Последние подростки на Земле. Безумное приключение Джун

Но сейчас я чувствую лишь СВОЮ СОБСТВЕННУЮ вонь.

По моему лицу расползается улыбка, когда я понимаю… что именно это значит!

Ой, погодите… Не звучит ли «У Джун соло-приключение» так, будто я – героиня «Звёздных войн»? Словно это история о младшей сестренке Хана Соло – Джун Соло? Вообще, я в курсе, что у Хана нет сестры: Квинт сто раз объяснял родословные Соло и Скайуокеров. Хотя мне эта тема глубоко фиоле…

– СТОП! – восклицаю я, будто кто-то может меня услышать. – Квинта здесь нет! Я имею право назвать свое приключение как захочу! Короче, «СОЛО-ПРИКЛЮЧЕНИЕ ДЖУН» – и ТОЧКА!

А какая у этого приключения цель? Вернуться в Уэйкфилд.

И тут в голову мне прилетает…

Нет, не мысль и не идея. А кое-что вещественное. Скользкое, липкое, упругое нечто впечатывается в мое лицо на скорости не меньше тысячи километров в час…

Уже второй раз за несколько минут я с трудом прихожу в себя – сбитая с ног, оглушенная, в синяках. И причина моих страданий сидит у меня на коленях: Глоблет!

– Реактивная ракета из жвачки, – ворчу я, потирая лицо. – Как ты тут оказалась?

– Выходит, – говорю я, – теперь «Соло-приключение Джун» не такое уж и соло…

– Ага. ЭТО «ПРИКЛЮЧЕНИЕ ДЕВЧОНОК»!

Я широко улыбаюсь.

Глоблет умеет светиться, как ночник, и считает все, что я делаю, просто гениальным. Лучшего компаньона в неизведанных заброшенных землях и пожелать нельзя…

ЩЕЛК-ШШШТРСК!

Я подпрыгиваю от внезапного щелчка, за которым следуют треск и шипение.

– Эй, твой зад чихнул! – пищит Глоблет.

– Не чихал он, – вздыхаю я. – Это рация… ох, МОЯ РАЦИЯ!

Я срываю рацию с пояса и зажимаю кнопку:

– Квинт? Джек? Дирк? КТО-НИБУДЬ! Отзовитесь, прием!

Нет ответа.

Неужели рация повредилась, когда я вылетела из БумКарта? Или мы слишком далеко от Уэйкфилда, чтобы поймать сигнал?

Квинт рассказал мне все, что нужно знать о радио и рациях. И я уверена, моя рация в полном порядке. Значит, дело в расстоянии.

ЙЙЙАААААААЙЙЙЙИИИ!

Воздух разрывает жуткий вопль.

– О-о-о! – восклицает Глоблет. – Кого-то щекочут!

– Что? Нет, Глоблет! От щекотки так не кричат. Так кричат только от боли…

Я подхватываю Глоблет. Секунда – и она уже на моем плече, цепляется за шею, а я несусь по руинам закусочной.

– Мы возвращаемся домой? – спрашивает Глоблет.

– Ага, – отвечаю я.

– Дом в этой стороне?

– Понятия не имею.

– Но ты же сказала, мы возвращаемся домой.

– Обязательно вернемся, – говорю я. – Но позже.

– А куда мы бежим сейчас?

– Вон туда.

– Куда – туда?

– Вот там и посмотрим…

Мы, видимо, бежим по главной улице. Город выглядит так, словно на него напало стадо взбесившихся отбойных молотков: здания смяты и раскрошены. Будто какое-то вредное существо разобрало все на части, а потом попыталось собрать заново – но ничего не вышло.

– Ты так быстро бежишь! – щебечет Глоблет. – Хочешь в туалет?

– Нет, Глоблет! Тот, кто кричал, был очень сильно напуган, и я хочу…

– Картошку фри? – спрашивает Глоблет.

– Нет! Хочу убедиться…

– Что помнишь рецепт картошки фри?

– Нет! Хочу убедиться, что с кричавшим все в порядке!

Глава 6

Очень надеюсь, что вопило какое-то милое и дружелюбное создание. И что оно пострадало совсем чуть-чуть.

Может, маленький крольчонок ударился мизинчиком?

Или у хомяка разболелся животик?

Или ежик перенервничал перед первым днем ежиной школы?

Глоблет крепче вцепляется в мое плечо. Я карабкаюсь на опрокинутую пожарную машину, напоминающую эдакую постапокалиптическую Скалу предков.