Сестрёнка Месть

Затушив сигарету, Жим-Жим наблюдал за действиями гостя, не поднимаясь с раскладушки.

Стянув с лица маску, прорезь для рта в которой закрывала грязная марля, гость подошёл к чану с водой и с наслаждением погрузил в него руки. Плеснул воду на лицо и растёр грязь.

– Эй, ханаатец, – сказал Жим-Жим. – У тебя должны быть хорошие новости, раз так смело расходуешь мою воду.

Гость молча плескался в чане.

Жим-Жим сел на раскладушке. Даже в таком положении его левое плечо было ниже правого, словно на левую сторону тела гравитация действовала с удвоенной силой.

– Мерде, Кур-Метт, – сказал он, – мне твои театральные паузы, как второй хрен у брюхонога. Хотя видывал и таких.

Кур-Метт плеснул в лицо ещё больше воды. Снял брезентовую куртку, под которой открылась майка с облезлой фотографией Мирона Матьё. Достал из внутреннего кармана ординатёр-табло, завёрнутый в полиэтилен:

– Сообщение от Алёны.

Пока Жим-Жим разворачивал упаковку, Кур-Метт подошёл к раскладному столику и зачерпнул из ведёрка пригоршню чёрной пудры. С наслаждением вдохнул, погружая в пудру мокрое лицо.

Жим-Жим сделал звук табло погромче. Резкий голос Алёны зазвенел в палатке:

«Кур-Метт, как договаривались, аэронеф «Сестрёнка Месть» будет на заданных координатах девятнадцатого июля. Я выполнила свою часть сделки. Теперь твой ход. Буду ждать ответное сообщение по новому адресу. Вероятно, за мной следит Канцелярия. Так что не забывай менять адреса и устройства. Саубол[6 - Саубол (ханаатский) – До свидания]

Жим-Жим вернул табло ханаатцу:

– Пухленькая мерзавка. Нельзя верить пухленьким мерзавкам. Особенно если они – канцеляритки.

– Я доверяю Алёне не больше, чем она мне. Но если она пообещала, что «Сестрёнка» будет в указанное время в указанном месте, так и будет. Не вижу тут обмана.

Жим-Жим поднялся с раскладушки. Расправил перекошенные плечи, потянулся:

– Если сдам канцеляритам и тебя, и Алёну, мне простят все преступления. Ещё и дворянскую грамоту выпишут.

– Как только у тебя появится эта мысль всерьёз, знай – она последняя в твоей жизни.

– Ой, какие мы, сука, грозные.

Жим-Жим поднял с пола железную руку от боевого экзоскелета: огромную конструкцию в бронированном квадратном кожухе, на котором виднелась стёртая эмблема ПВК «Дельфины Нуар». Надев её на левую руку, закрепил несколькими самодельными ремешками. Под весом экзоскелета тело Жим-Жима ещё сильнее перекосилось налево. Завершил экипировку тем, что подключил провод от экзоскелетной руки к плоскому ранцу на спине.

Дождавшись, когда сервоприводы разогрелись, Жим-Жим клацнул железными пальцами:

– Это мы ещё посмотрим, дорогой Кур-Метт, чья мысль будет последней.

Ханаатец ничего не ответил. Словив сильный приход от чёрной пудры, он присел на раскладушку и закрыл глаза.

– Кайфуешь? – усмехнулся Жим-Жим. – Чернейшая чернота, ещё не бодяженная.

Жим-Жим начал носить железную руку экзоскелета лет пять назад, когда был членом банды легендарного выживанца по кличке Двунадесять. Она была неэффективной в бою, мешала перезаряжать автомат, но производила эффект в драке.

«Я вырву тебе сердце!» – кричал Жим-Жим и сжимал механические пальцы на груди противника. До сердца он не доставал, но вырывал такой кусок мяса, что издалека можно было принять за сердце. Да и противник, лишившись мышц грудной клетки, падал замертво, заливая песок Санитарного Домена потоками крови.

За годы использования тяжёлой руки у Жим-Жима перекосились плечи, но неимоверно вырос авторитет. Если бы кто-то вёл летопись великих главарей Санитарного Домена, то назвал бы Жим-Жима наследником Двунадесять.

2

Через полтора часа Жим-Жим и Кур-Метт вышли из палатки. Оба переоделись в чистую форму геологоразведчиков, на которой был минимум побрякушек, какие любили все выживанцы.

Жим-Жим грохнул железной рукой по борту двухэтажного автобуса. Она открылась, высунулась голова в заштопанном противогазе.

– Я ухожу, – объявил Жим-Жим. – Ты за главного. Через пару дней срывайтесь с места и двигайтесь на координаты, которые скинул на твой наладонник.

Противогаз кивнул. Жим-Жим шумно рассёк воздух экзо-рукой:

– И только попробуйте, суки, опоздать с партией чернушки. Клиенты ждут.