Жалобная книга

В первый раз читала в феврале 2006-гоЯ каждый раз удивляюсь, когда встречаю очередной (а их полно) отзыв на какую-нибудь книжку Фрая, дескать, это слащавое фэнтази для детишек, пустая писанина, жвачка мозги занять. Отдельные персонажи даже с Донцовой умудряются сравнивать, но обычно до такого не доходит. Да и положительные отзывы зачастую в том же тоне, только со знаком плюс: какая прекрасная книжонка на пару вечеров, было очень смешно и интересно.И смешно, и интересно – да, кто бы спорил. Вот только это же фигня в сравнении с главной пользой. Кому как, а мне Фрай меняет систему координат. Убирает шоры. Растворяет рамки. Называйте, как хотите. Человек, во всяком случае такой несовершенный, как я, обычно мыслит, исходя из общепринятых данных. Мы все умрем, например. Или – гномиков не бывает. Или – Деда Мороза нет. Или – основополагающая часть качеств твоего характера есть константа. Как-то мрачно получается, конечно, далеко не все точки опоры окрашены в готичный чорный, но они есть и вроде бы неизменны.А эти самые тексты дают необходимую встряску, чтобы вспомнить: никто ничего не решал за нас, ребята. А половина этих «истин» - просто досужие домыслы, мы в них верим просто потому, что такие же занудные идиоты, как мы сами, нам это вдолбили.И вот посмотреть на мир с другой колокольни, действительно с другой – это не так уж просто. Мне, по крайней мере. Я бы рада сказать, что вообще хорошая литература именно этим и занимается – ан нет, в большинстве случаев точки координат практически совпадают с моими, поэтому книжка может обогатить эрудицию, натянуть ослабевшие душевные струны, напомнить о чем-то важном и принести еще массу пользы, но не такой живительный пинок. Правда, прививки ненадолго хватает, на то они и шоры, чтобы застревать намертво в мозгу, особенно когда окружающий мир всеми силами способствует их там укоренению, а я девочка впечатлительная. Но хоть на пару минут почувствовать мир совсем иначе, дочитывая последние страницы – очень дорогого стоит, знаете ли.«Жалобная книга» в этом смысле одна из самых-самых живительных книг. Одна из лучших. Притом, что слог мне вообще-то не очень нравится, да и герои тоже. Варе не идет материться, и она слишком много думает о плотских утехах, а Макс многовато, на мой вкус, думает о себе. Но это шелуха. Ее нужно принимать, как горячий чай с малиной, когда хочется пожалеть себя. На мне, правда, совсем не работает, я ужаснусь мысли, что насядет какой-нибудь голодный накх, но ныть начну снова через пять минут. Ну хоть вкусно (да, вкусно, потому что предыдущий абзац – это только в сравнении с другими книжками Фрая, а в сравнении с другими книжками вообще – все они в ряду любимых).Ее нужно глотать, как горькую пилюлю, когда слишком увязнешь в мышлении, присущей одной человекоединице с одной-единственной короткой жизнью в запасе. Нет, конечно, едва ли получится отказаться от этого мышления, а если и получится, не факт, что будет хорошо. Но глупо забывать о вероятности, что все может быть и совсем не так. Учитывая эту вероятность, все-таки проще разобраться, что по-настоящему ценно, а что прах и суета мирская.Такие дела.
Самое смешное, когда говорят, дескать, Макс Фрай шифруется под какую-то заумную философию, а на самом деле – детский сад и хиханьки. По мне, так наоборот – заумная философия шифруется под хиханьки, во-первых, потому что кому нужен этот дурацкий занудный тон, обычно сопутствующий великим откровениям, а во-вторых, если все сразу все раскусят, будет неинтересно. Хорошо шифруется, надо полагать. Молодец!

Ну вот и всё…Вот ведь какая штука: пока читала – столько хотела написать, что уже раздумывала над тем, а не набрать ли мне сперва этот текст в ворде, ну на всякий случай, ибо потеря такого количества написанного текста при каком-нибудь форс-мажорном обстоятельстве – это ведь очень обидно. Думала хватать блокнот и записывать тут же появившиеся задумки, настроения, выводы… Не схватила, не записала, а теперь вот сижу, пялюсь в экран и думаю, а стоит ли напрягать мозг в попытке уловить за хвост ту мысль, которая не давала мне вчера покоя, раз уж я её упустила? Ничего ведь особо нового я не напишу. Книга прочитана и закрыта. А всё что я хотела написать – всё есть в самой книге. О жизни, смерти, чудесах, времени, совести, удовольствиях и их отсутствии, яркости впечатлений, силе чувств, правдивости воспоминаний, вкусе кофе, первых днях марта, уютных кафешках, дворах, улицах, метро, езде ночным городом на автомобиле, приходе домой, кутанье в плед, любви… Ощущение, что я оставила там свою частичку. Или прожила очень насыщенный кусочек жизни и теперь буду хранить в себе этот подарок. Не знаю. Я правда не знаю.

Я всегда стараюсь найти что-нибудь хорошее в читаемых книгах, что-нибудь, за что можно зацепиться и не обращать внимания на некоторые особенности, которые в моих глазах выглядят недостатками. Я приняла негласный постриг, посвятив себя чтению даже самых запущенных графоманских художеств и самых нелепых переводческих опусов. Но наступил такой момент, когда я дошла до середины книги и сдалась. Продолжать чтение «Жалобной книги» – это издеваться над организмом. Посему ни разу не краткое резюме того, что я успела прочувствовать:1. Я жалуюсь. Себе, друзьям, маме, коллегам, дворовым кошкам. Если уж на меня найдет, то фиг остановишь. Но после этого я собираю себя в кулак, иду и делаю все как надо. Жалоба – это некое подготовительное действие, когда собираешься перед прыжком и надо высказать все свои страхи и переживания. Так уж я устроена. И когда в романе появляются персонажи, которые ловят людей в минуты слабости (сидишь ты в кафе и мимолетно жалуешься самому себе на жизнь) и выкачивают из них яркость будущих впечатлений, то мне хочется стереть их с лица матушки Земли. Это не просто выражение, это практически осязаемая ярость. Эти паразиты выслеживают твою слабость и крадут твои эмоции. Отнимают у тебя часть жизни, после чего существуешь в сером безэмоциональном вакууме. Когда дементоры высасывали душу, мне нечего было сказать – у них роль такая, они безмозглые злодеи, которым на роду написано заниматься подобным. Но у МФ «злодеями» выступают простые люди, ловящие кайф от высасывания чужих жизней.Если кто-нибудь скажет мне, что герои этого романа, они же накхи, не злодеи, которых надо стирать с лица земли, а по замыслу автора просто люди, пытающиеся научить других ценить моменты и не жаловаться на судьбу, то нет, спасибо, не надо. Для меня эти твари похлеще вампиров, оборотней и прочей нечисти, которые просто убивают народ, причем чаще всего исключительно для пропитания. Накхи действуют вдвойне мерзко, забирают то, без чего и живешь-то потом вхолостую, а по окончании еще и кофеи гоняют и делятся впечатлениями, кому кто попался сегодня.И еще, пожалуйста, покажите мне человека, который ни разу в жизни не жаловался.2. Если забыть на пару минут о первом пункте, то есть у книги еще две проблемы: мишура и одноголосие. Все эти кофеечки, чаечки, кафешечки, платьица, кухоньки достали меня настолько, что я стала пропускать целые абзацы с описаниями видов кофе и прочим конфетти. Я понимаю, Макс Фрай – девочка, и нельзя не обогатить свое творение жратвой и детальками (и все это выглядело изумительно гармонично в Ехо), но здесь оно не срабатывает – наверное, потому что тут и в помине нет Еховского юмора и легкости. Языковые причуды выдают слабые потуги расправить крылья, но этого откровенно не хватает.Любовная линия проклюнулась и сразу же затухла, потому что герои говорят одинаковыми словами, используют одинаковые выражения, страдают одинаковым словообразованием и вообще похожи в своей слаженности на братов-акробатов, синхронно излучающих одинаковые мысли одинаковыми волнами. Чтобы потом по очереди выпулить своими оригинальностями и порадоваться, как они хорошо друг друга понимают. Я не требую от них сверхъестественной разности, пускай они будут в два голосочка сладко самоиронизировать. Но это скука несусветная, когда двое героев, пытающихся найти точки пересечения, уже их имеют, и им остается только не запутаться в том, кто говорит следующую фразу. Неестественное одноголосие лишает эту парочку любой интересности.
Если книга мне не понравилась, я стараюсь выгородить ее и сказать, что она просто «не моя», и только в редких случаях не могу найти ей оправдания. «Жалобная книга» открывает новую категорию: «растоптать и сжечь». И последнее: я как была жалобщиком, так и осталась; а всякие накхи, существуй они на самом деле, получили бы от меня ррроскошный пинок под зад. Я все сказал.