Небо Земли

– Да, Саша, – ответил бывший преподаватель, – если что-то важное, давай быстрее, я на наблюдениях. Если не срочно, то я перезвоню.

– Андрей Львович, – с отчаянием в голосе, чуть ли не навзрыд произнес Васечкин, – вы не поверите… Плутон пропал!

– Васечкин, ты там вообще, что ли?! С ума посходил?! – Масленников, когда злился, начинал шепелявить. Саша заметил это сейчас в его ответе. Во время учебы у них с Масленниковым сложились хорошие отношения. Не одну ночь они наблюдали вместе космические объекты. Но после окончания Сашиной учебы перестали контактировать. И вот спустя два года Масленников слышит голос Васечкина, который вещает ему о пропаже карликовой планеты. Первой мыслью у преподавателя было скинуть звонок, но Сашу он уважал и дал ему еще несколько секунд для пояснения ситуации.

– На прошлой неделе я наблюдал траекторию Плутона несколько ночей подряд, – тараторил Васечкин, – делал снимки. Сделал анимацию, как он летит по небу. Сегодня я решил провести эфир и показать своим зрителям планеты. Начал с Плутона, а его нет! Неделю назад он был, а сегодня исчез!

Если бы Масленников не был уверен в том, что Васечкин не пьет и не употребляет наркотики, то вот сейчас точно бы положил трубку, но вместо этого преподаватель произнес:

– Что значит исчез Плутон?

– У вас оптика есть?

– Есть.

– Я вам скину сейчас координаты, вы наведите на него рефлектор!

– Я не могу, он занят. У нас госпрограмма. Время наблюдения ограничено! Я вообще в Италии!

– Просто на секунду наведитесь на Плутон и сами удостоверьтесь, что он исчез!

– Хорошо, я перезвоню. Координат не надо, у нас всё есть.

Саша поднялся с земли и не сразу вспомнил, что за ним наблюдают зрители. Парень принялся отряхиваться от пыли. Когда он посмотрел в монитор, то не поверил своим глазам – его эфир смотрели четыреста пятьдесят семь человек. Радость от притока зрителей смешалась с волнением. Астроном поздоровался с вновь прибывшими и продолжил наблюдения. Следующими на очереди были снимки Марса.

Через полчаса Саше пришло сообщение от Масленникова:

«Плутона и правда нет. Странно. Я сообщил в Пулково, будем разбираться, в чем дело. Я тебе позвоню позже».

2

Вне пространства

– Объекты с положительной массой стягивают гравитацией пространство и материю, вещество с отрицательной массой, наоборот, расталкивает вокруг себя пространство и материю. Этим конусом мы разрезаем ткань пространства-времени этой Вселенной, – ответила Элли.

Юра, Мингли, Саид, Стив и Жорж висели в невесомости на носу корабля и смотрели на бледно-голубой треугольный конический щит, колышущийся перед кораблем, вклинивающийся в объем пространства-времени, таким образом рассекая и раздвигая его и давая возможность следом идущему кораблю лететь вне нашей Вселенной. Сзади Вселенная снова смыкалась, но не сразу: отсутствие пространства на протяжении километров тянулось шлейфом за кораблем, постепенно сужаясь.

– Этот щит сделан из материи с отрицательной массой? – спросил Гречкин у Элли.

– Совершенно верно, Юра.

– У тебя есть информация о технологиях, используемых в этом корабле? – спросил Мингли, прикоснувшись рукой к прозрачной стене, за которой мерцали далекие звезды на черном полотне космоса. Одна звезда горела ярче остальных в тысячи раз – Солнце, навстречу которому и шел корабль.

– В моей базе данных есть лишь описания устройств.

– А как эти устройства создаются, ты знаешь? – спросил Гречкин.

– Нет.

Шесть лап Элли семенили с такой скоростью, что сливались в два сплошных фиолетовых овала слева и справа.

– От чего ты отталкиваешься своими конечностями? – спросил Жорж.

– От ткани пространства.

– То есть этот конус создает позади себя область вне пространства, а лапы вылезают из этой области и отталкиваются от пространства? – с удивлением спросил Мингли.

– Да.

– Поэтому мы сейчас не чувствуем перегрузку при ускорении? – спросил Юра.

– Да. Если бы мы находились внутри пространства вашей Вселенной, то при таком ускорении вы бы погибли. Сейчас внутри этой подпространственной области вы находитесь в покое. Движется сама область подпространства, рассекая перед собой пространство.

– Как если муху в банке высунуть из машины на ходу, на муху не будет действовать ветер, – пояснил Гречкин.

– А какое сейчас ускорение? – спросил Стив.

– В вашей системе это можно выразить как четыреста джи в данное мгновение. Ускорение растет.

– Нас бы размазало по задней стене, – пояснил Мингли, – я терял сознание при десяти джи.

– Я при двенадцати, – сказал Гречкин.

– Свет попадает в разрыв пространства, – скорее утвердительно произнес Мингли, хотя в его интонации была вопросительная нота.

– Элли, что ты имела в виду, когда сказала «в нашей Вселенной»? – спросил Гречкин.

– В основе тонкой настройки любой Вселенной лежат строго определенные значения фундаментальных мировых констант. В их список входят скорость света, гравитационная постоянная, постоянная Планка, массы электрона и протона и элементарный заряд. Малейшие изменения в этих константах приведут к изменению структуры пространства-времени и материи во Вселенной. Я работаю с константами, соответствующими именно этой Вселенной.

– А сколько всего вселенных? – спросил Саид у И. И.

– Я не знаю.

– Есть теория, – начал Мингли, – согласно которой вселенных бесконечное множество и в каждой абсолютно разные условия. То, что в нашей Вселенной такие условия, при которых могут формироваться звезды и планеты, – это не какое-то чудо, а просто статистика. В бесконечном множестве вселенных обязательно будет Вселенная, подобная нашей. Вселенная, в которой могли появиться мы.

– А Луч и Сфера, видимо, из того пространства, в котором появляются все эти вселенные, – предположил Гречкин.

– Похоже на то, – согласился Мингли.

– Иначе говоря, они Боги? – предположил Стив.

– Какая разница, каким словом их назвать, – ответил Мингли, – хоть Боги, хоть высший разум, хоть сверхсознание, это не меняет сути.

– Элли, сколько нам лететь до Земли? – спросил Жорж.

– Пять земных суток, двенадцать часов, двадцать семь минут. Точнее сказать не могу.

– Мы сюда летели два года, а обратно за пять суток? – удивился Жорж. – Это до какой же скорости ты разгоняешься?