Мой мир кувыркнулся

– Чё прилип к стулу иди поливать будешь.

Пока преодолевал эти метра три каюты, Таис начала шустро и совершенно не парясь раздеваться. Чисто машинально отвернулся.

– А чё джентльмен же, хотя внутри всё ликовала.

Она была ну прям вся, как надо – это и под одеждой видно, а тут голое стройное женское тело, грудь, бёдра ножки загляденье, руки – вот только с бицухой, больше моих, ну робинзонада и молодой организм – это всё оставил в неважном.

Набрал воды и поливаю капитаншу с ковша, а она присела в тазу и тряпицей себя протирает, моется и внимательно смотрит, как у меня задирается мой мешок-платье.

Тут надо объяснить. В мире где женщин чересчур, мужские особи воспринимают секс не очень положительно и стараются по возможности избегать его. Низкое либидо мужчин, частое принуждение и т.п. а дамочки тут сильные и крупнее местных мужичков.

У Таис, рот сам по себе, расползался в улыбке.

– Ой ты мой хороший, Саша ты прямо золотой мой, да я тебя беречь буду и не в чём не будешь нуждаться. Там уже и про звёзды и луну, всё твоё.

– Я уже, как земная телочка, глаза к небу закатил, мол все вы только обещаете.

Вот мои задранные вверх глаза уже провожают взлетающее платье-мешок и губы Таис выпиваются в мои. Оказываюсь прижат к её мокрому телу. Стоим оба голые, в тазике, весь зацелован, моют уже меня. Ну и тут уже решается вопрос с проживанием. Таис легко подхватила меня на руки и на кровать. Укладывает меня на спину, не переставая целовать. Правой рукой наглаживает моё мужское естество. Удалось вывернуться из-под её натиска и сползти с кровати. Она подумала, что я просто решил взбрыкнуть и набиваю себе цену. Ну а у меня случился самый большой страх мужика, «отстреляться» досрочно.

– Таис, зачем спешить?

– Давай насладимся моментом и такой с важным лицом встал и пошёл к столу попить.

Попить оказалось, что-то очень алкогольное, крепкое, противное – наверно ром.

Капитанша с нескрываемым любопытством следила за необычно самоуверенным юношей, вышагивающим голышом и размахивающим направо и на лево эрегированным, детородным органом. Алкоголь встряхнул, добавил смелости, и я совершил ещё один поступок, не как не совпадающий с общепринятым в этом мире. По-хозяйски схватив за подбородок Таис впился в её губы с французским поцелуем, язык проник сквозь губы, второй рукой бес церемоний схватил за попу и повалился на неё с верху. Девушка охнула, и вся отдалась в мои руки. Старался от всей души, ром наверно ещё подоспел, меняли локации, кровать стол, пол. Мы перевернули в каюте всё, даже что-то поломали. Когда наши обессиленные тела развалились на кровати, наступил покой и тишина, в голове пустота и одна мысль, я молодец.

Глава 7 Бунт

Стало слышно, что снаружи каюты происходит какое-то волнение. В двери застряли полубоком, не давая друг-другу протиснутся Нейта и Айол с широко раскрытыми глазами и многозначительно хватая ртами воздух.

– Ну понятно, они кое-что успели увидеть.

Нейта заикаясь начала

– Там девочки просят тебя капитанша на поговорить.

Моя фитоняшка вскочила с постели и начала облачатся в обтягивающие кожаные штаны и рубашку, лаская взор, а вот когда она надела пояс с саблей и кинжалом, меня посетила мысль.

– Блин – этож грёбанное средневековье.

Наверно после первобытного пребывания на острове, оказавшись на корабле, мне это не сразу бросилось в глаза.

– Надеюсь тут колдунов не жгут на костре.

У входа в каюту капитанши толпилась и бузила вся команда. Кричали.

– Мы то же хотим.

–Дай его нам и даже просто посмотреть, как будто этим всё могло обойтись.

Надо остановиться на некоторой особенности местного менталитета и то, как согласно этого обращаются со слабым полом, с мужчинами. Вызвано всё тем, что свободные мужчины, – это как правило трофей, отбитый у дикарей в диких землях, то есть рабы, ну или бесхозно двигающейся вечером, на безлюдной улице. Ибо нечего без присмотра, одному гулять, в этом случае насилие порицается обществом.

Если мужчина остался целым, то всё заканчивается выплатой виры. Вот из этого всего и вытекает, что почти у каждой есть с собой специальный, садистский набор из жгутика для перетягивания причиндалов. Аж передергивает от представления этих приспособ, для поддержания эрекции. У более знатных особ найдутся и снадобья, возбуждающие, против желания и продляющие процесс, до болезненности. Но самое непонятное, как на ряду с этим, мужчина в обществе своей женщины, обладает аурой неприкасаемого небожителя, с которого готовы сдувать пыль и потакать прихотям, а уж свободный мужчина способен своей благосклонностью вершить судьбы.

Пока Таис грудью бросилась закрывать меня, я нервно кутался в простыню и молить свою обидчивую богиню, так как помочь в этой ситуации могло только сверхъестественное.

Божество проявилось рядом на постели, где только что лежала моя капитанша. С надменной улыбкой, которая не о чём не говорила.

– Что малыш не благодарный, ты всё понял?

Ну я не дурак, с женщиной надо всегда соглашаться, потом разберёмся, что надо было понять. Я даже начал кланяться и думать может надо креститься, или ноги целовать. Монике явно понравился мой порыв с поцелуями ступней.

– Ладно – снизошла богиня.

– Ничего они тебе не сделают, надо просто очень сильно этого захотеть и посмотреть им в глаза.

– Не обольщайся не всё чего ты захочешь произойдёт.

– А что делать то конкретно?

Ну вот как тут сохранять спокойствие, с такими не конкретными инструкциями.

– Так надо одеться.

В сундуке нашёл штаны и рубашку, шмот моей капитанши. Подвернул, подвязал.

Фитоняшка моя стройна, но всё-таки побольше. Ещё несколько глотков рома прямо из горлышка бутыли, зашли как родные и растеклись смелостью по организму.

Распахиваю дверь. Спина Таис закрывает волнующуюся команду, справа лестница на возвышение, там штурвал.

– Наверное, это капитанский мостик. Во всяком случае мне удалось оказаться на высоте положения в прямом и переносном.

Обвёл взглядом толпу внизу, дамы безмолвствовали, все вытаращились на меня. Моя капитанша поняла, что происходит за её спиной что-то не то. Начала медленно разворачиваться. Наступила тишина, только чайки кричат да мачты скрипят.

Что дальше делать не знаю, а казалась должен. Ром внутри орёт

– Не ссы Санёк ты крут.

Не знаю, как именно я решил петь и петь именно это, но передо мной было 30 или 40 пар женских глаз, божественное озарение, не иначе.

Даже если ты уйдёшь

Как мне это понять? Чем боль унять?

Плачет душа горьким ядом,

В сердце словно ножи. Как дальше жить?