Простые волшебные вещи

– Слушайте, Джуффин, – жалобно спросил я, – а что я должен там делать? Ну, я имею в виду – существуют какие-нибудь правила, которых я должен придерживаться, или как?

– Ты, главное, помни про вашего веселого царя Калигулу и действуй по его примеру, – подсказал неугомонный Мелифаро.

– Спасибо за совет. Первое, что я сделаю, дорвавшись до власти, – введу смертную казнь за шутки второй свежести, – буркнул я. – Так что насчет правил, Джуффин? Просветите меня.

– Ну, положим, если какие-то правила и существуют, то они известны только мудрым старейшинам твоего многострадального народа. К несчастью, я не имею чести принадлежать к этому избранному обществу. Так что можешь вести себя как угодно. Иностранцы вообще не в курсе, лорды провинций подумают, что так принято в Пустых Землях, а твои подданные решат, что ты нахватался наших варварских обычаев. И вряд ли все они когда-нибудь настолько подружатся, чтобы совместными усилиями вывести тебя на чистую воду.

– Да, тут мне повезло, – вздохнул я. – Ладно уж, буду полагаться на импровизацию.

– Святое дело, – одобрил Мелифаро.

Я с трудом отыскал место для парковки в целом квартале от Мохнатого Дома: по тротуару бродили увешанные побрякушками рогатые скакуны моих подданных, а мостовая была забита амобилерами прочих визитеров.

– Судя по всему, эти славные люди решили, что мы придем пешком, – проворчал Джуффин, спрыгивая на мозаичный тротуар.

Мой приятель Андэ Пу последовал за нами. От его обычного нахальства и следа не осталось. Бедняга пребывал в замешательстве. Взглядом искал моей поддержки, только что за подол Мантии Смерти не цеплялся.

– Держись пока рядом со мной, – сказал ему я. – Поскольку я теперь царь, имею полное право на личного летописца, как и на любую другую придурь.

– Хорошее начало, – оптимистически заметил Джуффин.

И я решительно открыл парадную дверь своей резиденции.

По морде лица моего блуждала светлая улыбка галлюцинирующего идиота. Рассудок напрочь отказывался считать происходящее реальностью. Впрочем, так было даже лучше.

После легкого непродолжительного помрачения ума я обнаружил себя на пороге Большой Приемной – бывшего читального зала. Огромное помещение было полно народу. Я попытался найти в толпе хоть одно знакомое лицо, но все физиономии сливались в одно неразборчивое пятно. Мое зрение временно расфокусировалось – с перепугу, что ли?

Рядом робко топтался бедняга Андэ. Видимо, он не привык переживать подобные приключения на трезвую голову. Что ж, значит, он был моим товарищем по несчастью.

– Видишь, где стоят мои коллеги? – шепотом спросил я своего оробевшего «летописца».