Слезы Феникса. Книга 2. Надежда

Часом позже, когда пленников привели в Лагерь, а вояки, достав бочки с вином, принялись праздновать победу, Строганов подозвал к себе Данилу, и в присутствии пяти оставшихся в живых сенешалей произвёл старого охотника в соответствующий ранг командующего состава.

– Мой сеньор, я не достоин. – начал было Данила.

– Ой, ну не пой уж мне эту песню, – отмахнулся Строганов, сделав богатырский глоток вина из серебряного кубка. Огромный в росте и плечах лидер Глефы чем-то напоминал медведя. Даже волосы его большой головы были чем-то похожи на мех животного. Правда, лицо у Строгонова было добродушное, как у любого храброго воина из старых сказок.

– Нет, сеньор. Особенно в сфере последних событий, – сказал Данила и замялся на полуслове. – Мой напарник – предатель. Я его спугнул, когда он решил ослабить наших воинов. Вот какая-то книга, в которой он читал заклинания.

– Неужели? – удивился Строганов, и, нахмурившись, выслушал описание происшедшего. – Ну! Товарищ мой дорогой! В таком случае ты более других заслуживаешь сего звания. Давай сюда книгу. Ага. Ну, я мало что в этом помаю, – положив её в походную сумку, пробормотал Строганов. – Дадим магам разбираться. А теперь выпьем же!

– Сеньор! Мой Сеньор! – прокричал кто-то, подбегая к Строганову.

– Что стряслось? – нахмурился сеньор. Его вновь прервали в попытке испить вина.

– Мастер Фолио. – задыхаясь, пробормотал рыжебородый боец с кровоточащим предплечьем, – убит. Жутко. А Патранакс. Он словно тот, что принесли. А самого больного нет. Только следы.

– И? – нетерпеливо пробормотал Строганов.

– Словно тварь какая-то прошла. неизвестная.

***

Гвоздь поднял всех разом, заставив в кратчайшие сроки приготовится к выступлению. Несчастную Альму расталкивали всем отрядом, влив в неё мамонтову долю настойки целуфатоса вперемешку с огненной водой. Последнее произвело на неё достойное впечатление, кашлем выбив последние остатки сладкого Мира Грёз.

– Давай собирайся! – прикрикивал Бочонок. – И так спала целый день!

Альма залилась краской. Как она впоследствии призналась, использованная ею у ручья магия далась ей впервые в жизни. До этого все попытки координировать действия перемещаемых объектов оказывались провальными. Узнав сие «приятное» обстоятельство, Гвоздь в командной, не терпящей возражений и оговорок форме, объяснил, что дальнейшие эксперименты стоит «засунуть в самые дальние концы академических аудиторий», или себе в место, предназначенное для опоры.

Когда солнце только-только выглянуло из-за горизонта, лизнув хмурое небо, бойцы славной Республики с каждой минутой приближались к заветной цели миссии – Шестнадцатому Валу. Несмотря на сообщение о неизвестности происходящего впереди, бывалые вояки ни в коем разе не выказывали озабоченности по поводу предстоящего. Теперь, когда отряд двигался в полном составе, полностью доверив разведку Ромунду, ежеминутно получавшему информацию о происходящем в трёх-четырёх километрах вокруг (юноша неплохо управлялся с поисковыми заклинаниями), люди почувствовали большую лёгкость. Белка и Стрелка перманентно острили в сторону Бочонка, который, умело парируя плоские, и, на взгляд Ромунда, неумелые выпады, сам давал жару шутникам, иной раз заставляя покраснеть Альму, а Медведь, шедший рядом с юношей, комментировал словесную дуэль, порой ненароком принимая ту или иную сторону удачно вставленной фразой. Гвоздь с эльфом хранили достойное молчание, соответственно возглавляя и прикрывая двигавшийся отряд. Наверное, командир предчувствовал, что ожидать что-то хорошее от предстоящей разведки Шестнадцатого Вала не представлялось возможным, поэтому давал некоторую свободу солдатам, дабы те немного развеялись и сняли лишнее напряжение, возникшее после того, как Ромунд сдуру разболтал о полученных сведениях.

Приложившись юноше кулаком по животу, Гвоздь дал понять, что вся информация идёт исключительно к командирам, но никак не к рядовым бойцам. Поэтому на все дальнейшие расспросы сотоварищей по оружию Ромунд отвечал односложным отказом, чем немало позабавил Белку и Стрелку.

Двигаться вперёд оказалось не так просто. Во-первых, в густых чащах обитало множество всевозможных тварей, с которыми лучше не встречаться и не терять время на бессмысленное растранжиривание ценных сил, а во-вторых, покрытая утренней росой земля превратилась в месиво, которое порой трудно отличить от зыбучих песков. Несмотря на все старания Ромунда, немного неповоротливый Бочонок умудрился попасть в одну из таких природных ловушек. Пришлось вытаскивать и очищать незадачливого вояку. Опасаясь всевозможных препятствий, отряд двигался крайне медленно, делая достаточно долгие обходные манёвры. Однако всё было бы хорошо и благополучно, если б не кое-какие обстоятельства. Примерно через полтора часа после выступления магия Ромунда начала давать сбои. Первым, что подало тревожный знак, была стычка с несколькими хмурыми цианосами, устроившими привал под большой ветвистой пальмой. Никаких данных заклятие поиска не предоставило, и отряд вышел на существ совершенно неожиданно для них и для себя. Первым опомнился Мердзингер, уложив двоих противников молниеносной стрельбой из лука. Ещё двое пали от одновременно пущенных огненных стрел Ромунда и Альмы. Первородные племена не шибко церемонились с людьми, ненавидя их всем сердцем, поэтому действовать по отношению к ним, к сожалению, приходилось соответственно.

После такого происшествия Гвоздь повторно сделал внушение в живот молодому магу, не получив, однако, конкретного объяснения. Начавший сомневаться в способностях Ромунда Гвоздь был сильно озадачен заявлением Альмы о своём полном бессилии вести разведку. Она даже не смогла определить передвижение бабочки в нескольких метрах от себя. Причины были ей неизвестны. Ромунд же кое-что улавливал в эманациях заклятия, хотя повторное «слушание ветра» ничего не принесло. Слегка проникшись попытками Ромунда теоретически объяснить происходящее, Гвоздь выслал Белку и Стрелку на ближайший осмотр местности, чем немало угадал, когда наступило второе и самое тревожное обстоятельство: полный отказ магии поиска. Как только Ромунд почувствовал, что более не получает никаких данных, он поспешил заявить об этом командиру, но в тот же момент из густых зарослей вынырнули два ловких близнеца, и с бледными озабоченными лицами посоветовали сделать крюк, обойдя лагерь гоблинов у Вертских холмов, за которыми в паре сотнях метров начинались первые укрепления. Теперь, потеряв всякую весёлость, члены разведотряда смотрели в оба, ожидая в любой момент встретить врага.

– Придётся выйти на заброшенную дорогу и по ней до Полуденного тракта. Шариться в этих кустах мы можем хоть сутки! – заявил Медведь, когда Гвоздь решил сделать короткий привал для оценки ситуации.

Не согласиться с ним было просто невозможно. Отряд и так потерял три с половиной часа на расстояние, которое мог преодолеть максимум за час или полтора.

– Нельзя на дорогу, – коротко бросил эльф. – Только вдоль неё, под прикрытием зарослей.

– Ага, точно, а то будем как на ладони, – кивнул Бочонок. – Чикай из лука потихоньку, и всё.

Гвоздь, обведя всех взглядом, вновь выслал вперёд братьев-близнецов, приняв решение о необходимости как можно скорее донести сведения командованию о произведённой разведке, и повёл отряд в сторону заброшенной дороги.

Некогда тракт забирал слегка южнее, чем шёл сейчас, заглядывая по пути в довольно крупную деревню: туда стекались потоки хозяйственных продуктов от фермеров приграничной зоны. Местечко было достаточно известное и прибыльное, но однажды деревня просто исчезла. Официально Сенат заявил о вылазке войск Таргоса, но по свидетельствам приходивших позднее с фронта ребят, никакого проникновения противника зафиксировано не было. Шестнадцатый Вал не пропустил бы ни одного бойца, не говоря о таком количестве солдат, что способны стереть деревню с лица земли. Все в отряде знали о загадочных обстоятельствах гибели населённого пункта, но молчали, сделавшись угрюмыми и озабоченными.

Конечно, выходить из-под сени спасительных зарослей никто не собирался. Поросшая высокой травой грунтовая дорога узкой лентой пролегала сквозь джунгли, и по её бокам кусты и деревья позволяли спрятаться целой армии. Отослав на ту сторону Белку, а на этой пустив вперёд Стрелку, отряд медленно и максимально тихо двигался по дуге старой дороги. Ощущение чего-то унылого и печального резко навалилось на сердце. Ромунда била крупная дрожь, но он старался не показывать этого. Да ещё и Альма, бледная как смерть, жалась всё ближе к нему, чуть не наступая на ноги. Он пытался всячески успокоить испуганную девушку, но ничего не получалось. Ей было ещё страшнее, ведь она особым женским чутьём лучше ощущала приближавшуюся опасность. В воздухе витали тошнотворные запахи смерти.

В какой-то момент с той стороны дороги, где шёл Белка, донёсся предупреждающий свист. Отряд тут же остановился и залёг в разросшийся папоротник, напряжённо вслушиваясь в тишину.

По прошествии нескольких минут раздался шум и треск, затем душераздирающий вопль и в секунду всё стихло. Сердце Ромунда ушло в пятки. Бойцы бездействовали. Гвоздь поднятым вверх сжатым кулаком приказал всем оставаться на месте. Но тут в метрах десяти из кустов на дорогу выскочил Стрелка, и, выкрикивая самые черные ругательства в адрес неизвестного, с мечами наголо рванул на ту сторону, нырнув в зелень зарослей. Через пару минут донеслось его ауканье и призывы откликнуться, обращённые к Белке. Гвоздь отдал приказ Бочонку, Медведю и эльфу двинуть на подмогу.

Целый час отряд обыскивал округу в поисках пропавшего воина, но безуспешно. Ничего, кроме одинокой сабли Белки с окровавленным эфесом, валявшейся в кустах далеко от дороги, обнаружить не удалось. Стрелка побродил вокруг да около, но с понуренной головой согласился с необходимостью продолжить путь. Они на войне.

На этот раз в разведку отправился эльф. Оставшийся в живых брат-близнец шёл позади остальных бойцов, погрузившись в себя.

Ромунд что было сил корил себя за происшедшее, но никак не мог взять в толк: как у него не вышла самая простая магия? Или, точнее, почему она не возымела должного эффекта? Он не мог определить. Один из самых лучших адептов магии воздуха оставался бессильным в том, чтобы выявить источник проблем, тогда как это азы магического искусства!

Один раз, не выдержав, юноша всердцах бросил на землю походную торбу, вытащил чашу, и, игнорируя ругань сотоварищей, решил снова попробовать слушать ветер. Но ничего. Ровным счётом ничего. Словно вокруг безвоздушное пространство.

– Проклятье! – рявкнул Ромунд, и хотел швырнуть ни в чём не повинную чашу в ближайшую пальму, но цепкая рука возникшего откуда-то эльфа сдержала его.

– Не стоит, – тихо молвил он.

Ромунд, высвободив кисть, кинул негодный инструмент, но только на землю, и сжал кулаки от злости. Отряд молчаливо и надменно наблюдал за потугами юноши.

– Не понимаю. Как же так? – взмолился юноша, поглядев на серое небо, еле проглядывавшее из-за густых крон.

– Что ты не понимаешь?! – раздражённо кинул Гвоздь и угрожающе двинулся на юношу. – Не понимаешь, почему ты не способен справляться со своими обязанностями? – подошедший вплотную командир попытался провести удар правой, но Ромунд был готов, и спокойно отбил атаку, приняв боевую стойку. Глаза Гвоздя налились кровью, и он хотел броситься на дерзкого мальца и раздавить, как котёнка, но между обоими противниками возник тонкий силуэт Мердзингера.

– Успокойся, командир, юноша здесь ни при чём. – тихо проговорил он.

– Как? Что? – захлебнулся желчью Гвоздь. – Из-за этого урода пропал мой боец! – примечательно, но брат Белки оставался безучастным к конфликту.

– Он ни при чём. – повторил полуэльф.

Гвоздь издал что-то вроде стона отчаяния, и, повернувшись, сплюнул в землю.

– А кто тогда? – рявкнул он.

– Думаю, стоит дать магу высказаться, – подал голос Медведь, искоса поглядывая на застывшего Ромунда.

Юноша опустил руки, и, поглядывая в землю, запинаясь стал объяснять, что к чему. Однако его пояснения не действовали на командира. Привыкший полагаться на свои руки и добрый меч, вояка никак не мог взять в толк, что есть вещи, не зависящие от человека.

– Ты же маг, чёрт тебя подери! – утверждал он. – Ты зачем пять лет учился? А? Небось, деньги государственные с бабьём просаживал!

– Да нет же!

– Заткнись! – зарычал командир.

– Послушайте! – вдруг вступила Альма. – Если другой чародей будет использовать магию, то это почувствует даже второкурсник, только-только приступивший к изучению защитных заклинаний! Да и как вы смеете нести такую чушь на Ромунда, когда именно он уничтожил вражеских магов, там, у реки, где весь легион попал в засаду? Именно он безошибочно определил место ведущегося огня! Именно он пробил их защиту и спас не один десяток таких вояк, как вы! Всё, что вам оставалось делать без него, это забиться в кусты и ждать, пока вас поджарят! – на последнем слове Альма осеклась, заметив, как расширились от гнева глаза командира, но он промолчал.

– Действительно, скрыть воздействие магии нереально, – развёл руками Ромунд.

– Нет, есть один способ, – сказал Мердзингер. – Если направить воздействие на сами потоки силы.

– Но это неподвластно человеку! – запротестовал юноша.