Спираль забвения

– Завтра утром, – произнес старейшина Муто, его голос, словно шум ветра в кронах деревьев, был тих и спокоен, – нам предстоит отправиться на охоту к дальнему озеру.

– Да, старейшина, – ответил ему молодой воин по имени Кайо, его мускулистые руки сжимали древко копья, – там обычно много антилоп и зебр. Мы принесем племени много мяса.

– Это хорошо, Кайо, – промолвила старейшина Найла, ее глаза, цвета песка пустыни, были задумчивы, – но я чувствую что-то неладное. Слишком тихо сегодня, даже птицы молчат.

– Это просто усталость, старейшина, – вмешался старейшина Амири, его борода была белой, как пух одуванчика, – просто усталость перед наступлением ночи. Нечего нам придумывать беду там, где ее нет.

– Возможно, – ответила Найла, но ее взгляд оставался настороженным, – но я молюсь, чтобы это были всего лишь мои опасения.

– Не думай о плохом, Найла, – успокоил ее Муто, – мы всегда находили выход из любой ситуации. Мы сильны, мы мудры, и мы не оставим своих сородичей в беде.

– Надеюсь на это, – тихо произнесла Найла, и ее глаза устремились в сторону леса, словно пытаясь увидеть там что-то, что пока было скрыто от всех остальных.

В это время к костру подошла молодая женщина по имени Амани. Ее лицо было украшено татуировками, символизирующими ее принадлежность к племени. Она несла на плече тяжелый горшок с горячей похлебкой. Ее движения были плавными и грациозными, словно она танцевала, а не шла. Амани подошла к старейшинам и поставила горшок на землю.

– Ужин готов, – сказала она, ее голос был мягким и мелодичным, словно журчание ручья, – надеюсь, всем хватит.

– Благодарю тебя, Амани, – ответил Муто, – ты всегда нас кормишь.

– Это мой долг, старейшина, – ответила Амани и улыбнулась, ее улыбка была такой же теплой, как и солнечные лучи, – каждый должен вносить свой вклад в общее дело.

– Ты права, дочь, – сказала Найла, – вот подрастает достойная смена.

– Пойду проверю детей, – промолвила Амани и отошла от костра.

– Ты видишь, Амири, – сказала Найла, глядя в сторону Амани, – жизнь продолжается. Даже если что-то и случится, мы должны помнить об этом.

– Да, Найла, – ответил Амири, – но все равно, не могу отделаться от чувства тревоги.

– Я тоже, – согласился Муто, – что-то не так в этом мире. Как будто природа готовится к чему-то.

– Посмотрим, что принесет нам ночь, – сказала Найла, и старейшины замолчали, погрузившись в свои мысли.

Амани, тем временем, шла по деревне, проверяя, как устроились дети. Она заглядывала в каждый дом, ласково касаясь спящих малышей. Она любила детей, они были для нее, словно олицетворение будущего, ее надежда, ее жизнь. Амани была готова пожертвовать всем ради них. В ее сердце была неиссякаемая любовь к своему племени, к своей деревне и к своей родной саванне. Она помнила, что когда-то давно, ее мать говорила ей, что в каждом сердце живет искра любви, и что эту искру нужно беречь и не давать ей угаснуть.

Дойдя до своей хижины, она увидела, что ее младший брат, Ика, еще не спит. Он сидел у окна и смотрел в ночное небо, усыпанное миллионами ярких звезд.

– Почему ты не спишь, Ика? – спросила Амани, ее голос был полон нежности.

– Не могу, сестренка, – ответил Ика, его взгляд был задумчив, – звезды сегодня какие-то другие. Они словно смотрят на меня.

– Тебе кажется, братик, – сказала Амани, – просто устал. Ложись спать, завтра будет новый день.

– Хорошо, – сказал Ика, но его взгляд продолжал оставаться на звездах, – спокойной ночи, сестренка.

– И тебе, – ответила Амани, укрыла брата одеялом и вышла из хижины.

Она снова подошла к костру, где продолжали сидеть старейшины.

– Дети все спят, – сказала она, – можно ложиться.

– Да, – ответил Муто, – но перед этим, давайте еще раз помолимся, чтобы боги защитили нас.

Все встали и обратили свои лица к небу. Они начали петь молитву, их голоса, словно эхо, разносились по всей саванне. Молитва, словно древняя мелодия, успокаивала их души и наполняла их сердца надеждой. Амани, слушая пение, почувствовала, как волна покоя омывает ее. В этот момент, на секунду, все тревоги и опасения отступили. Но это было лишь затишье перед бурей.

После молитвы все разошлись по домам, готовясь ко сну. Лишь старейшины еще долго сидели у костра, их лица были обращены к небу, словно они ждали каких-то знаков. Но небо молчало, и лишь звезды, словно безмолвные свидетели, наблюдали за деревней, которая, как и все в этом мире, готовилась к наступлению ночи. Амани, приготовившись ко сну, заглянула в окно и увидела, как луна медленно поднимается над горизонтом. Она была полной и яркой, словно серебряный диск. Она почувствовала, как внутри нее что-то шевельнулось, но она не могла понять, что это такое. Она лишь знала, что эта ночь будет особенной. И, закрыв глаза, она погрузилась в беспокойный сон. Не зная, что эта ночь принесет с собой не только тьму, но и ужас. И что эта тишина перед бурей, лишь начало кошмара, который навсегда изменит их жизнь.

Странное пробуждение

Первые признаки перемены пришли не с первыми лучами солнца, как обычно бывало, а с первыми слабыми отблесками лунного света. Необычно полная и яркая, словно налитая молоком, луна царила на ночном небе. Она освещала саванну нежным, серебристым светом, но этот свет не приносил обычного умиротворения. Он, скорее, подчеркивал странность происходящего, создавая зловещие тени и искажая знакомые очертания. Животные стали вести себя необычно, их поведение словно вышло из-под контроля, что-то словно сломалось в привычном порядке вещей. Ночные птицы, обычно бесшумные и незаметные охотники, теперь тревожно кричали, словно предчувствовали беду. Их крики, пронзительные и резкие, нарушали ночную тишину, наполняя воздух напряжением. Шакалы, обычно державшиеся на почтительном расстоянии от деревни, начали кружить вокруг ее окраин, словно хищники, выискивающие легкую добычу. Но их глаза, как заметили некоторые из жителей деревни, светились не привычным желтым светом, а каким-то зловещим, неестественным красным огнем. Этот зловещий отблеск придавал их виду пугающую, дьявольскую сущность. Сначала эти странные проявления животного мира списывали на обычные ночные причуды саванны, на некую игру света и тени, но когда поведение животных становилось все более и более странным, стало понятно – происходит что-то действительно неправильное. Что-то, что выходило за рамки привычного понимания.

Муравьи, маленькие, безобидные труженики, вдруг начали вести себя, как единый организм, как армия захватчиков. Они выстроились в огромные, непрерывные колонны, словно гигантские черные ленты, и начали неумолимо двигаться в сторону деревни, заполняя собой все вокруг. Их маленькие тела, словно по воле единого разума, двигались в одном направлении, словно их вели к какой-то определенной цели. Деревья, которые обычно неподвижно стояли, как стражи саванны, вдруг начали издавать какие-то странные, зловещие скрипы, как будто они тоже были охвачены этой странной аномалией. Даже ветер, обычно приносивший прохладу и свежесть, теперь дул резко и порывисто, словно пытаясь предупредить о грядущей беде. Казалось, что сама природа сошла с ума. Словно, ее накрыла какая-то темная пелена.

Внутри деревни, одна из охотниц, молодая женщина по имени Амани, внезапно проснулась от навязчивого, гнетущего чувства тревоги. Сердце ее билось быстро и громко, словно пыталось вырваться из груди. Она ощущала, как по ее телу бегают мурашки, и внутри нее нарастало какое-то странное, непонятное беспокойство. Воздух в хижине казался спертым и тяжелым, словно наполненным чужеродной энергией. Она чувствовала, что в атмосфере что-то изменилось, что-то чуждое и враждебное, словно приближался ледяной холод, обволакивая ее тело и разум. Сначала она решила, что это просто ночной кошмар, но тяжелое дыхание в груди, и тревожное сердцебиение не отпускали ее. Она не понимала, что происходит, но интуиция подсказывала ей – надо что-то делать. Она, не раздумывая, поднялась с циновки, застеленной на полу, и подошла к небольшому окошку, прорубленному в глиняной стене ее хижины. Ее взгляд был непроизвольно прикован к тому, что происходило за ее окном.

Сначала она ничего не поняла, но затем, ее глаза различили зловещее, красное свечение в глазах кабанов. Кабаны, обычно мирно пасущиеся неподалеку от деревни, сейчас неслись в сторону ограждения, которое защищало деревню от диких зверей, с безумной, неистовой скоростью. Они были похожи на гигантских, разъяренных монстров, их клыки были обнажены, а дыхание было тяжелым и резким. Это зрелище было настолько ужасающим и неестественным, что Амани на мгновение оцепенела. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы осознать, что происходит, и что эта красная аура в глазах животных, не что иное, как проявление чего-то темного и злого. Она не знала, откуда взялся этот зловещий отсвет, но она чувствовала, что это не предвещает ничего хорошего. Внутренний голос кричал ей, что надо предупредить остальных. И, в мгновение ока, все ее сомнения исчезли, и в сердце зажглась искра отваги. Она знала, что должна действовать, чтобы защитить своих близких. Поэтому, она, резко отвернувшись от окна, бросилась к дверям своей хижины, чтобы предупредить остальных.

Выскочив из дверей, Амани столкнулась с Кайо, который был одет в легкую набедренную повязку, его глаза были широко открыты от ужаса.

– Что происходит? – спросил он, его голос был дрожащим, – я видел… я видел, что кабаны…

– Они идут сюда, – перебила его Амани, ее голос был напряженным, но твердым, – с красными глазами. Что-то не так, я уверена. Надо всех поднять!

– Но что это может быть? – спросил Кайо, его взгляд был растерянным, – я никогда такого не видел.

– Не знаю, – ответила Амани, – но мы должны быть готовы. Беги и разбуди остальных, я помогу тебе!

– Хорошо! – воскликнул Кайо, и, развернувшись, бросился к ближайшей хижине, чтобы разбудить спящих сородичей.

Амани же, не теряя ни секунды, побежала в сторону центра деревни, где располагался дом старейшин. Она понимала, что они должны узнать о происходящем в первую очередь. Пока она бежала, крики ужаса и отчаяния начали разноситься по всей деревне. Некоторые жители, проснувшиеся от шума, выбегали из своих хижин, с ужасом глядя на происходящее. Многие из них были одеты лишь в легкую одежду, и их лица были искажены страхом. Небо над головой по-прежнему светило полной луной, и все это кошмарное действо, как будто, происходило в театре теней. И от этого осознания, страх только усиливался.

Добежав до хижины старейшин, Амани с силой начала стучать в дверь, выкрикивая их имена.

– Старейшины, просыпайтесь! – кричала она, ее голос был полн отчаяния, – животные нападают, они безумны!

Через несколько секунд, дверь распахнулась, и на пороге появился Муто, старейшина с бородой цвета слоновой кости. Его глаза были удивленно округлены, и его лицо было нахмурено.

– Что происходит, дочь? – спросил он, – почему ты так кричишь?

– Животные, старейшина, – ответила Амани, ее голос дрожал, – они ведут себя странно, они нападают на деревню!

– Что ты говоришь? – промолвил Муто, его брови нахмурились еще сильнее, – покажи мне!

Амани, не говоря ни слова, потянула его за руку к окну. Когда Муто взглянул наружу, он застыл в изумлении. Он не мог поверить своим глазам. Он увидел, как кабаны, их глаза налились кровью, таранят ограждение деревни. Он увидел, как другие животные, с таким же безумным светом в глазах, рыщут вокруг, как хищники, готовые наброситься на свою добычу.

– Это невозможно, – пробормотал Муто, его голос был полон ужаса, – что это может быть?

– Я не знаю, – ответила Амани, – но мы должны что-то делать, старейшина!