ОБЩЕЕ И РУССКОЕ ЯЗЫКОЗНАНИЕ

5. Стеблин-Каменский М. И. Несколько замечаний о структурализме // Стеблин-Каменский М. И. Спорное в языкознании. – Л., 1974. – С. 48.

6. См. об этом, в частности, работу: Виноградов В. В. Об изучении общего славянского фонда в структуре славянских языков // Виноградов В. В. Избранные труды. Лексикология и лексикрграфия. – М., 1977. – С. 43—44.

7. Kopecn? F. Zаkladn? v?eslovanskа slovn? zаsoba. – Praha, 1981. – S. 144, 395.

О происхождении и классификации языков

Язык – естественная или искусственная система, основной, но не единственной функцией которой является коммуникация между людьми. Различают языки естественные (человеческие) и языки искусственные (в т.ч. языки типа эсперанто, языки глухих т.п.). Отдельно выделяют языки животных, которые, однако, не являются языками в собственном смысле этого слова, поскольку способы коммуникации животных представляют собой знаки совершенно другого типа – эмоциональные и ситуативные.

Естественные языки изучаются языкознанием, или лингвистикой. В последние десятилетия и годы был достигнут существенный прогресс в развитии языкознания. Не в последнюю очередь это связано с созданием новых направлений в лингвистике, таких как корпусная лингвистика, компьютерный перевод, распознавание речи, описание новых т.н. «экзотических» языков, нетривиальные результаты в сравнительно-историческом языкознании, включая метод глоттохронологии и др. [1].

Целью данной работы является изложение и анализ последних достижений в области двух аспектов изучения языка: современных теорий происхождения языка (глоттогенеза) и сравнительно-исторического языкознания, что позволило уточнить, а порой и пересмотреть существующую классификацию языков мира.

Вопрос о происхождении языка (глоттогенезе) – одна из самых старых проблем, поднимавшихся еще античными мыслителями. Проблема во многом заключается в том, что человеческий язык – абсолютно уникальное явление в природе. До сих пор ведутся споры, владели ли какой-то формой языка ближайшие родственники Homo sapiens’a – неандертальцы, и в какой мере он отличался от человеческого языка [2]. Отсутствие каких-либо лингвистических данных приводит к тому, что сама постановка вопроса о происхождении языка оказывается проблемой не столько лингвистической, сколько чисто спекулятивной, лежащей в поле зрения философов, антропологов или биологов [3]. Однако в последнее время в этой области появляются отдельные сдвиги.

Если быть более точным, то речь идет о движении в двух противоположных направлениях.

Во-первых, активно изучается способы коммуникации животных, при этом проводится граница между животными общественными, которым такая коммуникация настоятельно необходима для сообщения об опасностях или подачи каких-либо сигналов, критичных для других членов их стада (стаи). В связи с этим важными представляются исследования Ж. И. Резниковой [4], Т. В. Черниговской [5] и других ученых.

В одной из своих работ Т. В. Черниговская приводит основные положения, которые обсуждались на антропологических конференциях в 2007 году в США и Нидерландах. Некоторые из них следует процитировать буквально:

«Нейроанатомический субстрат человеческого языка сформировался 2 млн. лет назад у Homo habilis.

Некий протоязык возник примерно 1 млн. лет назад у Homo erectus и уже обладал специфическими чертами (порядок элементов, аргументы глаголов, грамматичность и пр.).

«Полноценный» язык возник между 100 и 150 тыс. лет назад у Homo sapiens sapiens.

Полностью сформированный синтаксически язык как необходимое условие обмена и передачи символической информации может косвенно быть датирован на основе сопоставления с абстрактными наскальными изображениями, датируемыми примерно 75 тыс. лет назад.

Акустические сигналы птиц эволюционировали в пение человека» [6].

Таким образом, подчеркиваются уже определенные этапы становления языка.

С другой стороны, идет достаточно активное изучение «примитивных» языков, способных сохранить в себе архаичные элементы. Так, интересный материал в этом отношении дают языки Азии, Африки, Австралии, в частности амазонский язык пирахан или бушменский язык в Африке. Мечтой московского лингвиста С. А. Старостина было попытаться при помощи сравнительно-исторической реконструкции пробиться к самым истокам первичного языка, но пока языкознание еще не обладает такими методами.

Таким образом, можно сделать следующие выводы:

1. Изучение глоттогенеза вышло на новый уровень в связи с более внимательным отношением к языку животных, глубинной и типологической реконструкции.

2. Постоянные успехи наук о прошлом позволяют надеяться, что эта проблема станет более понятной и разрешимой.

Начало разработки метода сравнительно-исторического языкознания и основанной на нем генеалогической классификации языков было положено в самом начале XIX века благодаря трудам немецкого ученого Ф. Боппа, первый из которых был опубликован в 1816 году [7]. До этого сравнение языков проводилось путем поиска случайных сходств и не было поставлено на научную основу.

На протяжение XIX – первой половины XX вв. сравнительно-историческое языкознание бурно развивалось, но методы, которые использовали исследователи, оставались довольно традиционными. Кроме того, круг языков, охваченных изучением, был довольно невелик, а некоторые языки Африки, Латинской Америки, Новой Гвинеи вообще не привлекались к анализу. К тому же отсутствовала строгая методика, которая позволила бы сделать точные утверждения.

Ситуация изменилась, когда в 1952 году американский лингвист М. Сводеш опубликовал свою первую статью, посвященную методу, который он назвал лексикостатистикой и который был создан по аналогии с радиоуглеродным методом в биологии [8]. В качестве исходного материала анализировалась наиболее устойчивая часть лексики – сначала 200-словный, а затем 100-словный списки.

В 1960 году эта и некоторые другие статьи М. Сводеша были изданы на русском языке [9], что предопределило большой интерес советских ученых к разработанному им методу. В дальнейшем в конце 1980-х годов московский лингвист С. А. Старостин существенно усовершенствовал метод М. Сводеша, сделав его еще более точным [10]. Работы С. А. Старостина оказали значительное влияние на развитие метода глоттохронологии, который в настоящее время является фактически единственным работающим методом, позволяющим датировать время языковых изменений [11].

Революция в сравнительно-историческом языкознании привела к тому, что заметно поменялись взгляды на генеалогическую классификацию языков. Если раньше более-менее хорошо была известна классификация традиционных семей, особенно Старого Света, в то время как классификация огромного количества языков, распространенных в Африке, Америке (особенно Латинской), Индонезии и Новой Гвинеи строилась часто просто по географическому принципу. Так, например, все австронезийские языки делились на четыре группы: индонезийские (малайский, яванский, тагальский и др.), меланезийские, микронезийские и полинезийские в зависимости от территории их распространения и некоторых антропологических признаков.

Сейчас в результате использования методов лексикостатистики и глоттохронологии выяснись, что ситуация намного сложнее и, кстати, намного лучше описывает историю австронезийских языков и народов [12]. Итогом исследования стало определение путей миграции австронезийских народов, первоначальным местом обитания которых был о. Тайвань, а затем через Филиппины они добрались на территорию Индонезии, а также расселились по всему Тихому океану.

Аналогично обстоит дело с языками других территорий, причем результаты порой кажутся парадоксальными. Так, несмотря на то, что Новая Гвинея была заселена довольно давно (примерно 45 тыс. лет назад), подавляющая часть населения острова говорит на языках т.н. трансновогвинейской филы (фила – более широкое объединение, чем семья).

Согласно авторитетному сайту «Ethnologue: Languages of the World» [13], представляющему онлайн-версию крупнейшего лингвистического справочника, носящим такое же название, в настоящее время на Земле насчитывается 7099 языков. Конечно же, это число достаточно приблизительно, причем не только потому, что ряд языков постоянно вымирают у нас на глазах, но и то, что не всегда ясно, где проводить границу между языком и диалектом [14]. В результате многие языковые формы, ранее считавшиеся диалектами, переходят в разряд полноценных языков. Кстати, появляющиеся периодически сообщения об обнаружении какого-либо нового языка, на самом деле обозначают просто придание статуса языка отдельному плохо изученному диалекту.

Списки языков мира представлены в различных справочниках и учебниках. В некоторых случаях они полностью устарели. Наиболее полными списками языков, помимо уже упомянутого англоязычного сайта «Ethnologue», является перечень языков в обзорной работе «Языки и диалекты мира» [15] и учебнике С. А. Бурлак и С. А. Старостина [16].

Наконец, одним из достижений последнего времени является установление отдаленного родства языков. Прежде всего, это связано с трудами В. М. Иллича-Свитыча [17], который объединил в единую ностратическую макросемью индоевропейские, уральские, картвельские, алтайские, дравидийские и семито-хамитские языки (последние затем были исключены из числа ностратических). Имеются труды по выявлению других крупных макросемей (надсемей).

С учетом всего сказанного на основе недавно полученных данных можно выделить следующие макросемьи, а также объединения более низкого уровня: отдельные семьи, группы, а также языки-изоляты, которые не обнаруживают близости к каким-либо другим языкам мира.

1. Ностратическая макросемья

Индоевропейские языки (индоарийские – хинди, бенгальский, цыганский и др., иранские языки – персидский, курдский и др., славянские языки – русский, польский, болгарский и др., романские языки – французский, итальянский, испанский и др., германские языки – английский, немецкий и др., кельтские языки – ирландский, валлийский и др., а также относящиеся к отдельным группам армянский, греческий, албанский и балтийские языки, а также ряд вымерших языков Европы и Азии).

Уральские языки – финский, венгерский, мансийский, хантыйский, ненецкий, и др.

Картвельская семья – грузинский, сванский и др.

Алтайские языки (тюркские – турецкий, татарский, казахский, узбекский, тувинский, якутский и др., монгольские языки – монгольский, калмыцкий и др., тунгусо-маньчжурские языки – эвенкийский, нанайский, удэгейский и др., а также находящиеся в отдельных группах корейский и японский языки).

Дравидийские языки – тамильский, телугу, каннада, малаялам и др.

Первоначально в состав ностратической макросемьи включались также афразийские (ранее семито-хамитские) языки (семитские – арабский, иврит, амхарский и др., кушитские – сомалийский, оромо и др. омотские – группа небольших языков на юго-западе Эфиопии, чадские – хауса и др., берберские – тамазигхт, аххагар и др., отдельную группу составляет мертвый древнеегипетский язык). Однако впоследствии было установлено, что данные языки отстоят от других ностратических языков значительно дальше, хотя и образуют с ностратическими языками еще более глубокое генетическое единство.

Помимо упомянутых языков, к ностратическим языкам различные ученые предположительно относят и некоторые другие группы, в частности чукотско-камчатские (чукотский, корякский и др.), юкагирские и эскимосо-алеутские языки, а также изолированные нивхский и айнский языки и некоторые другие.

2. Сино-кавказская макросемья (гипотеза признается не всеми)

Сино-тибетские языки – китайский, тибетский, бирманский, неварский и др.

Северокавказские языки – аварский, лезгинский, даргинский, чеченский, абхазский и др.

Языки на-дене – тлингит, навахо и некоторые другие языки индейцев Северной Америки.

Кроме того, к сино-кавказским языкам предположительно относятся изолированные языки бурушаски, баскский и кетский (возможно, также некоторые другие).

3. Аустрическая макросемья (гипотеза признается не всеми)

Австроазиатские языки – вьетнамский, кхмерский, монский, кхаси, сантальский и др.

Австронезийские языки – малайский (и индонезийский), тагальский, яванский, мальгашский, многие языки Океании (меланезийские, микронезийские, гавайский, таитянский) и др.

Таи-кадайские – тайский, лаосский, шанский, чжуанский и др.

Возможно, к данной макросемье относятся и некоторые другие языки.