Книга 2.1 Глаз убийцы – Демон внутри

Майя сказала мне присесть за столик, сама что-то заказала у стойки. Она перекинулась улыбкой с кассиром, который оказался и официантом, подошла к столику, за которым сидел я и присела. Мы прождали минут тридцать и нам вынесли ту же картошку, только с помидорами и зеленью. Похоже, это все что умел делать здешний повар. Выпившие ребята явно были знакомы между собой и о чем-то живо дискуссировали. Я понемногу стал уплетать, Майя же встала и сказала, что скоро вернется, вышла из кафе.

Прождав еще минут десять, я разволновался. Официанта тоже видно не было, выглянув в окно, я заметил, что машина Майи оставалась на своем месте. Я вышел из кафе что б поискать её. Явно что-то не так и может она нуждается в помощи, а я тут сижу и ем…

Обойдя кафе, я услышал странные звуки, и, заглянув в старый сарай, я увидел голую задницу официанта и обхватившие им ноги Майи.

Я не знал, как и что думать, на то, что её взяли силой, не похоже, и я вернулся в кафе. Вскоре Майя вернулась с великолепным настроением. Она сияла просто. Практически ничего не поев, она предложила продолжить путь.

Я удивился, что она не заплатила, и официант не имел ничего против нашего ухода. Видимо все было отработано на заднем дворе…

Но сам факт: она была в отличном настроении и до самого Хологора ни разу не курила.

– Я видел вас там за кафе!– сказал я.

– Вот как, ну я не против, если тебе нравится смотреть на мою голую задницу, вообще мог и подать голос, может мне помощь была нужна?– с улыбкой сказала Майя.

– В чем? Похоже, вам и без меня там хорошо помогли!– отвернувшись в боковое окно, ответил я.

– Ну за руку подержать хотя бы!– рассмеялась она.– Ладно, напомни куда ехать, я тут сто лет не была.

Вскоре мы подъехали к дому матери, Майя вышла, попросив меня не выходить пока. На стеклах задних пассажирских мест у Майи в машине тонировки не было, но были шторки, и я их растянул, чтоб не бросаться в глаза. Отсюда было хорошо видно то место, где я пару лет назад нашел себя над собакой, окружным толпой зевак. Воспоминания сами стали всплывать перед глазами, а с ними и странное чувство боли в груди, давно приглушенное временем. Не могу сказать, что возвращение в родные края мне приносило приятные чувства, а вот память о зверском отношении матери к нам и безразличие родственников довольно хорошо освежило мою память…

Глаза зацепились за веранду, пристроенную к дому, она была на половину остекленная. Не знаю, почему, но я не мог взгляд оторвать от этой части дома. Возможно, ждал, что из нее кто-то выйдет, а нет, внутри меня было глухо не одной мысли.

Майя вернулась, чем отвлекла меня от нерадостных детских воспоминаний, за что, честно, я был ей благодарен.

Матери не было дома.

Тетушка Майя свернула на центральную улицу, и поехали в гору к центру поселка, оттуда собирались к дому деда, и вот она фортуна.

Бывает довольно часто такое, когда ты чего-то хочешь, и все складывается удачно, вот и у нас, но, по крайней мере, пока.

Я еще из далека, приметил силуэт матери. Не знаю почему, мои глаза её зацепили, может то, что люди, на кого-то проходящего смотрели с призрением, может просто я хорошо знал её походку.

Майя остановилась и вышла из машины, но оставив окно открытым. Они обнялись, было видно, что они очень хорошие подруги, настолько, что в их общении мать не играла прилежную даму, а была сама собой, они закурили и некоторое время говорили ни о чем, обмениваясь воспоминаниями, друг о дружке в последние встречи.

Мать ни разу не вспомнила обо мне и не спросила Майю о том, как я там, пока Майя не стала ей напоминать, как им прекрасно жилось в юные беззаботные годы. Дальше меня разговор очень удивил, тетушка Майя, зная, что я в машине, смеясь, вспоминала такие моменты, как мать в юные годы подавилась, делая, минет какому-то толстому грузчику и то, как они вместе соблазнили нового физрука, пришедшего в интернат.

И даже как Майе понравилось, во время очередной «груповухи», то, что моя мать ей лизала анальную дырку. В то время как в двери стучал, тогда еще, мой будущий папаша.

Мать спокойно ему, по рассказу, открыла дверь, но отец увидел только Майю в постели с каким-то мужиком. После таких подробностей вдруг Майя стала говорить, что сейчас довольно часто отправляет своих детей на дачу, чтоб спокойно развлечься и никто ей не мешал. После чего Майя спросила, насколько ей стало комфортно после того, как я, её сын, съехал от неё. Мать ответила, что намного, но что подрастает второй и становится не меньшей проблемой, и что отсылать его все время на улицу становится накладно. Тогда Майя вдруг заговорила, что она может забрать моего брата, будет типа опекуншей, поселит нас где-нибудь недалеко и будет ходить раз там в какое-то время. Мы перестанем быть проблемой, чем разгрузит мою мать от головной боли, а заодно мы с братом поживем, как и хотели, вдали от матери и поймем, что лучше плохая мать, чем никакая.

Они в разговоре между собой не скрывали, что их дети были им в тягость.

Меня немного задели их воспоминания, что мы нежеланные «вещи» в их жизнях, отчего прилетали спонтанные оплеухи по детским головушкам, это в лучшем случае, дети оказались не плохим социальным щитом, но в остальном это для них была ненужная нагрузка. Тут мать даже вспомнила, что в одном из последних визитов в Хологор, я выкрал свои фотографии, а в некоторых вырезал себя, этим испортив альбом.

Мать еще раз вспомнила, что брат очень сильно мешал трахаться с мужиками, которые приходили к ней, приходится все время выставлять его на улицу по ночам…

Что-то подтолкнуло меня ближе к шторке, и я прям, захотел увидеть ту, которая называлась моей матерью.

Мать стояла спиной к машине, и я не видел лицо матери, только часть ее небольшой татушки на плече из-под майки.

Майя же стояла лицом ко мне перед матерью, и заметив меня едва заметно подмигнула мне.

Тут после предложения тетушки Майи она подвисла и вскоре сказала:

– Отличная идея, забирай его хоть сейчас, я даже вещи ему соберу, пока ты за ним съездишь, он у деда…

Когда Майя вернулась в машину, то закурила снова и произнесла, едва слышна себе под нос:

– Стерва!

Я не знаю к чему это она, возможно, она еще лучше знала мою мать, чем я, и её отношение к нам, Майе так же было противно. Я видел фотографии детей у Майи, было видно, что она любит своих детей, по крайней мере, у неё нет такого чтоб: «как вспомню, что вы испортили мне жизнь, сразу врезать по загривку хочется»!

Мы подъехали к дому деда, Майя снова пошла одна, вскоре она вышла с братом. Следом появилась тетушка Виктория, с которой моя последняя встреча была в дедовской конюшне…

Сейчас тетушка Виктория выглядела совсем плохо, по виду можно было сказать, что одним словом спивалась. Засаленный халат, который был в пятнах непонятно чего, немытые волосы, обветренное лицо и мутный взгляд сквозь криво сидящие на носу очки. Все огороды рядом с домом поросли травой и даже сам дом как-то сильно постарел, и казалось вот-вот помрет.

Я знал, что с уходом дедушки так и будет.

Тетку было немного жалко, но что я мог сделать…

Брат, забравшись в машину, был очень рад видеть меня. Мы заехали за его вещами. Братик расплакался, когда мать вручила ему вещи, и, не помахав Майе даже, просто отвернулась и ушла в дом, не прощаясь с сыном.

Сколько я помню, брат любил её безумно и всегда искренне просил прощения за все, даже если ни в чем не виноват, и тогда, когда мать была просто не в духе, лишь бы её настроение улучшить. Максим – братец, стараясь чтоб это было не заметно, вытер слезы и забрался в машину.

Я его обнял, почувствовав, как его слезы рекой потекли на мое плече.

Всю дорогу мы с братом почти промолчали, но Майя меня восхитила. Она, как только мы выехали из Хологора, старалась развеселить брата, рассказывая о проделках и до смешного нелепых историях её детей. Обещая, что обязательно нас познакомит. И да, брат улыбался, хоть грусть в глазах не пропала, он улыбался.

Мне было больно за брата, мы оба жили с человеком, которому были даже не нужны, мы её любили и даже мечтали, что будем заботиться о ней, как вырастем, но она все портила.

Не понимаю, как у брата осталась к ней любовь, я её ненавидел, как минимум за то, что она делала больно своим безразличием брату!

Я попросил Тетушку Майю отвезти нас сразу на квартиру, которую я снял, Майя удивилась, что я все успел подготовить и ей не сказал об этом. Она вошла с важным видом в нашу с братом съёмную квартиру и осмотрелась, оставив небольшой пакет на столе.

– Если что понадобится – звоните, номер ты знаешь мой!– сказала она.

Я проводил тетушку до машины, пока брат разбирал вещи, когда мы вышли, я попросил еще об одной услуге. Помочь устроить брата в школу, представиться нашей матерью. Внезапно после моей просьбы, она поцеловала меня в лоб по-матерински и сказала, что приедет завтра, и мы решим эту проблему…

Школа была всего в ста метрах от нашего с братом нового дома…

В оставленном пакете Майей, мы нашли батон и колбасу. Про себя я поблагодарил тетушку Майю, за день она дала нам столько, что мы от матери не получили за всю жизнь.

Перекусив, мы легли отдыхать в разных комнатах, купленные мной простыни служили нам и одеялами.

Я лег на матрасе, на полу, мельком вспомнив, как спал в Кармадонске в квартире с сектантами, любителями складывать руки на груди в виде креста.

Спалось чутко, и мне показалась, я слышу где-то в соседних квартирах тихий плач ребенка или женщины.