Венский стул для санитарного инспектора

Во избежание заражения испанским гриппом соблюдайте правила гигиены:

Носите медицинские маски

Избегайте людных мест

Гуляйте за городом

Тщательно следите за гигиеной рта

Не ешьте сырые овощи

Пейте только кипяченую воду

Следите, чтобы в комнате было тепло

Не переохлаждайтесь, ешьте лимоны, жуйте «Патентованные пластинки Dr. Gustav Schmeckli на основе лекарственных трав и древесной смолы»!

    Санитарный инспектор Кс.-Г. Роблин
    Газета «Блинвилльский орёл» 3 марта 1919 года

* * *

Блинвилль,

окрестности Детройта,

штат Мичиган

Соединённые Штаты Америки

Джейк Саммерс вошёл в город пешком, держа в руке саквояж, когда-то доставшийся ему от одного беглого жулика.

Провинциальный Блинвилль, ещё недавно процветающий, напоминал теперь чумной город. Ветер гонял по улицам мусор: некому стало убирать. Там и сям валялись отбросы. Пахло сортирами. Электрический трамвай не выезжал больше на площадь по спуску через аллею. Скамейки на площади были пусты, и только с голых яблоневых ветвей изредка доносился тревожный вороний вскрик. Через стеклянную витрину аптеки, этого уважаемого здания, больше не было видно собрания старых кошёлок, старых кляч, старых кошек, старушенций. Пожилых леди словно сдуло промозглым мартовским ветром.

Говорят, пошла третья волна испанки. После затишья, оно длилось всё лето, и даже думали, что с гриппом покончено, ограничения стали очень суровы. Но, чёрт возьми, не до такой же степени!

Ни одного человека не было ни у почтового офиса, ни у продуктовой лавки, ни у кондитерской. Даже старенький мистер Фрейшнер, хозяин придорожного кафе, не спорил с очередной жертвой насчёт пользы лечебных бандажей у входа в магазин «Всевозможных резиновых изделий» – этим неистовым конкурентом аптеки Аджета. Жестяные крыши двух- и трёхэтажных зданий, покосившиеся заборы и шаткие ограды, полуразрушенные каменные ступени покрывал растаявший снег. Словно и не прошло почти десяти лет с того ноября, когда в город, под проливным дождём, примчались два нищеброда в белых летних брюках на взятом в кредит «Форде-Т».

В Блинвилле не любили перемен. Будь на то воля горожан, здесь вообще бы никогда ничего не менялось.

Местные коммерсанты не сразу оценили подарок, который послала им судьба в лице двух джентльменов. Д.Э. Саммерс и М.Р. Маллоу, едва спасшие свои шкуры после одной лотереи, искали в то время, чем можно заняться на законных основаниях – и нашли. Устроились дилерами к Форду, взяли кредит и открыли автосервис – ещё недавно невиданное чудо, которому не очень-то доверяли, предпочитая по старинке покупать газолин в аптеке, а чинить машину у кузнеца, – а теперь одно из множества заведений на дорогах, из тех, куда всегда очередь.

Всё, что было связано с автомобилями, в особенности с «Фордом-Т», неизменно приносило деньги. Автомобили и немного изобретательности.

Конечно, после того, как они занялись фордизацией Блинвилля, дела здесь пошли существенно лучше. Но ох как поначалу им совали палки в колёса. Как ни странно, именно негласная война с местными жителями помогла им встать на ноги. И, кстати, избежать мобилизации. Когда газеты затрубили о призыве в армию всех мужчин до 45 лет, двое джентльменов колесили по всей стране: окучивали фермеров, таких же консервативных и упрямых, как блинвилльцы, и тоже не желавших принимать автомобилизм. Компаньоны не успели узнать о знаменитом краудеровском приказе[1 - Энох Краудер – начальник военной полиции США при президенте Вильсоне: 23 мая 1918 года издал нашумевший приказ: «Работай или воюй!»], как уже получили бумагу, подписанную лично Фордом. Бумагу, за которой охотился чуть не любой совершеннолетний мужчина Соединённых Штатов: «занят на важных работах». Нужно было кровь из носу впаривать гражданам облигации военного займа. Компаньоны не слезали с телефона. Правдами и неправдами уговаривали сенаторов, актёров, богатых промышленников принять участие в автопробеге на не слишком красивом, не слишком удобном, зверски дребезжащем, вечно ломающемся «Форде-Т».

Что ни день, приходилось мотаться в какой-нибудь респектабельный особняк на очередной Лафайет-бульвар, Ла Саль-стрит или Вашингтон-роуд.

Проделав сотни миль, нужно было выглядеть элегантно, так что пришлось возить кофры с костюмами и переодеваться в общественных уборных, а то и просто в кустах, прячась от взглядов прохожих.

После того, как два часа ругались последними словами, пытаясь понять, почему авто заглох посреди дороги и, наконец, снимали колесо, разбирали колесо и вытаскивали оттуда маленький камешек.

С каким гордым видом все эти люди изображали демократичность – в кожаных шофёрских бриджах и шерстяных гетрах, в воняющих касторкой куртках и грубых башмаках из свиной кожи!

Ну и рожи были у них, когда они всё же добирались до финиша.

«Модель-Т» закупали для фронтов, воочию убедившись, что «простота, надёжность и высокая проходимость автомобиля…» – для которого приходилось устраивать самые немыслимые передряги – не рекламный трюк, хотя это был именно он.

Всё зависит от того, как подать: можно сказать, что «Жестянка Лиззи» – дешёвая дрянь. А можно – «недорогой автомобиль гениально простой конструкции, любую поломку в котором можно быстро устранить где угодно и чем под руку пришлось».

Ещё до войны, в 1912 году, победа «Форда-Т» в ралли Императорского автомобильного общества в России, в один миг преобразила скромное заведение – «Автомобильный сервис». Саммерс и сейчас не мог поверить своей удаче. А ведь он предложил Форду эту поездку от отчаяния. Ухватился за идею профессора Найтли о шантаже русского графа – какой позор! И какое унижение им пришлось пережить в доме графа. Вертелись, как ужи на сковородке, но выкрутились. Устроить ралли. Зимой. В Санкт-Петербурге, этом огромном промозглом северном городе, где дороги только называются дорогами, а сугробы достают вам до груди. Уговорить Фриде – прижимистого директора российского филиала заказать в Лондоне дирижабли для рекламы авто!

При одном только воспоминании о ралли в России Джейк Саммерс и сейчас начинал нервно ржать в кулак.

Чудом, невероятной удачей, которая помогает тем, кто сделал всё, что мог, и чего не мог тоже – они тогда выиграли. Первый раз за всю жизнь.

Контракт на рекламные эвенты с самим Фордом стал последним и самым нужным штрихом: он придал компаньонам вес в глазах блинвилльского общества. Двое джентльменов открыли собственное рекламное бюро – над гаражом, где располагался офис «Автомобильного сервиса Саммерса и Маллоу». Просто добавили вторую вывеску.

Две конторы совсем не были таким уж странным сочетанием. Они работали одна на другую.

«Сервис» стал артерией местного бизнеса. Проезжающие автомобили, которых стало много, как никогда, кормили ещё недавно еле живой город.

Кузнец, чьи ребята превратили Д. Э. Саммерса в отбивную, чтобы запугать и заставить прикрыть лавочку, далеко не сразу понял, что «Автомобильный сервис» не портит ему дела, а наоборот, подгоняет клиентов. Они с механиком «Сервиса» отлично спелись в смысле ремонта машин. Вот уж кто был мастером «несчастных случаев» на дороге. Социалист Халло утверждал, что таким образом борется с частной собственностью.

Аптекарь, которому не улыбалось терять покупателей газолина, когда в «Сервисе» завелась своя бензоколонка, даже представить не мог, сколько посетителей она приведет в его аптеку, если умело взяться за дело. О некоторых его заказах «Рекламному бюро» тоже лучше не знать полиции. Несложные манипуляции со «Справочником фельдшера» и хорошо подвешенный язык двоих джентльменов в считанные минуты превращали легковерных клиентов в развалины.

Для укрепления позиций пришлось подключить к делу дедушку Фрейшнера. Тот для вида посопротивлялся, но поскольку человек дедушка был деловой, к соглашению пришли быстро. Слабительное в кофе он подкладывал только тем посетителям, что не умели себя вести. И только после того, как те вопили что-нибудь вроде «Я проделал шестьсот миль из самого Коннектикута не для того, чтобы вы здесь травили меня своими мерзкими сосисками с вонючим кофе!»

Чтобы двигаться дальше сколько-нибудь непрерывно после таких выступлений, приходилось проехать вглубь города. Аптека на дороге, может, и была проще, но для этого пришлось бы:

1. строить новое здание аптеки;

2. лишить удобства самих блинвилльцев.

Которые, как уже было сказано, любили посидеть за стаканом лимонада в аптеке Аджета на главной площади. У которого двое джентльменов за свою маленькую услугу имели процент.

Ну и ещё кое-что в разных местах. Они и сами не очень хотели заниматься магазинчиком у дороги, который был бы так удобен, учитывая «Автомобильный сервис». Чёрт возьми, тогда бы владельцы магазинов их просто убили! Но увешать станцию ремонта вывесками и указателями оказалось очень выгодно. И при этом ни геморроя с поставками того и сего, ни хлопот с дополнительными налогами, ни лишних требований и проверок санитарной инспекции – сплошной рай.

Юный Мики Фрейшнер, служивший на побегушках и заодно помогавший механику, тоже был неплох. Он всегда так искренне извинялся за неудобства. Так непринуждённо просил очередного посетителя передать привет дорогому мистеру Вагнеру в химчистке «Юрика Вакуум», сапожнику или владельцу швейной мастерской, чьи вывески висели на станции за скромный процент.

И, к слову, заведение доктора Бэнкс тоже неплохо набрало обороты. Могла бы оценить. Никакие законные методы не раскрутили бы так быстро её богадельню. Только подумать, нашла, где открывать амбулаторию – в провинции! Женщина – практикующий врач! Их в Нью-Йорке-то всего четыре. Одних пожилых леди хватило бы, чтобы испортить ей всё, и, насколько Саммерс знал, пожилые леди старались.

Когда почти десять лет назад доктор на своем «Форде-Т» вытащила Саммерса с Маллоу из отчаянного положения, она даже не подозревала, что спасла компаньонов не только от линчевания разозлённой деревенщиной. Одним своим появлением дева на автомобиле помогла двоим шарлатанам найти золотую жилу. Измученный страхом ареста, разоблачения, всех земных кар, Маллоу требовал от компаньона перейти на законные рельсы. Саммерс и сам понимал, что нужно что-то по-настоящему серьёзное. Изготовление шарлатанских лекарств, музей-аукцион «Знаменитые вещи», газетные советы от мудрой миссис Дж. Дей и книга «Как выйти замуж» – это всё мелочь. Так, перебиться.

На фабрику фильмов, которую они потом открыли, он рассчитывал уже всерьёз, но Эдисон своей монополией убил это начинание.

Они затеяли лотерею, но тут нужно быть Барнумом, а Саммерс таким не был. К тому же, как последний дурак, затеял лотерею в городке, где они уже развлекались. И где как-то были вынуждены совершить унизительную пробежку в голом виде, перемазанные колёсной мазью и в перьях.

Хотел отыграться, а ведь компаньон предупреждал.