Бес

– Вот же бестия, – хмыкнув, прошептала она. – Знаешь, что? Пошли детей положим спать и сами давай тоже ляжем. Многовато новостей для одного вечера. А утро вечера мудренее…

– Да, – согласился Павел. – Только я ему еще молока налью, и дверь в туалет на всякий случай чем-нибудь изнутри подопру. И детей надо предупредить.

– Иди, и в туалете заодно ему все смени, – кивнула жена. – А я к детям.

Утро для Павла началось с того, что он проснулся. Но не как всегда. А от того, что на него кто-то смотрел. Открыв глаза, он понял, кто это. Два маленьких желто-рыже-зеленых глаза наблюдали за ним, находясь почти вплотную – на мягком валике дивана. При этом котенок не мяукал, не мурчал, и вообще не издавал никаких звуков – просто смотрел.

– Ты меня с ума хочешь свести? – спросил Паша рыжего молчуна.

Позади заворочалась жена.

– Мне чего говоришь? – и через паузу: – Сколько времени?

Павел посмотрел на часы. Семь утра – пора было вставать.

– А ты заводила вчера будильник? – покосился он на жену.

– Нет. А ты?

Паша поскреб подбородок. А ведь мог проспать! Ладно, проехали… Он встал и, надевая халат, обратился к котенку:

– Жрать, наверно, хочешь? И скорее всего, напрудил опять?

– Ты с кем там? – Тома повернулась к нему. Увидев на валике котенка, глаза ее расширились: – Кто его сюда принес?

– Никто не принес, – включил адвоката Павел, – сам залез.

– Сам??? – сна в глазах жены уже не было. – Откуда силы-то у него, взобраться на такую верхотуру? Да и услышали бы мы все это царапанье. Что смотришь, бестия рыжая? Про тебя говорю. Нормальный у него взгляд. Не знаю, что тебе почудилось, но сам кот вот точно мутный какой-то. Тьфу, поспать не дают…

Котенок тем временем не стал реагировать на окружающее, а тихонько слез с валика и вообще с дивана и аккуратно потрусил в сторону кухни. Павел вздохнул и отправился вослед.

Именно с этого утра уже утвердительно можно было говорить, что в квартире Егоровых появился новый жилец. Назвали котенка Бес. Или Бесенок – Тамара никак не могла отделаться от привязавшегося слова, но к самцу определение «бестия» не подходило, а то, что это самец, Тома опытным взглядом определила тем же самым утром. Детям имя питомца понравилось, а Павел тем более не противился по понятным только ему причинам. Очень удачно решился вопрос по питанию и туалету – Тамара жестко поговорила по этому поводу с детьми, и те в очередь через день дежурили «по лотку», а при необходимости ходили покупать корм (и, само собой разумеется, все остальные продукты, необходимые семье) в ближайший супермаркет.

Основной проблемой виделась аллергия. Но время шло, котенок рос, а никаких явных признаков у Павла не проявлялось. Точнее, почти не проявлялось, и тут крылась какая-то загадка. Дело в том, что когда Егоровы ходили в гости к тем, у кого была кошка или собака, те самые симптомы постепенно давали о себе знать, и Паша торопил своих домой. Но стоило ему зайти в квартиру, как вся чесотка, все сопли и прочая дрянь куда-то исчезала, словно он попадал в лечебную барокамеру. Тамара заметила это первой, и они с мужем не раз долго обсуждали это явление, пытаясь найти логическое понимание.

Бес тем временем быстро рос. Он уже ощущал себя настоящим хозяином квартиры. В первые же дни, едва силы накопились в когда-то хиленьком рыженьком тельце, он стал делать то, чего ждут от кошек все нормальные люди: много спать, много играть – в основном с детьми, которые души не чаяли в рыжем сорванце, смотреть в окно, сидеть с хозяевами по вечерам в большой комнате и делать вид, что смотрит телевизор, и так далее. Его можно было взять на руки, погладить, почесать за ушком, на что он отвечал довольным мурлыканьем. Если Бес оставался один дома, можно было не сомневаться в том, что никаких гадостей он не натворит – это было проверено постоянной практикой. Появились даже некоторые привычки – так, к примеру, когда Шурик приходил после футбольных баталий домой, обязательной процедурой было прилечь на пол, чтобы кот полизал мокрые, соленые от пота волосы. А Настя любила носить Бесенка как воротник, иногда даже уроки так делала, и кот терпеливо лежал на плечах у хозяйки, не выказывая своего недовольства.

Вообще Бес никогда никого не царапал и был вполне веселым и миролюбивым котом. Лишь раз он показал свой характер в отношении хозяев, когда Егоровы решили отвезти его в ветеринарную клинику и сделать прививки. Словно что-то поняв, он оглядел подошедших Пашу и Тому, прижал уши, зашипел и приподнял на загривке шерсть. После этого он быстро юркнул под диван. И сколько его не звали старшие или младшие Егоровы, до вечера Бес оттуда так и не вылез. Зато вечером все было как обычно: ужин, телевизор, почесать – да пожалуйста!

Но постепенно Тамара приняла точку зрения мужа, что кот им достался весьма непростой. Вроде все идет как обычно, но вот раз – и он сделает то, чего ни Павел, ни она не могли вспомнить ни у кого из известных им за прожитую жизнь котов. А подчас – так вовсе что-то необыкновенное. Так, в один из вечеров, примерно через месяц после «заселения», почти не обращая внимания на пристальное внимание и последующее аккуратное преследование старших хозяев, Бес несколько раз обошел всю квартиру по периметру, внюхиваясь в углы и иногда застывая на том или ином месте. Если вдруг на пути было какое-то препятствие, типа шкафа, то он его просто обходил, а если это была дверь, то он поднимал голову и смотрел на старших хозяев до тех пор, пока они не открывали ее. Без мяуканья, молча – просто смотрел, как виделось Павлу – ТЕМ САМЫМ взглядом. Потом заходил в открытое помещение и продолжал делать свое дело.

– Что он творит? – шепнула Тамара, когда кот пошел на второй круг.

– А я знаю? – пожал плечами Павел. В голове у него почему то всплыло: «…Мороз-воевода дозором обходит владенья свои…» – Дурдом какой-то!

Вечером Тома ему призналась:

– Знаешь, что я подумала? На что это было похоже? Как будто батюшка из церкви пришел и дом освящает. Но как-то слишком подробно, – она засмеялась.

Или вот другой случай. Тома по дороге домой подвернула ногу, кое-как доковыляла до квартиры. Первым, кого она увидела в коридоре, был уставившийся на нее Бес. А потом из комнат выбежали дети.

– Мама, мама, – наперебой закричали они, – Бесенок что-то волнуется. Бегает по комнатам, забежит, то в одну комнату, то в другую, и в коридор бежит. Как зовет нас куда-то…

Бес не отходил от Тамары весь вечер, постоянно находясь возле больной ноги, которая распухла и посинела. Павел, имевший в юности дела с растяжениями и ушибами, сделал все, что было возможно в домашних условиях. Порешили: если что – завтра поедем в «травму». Когда легли спать, Бес, против обыкновения, начал моститься кемарить к ним на кровать, поближе к больной ноге. Тамара улыбнулась:

– Говорят, кошки лечат всякие хвори? А вдруг..?

«Вдруг» настало завтра, когда от опухоли и прочего негатива не осталось и следа. Тома, сняв повязку, потрогала кожу, подвигала ступней, после чего аккуратно встала на ногу, прошлась, топнула, а потом еще и станцевала. Павел тупо смотрел на нее.

– Этого не может быть! – пробормотал он. Но Тамаре было не до невозможностей.

– Где Бесенок? Я его сейчас в засос расцелую…

Иногда они с мужем садились вечером за бутылкой вина и думали о том, что какие мелочи даже перестали замечать, а вспоминать о них стали потом, много позже. Ведь были тараканы, а теперь их нет… А как-то суп закипел, и пролился на плиту, и Бес сразу замяукал… Коля, сосед, приходил вроде как денег занимать, и Бесенок выскочил и зашипел, и тот ушел сразу, как сдуло – а потом Колю этого забрали в полицию за воровство… Иногда о чем-то важном подумаешь, потом забудешь, и тут рыжий подбежит и в ногу ткнет – и сразу вспомнишь! В интимной жизни стало вдруг так все хорошо, дети вроде совсем не болеют, Павел почти отвык от своих «стрелялок»… Всего не перечесть. Но связано ли все это с котом? Кто знает? Но и муж, и жена сходились в одном – где-то кот «при чем».

– Что-то он знает и понимает, – размышлял Павел. – Вот только что?

– Одно ясно, – отозвалась жена. – Иногда он дает нам понять, что знает больше, чем все мы, вместе взятые. Помнишь прививки?

Тамара порой брала Беса за передние лапы, смотрела ему в глаза и спрашивала:

– Кто ты? Расскажи мне…

Тот, конечно, не отвечал и постоянно пытался вывернуться, словно ему было стыдно и неудобно, но делал это всегда аккуратно, не применяя ни когтей, ни зубов. Тамаре каждый раз ничего не оставалось, как отпускать кота на свободу.

Очередное летнее субботнее утро, когда всем хотелось выспаться, началось с того, что Бес начал громко мяучить. После этого он запрыгнул на диван и бесцеремонно начал шагать по Тамаре. Такого раньше не было, и Томе захотелось, при всем уважении к коту, спихнуть его подальше, но в этот момент звякнул ее мобильник.

– Доча, ты? – голос отца был тревожен. – Можете приехать? Что-то мама заболела…

Поездки в деревню были неотъемлемым атрибутом жизни Егоровых. Свежий воздух, грибы-ягоды, детские игры в старых домах, баночки-заготовочки, посиделки тестя с зятем… Но после появления Беса они туда еще не выбирались.

Собрались быстро. Возник вопрос по транспортировке кота.

– Посадим в дедушкину корзинку, всего и делов-то, – предложил Шурик.

Плетеную корзину достали с балкона, и кот ринулся туда сразу, как только Тома положила на дно старое покрывало. Павел переглянулся с женой. Оба покачали головой, но ничего не сказали.

Доехали быстро, хотя поток машин из города был немалым. Всю дорогу дети сзади наблюдали за котом. Бес вел себя непонятно – из корзины не вылезал, но вертелся в ней, как угорь, и постоянно что-то как бы мурчал. Никакие попытки ребятни успокоить его успеха не принесли, и они от него отстали, только украдкой поглядывали. Успокоился кот только перед приездом.

На крыльце Егоровых уже встречали. Было от чего выпучить глаза…

– Мама, ты же болеешь! – Тамара просто выпорхнула из машины в объятия матери.

– Ничего не понимаю, – тесть жал руку Павла, одновременно отводя его в сторону. – Она одной ногой в могиле была, два приступа ведь было. Я Клавке, соседке, позвонил, ну ты ее знаешь, она врачихой была, потом в «скорую», потом вам. Врачи из реанимации два раза ей там что-то ставили, старшая ихняя говорит – все, можем не довезти. А потом вообще непонятное стало твориться. Мы ее уже на носилках несли, а она головизину поднимает и рукой машет – стой, дескать! И встает. И ни в какую ведь не поехала! Врачи все еще раз посмотрели, а у нее и давление, и пульс, и все-все – нормальное… – в глазах старика стояли слезы. Он откашлялся и, вытерев украдкой глаза, продолжил: – Уехали врачи, в общем. А Клавка самогона попросила. На кухне сидит. Я, говорит, нажраться от увиденного хочу…

Мужчины пошли обратно к крыльцу. Павел увидел, что теща, по всем параметрам выглядевшая здоровой и невредимой, неотрывно смотрит на Беса, который пытался укрыться в корзинке.

– Кто это? Том, а Том, кто это? – спросила она, показывая на кота.