние, тысячи и тысячи других обстоятельств, из-за которых он не сможет получить блага от школы. Итак, чтобы событие «идти в школу» для нашего гипотетического мальчика прошло идеально, все три измерения…

Марина прекратила чтение и недоуменно уставилась на листы. Видимо, ей попалось какое-то философское эссе. Она хотела взять другой лист, но не решилась. В прошлые разы она находила ответ именно в первом попавшемся тексте. Марина не знала механизма всех этих переносов в прошлое и боялась, что очередное вращение калейдоскопа может не сработать из-за какой-нибудь, казалось бы, мелочи. Марина напряглась и продолжила чтение, незаметно для себя пропустив несколько абзацев.

«…Все должно происходить вовремя и в подходящих условиях. Таков самый простой рецепт успешной жизни. Очень часто мы боимся сделать решительный шаг сами, опасаясь потерять уже достигнутое. И упускаем самое благоприятное время. Рано или поздно судьба сама заставит нас поступить, так как мы должны были, но результат уже будет не лучшим. А бывает наоборот, – мы слишком торопимся, и тогда нас тоже ждет разочарование. Итак, успех приходит только тогда, когда мы можем почувствовать самое подходящее время. Далее рассмотрим категорию места…»

Лист кончился, но Марина не стала искать продолжения. Она чувствовала, что прочла ответ. Только не уловила. «Наверное, я слишком напряжена…» Она отложила папку, откинулась на спинку кресла, немного успокоилась. И тут же в ее уме всплыли строчки с экрана. Начало какого-то рассказа, по стилю больше похожего на официальное заявление… И чуть ниже яркие слова, написанные заглавными буквами: «ВРЕМЯ УШЛО. Я ПРОДАЛ СВОЙ ТАЛАНТ! ВРЕМЯ УШЛО…» И Марину пронзило:

– Нет, любимый, еще все можно изменить! Теперь я знаю как!..

Кухня закружилась вокруг Марины: поплыл кухонный гарнитур, телевизор, холодильник… Они двигались, с каждым кругом набирая обороты, и вскоре Марина поняла, что вокруг нее кружится не кухня, а весь мир… Она испугалась и закрыла глаза.

Сначала она ничего не чувствовала, но потом вдруг ощутила резкую боль в пальце, открыла глаза и вскрикнула от неожиданности. Она стояла у плиты и резала картошку в сковородку с кипящим маслом. Марина бросила нож, сунула порезанный палец в рот и побежала в ванную комнату, к аптечке. Прижгла довольно глубокий порез йодом и приложила ватку. Боль утихла, Марина выключила воду и посмотрела в зеркало.

– Ой! – На Марину смотрела молодая счастливая девушка. Счастливая, несмотря на случайно порезанный палец. Ведь она совсем недавно вышла замуж. Вышла по любви и очень удачно. Как часто это не одно и то же!.. Марина улыбнулась сама себе и тут же вспомнила, где она. Вспомнила это зеркало, старую раковину, с трудом отмытую ванную комнату и даже кухню, из которой только что убежала. Она оказалась в той самой однокомнатной квартире, которую они с Марком сняли, когда закончился медовый месяц, и они вернулись с моря. Молодые жили здесь уже вторую неделю. Марк искал работу, а Марина пыталась освоиться с ролью жены и хозяйки. Пока с одинаковым результатом. Никаким.

– Ой! – во второй раз вскрикнула Марина, но совсем с другой интонацией. Она бросилась обратно на кухню и голыми руками передвинула сковородку на холодную плитку. Полюбовалась на плавающие в масле черные угольки, когда-то бывшие кусочками картошки. Смазала ожоги на пальцах. Подавила желание запустить чем-нибудь в окно. Обругала себя, всхлипнула для порядку и полезла под раковину за новой картошкой. Почистила, нарезала. Вымыла сковородку, снова поставила ее на огонь, налила масла, бросила туда нарезанный картофель, посолила, посыпала молотым черным перцем. Села на стул и стала наблюдать за таинственным процессом жарки…

Раздался звонок в дверь. Сердце радостно подпрыгнуло, и Марина бросилась к двери.

– Маришка! – сходу закричал Марк, ворвавшись в квартиру. – Чего я тебе скажу!..

– А поцеловать? – игриво прищурилась Марина.

– А кого? – притворно удивился Марк.

– А есть варианты?

– Конечно! Вон на улице сколько хороших девушек ходит!..

– Ты опять?! – Марина так и не научилась терпеть его противные шутки. – Я с тобой больше не разговариваю!

– Ну, маленькая… – Марк тут же сменил настроение и обнял жену. – Ты же знаешь, что для меня существуешь только ты… А все остальные – просто дуры с ногами… Правда, ты у меня тоже не семи пядей…

– Еще слово!.. – Марина вырвалась и под смех мужа убежала на кухню. – Вот, из-за тебя картошку пережарила!

– Ага, из-за кого же еще? – согласился Марк. Он умылся и сел за стол. – Так вот, Мариша. Нашел я наконец работу! Представляешь, так удачно! В одной фирме по продаже компьютеров… Пока младшим менеджером, но лиха беда начало!..

Марина слушала и вспоминала. Как же это необычно – вспоминать о будущем!.. Именно с этой работы началась карьера Марка. Вскоре он станет старшим менеджером, а затем исполнительным директором. Потом решится на, казалось бы, отчаянный поступок, оставит престижную и хорошо оплачиваемую должность и откроет собственную фирму. Марина отчетливо помнила, как Марк будет мучаться, решаясь на этот шаг, она помнила, как будет вдохновлять его… Но она помнила и мертвое тело на клавиатуре…

Марина стала серьезной. В ее теле теперь как бы сосуществовали две Марины: молоденькая не знающая жизни девушка и опытная сорокалетняя женщина.

– Дорогой, но ты же хотел писать! – сказала одна из Марин. И Марк оборвал свой восторженный рассказ на полуслове. Он поник. Энтузиазм в его голосе сразу куда-то исчез. Он отвернулся и закусил губу.

– Да, я хотел писать… Я очень хочу писать… Но как я могу? Теперь я живу не сам по себе, теперь у меня есть ты… А у нас ничего нет. Столько много всего надо купить. Ты же сама говорила? Надо платить за квартиру… Как я могу?.. Что я могу? Попрошайничать у родителей? Нет уж!

– Милый! Как это, у нас ничего нет? А наша любовь? Ведь это самое главное, а без вещей я обойдусь!.. – «Пока обойдусь», – хотела добавить младшая Марина, но старшая не дала ей открыть рта. – Ты должен писать, а не заниматься бизнесом. Помнишь, у тебя где-то написано: «Если пастух становится политиком, а писатель бизнесменом, то их сердца…»

– Постой, где ты это читала?! – изумился Марк. – Ведь я тебе не давал!

– И очень плохо, что не давал! – перевела стрелки Марина. – Любимый, ты должен писать! Обязательно! А эта твоя новая работа нам не нужна… Так им и скажи!

– Правда? – вдруг улыбнулся Марк. – Ты правда так думаешь?!

– Конечно! – Марина разложила по тарелкам картошку, хлеб, разлила по стаканам молоко.

– Но ведь ты сама… Про работу…

– Я передумала! Ты должен писать, а не заниматься ерундой. В конце концов, я обещала тебя поддерживать в творчестве, а не в продаже компьютеров! Помнишь, там, на холме?

– Помню! – Марк уплетал завтрак, не замечая, что картошка пережарена. – Я думал, это ты забыла…

«Он не любит холодное молоко», – шепнула себе старшая Марина.

– Ой, я молоко забыла подогреть! – Марина попыталась забрать из рук мужа стакан. – А про обещание я не забыла, просто…

– Не надо, сойдет и так, – Марк не отдал молоко, продолжая уминать картошку. – Но поработать придется. Во-первых, я уже согласился, а во-вторых, деньги нужны. На что мы будем жить, если я буду только писать?

– Мы можем переехать в какой-нибудь небольшой городок, даже деревню! Ты говорил, что там не надо много денег, – не сдавалась Марина из будущего.

– Мариша, это на самом деле ты говоришь?! – Марк не смог скрыть своей радости. – Любимая… Иди ко мне… Давай так, я месяц-другой все-таки поработаю, оценю обстановку, немного подзаработаю, а потом уйду… И мы попробуем. Обязательно попробуем!

Марина задумалась. Ее чем-то смущал такой вариант, но она не могла объяснить чем.

– Хорошо… – наконец нерешительно произнесла она. – Но только один месяц! А потом едем куда-нибудь, и ты будешь писать! – И, подумав, не перегибает ли палку, извиняющимся тоном добавила. – Ты же сам сказал, чтобы я вдохновляла тебя только на это?

– Маришечка, какая ты у меня умница! – только и смог выговорить Марк.

Через месяц, поразив коллег, Марк уволился. А уже через день засел за новый роман.

– Раньше я никак не мог решиться начать что-то большое, но теперь попробую! – говорил Марк жене. Он был полон энтузиазма и решимости. Марина тоже. Пошли трудовые будни. Марк целыми днями стучал на пишущей машинке и мечтал о компьютере, который оставил в офисе. Марине тоже доставалось. Оказалось, быть женой писателя гораздо труднее, чем женой вечно где-то пропадающего менеджера. Работа писателя слишком зависела от вдохновения, которое Марине приходилось постоянно поддерживать. Малейшее беспокойство, и Марк был не в силах написать ни строчки, целый день лежа на диване и бессмысленно глядя в потолок. Стали заканчиваться деньги, и теперь Марина кормила мужа только гречкой с молоком. Марк не жаловался, но с каждым днем все больше и больше мрачнел. Через два месяца он пошел в фирму, и его каким-то чудом приняли обратно. Что он там наговорил директору, Марк не рассказывал. Он пришел домой и виновато объяснил:

– Надо хотя бы годик поработать, а потом я снова…