Прорваться в будущее. От агонии – к рассвету!

Как только промышленность ушла в Азию, едва только самыми доходными стали профессии финансовых спекулянтов, торговых менеджеров, специалистов по «холодным продажам», дизайнеров, пиарщиков и т. д., как началась стремительная деградация белых. Господи, зачем мне какие-то химия с физикой, какая-то там астрономия, если я могу впаривать товары и делать бабки без всего этого? Тут учеба только мешает, отнимая время. И книжки какие-то читать – на черта надо? Учеба в школе стала бессмысленной. Образование свелось к узкой специализации в непроизводительных профессиях.

Всего за тридцать лет практики неолиберального вывода индустрии в промышленных масштабах стали плодиться рати дураков и дегенератов. Они ни хрена не знают. Они ничего не читают – да и, по большому счету, уже не могут читать. Их мышление сваливается в архаику. Утрачена способность видеть элементарные взаимосвязи. Даже в экономике. Притом, что стада «постиндустриальных» недоумков обильно снабжены твиттерами, смартфонами, компьютерами и так далее.

Мы вполне можем представить себе некую картину будущего.

– Ты видел, как я выложил в Ю-тьюбе казнь двух ведьм?

– А чо? Прикольно?

– Еще как прикольно! Наша инквизиция их разоблачила. Сам Преподобный Пью какую речь сказал! Эти ведьмы насылали плохие торсионные поля на честных людей и колдовством пытались сделать так, чтобы Солнце больше не вращалось вокруг Земли, упало и сдвинуло земную ось. Их вешали в железных ошейниках! Жесть! Я на мобилу снимал, как они потом по пять минут корчились и ногами сучили…

– Да ну, надоело. Не торкает больше. Я тут новый китайский интеллофон купил, с дисконтом. И скоро на «Пиратов Карибского моря-144» пойду. Наш Лорд-землевладелец – сто лет ему счастливой жизни! – купил права на ее прокат в нашем маркграфстве. В И-нете читал: Лорд прибудет на премьеру со всей свитой, на крутейших джипах «Великая стена», будет угощение и раздача юаней. Заодно посмотрю на его третью молодую жену. Видал ее фотку на портале «Дьюк ньюз»?

– Ой, и не говори! Краса неземная. И так хорошо смотрится в драгоценностях от Тиффани. Да, слава нашему Лорду Хьюго Бенсону! Он добрый хозяин. И нас хорошо от набегов людей Эрла обороняет. И тарифы на мобилу справедливые установил…

Смешно? Нереально? Погодите. Все только начинается. Да возьмите нынешние протесты в РФ с их идиотским лозунгом «Россия без Путина», а не под слоганом «Россия без капитализма» или «Россия без паразитов». Что мы видим в «России без Путина»? Настоящий наивный монархизм эпохи Средневековья. Веру в доброго царя. Нужно, дескать, только царя сменить – и все будет хорошо. Будто бы при сохранении строя в неприкосновенности любой, кто сменит Путина, не станет таким же. Тем не менее, наивный монархизм, свойственный темным крестьянам античности, западного Средневековья и царской России, успешно укоренился в среде «смартфонизированного», «интернетизированного» «креативного класса» Москвы. А по сути – в среде дебильных, непроизводительных «хомо постсоветкикус».

«На самом деле это все цветочки. Ягодки мы увидим тогда, когда определяющее место в социуме займет нынешнее интернет-поколение. Эти «свободно мыслящие люди» не приученные ни к какой иерархии, лишенные возможности видеть вещи цельными, выстраивать приоритеты – это полное торжество клипового мышления. На самом деле это недочеловеки, считающие себя человеками. В обществе, где подавляющее большинство составляют недочеловеки, неизбежно появятся сверхчеловеки или просто человеки, которые будут манипулировать этой дезинтегрированной массой. Их дети будут читать бумажные книги и учиться по бумажным учебникам. Это не просто социальное неравенство – это принципиально разный тип мышления, уровень интеллектуального развития. Очевидный упадок массовой культуры – это предпосылка для новой сегрегации. Вот она какая – постдемократия…» – написал в июле 2012 г. Михаил Леонтьев.

Теперь вам понятно, зачем нужна реиндустриализация? И почему известный антилиберал Эрик Райнерт (сторонник проектного государства) говорит, что лучше плохая промышленность, чем никакой индустрии? Потому что только индустриализация-2 снова придаст смысл учебе в школах и вузах. Снова поднимет инженера, конструктора, исследователя, квалифицированного рабочего над дегенератами – торгашами, бухгалтерами, пиарщиками.

То, что понимали еще недавно

Самое интересное, что совсем недавно – по историческим меркам – люди прекрасно понимали, зачем нужна промышленность. И если вам не нравятся советские умники, если вы не хотите слушать Максима Калашникова или Сергея Переслегина, давайте вспомним такого великого американца, как Франклин Делано Рузвельт. Да-да, это тот самый великий президент, что спас Соединенные Штаты от Великой депрессии и вывел эту страну на позиции сверхдержавы, в абсолютные мировые лидеры. Что он говорил по сему поводу?

«Наша великая республика была буквально создана руками предков. Если бы пуритане, отцы-основатели, расселились на плимутском берегу и открыли бы конторы по купле-продаже недвижимости, бюро по планированию застройки городов и иные теоретические учреждения, вместо того, чтобы рубить лес и носить воду, я убежден, что наш прогресс как нации значительно замедлился бы».

«Я считаю, что мы должны сделать все для того, чтобы возродить (я назову это за неимением лучшего термина) дух гильдий. Несомненно, что удивительное мастерство в пору развития гильдий объяснялось всеобщим признанием высокого места в обществе, которое занимали мастера. Как же мы можем ожидать ныне, что способные юноши станут заниматься производительным трудом, если мы сами считаем, что клерк, зарабатывающий в неделю 10 долларов, стоит выше на социальной лестнице, чем квалифицированный рабочий, получающий 60 долларов?.. Надеюсь, что нам удастся убедить колледжи привить юношам понимание: нужно больше ума, чтобы управлять двухтонным механическим молотом, чем механически складывать колонки цифр в конторских книгах».

Ф. Рузвельт произносил оные речи в середине 1920-х, когда был частным лицом (еще не президентом и даже не губернатором штата Нью-Йорк), председателем Американского строительного совета. Несмотря на некоторую архаику сравнений, мысль Рузвельта предельно ясна: тот, кто имеет дело с реальным производством, гораздо более развит и умен, чем тот, кто производит лишь бумаги. И горе той стране или нации, которая забрасывает реальное производство. Стоит заменить механический молот (вершину технологий того времени) на многокоординатный обрабатывающий центр с ЧПУ, а конторы по продаже недвижимости дополнить всякими дизайн-бюро, пиар-фирмами и финансово-спекулятивными лавочками – и речи Рузвельта зазвучат более, чем актуально.

Само преимущество белых народов над всем прочим миром заключалось в том, что они сохраняли у себя сложную перерабатывающую промышленность. Западнику начала или середины XX века и в голову не пришла бы мысль о том, что можно закрыть заводы по производству автомобилей, радиоаппаратуры или локомотивов, скажем, в США – и перенести их в Индию или Китай, где рабочие дешевле. Чтобы потом ввозить сделанные в Азии машины/агрегаты в родную Америку – и продавать в ней по ценам столь же высоким, как если бы они были сделаны дома. Такого промышленника моментально бы линчевали за попытку отнять работу и будущее у собственного народа. Да, вывоз в колонии уже не товаров, а капитала был отмечен Лениным еще в 1915 г. Но тогда те же британцы выводили в колонии добычу сырья и самое примитивное производство, даже не думая сооружать в той же Индии верфи, авиастроительные или автомобильные заводы, фабрики по производству радиоламп и электрооборудования.

Люди тех времен отлично сознавали: это – основа верховенства их народов. Если у тебя есть развитая индустрия, то она жадно требует тысяч усовершенствований, новых технологий, изобретений. Что при капитализме, что при социализме. А значит (и об этом говорил весь опыт XIX столетия) – рядом с промышленными комплексами станут процветать и развиваться университеты, научные институты, лаборатории, изобретательские команды. Рядом с неспящими Чугунными Богами будут работать тысячи школ: ибо промышленности надобны грамотные кадры, знающие и закон Ома, и периодическую таблицу Менделеева. А убери промышленность – и все это засохнет, начнет чахнуть. Больше промышленности – больше квалифицированных людей с хорошими заработками, больше доходов у государства. Больше и совокупная сила страны. Дело не только в способности производить отличную технику, но и в простой боеспособности. Ибо тот, кто привычен к станку, прекрасно освоит и пулемет. А чем больше механизаторов и шоферов – тем больше у тебя и потенциальных танкистов.

Сам научно-технический прогресс не может существовать отдельно от индустрии. Так же, как мы с вами не можем жить без воздуха и воды, в космической пустоте. Совершенно не зря сонмы заводов и фабрик служили практическими центрами для миллионов студентов технических специальностей, для тысяч будущих ученых и конструкторов. Ведь как лучше всего обучиться делу? Да только у мастеров и практиков, занятых не учебно-условными заданиями, а конкретным выпуском сложных изделий, конкретными проектами и разработками. Этому не сможет научить ни один преподаватель – что вещая с кафедры, что проводя лабораторные занятия. Да и сами преподаватели не смогут быть хорошими педагогами, если не связаны с тем же конкретным делом, если в вузы не приглашаются для проведения занятий и отбора смены люди из реального сектора. И там же, в реальном производстве, молодые кадры могли пробовать свои разработки, идти вверх по лестнице карьеры, проходя отбор реальным делом.

Кто еще в 1984 приходил читать лекции в МФТИ? Сам академик и ракетостроитель Челомей, уважительно называя желторотых студентов «коллегами».

Вот вам для примера судьба директора Всероссийского (Всесоюзного) института авиационных материалов (ВИАМа), академик РАН Евгения Каблова. Как он вообще выдвинулся в Советском Союзе, окончив институт в середине семидесятых? Воспользуемся для этого интервью А. Механика с академиком.

«…После окончания Московского авиационного технологического института я был направлен в ВИАМ. Одновременно с дипломом я уже подготовил кандидатскую диссертацию по модифицированию силуминов, это сплавы алюминия с кремнием, и рассчитывал работать по этой тематике, но меня неожиданно решили направить в лабораторию жаропрочных сплавов. Объяснялось это тем, что в середине 70-х годов, когда стали выпускаться двигатели четвертого поколения, обнаружились проблемы усталостной прочности лопаток турбин. Двигатели работали только по 50–40 часов, а потом лопатки ломались. И тогда было принято решение: способных молодых ребят направить работать по этой теме.

Меня поразило, что мне, молодому специалисту, поручают решение сложнейшей проблемы. После анализа уже проведенных работ и литературы я пришел к выводу, что для достижения необходимой надежности лопаток необходимо изменить технологию изготовления литейной формы, в поверхностный слой которой надо ввести модификатор, позволяющий измельчить зерно поверхности охлаждаемой лопатки. Мои расчеты и исследования показали, что на эту роль подходил алюминат кобальта, который должен был синтезироваться из исходных материалов, а затем наноситься на форму при ее изготовлении. Для этого пришлось самостоятельно разработать специальную технологию.

Мы изготовили лопатки по новой технологии и отдали их на испытания. Через две недели стало ясно, что у нас таких свойств никогда не было. Я до сих пор помню этот протокол испытания. Потом я уже визуально, глядя на форму, мог определить ее качество. Потому что если форма качественная, то на ее поверхности получалась так называемая берлинская глазурь, как гжель с майоликой. Но когда я с этими результатами пришел к своему начальнику лаборатории, он мне сказал: «Молодой человек, вы плохо знаете теорию, не может быть, чтобы при мелкозернистой структуре материала были получены такие характеристики надежности. Дело в том, что при высоких температурах разрушение материалов в результате диффузии основных легирующих элементов идет по границе зерна. Чем меньше зерно, тем больше протяженность границ». То есть, наш результат противоречил общепринятой логике вещей.

Потребовались дополнительные исследования, которые показали, что новая технология изготовления форм позволила не только уменьшить размер зерен, но и улучшить качество их границ, что существенно уменьшило диффузионную проницаемость и подвижность этих границ.

Когда все вопросы были сняты, решили этот процесс внедрить в «изделие 89», которое до этого не могло пройти государственные испытания из-за отказа двигателей.

– Это о каком самолете идет речь?

– «Су-24». Меня пригласил академик Архип Михайлович Люлька, генеральный конструктор ОКБ «Сатурн», которое разрабатывало для него двигатель, выслушал – и я получаю на неделю в управление фактически полцеха литейного. Когда мы все сделали и прошли испытания, двигатель впервые получил стопроцентный ресурс работы. И министр подписал приказ о том, что все моторостроительные заводы должны внедрить мой метод при литье лопаток из сплавов «ЖСбУ» и «ВЖЛ 12У». И я поехал по всем моторостроительным заводам большой советской страны внедрять этот процесс, который и сегодня используется и работает.

Но оставался еще один вопрос. Дело в том, что лопатка имеет сложную пустотелую форму. А из сопромата известно, что если мы имеем пустотелую деталь, то всегда усталостная трещина должна зарождаться на внешней поверхности. Но лопатка разрушалась всегда изнутри. Это, казалось бы, противоречило правилам сопромата. Мне удалось доказать, что основная причина в том, что внутри и снаружи лопатки формирование структуры ее материала идет разными путями из-за разницы температур внешней оболочки и более горячего внутреннего стержня литейной формы, которые я предложил выровнять. В результате резко возросла однородность макроструктуры внутри и снаружи лопатки. Эту лопатку поставили на двигатель «АЛ-31Ф», который устанавливался на так называемое изделие «П-42».

– Это был уже другой самолет?

– «Су-27». И тогда за эту работу я получил первую Государственную премию. А докторскую диссертацию я сделал, когда уже мы от поликристаллических лопаток перешли к монокристаллическим. И я опять решал проблемы повышения усталостной прочности, которые возникают в данном случае из-за микропористости. Нужно было уменьшить поры, размер которых определяется скоростью кристаллизации. И тогда была разработана технология высокоградиентной направленной кристаллизации, при которой удалось реализовать градиент 220 градусов на сантиметр на границе твердой и жидкой фаз. А в общепринятой мировой технологии, в том числе у американцев, он был 40 градусов на сантиметр. И когда американцы анализировали движки с «МиГ-29», они были поражены микроструктурой дендритной ячейки наших лопаток: расстояние между дендритами было в четыре раза меньше, чем в их лопатках. Они попросили провести сравнительные исследования на контрактной основе, на чем мы заработали пять миллионов долларов, что позволило нам создать новые установки и новые сплавы. А компания «Дженерал Электрик» дала заключение, что виамовская технология в тридцать раз эффективнее той, что используется на Западе…»

(https://expert.ru/expert/2010/14/pochemu_lopatki_razrushautsya_iznutri/ (https://expert.ru/expert/2010/14/pochemu_lopatki_razrushautsya_iznutri/))

Как видите, в СССР вчерашний студент, хорошо занимаясь (и занимаясь делом!) без всякого блата и без взяток с ходу пошел на работающее передовое производство. Там внедрил революционную технологию, которую «признанные эксперты» считали дотоле невозможной, и тут же стал расти в социальном статусе. Более того, участие в реальном производстве позволило Каблову настолько продвинуться в науке, что он и академиком стал, и технологию намного вперед продвинул? Мог бы он добиться такого в стране, где вроде бы есть вуз, но нет реального производства? Мог бы он сделать подобное, не распоряжаясь в реальном цеху и сидя только у компьютера с программой-симуляцией? И где бы он был в нынешней Эрэфии, где производство самолетов убито, где вместо заводов открываются торговые моллы и гламурные выставки тошнотворного «искусства»?

Сам Каблов плохо скрывает то, откуда исходит сам тип его карьеры. И то, что он считает образчиком государственной мудрости; принципом, применимым и сегодня. Вот его слова:

«…Мне на всю жизнь запомнился рассказ академика Кишкина. В свое время была серьезная научная дискуссия среди металлургов о свойствах мартенсита, который является основной структурной составляющей закаленной стали. А Кишкин занимался сталью. И принимал активное участие в этой дискуссии. Но его пригласил Сталин и сказал: нам нужна авиационная броня. Кишкин стал говорить о необходимости закончить научную работу об этом самом мартенсите. А Сталин ответил: мол, пусть эту дискуссию ведут другие ученые, а стране нужна броня, вы и займитесь этим. Кишкин по этому поводу никаких статей не писал, но весь мир знает, что «Ил-2» был создан благодаря работам академика Кишкина и профессора Склярова. Как оценивать их работу – по индексу цитирования или по тому, что все самолеты «Ил-2» были защищены броней, которую они создали, и тем самым спасли жизнь многим летчикам во время войны?

(https://expert.ru/expert/2010/14/pochemu_lopatki_razrushautsya_iznutri/ (https://expert.ru/expert/2010/14/pochemu_lopatki_razrushautsya_iznutri/))

Снова мы видим доказательство неразрывной связи между производством, наукой и образованием.

Еще одно полезное свидетельство академика Каблова (о том, почему в Эрэфии ничего не получится с истребителем пятого поколения):

«Такого уровня технологии находятся на грани искусства, которое требует большого опыта. Как-то я поехал обсуждать новый двигатель к академику Николаю Дмитриевичу Кузнецову, генеральному конструктору двигателей самолета «Ту-160». Он показал мне чертежи лопатки нового двигателя и сказал, что великий Туполев любил присказку: что приятно для глаза, то полезно для газов. А лопатка смотрится как-то не так. И действительно, посчитали, и оказалось, что она не проходит. Такое чувство может появиться только в результате наработки гигантского опыта конструирования, разработки технологий и производства.

В советское время выпускалась где-то тысяча двигателей, и персонал заводов обладал высоким мастерством. Если же мы будем делать единицы в год, мы никогда не создадим конкурентоспособную продукцию ни по качеству, ни по стоимости. Но самое главное, что уходят люди – носители этих технологий…»

Прочитайте автобиографию хорошего инженера-металлурга Юрия Мухина. Где он учился и на практике постигал науку? В Днепропетровске, среди многочисленных заводов. Ибо хорошего инженера теоретически и на компьютерных «мульках» не сделаешь.

Пришествие либеральной нелюди

Таким образом, люди еще недавно отлично понимали: без промышленности – смерть, отупение, атрофия мозгов, деградация. Но все изменилось, когда пришли либеральные дауны, свихнувшиеся на «свободе капитализма» и весь мир видящие как столбцы в бухгалтерской книге. Они начали уничтожать промышленность – что на Западе, что, чуть позже – на обломках СССР.

Эти неполноценные на полном серьезе принялись рассказывать нам, что выгодно вынести производство в Китай, что все измеряется только скоростью и величиной прибыли, что можно прожить, учинив некий «постиндустриализм». То есть, превратив свои страны в финансовые и управленческие конторы, в машинки для печатания денег и в скопища потребителей. Якобы в этих условиях могут существовать конструкторские бюро и университеты экстра-класса, которые будут все время разрабатывать передовые технологии. Каковые потом можно втридорога продавать тупым китайцам, кои только и могут, что работать у конвейеров.

Либеральные кретины вызвали тем самым цивилизационную катастрофу у белых. Да, они породили орды ничего не читающих и ничего толком не умеющих, ни на что не годных получеловеков-белых, сваливающихся в архаичное мышление. Зато они породили бурное развитие Китая, куда сегодня уходят и конструкторские, и научно-исследовательские структуры западных корпораций. На фоне упадка и мелкотемья в нынешней Кремниевой долине, кстати.

Причем, перегоняя производство в Китай, либералы Запада (и расейские их клоны) наступали на старые грабли. Веком раньше, когда Япония начала индустриализацию и жадное «втягивание» в себя новейших на тот момент технологий, на Западе также страдали дурацкой самоуспокоенностью. Мол, япошки слишком тупы, чтобы создавать нечто новое, они будут вечно зависеть от западных ученых и конструкторов.

«Тупые» японцы очень быстро наладили производство прекрасных боевых кораблей, создали сильнейший в мире (по состоянию на 1941 г.) авианосный океанский флот собственного производства. Вкупе, кстати, с весьма приличными самолетами японского же происхождения. И потом так дали прикурить Западу, что мало не показалось. Вы видели гидродинамические були на носах современных супертанкеров, снижающие сопротивление среды и позволяющие экономить топливо? А ведь эти були на боевых кораблях японской империи применил главный тогдашний кораблестроитель – адмирал Фукуда. Авианосец «Синано» такой штукой уже обладал.

Нынешний Китай по геополитическому и геоэкономическому весу равносилен десяти тогдашним Япониям (если мерить относительно). Но, развивая Японию в начале XX века, Запад все-таки не переносил в нее 80 % своей промышленности, не заваливал свои прилавки японскими товарами и уж, тем более, не переводил туда свои центры R&D. Нынешние либеральные недоумки делают с Китаем именно это. Обрекая и Запад, и обломки СССР на страшную психоисторическую, геополитическую, цивилизационную катастрофу. И не зря Максим Калашников всегда считал либералов/монетаристов опасными имбецилами, коих для нашего блага вообще нужно вывести с лица земли.

Что ж, читатель, теперь вы понимаете, зачем нужна реиндустриализация, причем прежде всего – для русских. Без нее никакого возрождения нации быть не может. Это не просто экономический или социальный сверхпроект – это поистине религиозная миссия. Именно так ее и надо рассматривать. А поскольку на свободно-капиталистических принципах провести индустриализацию-2 невозможно, потребуется план «минус 451 по Фаренгейту». То есть, смесь практик сталинизма, Рузвельтова Нового курса, национализма, социализма и промышленного (нелиберального!) капитализма. (Практика монетарного неолиберализма дает противоположный эффект). Дегенерировавшее быдло нужно бичами гнать учиться и приобретать полезные знания/навыки. Богатых – всеми способами принуждать к инвестициям только в промышленность, новые технологии, в науку и в вузы. Тех, кто не читает книг – превращать в неполноправных, в подданных, а не граждан. И возрождать пилотируемую космонавтику – как самое действенное горнило для рождения прорывных технологий.

Считайте сей абзац неким предварительным итогом. Это нужно для более ясного понимания того, о чем речь пойдет далее. Ибо под нашими ногами сейчас разверзается бездна: новых Темных веков.