Третья смена
Гоша появился в тихий час.
Она как раз сидела на крылечке, бездумно листая толстый журнал, когда в конце дорожки появилась знакомая фигура.
От удивления она уронила журнал, и он неловко, подмяв под себя страницы, упал на ступеньки.
Гоша подошёл к ней, наклонился, быстро поцеловал в щеку и сказал:
– Давай, собирайся.
– Куда? – удивилась Даша.
– В смысле – куда? Домой! – он опустился на ступеньку пониже и потёрся щекой о её голое колено. – Я соскучился!
– Но я не могу, я здесь работаю!
– Дашка-а-а! – он легко поцеловал ей руку, а затем локоть. – Ну какая работа, кому это всё нужно?
– Мне, договор закончится двадцать девятого августа, тогда и вернусь!
– Малыш, ну перестань! – он потянулся, чтобы поцеловать её в плечо, она отодвинулась и поцелуй снова пришёлся в локоть. – Ну какая это работа? Фигня какая-то за три копейки!
– Гош, я не догоняю – ты меня бросил. Зачем ты приехал?
– Зай, не заставляй меня унижаться! Был дураком… Исправлюсь…
– Значит, когда я не работаю, я пирожок без начинки, а когда работаю – это так, фигня? Нет уж. Я останусь здесь до конца. На меня рассчитывают люди, у меня концерт через две недели, я не хочу никуда ехать, в конце концов!
Георгий оперся на руку, его верхняя губа приподнялась и Даша, испугавшись, соскочила с крыльца.
– Да-а-аш, ну ты чего, это же я! – он поднялся со ступеней, преграждая ей дорогу.
– Гош… Зачем ты приехал?
– Ну-у… ну ладно, Даш, я извиняюсь. Теперь – всё? – в голосе его Дашка отчётливо услышала раздражение.
– Ну конечно же, всё! Ты сам мне это сказал, так что давай, езжай домой и оставь меня в покое.
– Ты говорила, что любишь меня!
– Перегорела вся любовь… – она попыталась его обойти, но парень, на голову выше неё и гораздо шире неё в плечах, преградил ей дорогу.
– Ты сейчас поедешь со мной! – потребовал он и попытался схватить её за руку.
– Я никуда не поеду! – разозлено заорала Даша отпрыгивая. – Видеть тебя не могу!
И Даша побежала.
Гоша был проворнее, но Дашка лучше знала местность. Сначала она проскочила кусты, где он задержался, цепляясь за ветки кожаной курткой, а потом понеслась по дорожке к озеру. Пробежала поворот, прыгнула за знакомый валун и притаилась, стараясь дышать ртом.
– Ах ты, тварь! – голос Гоши раздался совсем рядом, – я ж к тебе извиняться приехал, унижался… Гадина!
Она так и вжалась спиной в камень. «Только бы не нашёл!» – билось у неё в виске.
Он остановился на развилке, осматриваясь, а потом шаги прогрохотали мимо.
Дашка осталась сидеть, боясь, что он заметит её движение.
Куда бежать? К сторожу дяде Васе? К начальнице лагеря? Это разумнее всего, Дашка время от времени видела у той в кабинете охранников – суровых мужиков в чёрном.
Шаги снова приблизились, она затаила дыхание и прикрыла глаза. Как же страшно-то…
Но Гоши больше не было ни видно, ни слышно. Даша распахнула глаза и удивилась – да ведь она уже однажды тут была! Тёмный еловый лес, замшелый валун… Она подняла глаза к небу. На солнце медленно наползала чёрная тень. Это что, затмение?
Первым её порывом было броситься обратно, в лагерь, и плевать на Гошу, но тут ей пришло в голову, что лесной дух, или кто там играл с ней в прятки, ещё не сделал ей ничего плохого.
– Привет, – сказала она, а сердце так и готово было выскочить из груди, – кто ты? Покажись!
Рядом с ней, из расщелины валуна, выдвинулось нечто. Сгусток тьмы. Он медленно уплотнился, в нём появились две тускло светящиеся точки – глаза.
– Почему ты меня не боишься? – послышался шёпот, а может, шорох ветра.
– Боюсь! Только ты меня ещё не обижал!
– Да… Ты смешная… Ты меня развлекаешь…
– А пряник ты съел?
– Я… Люблю сладкое…
– Я принесу тебе ещё! – она засмеялась, порылась в карманах – и нашла несколько леденцов, – хочешь? – она опять положила конфеты на валун.
– Хорошо… Приходи завтра. А сейчас иди, опасность ушла!
Дашка на четвереньках вылезла на дорогу. Покрутила головой, прислушалась. Всё так же светило солнце, пахло землёй и травой. Она поднялась на ноги, отряхиваясь, и побежала на голоса у озера – тихий час уже закончился.
…Вокруг неё простирался лес. Дело клонилось к вечеру, между еловыми стволами сгущался сумрак. «Я сейчас залезу на дерево и постараюсь осмотреться. Город совсем рядом, это не тайга!» – успокаивала она сама себя. Подошла к сломанному стволу и взялась за него рукой, занесла ногу – и тут заметила – это было не её тело! Она внимательно рассмотрела свою руку – мужскую, с короткими ногтями! – провела ладонью по заросшей щетиной щеке, закричала – и проснулась.
– Ты чё? – срывающимся голосом спросила перепуганная Настя.
– Мне приснилось… – Даша тяжело дышала, – мне приснилось, что я – Гоша!
– Ужас какой! – Настя плюхнулась обратно на подушки, – тогда прощаю! Я бы тоже заорала! Давай ещё поспим, сегодня будет сложный день.
Подруга завернулась в одеяло, сладко зевнула и засопела.
Дашка похлопала ладонью по тумбочке, нащупала телефон – пять утра. Попыталась устроиться в кровати, но пережитый ужас гнал её на улицу.
День был пасмурным. Она села на ступеньки крыльца и вытащила свои заметки. Что им осталось сделать – так, зал они к концерту приготовили. Костюмы… Надо, чтобы мальчишки ещё раз звук проверили.
Прогуляться, что ли? На нос упала первая капля. М-да.
Вернулась в постель, полистала журнал…
А после завтрака всё пошло наперекосяк. Её вызвала начальник лагеря Валентина Васильевна. Увидев за столом пожилого полицейского, Дашка удивилась. Но ещё больше она удивилась, услышав:
– Дарья Максимовна, Вы знакомы с Георгием Перовым?
– Ддааа…
– Вы состоите с ним в близких отношениях?
Она помотала головой и вопросительно посмотрела на Валентину. Та повела плечом.
– Когда вы видели его последний раз?
– Несколько дней назад. Дело в том, что мы недавно расстались. Он приехал мириться, хотел заставить меня бросить лагерь и вернуться в город.
– Ии? – он поднял брови.
– Да ничего, я сказала «нет», он стал настаивать, я убежала и спряталась в лесу, дождалась, пока он уйдёт, и вернулась, – Даша развела руками и добавила: – он меня напугал…
– Дело в том, что он пропал.
– Как? – опешила Даша, – он же пошёл к лагерю…
– Его мотоцикл стоит на местной стоянке. Дома он не появился, и родители забили тревогу. В любом случае, если вы что-то вспомните, сообщите нам, – милицейский майор кивнул на белую визитку.
В смятении она отправилась в библиотеку.
Как это понимать? Заблудился? Уехал на электричке? Завис у только что подцепленной им девицы?
А что…
Она даже остановилась от удивления, – а что, если это её лесной друг?
Дашка развернулась и побежала к домику – за угощением, а потом к знакомому камню.
– Ле-е-еши-и-ий… – тихо позвала она.
Лишь через некоторое время сгустилась тьма, и появились знакомые глаза. Но на этом дело не закончилось, тьма становилась всё плотнее, и вот уже рядом с ней стоит невысокий деревенский паренёк в странной холщовой одежде.
Она разглядывала паренька. Копна рыжих волос, вздёрнутый нос с россыпью веснушек. Глаза глубоко посажены, и цвет их странный, бурый, что ли.
– Как тебя зовут? – спросила Даша.
– Хийси! – ответил он ломким голосом.
– А я – Даша! – она протянула ему большую шоколадку, – тот парень, от которого ты меня спрятал… Ты не знаешь, где он?
Хийси усмехнулся и махнул рукой.
– Там где-то!
Она испуганно прижала руку ко рту.
– Да ты что-о-о!
Хийси пожал плечами и усмехнулся.
– Зачем он тебе?
– Его родители ищут, ко мне полиция приходила! Если он не найдётся, у меня будут проблемы… Ну пожа-алуйста!
– Ну пойдём, поищем!
И он пошёл по тропинке.
Даша поспешила за ним, недоумевая – до этого никаких тропинок она не заметила.
Хийси шёл быстро, словно не касаясь земли. Ей до ужаса хотелось с ним заговорить, спросить, кто он и что он, но именно сейчас все мысли у неё из головы вылетели.
– А… ты кто? – наконец, выдавила она.
– Хранитель… да, наверное, так будет правильно… Хранитель леса!
– И что ты делаешь?
– За порядком слежу. Осень встречаю, лето провожаю.
– А тропинки ты зачем путаешь?
– А зачем люди в лес лезут? Придут, напакостят, намусорят… Кто их звал? Кто им позволил?
– А меня почему пропустил?
– Так ты позвала и попросила, – пожал он плечами, – кто ко мне с уважением, к тому и я с уважением!
И тут вдалеке она услышала крик. Скорее даже плач или вой. Даша удивлённо посмотрела на Хийси.
– Тот нехороший человек, который тебя обидеть хотел.
И усмехнулся, нехорошо так.
Даша поспешила вперёд и вскоре увидела Гошу. Но в каком он был виде! Грязный, обросший… Он сидел на поваленном бревне, обхватив себя руками за плечи, и раскачивался.
Он увидел её – и разрыдался.
– Нет! Уходи! Это опять галлюцинация!
– Гоша, – позвала она его тихо, – это я! Пойдём домой!
Подошла и положила руку ему на плечо. Он медленно поднял голову.
– Даша? Что ты…
– Я искала тебя. Тебя все ищут. Милиция… Ты можешь идти?
Хийси стоял молча, и Гоша вёл себя так, словно не видит его. Даша даже оглянулась удивлённо – всё правильно, вот он, спиной к дереву прислонился.
Гоша тяжело поднялся и пошёл за ней.
– Мне было так страшно… – заговорил он, – я всё ходил и ходил. Хотел на тропинку выйти, но только дальше в лес забредал. Собирал ягоды и грибы. А ночью совсем страшно было. Шорохи, скрипы… И глаза в темноте…
Он попытался взять её за руку, но она не дала.
– Мы скоро придём, – бросила она, продолжая идти вперёд.
Совсем скоро они вышли на дорогу. Даша повернулась, чтобы поблагодарить Хийси, но того нигде не было. Когда он их оставил?
– Я приду завтра утром! – громко сказала она, – спасибо!
– А я в жизни больше в лес не сунусь, – проворчал Гоша, думая, что она говорит ему.
Они прошли через лагерь, и у самого корпуса руководства наткнулись на Валентину Васильевну. Та руками всплеснула.
– Дарья! Мы тебя обыскались! Концерт под угрозой срыва… – и тут она перевела взгляд на грязного Гошу и нахмурилась, – а это кто?
– Так утренний потеряшка! Я его искать пошла – и нашла…
– Я её друг! – закивал головой Гоша.
– Бывший, – скривилась Дашка и убежала.
Концерт удался на славу.
Старшие девочки блистали. Катя, Таша и Марина в цветочных венках из папиросной бумаги были неподражаемы. Настин отряд исполнил сценку из жизни лагеря.
И даже баба Клава расстаралась – напекла пирогов с брусникой. Бабулька какая-то два ведра брусники к самому лагерю принесла.
А потом была дискотека и танцы до упаду. Так что объяснять подругой, каким образом в лагере оказался Гоша и зачем её вызывал майор, Дашке пришлось только вечером.
– Где ты этого болезного нашла? – строго спросила её Настя.
– В лесу.
– Вот так шла, шла и нашла?
– Ну да… – удивлённо протянула Даша, – я же часто по лесу гуляю! Вот и нашла!
– Так, а мне-то почему не рассказала, что он приезжал?
– Боялась, что ты ругаться будешь! – честно призналась Даша подруге и улыбнулась, – пошли спать. Я так устала!
Дашка улеглась в постель, завернулась в одеяло, подумала о предстоящей встрече с Хийси и приготовленных для него брусничных пирогах – и заулыбалась.
…Когда Дашка ехала в лагерь, трясясь на последних километрах грунтовой дороги, погружённая в липкие чёрные мысли, ей казалось, что месяц – это очень долго. Маленькая жизнь.
А вот поди ж ты – промелькнул – и не заметила. Последние дни в лагере остались.
Хотя почему – не заметила? Познакомилась с замечательными людьми, кроме противной Людочки, вожатой пятого отряда, конечно.
А ребята какие хорошие!
Отдохнула, купалась чуть не каждый день. Научилась слышать лес. Узнала о существовании Хийси.
Последнее совещание, последняя ночь – и домой. Даша вынырнула из своих мыслей и оглядела ставший таким знакомым кабинет. Родным практически. Стол Валентины Васильевны, заваленный бумагами. Сама Валентина в тяжёлых роговых очках, старящих её лет на десять. Знакомые лица, ставшие уже практически родными. Жалко уезжать!
И Хийси… Как бы ей здесь задержаться, но так, чтобы Настя не узнала? Ни за что ведь ей не поверит!
– Даша! – её внимание привлёк стук карандаша по столу, и она встрепенулась, – не спи! Про чёрную-чёрную ночь я не шучу! Каждый год перед окончанием смены дети устраивают чёрт знает что! В прошлом году, например, кто-то притащил фейерверк и петарды… Мы думали, война началась!
По кабинету прокатился смешок.
– И нечего смеяться, Юрий Василич! Я просила тебя… – Валентина выдохнула и осеклась, – в общем, чтоб без фейерверков в этот раз! Спать вам не придётся!
После совещания Дашка потянул в сторону физрук Саня.
– Даш, зайди ко мне после завтрака, – тихо сказал он, – только не говори никому!
– Чего это он? – подозрительно спросила Настя.
– Не знаю, – Дашка пожала плечами, – идём уже, я есть хочу!
– Тут вот какое дело, – начал Саня, когда после завтрака Дашка заглянула в его сарайчик, – я придумал кое-что, но это должно остаться в секрете!
Приоткрыла дверь и поёжилась – после Гоши на всех лиц мужского пола она смотрела с подозрением. Смысл сказанного им даже не сразу до неё дошёл, и она попросила его повторить.
– Говорю, вожатым не могу сказать, хоть кто-нибудь – да проболтается! План у меня есть, как архаровцев этих задержать. Чтобы сегодня ночью дома сидели. Слушай сюда…
План его был прост и изящен. Дашка даже восхитилась. ПионЭров надо хорошенько напугать. Если и после этого их ещё на подвиги тянуть будет – ну тогда останется только это безобразие возглавить!
Она размышляла над этим, пока шла к себе в библиотеку. И план-то несложный, она даже хихикнула,
И тут же озадачилась – а чего это Саня её на свидание не позвал? Она бы, ясное дело, отказалась, но всё-таки… Может, она недостаточно красивая?
Прибежав в библиотеку, она подскочила к зеркалу. Вроде ничего себе, загорела красиво…
– Даша! – дверь библиотеки хлопнула, раздались звонкие голоса, и для неё начался новый лагерный день.
Жаль, что смена заканчивается.
– Дашка, чего от тебя Санек-то хотел? – спросила её Настя за обедом.
– На свидание пригласил! – Дашка кокетливо заулыбалась, – не знаю, стоит идти или нет…
– Конечно, стоит! – с жаром заговорила Настя, – он классный парень!
– Ну ладно, уговорила! – махнула Дашка рукой, – схожу! Только вечером пионЭров своих сама караулить будешь!
– Да и покараулю, мы с третьим отрядом уже договорились!
Весь день прошёл в суматохе. То и дело к Даше прибегали прощаться ребята, кто-то приносил книги, она старательно вела учёт, хотя и подозревала, что наверняка что-то – да забыла. Ничего, как раз есть повод на пару дней задержаться.
Чтобы усыпить бдительность подруги, вечером Даша тщательно накрасилась, прилепив накладные ресницы, надела чёрные лосины, чёрную же тунику и туфли на шпильке, сунула в пакет кроссовки, колонку, и шагнула в темноту.
Всего найденных Саней заговорщиков оказалось четверо. Сам Саня, Дашка, Наденька – племянница тёти Клавы из столовой, и Андрюха – начальник узла связи. Все в чёрном, как ниндзя. Дашка даже захотела сказать какую-нибудь глупость, но сдержалась, хотя и фыркнула.
– Так, дайте-ка мне ваши телефоны… – увидев нарядный красный Дашкин айфончик, Андрюха скорчил смешную гримасу, – ой, ну фу-ты ну-ты!
– В ухо дам, – предупредил его Саня, – времени нет!
Подготовившись, они двинулись к обходной дорожке вокруг лагеря между первым и вторым отрядами.
– Через территорию они не пойдут, побоятся вожатых. А тут темно и кустов много, тут мы их, голубчиков, ждать и будем! – прошептал Саня.
Четвёрка заговорщиков рассредоточилась. Стоять одной в темноте Дашке было страшно. Над головой шелестела листва, доносился плеск озера и привычные лагерные звуки. Хлопнула дверь… громко заговорил кто-то из вожатых… Когда Дашка хотела уже написать Сане, что им надо куда-то переместиться, расслышала осторожные приближающиеся шаги. Ей показалось, что по дорожке идёт человек сто, хотя наверняка их было не больше десяти.
Она прикрыла экран ладонью и нажала «Play».
В тишине ночи громко хрустнула ветка. Через несколько секунд, на двадцать метров дальше – вторая, потом третья, четвёртая…
Шаги замерли, раздался встревоженный шёпот. Несколько минут ничего не происходило, и, успокоенные тишиной, ребята двинулись дальше.
Дашка снова нажала на воспроизведение. По каменным плитам звонко рассыпалась и покатилась горсть монет.
Поравнявшись с тем кустом, где она пряталась, дети застыли, испуганно вцепившись друг в друга. Тут впереди посыпались ещё монеты, и ещё…
Кто-то из детей даже вскрикнул.
«Вот упёртые!» – восхищалась она про себя, наблюдая за ними и стараясь дышать через рот.
На сей раз дети простояли неподвижно минут десять. И всё-таки двинулись вперёд. Туда, где тусклый фонарь совсем спрятался в густой листве разросшегося куста сирени. Неожиданно откуда-то сбоку, прямо над их головами беззвучно вынырнула белёсая тусклая тень со светящимися точками глаз. И совсем рядом раздался полный боли стон.
Дашка знала, что это всего лишь старенький Санин дрон, раздолбанный настолько, что выше двух метров подняться не мог, и шелковый Настюхин платок, но чуть сама с визгом не сорвалась с места.
Дети заорали так, что Дашка зажала уши и бросились обратно к своему корпусу.
Убедившись, что на дорожке никого не осталось, вся четвёрка, хихикая, вылезла из кустов.
На дорожке остались боевые трофеи – два тюбика зубной пасты, какой-то крем…
– Чё с этим делать будем? – кивнул Андрей.
– Тут оставим. Нафига паста призраку?
– Да уж. Не хочу стать твоим врагом!
И, довольные каверзой, они разошлись по домикам – спать.
Рано утром, чтобы не разбудить поздно пришедшую Настю, Дашка отправилась прощаться с Хийси. Она приготовила для него целую ивовую корзиночку печенья и конфет, и даже добавила в неё выпрошенную у тёти Клавы баночку шоколадной пасты.
– Хийси! – тихо позвала Даша, и из-за камня тут же появился паренёк, – а я пришла попрощаться… Вот…
Поставила корзиночку на камень. Хийси довольно посмотрел на приношение – и поклонился.
– Приходи за грибами! – пригласил он.
– Я больше не смогу прийти… Сюда от станции ничего не ходит, мне не добраться…
– Зачем – сюда? В лес зайди, найди камень расколотый. Я тебе шишку дам, бросишь её на землю и меня позовёшь. Я приду! – кивнул он. Поднял с земли шишку – самую обычную, сосновую, и на ладони ей протянул.
Она на руку его засмотрелась – там, где у людей волоски растут, у него курчавился лишайник, и пальцы у него длинные, с четырьмя суставами.
– Приду! – засмеялась и взяла шишку, – У меня рядом с дачей в лесу как раз такой камень есть!
Хийси исчез, а Дашка, припрятав шишку, побрела в лагерь.
Первым, на кого она наткнулась, оказался довольный Саня.
– Ты чего тут…
– Да караулил, кто за пастой вернётся!
– И ка-ак?
– Половина первого отряда! Ты бы их лица видела, как они там все осматривали! Но я умный, я во-он там камеру поставил! – он показал пальцем на один из фонарей, – потом сниму. А уж Валентина довольна! Детки всю ночь в постели провели!
И они засмеялись.
– Даш, а пошли в городе в кино? – внезапно сказал он.
Она подозрительно оглядела его довольное открытое лицо, подумала – и согласилась.
– Пошли. Только я всякие ужасы не люблю, имей в виду!
– Договорились. Пойдём на сказку. Баба Яга там, Леший… Тогда в следующую субботу в двенадцать я заеду!
– Давай лучше в четверг!
– Ну… хорошо, давай, а почему в четверг-то?
– В субботу я не могу, в субботу у меня грибы! – ответила она и побежала собираться.
…Картинка проявлялась на холсте мазок за мазком.
Дашка не слышала ни телефона, не реагировала на шум за окном, не замечала перемазанного краской лица.
Тёмная зелень елей. Нарядный блеск озера между стволов, серебристые лишайники на мокром граните. Кроваво-красные капли брусники на фоне пушистого мха, словно светящаяся на солнце, морошка. И странные, тревожные глаза Хийси в густой тени.
С ним ей не было страшно. Она боялась темноты, тараканов, застрять в лифте. Боялась Гошу, боялась показаться смешной в незнакомой компании.
А вот Хийси – нет.
На сегодня, пожалуй, хватит.
Она вытерла кисти, разогнула затёкшую спину. Откинувшись, полюбовалась своей работой. Хорошо получается!
Дашка влезла под душ и посмеялась над зеленоватыми струйками, стекающими по ногам – надо же было так перемазаться!
Канва картины готова. Осенний лес, ласковое солнышко. Озеро и камень. Завтра будет самое интересное – русалка. Как её там Хийси называл – Айно?
Она закрыла глаза и снова вспомнила то ощущение сказки, восторга, детского удивления от вида девушки, сидящей на камне. Девушка плела венок из жёлтых кувшинок, напевая что-то звонким, как весенний ручей, голосом.
Айно была красива прозрачной, неземной красотой. Зеленоватые волосы, точёные плечи, широко расставленные голубые глаза. И широкий серебристо-радужный хвост с проступающей красной полосой, словно у форели.
Вымывшись, Дашка завернулась в пушистое полотенце и плеснула себе в бокал вина. Покатала его на языке, с удовольствием выпила. Взялась за телефон.
Та-а-ак… Здорово же она заработалась! Несколько сообщений от Насти. Пара неотвеченных от Сани.
Хотела уже ему перезвонить – и тут поняла: не сегодня.
Саня очень хороший, с ним рядом весело и спокойно. И в выходные она с радостью поедет с ним – куда он там хотел, к приятелям на шашлыки? Или гулять по городу? Да это и неважно.
Подумав, она отправила ему сообщение – «Саня, горит дедлайн. Вся в работе. Про выходные помню, попозже позвоню.» И добавила: «Целую».
Почувствовав, что проголодалась, сделала себе бутерброд с сыром, налила в большую кружку чая и уселась в любимое кресло с альбомом эскизов.
Да, вот она, Айно. Остров, а рядом с ним пологая гранитная скала. Жестяная чашка с горячим крепким чаем и плавающим сверху золотым берёзовым листочком. Веточка хвоща в капельках росы.
Неужели это действительно было?
И снова у нее перед глазами возник тот удивительный день, когда она решилась отправиться в гости к Хийси.
Тот удивительный мир, в котором она оказалась. Наполненный волшебством, лежащий прямо за калиткой. Чистый, словно первозданный, не тронутый цивилизацией. Что-то пролетело мимо неё, Дашка не обратила внимания – а сейчас пожалела, что не рассмотрела – а что, если это был эльф?
Дашка снова перелистнула страничку. Странная, широкая ель без верхушки – стол Тапио. А на нём цветные ленточки, хозяйственные металлические мелочи, ножи и даже блестящая медная кастрюлька.
– Кто он такой, этот Тапио? – удивилась тогда Дашка.
– Хозяин леса. Он ходит по своим владениям в шапке из хвои, и всё ему подвластно – зверь и птица, – обстоятельно рассказывал Хийси.
– Он живёт один?
– Нет. У него есть дочь-красавица и сын, Нююрикки, влюблённый в красавицу Катаятар. Каждый год он собирается на ней жениться, и каждый год ему что-то мешает! – Хийси захихикал.
– Что-то или кто-то? – поддела его Дашка.
– А чего он! – тут же вскинулся Хийси, – мог бы быть и повежливее!
Она вернулась домой с полной корзиной белых грибов. Чистых и ровненьких, один к одному. Несмотря на усталость, Дашка каждый гриб тщательно почистила, порезала и заморозила – на зиму.
В дверь позвонили. Она подскочила, натянула джинсы и футболку и испуганно спросила:
– Кто?
– Даш, это я, – раздался за дверью голос Сани, и она облегчённо отперла ему, – я на минутку. Ты же наверняка голодная сидишь, так я тебе суши принёс…
Дашка внезапно обрадовалась.
– Сань, заходи! – пригласила она, – не буду же я одна ужинать!
Пока она доставала тарелки и ставила чайник, Саня рассматривал её картину.
– Ну ка-ак? – заинтересованно спросила она.
– Дуракам полработы не показывают, конечно, но по-моему, это круто! А что вот тут будет, в середине? Русалка?
– Как ты догадался? – засмеялась Даша.
– Не знаю, всё вокруг такое волшебное… Словно ты это своими глазами видела!
– Сань, а что бы ты сделал, если бы узнал, что этот мир действительно существует?
– А ты?
– Не знаю. Рисовала бы только его, наверное. Изучила бы мифологию, занялась бы языками.
– А я бы в первый же свободный день отправился в ближайший ко мне лес мусор собирать. Человек – страшное животное.
Дашка на секунду замерла, осмысляя, а затем засмеялась, подскочила к нему и поцеловала.
– Сань, вот в этом ты весь, я тебя обожаю! А давай, так и сделаем? Поехали в выходные! Можно шашлыков будет пожарить. Я такое хорошее место знаю, вдруг мы и правда русалку увидим?