Год жнеца

– Я рада, что это была не ты, моя милая, – ответила королева Джехан. – Я бы не вынесла, если бы тебя ранили, – а потом едва слышно добавила: – Я найду того, кто это сделал, и убью его.

Фаустина скатала испорченное платье в шар.

– А я помогу.

Кас молчал. Он проигрывал в памяти секунды, предшествовавшие попаданию стрелы в няню. Он видел лучника нечетко. Перед ним лишь мелькнул профиль, рука, натянувшая тетиву со стрелой. Расстояние от Каса до окна через все озеро нельзя было назвать небольшим. И все же он не мог перестать думать, что человек в окне, пытавшийся убить принца, был не мужчиной, а женщиной.

5

Дверь распахнулась в то же мгновение, как карета остановилась, и перед ними возник мужчина – бледный и взволнованный.

– Ваше величество, ребенок…

– Не пострадал, – заверила его королева Джехан. – Но он ужасно замерз, мастер дворецкий.

– Ну, это мы исправим. Пожалуйста, позвольте мне. – Он помог ей выйти из кареты, не заметив Каса, который пристально за ним наблюдал. Джакомель, мастер дворецкий Пальмерина, был уже в годах, по-прежнему с солдатским мускулистым телосложением, несмотря на то, что давно вышел в отставку. Брови у него были такими же темными и густыми, как и его усы, завивавшиеся у кончиков. На нем была безукоризненная черная униформа. На поясе висела связка ключей всех форм и размеров. В детстве Кас всегда безошибочно распознавал его приближение по бряцанию и перезвону железа.

Старая няня последовала за королевой. Но, прежде чем выйти, Фаустина убедилась, что Кас на нее смотрит. Она приложила палец к уголку глаза, а потом указала на него. Ее послание было ясным: она за ним наблюдает. Кас приложил все усилия, чтобы в чертах его лица не промелькнуло веселье. Он уже кое-что знал о самосохранении.

Кас остался в карете один. Там было тихо. Снаружи царил хаос. Стражники шумели вокруг королевы. Слуги лихорадочно бегали туда-сюда. Хрипло мяукала домашняя рысь. Через дверь Кас впервые за долгое время взглянул на донжон Пальмерин – массивное здание того же розового цвета, что и стены, окружавшие город. Невысокие ступени вели к дверям, обитым железными гвоздями. Прямо над дверями находилось великолепное окно в три человеческих роста, вырезанное в форме изящной розетки с двенадцатью лепестками.

Королева Джехан остановилась у крыльца и повернулась к дворецкому.

– Мы уже знаем дорогу, мастер дворецкий. Нам не нужно сопровождение. Ваше внимание требуется кое-кому другому.

Последовало короткое озадаченное молчание.

– Другому, ваше величество? Простите меня, но кому же?..

Королева Джехан перевела взгляд на карету. «Ты и дальше будешь там прятаться? – сказало выражение ее лица Касу. – Давай уже выходи». Сделав глубокий вдох, он шагнул вниз, из тени к свету.

Вопросительный взгляд дворецкого упал на Каса. Он сразу же его узнал. Глаза мастера Джакомеля становились все шире и шире. Он схватился за сердце, словно этот шок причинил ему физическую боль.

– Кассиа?

– Мастер Джак. – Касу не удалось скрыть дрожь в голосе. Дюжина шагов донесла его до дворецкого, и тот обхватил лицо Каса обеими ладонями. Кас напрягся от прикосновения, но вдруг осознал, что руки дворецкого дрожат. Он приложил все усилия, чтобы не дернуться, как это было с Линой, ведь этот человек его любил.

– Откуда вы здесь? Где вы были? О мой бог, да вы гигант. Мы думали!..

– Я всё вам расскажу, клянусь, в обмен на ванну. – Кас накрыл ладони дворецкого руками. – Я и забыл, какая ледяная у нас в озере вода.

– В озере? – Только сейчас мастер Джакомель понял, что Кас стоит весь мокрый под плащом. – Так это вы спасли принца. Как… ох, да сейчас это неважно! Идите за мной.

Королева Джехан уже скрылась в донжоне. Кас и мастер Джакомель последовали за ней. Посередине лестницы пара рысей без особого интереса наблюдала за их встречей. Они были совсем не такими, как та рысь, что гналась за Линой в роще. Эти были лоснящимися, красивыми, здоровыми кошками. Большими кошками. Проходя мимо, Кас провел рукой по меху одной из них. Встав на все четыре лапы, та спиной доставала ему до бедра.

Кас дошел только до главного зала. Прислуга окружила его, все заговорили что-то хором. Здесь находились и новые лица – слуги, которые были с ним не знакомы, стояли позади основной толпы. Но большинство из них он знал всю свою жизнь. Он был счастлив их видеть, очень счастлив. Он улыбался. Произнесенные им слова не звучали глупо. Он потренировался заранее. Снаружи все было прекрасно. Но внутри? Внутри он боролся с сокрушительным чувством клаустрофобии, мир будто смыкался вокруг. Ему всегда было тесно в камере. Даже воздух, которым он дышал, принадлежал остальным. Никогда не был его собственным. Слава богу, мастер Джакомель выпроводил всех обратно на свои посты, но прежде приказал немедленно принести ванну и горячую воду, а также еду.

Толпа неохотно рассеялась, когда к ним навстречу вышел мужчина того же возраста, что и Кас. Среднего роста и веса, с темными, коротко остриженными волосами. В руках у него был поднос с кипой свитков. Кас узнал Фаро – личного секретаря его брата. Фаро поднял глаза, услышав звон ключей, с вежливой улыбкой на губах. А потом увидел Каса.

Фаро замер, словно столкнувшись со стеной. Его рот открывался и закрывался, как у рыбы, и он уронил поднос. Тот ударился о камни с жутким грохотом. Свитки разлетелись в разные стороны, и все остальные в главном зале рассмеялись. Фаро даже не заметил.

– О, во имя всего святого, – произнес мастер Джакомель, когда они миновали секретаря, не остановившись, и пошли дальше по лестнице. – Помогите ему, – велел он одной из оказавшихся рядом горничных.

Кас бросил через плечо:

– Рад тебя видеть, Фаро.

К секретарю наконец вернулся голос.

– И я вас, лорд Кассиа! Добро пожаловать домой. Но где же вы?..

– Свитки, мастер Фаро, – напомнил ему дворецкий. – И поторопитесь. Боюсь, вам придется еще не раз увидеть такое, – предупредил он Каса, пока они поднимались по лестнице. Ключи звенели. – Да и кто мог бы их винить? Ох, что за день сегодня? Ужасный! И прекрасный!

Наверху слуги торопливо входили и выходили из покоев Вентилласа. Но когда Кас заглянул в них через приоткрытую дверь, то увидел королеву, сидевшую у камина с принцем на руках. Над ними склонялся человек в серебристой одежде – должно быть, врач.

– Лорд Вентиллас предоставил в их распоряжение свои покои, – пояснил мастер Джакомель в ответ на вопросительный взгляд Каса. – Сам он занял ваши комнаты, так что вам придется жить там вместе, пока все не утрясется. Замок заполнен людьми под самую крышу.

В коридоре было светло, но благодаря не факелам, а последним из летних светлячков. В каждой стенной нише стояло по стеклянному шару на железной подставке. Внутри них метались тысячи сияющих, мерцающих насекомых, света от которых было едва ли не больше, чем на улице. Кас и мастер Джакомель пошли по коридору и свернули направо, где располагались вторые по величине покои, бывшие комнаты Каса. Мастер Джакомель закрыл за ними двери.

Кас замер в центре комнаты. А потом медленно повернулся.

– Здесь как будто ничего и не изменилось.

В камине приятно потрескивал огонь. Стены были покрыты гобеленами, сохранявшими тепло. Еще одна дверь вела в затемненную спальню. На полке над камином стояла миниатюра пальмеринского акведука, которую он сделал сам, будучи еще мальчиком.

– Не могу сказать того же о вас. – В глазах мастера Джакомеля заблестели слезы. – Мне сначала даже показалось, что из кареты вышел ваш отец. Ваш брат знает, что вы здесь?

Кивок.

– Я видел его у озера.

– Вы рассказали ему, где?..

– У меня не было времени.

Мастер Джакомель достал из рукава носовой платок и промокнул глаза.

– Тогда не рассказывайте мне. Я не должен быть первым, кто это услышит. Мальчик мой, как мы по вам горевали.

Кас коснулся плеча дворецкого, потом опустил руку. Это было единственное утешение, которое он мог предложить.

– Я бы не отсутствовал так долго, если бы на то была моя воля, мастер Джак.

Дворецкий смял платок в кулаке.

– Мне не понравится ваш рассказ, да?

Кас вдруг снова ощутил шрамы на спине.