Офицерский клуб. Остросюжетный роман, смесь детектива, приключений и лав-стори

Тогда она вышла на улицу. Надела спортивную сумку, как рюкзак, чтобы не мешала движению, и, слегка подтянувшись на чугунной витой подпорке небольшой крыши какого-то подсобного помещения, ловко перебирая руками и ногами, забралась на козырек подъезда. Потом осторожно поднялась на трубу газопровода, идущую между высоким первым и вторым этажом, и мелкими шажками стала передвигаться по ней к заветной форточке.

Добравшись, первым делом осторожно кинула внутрь – чуть вправо, свою сумку. Зацепилась за форточку и, отталкиваясь от боковых оконных ниш ногами, ставя их на распорку, словно альпинист в расщелине, поднялась вверх, одновременно проталкивая сквозь форточку тело внутрь квартиры. Резкая боль в лице заставила ее вскрикнуть от неожиданности. Она отпрянула назад, нелепо выпала из форточки и чуть не свалилась с карниза. В последний момент зацепилась руками за окно.

Пальцы противно дрожали, ноги подкашивались, спина взмокла липким потом страха. Юлька неудобно прислонилась спиной к узкой оконной нише, каждый миг рискуя свалиться вниз на асфальт. Потрогала ноющий от боли лоб. В руке осталась длинная иголка.

– Кактус! – прошипела раздосадованная своим испугом Юлька и оглянулась по сторонам.

Во дворе стояла тишина, свидетелей ее наглости и позора не наблюдалось, и, кое-как уняв в ногах противную дрожь и выдернув из щек – хорошо, глаза остались целы – еще пару иголок, девушка снова полезла в форточку.

На подоконнике действительно стоял громадный, просто огромный по высоте и ширине кактус. Юлька, не желая уткнуться в иголки еще раз, сильно изогнулась вправо и, ухватившись рукой за ручку форточки, опустилась на широкий подоконник на руки, в стороне от зеленого монстра. Потом аккуратно оттолкнулась от окна ногами, сделала боковое арабское сальто и оказалась на полу.

Квартира была огромной и пустой. То есть мебель там была, и очень даже шикарная и дорогая, а людей – не было. Юлька включила свет в ванной комнате, сняла кроссовки и тихонько обошла всю квартиру. Две спальни, кабинет, еще комнаты, большая кухня с двумя высокими холодильниками. Она по очереди открыла оба – полки ломились от еды. На плите стояла джезва с остатками кофе. Юлька решила, что у нее есть немного времени, чтобы чуть-чуть отдохнуть и убраться очень рано утром, чтобы свести к минимуму возможную встречу с хозяевами. Поэтому она, пройдя еще раз по огромной квартире, выбрала спальню с широкой жесткой тахтой, завела хозяйский будильник на пять часов утра, приняла душ и, даже не перекусив, завалилась спать.

Екатеринбург. Аэропорт. Зал международных перелетов

Сергей с ребятами не спали вторые сутки. Конечно, эта была операция ОМОНа, но что делать, если и их охранно-детективное предприятие «Кондор» оказалось сильно заинтересованным в поимке некого молодого и весьма оборотистого человека, который вот уже полгода занимался нелегальным вывозом за рубеж драгоценного красного корунда, или, попросту говоря – рубинов. Это были те самые: прозрачные, чистейшие – без единой трещинки, с четкими гранями, длиной около восьми сантиметров искусственно выращенные бесценные кристаллы, используемые в космической и военной промышленности для создания уникальной оптики и микросхем. Спрятать от таможенников их было несложно – например, в куске обожженной глины.

Ребята – Олег с Вадимом – остались в зале, возле регистрационных стоек: болтались по почти пустому помещению. Ожидание молодого и весьма оборотистого человека затягивалось, напряжение возрастало. На сегодня оставался один ночной международный рейс – на Барселону, и регистрация на него заканчивалась через десять минут. Сергей сидел в служебной комнате таможенников возле приоткрытой двери в зал ожидания посадки. Возле его ног лежала немецкая овчарка. Тимур время от времени посматривал на хозяина. В его умных глазах застыл упрек: «Опять, дружище, тянем пустышку».

– Ничего, подождем еще немного. В любом случае через полчаса поедем домой, – Сергей потрепал Тима по загривку, и тот спокойно положил голову на лапы, чутко поглядывая в сторону приоткрытой двери.

Молодой человек появился за минуту до окончания регистрации на Барселонский чартерный рейс. В левой руке он держал легкую спортивную сумку, в правой – объемистый пакет. Сумку господин Шкваров спокойно сдал в багаж при регистрации билета, а с пакетом двинулся на таможенный контроль.

На стол досмотра молодой человек осторожно поставил огромную тяжелую ребристую вазу. Поверхность ее, с нанесенным в греческом стиле рисунком, была порыта черным лаком. Из внутреннего кармана господин Шкваров достал справки, подтверждающие, что данная вещь не является антиквариатом, а сработана уральскими умельцами в частной мастерской. Таможенники, как и ранее в подобных случаях, спокойно пропустили его, предварительно просветив рентгеном вазу на предмет присутствия в ней неопознанных предметов, представляющих угрозу для полета.

– В подарок везу, старым приятелям, – широко улыбаясь, сказал Шкваров таможенникам. – Пять лет уже живут в Испании, а все на русскую экзотику тянет.

Он подождал, когда ваза проедет через рентген, аккуратно упаковал ее обратно в полиэтилен, предварительно переложив гофрированной бумагой – чтоб не разбилась! И прошел в зал ожидания.

Посадка на его рейс уже началась.

Международный аэропорт в Екатеринбурге был небольшим, международных рейсов – немного, и самолеты часто подъезжали почти к самому выходу из аэровокзала. Немногочисленные пассажиры Барселонского рейса в нетерпеливом ожидании полета вышли из душного помещения на свежий воздух к взлетным полосам. Зал ожидания, когда в нем появился господин Шкваров, был почти пуст – правда, за небольшим исключением: навстречу молодому человеку не спеша двигались Сергей с Тимом.

Пес рвался с поводка и громко рычал – узнал старого знакомого: однажды он уже сталкивался с этим господином – тогда этот молодой человек подозревался – и не зря! в карточных махинациях, облапошивая простачков в злачных местах Уральской столицы. Лицо Шкварова изобразило гамму чувств: от удивления до испуга. Он дернулся было назад – но, развернувшись, застыл соляным столпом: возле входа в зал стояли ребята из ОМОНа. Сзади подбежал Тим, рыкнул ради устрашения и уселся рядом. Господин Шкваров затравлено оглянулся, пытаясь быстро прокачать в уме ситуацию и найти выход. Поставил на пол сумку, но не двинулся с места: возле него смыкалось кольцо ребят, одетых в пятнистую форму, и настроенных весьма решительно. Играть в догонялки с ними господин Шкваров не решился…

Так долго ждали, и так все просто получилось! Никаких тебе погонь, выстрелов. Впрочем, это и к лучшему. Сергей вызвал в аэропорт служебный микроавтобус, справедливо решив, что ехать на своих машинах после двух бессонных ночей никому не захочется. И, после нудной процедуры заполнения протокола задержания господина Шкварова, его поспешного и чистосердечного признания – драгоценные кристаллы находились в спортивной сумке, кондоровцы двинулись по домам, оставив означенного господина ребятам из ОМОНа.

– Сергей Владимирович, во сколько завтра приезжаем на работу? – спросил водитель, когда шеф «Кондора» вместе с Тимуром вышли из автобуса.

– Появлюсь к обеду, с утра не ждите, – ответил Сергей, отпуская его. – Сам тоже завтра с утра не выходи – отдыхай.

Тимур побежал по своим неотложным делам, быстренько покончил с ними и нагнал хозяина. Сергей стоял возле подъезда и смотрел на свои окна на втором этаже. В них слабо мерцал свет – включен либо в прихожей, либо, скорее всего – в одной из комнат, окна которой выходят на противоположную сторону. Кто бы это мог быть? Неужели опять Настя, бывшая жена, заявилась сюрпризом? Ей сегодня не повезет. Спать хотелось, аж до ломоты в зубах. Сергей громко зевнул и вошел в подъезд.

Возле квартиры Тим зарычал.

– Тихо, – скомандовал Сергей. – Сидеть.

Он беззвучно вставил ключ в замочную скважину, открыл дверь, вошел в прихожую. Тим заворчал, но Сергей опять шикнул на него. Умный пес затих, уселся копилкой на площадке возле двери в ожидании дальнейших приказов хозяина.

Свет горел в ванной комнате. Сергей, бесшумно двигаясь, обошел квартиру: в прихожей – грязная спортивная сумка, там же – черная кожаная курточка, мокрые кроссовки. В его комнате, на его личной жесткой тахте спит леди, с лицом укрывшись одеялом. Видны только ее светлые прямые волосы, в беспорядке рассыпавшиеся по подушке.

Так. Ключи от его квартиры есть только у Анастасии. Но она – рыжая. Может, перекрасилась в блондинку? С нее станется. И будить ее или не будить? Вот в чем загвоздка!

Сергей выглянул на площадку, впустил Тима в квартиру и, показав глазами на спящую незнакомку, шепотом приказал:

– Сторожить.

Сам отправился в душ, потом на кухню – от голода подводило живот, да и Тима надо как следует накормить.

Ей приснился дом. Тот, настоящий, в Болгарии, где они жили вчетвером – папа, мама, Юлька и бабушка. Тогда отец бросил свою работу в небольшой фирме и по великому блату устроился в частный банк. Неплохой бухгалтер со знанием нескольких европейских языков, он резко пошел в гору. Через три месяца у него уже была служебная машина с собственным шофером. Темно-синяя «Вольво» каждое утро в половине восьмого подъезжала к подъезду. Из нее выходил водитель и ждал, когда спустится вниз Юлькин отец, чтобы распахнуть перед ним переднюю дверцу машины.

Заработки, которые начал приносить домой отец казались им всем просто нереально огромными. Их хватало не только на еду и предметы первой необходимости. Их хватило, чтобы купить новую обстановку в квартиру; красиво, даже шикарно одеться маме – и к ужину она теперь выходила в нарядном платье, с золотыми цепочками вокруг шеи и запястья. Бабушка, ошалев от обилия продуктов, накрывала ужин в просторной столовой, подавая на горячее такие изыски, а закуски – в таком количестве, что их столу мог позавидовать любой ресторан.

Теперь отец мог позволить себе покупать любимые сигары не по одной штуке, а целыми коробками. Он курил их после ужина, когда мама приносила ему сваренный лично крепкий кофе. Отец пересаживался в кресло, долго выбирал себе сигару из красивой деревянной коробки, стоящей на бюро, аккуратно обрезал кончик, щелкал зажигалкой и, расслабленно поглядывая на счастливое семейство, с наслаждением вдыхал и выдыхал ароматный дым. Мама пристраивалась рядом, на широком подлокотнике кожаного кресла, доставала легкие сигареты с запахом меда. Родители болтали о своих делах, о предстоящем отпуске, который планировали провести во Франции, шутили, смеялись, медленно потягивая крепкий кофе из чашек дорогого тонкого китайского фарфора – толстые чашки, даже для кофе, отец не любил.

Юльке кофе не полагался по причине малого возраста – «рано еще себя травить», – говорила бабушка. Поэтому они гоняли чай: бабушка – вприкуску с конфетами, Юлька – пустой, из-за необходимости соблюдать обычную для любой юной гимнастки диету. Иногда у них на ужин оставалась Юлькина школьная подруга. «Не разлей вода», – говорила про них бабушка. За ужином Юля со Златой устраивались на соседних стульях, все время хихикали, перешептывались, обсуждали мальчиков из спортивного класса, а во время чаепития жаловались бабушке на «дурацких» учителей.

Счастливая, беззаботная жизнь кончилась внезапно, когда мама узнала, что у отца имеется еще одна не менее шикарная квартира и еще одна жена, правда, гражданская, которая со дня на день ждет от него ребенка. В тот день перед ужином маме позвонили по телефону. Она долго слушала, не перебивая, потом молча положила на место трубку и пошла в кабинет к отцу, плотно прикрыв за собой дверь. О чем они говорили, Юлька с бабушкой не слышали. Но спустя время, оттуда вышел красный как рак отец, ни на кого не глядя, прошел к выходу, накинул плащ и, не прощаясь, ушел. На следующий день позвонила его секретарь и сообщила маме, что за вещами шефа вечером заедет водитель. Больше отец в их доме не появлялся.

Первое время он еще помогал им с деньгами, но когда Юльке исполнилось шестнадцать, посчитал, что она уже достаточно взрослая, может сама себя содержать, и перестал переводить на бабушкину сберкнижку деньги.

Мать сначала горевала, по ночам пила валерьянку. Но однажды познакомилась в кафе с французом-бизнесменом, который приехал в Софию на деловую конференцию. Между ними вспыхнула страстная любовь и мама, выйдя замуж, уехала во Францию. Хотя, как подозревали Юлька с бабушкой, любовь вспыхнула внезапно только у француза – все-таки мама была очень красивой женщиной. Женщиной, решившей начать строительство нового семейного очага.

Раз в год, на Рождество, Юлькина мама присылала им с бабушкой поздравительную открытку и посылку с коробкой новогодних конфет. Коробка каждый раз была почти копией предыдущей – красивая, с летящим на оленях Дедом Морозом с большим блестящим мешком за плечами и кучей счастливых зверушек вокруг. И конфеты в коробке каждый раз были одинаковыми: из абсолютно безвкусного бело-кофейного европейского шоколада. Мама совсем забыла, что Юлька с бабушкой любят настоящий черный горький шоколад с единственно возможным отступлением – он может быть воздушным.

Но все эти события произошли уже полгода – год спустя. А в тот вечер Юля вдыхала дым отцовской сигары. Даже сейчас, во сне, она почувствовала этот неповторимый аромат, который обычно смешивался с запахом кофе, дорогих маминых духов и мокрой псины.

Нет, стоп! Откуда может быть запах псины? У них никогда не было ни собаки, ни кошки, ни вообще какой-либо живности. Не открывая глаз – они слипались – так хотелось спать, Юля спрыгнула с кровати, ноги уткнулись во что-то теплое и мягкое, кто-то зарычал. Юлька взвизгнула осипшим от испуга голосом и прыгнула обратно на тахту.

Раздался окрик:

– Тимур, лежать!

В комнате вспыхнул свет. Ослепленная, Юлька долго щурилась, прикрывалась от бившего в глаза света. А немного привыкнув, увидела в кресле напротив тахты мужчину. Он молча курил те самые сигары, которые когда-то любил ее отец, и задумчиво разглядывал Юльку.

На пушистом светлом ковре у ног мужчины вольготно разлеглась, положив умную морду на лапы, огромная немецкая овчарка и тоже рассматривала Юльку. Все вокруг было спокойно: красиво и со вкусом обставленная комната, хозяин в кресле и, на первый взгляд, совсем не злой пес возле его ног. Одна Юлька была взвинчена – она окинула комнату недоуменным взглядом и уставилась на непонятно откуда взявшегося мужика.

Повисла затяжная пауза, очень утомительная и неприятная. Девушка хотела было начать что-нибудь говорить, когда мужчина усмехнулся:

– Для квартирной Соньки Золотой Ручки Вы что-то чересчур безалаберны, – он медленно стряхнул с сигары образовавшийся столбик пепла.– Или это у Вас просто привычка – спать в чужих квартирах?

Юля не поняла юмора и вытаращила глаза.

– Я… я сейчас уйду.

Она засуетилась в поисках одежды и только тут вспомнила, что легла спать в одних трусиках, а все постиранное белье висит на сушке в ванной. Она покраснела и быстро натянула на себя простыню, обмотала ее вокруг себя, чтобы встать. Мужчина все также задумчиво смотрел на нее, будто оценивая – правда воровка или нет. Девушка чем-то напоминала ему одну весьма богатую и влиятельную даму. Правда, вид у девушки был какой-то странный. Что-то в ней было не так. Неправильно.

– Думаю, что уходить никуда сейчас не нужно, – наконец сказал он. – Вот только заснуть я Вам сейчас, уж простите великодушно, не дам, пока не узнаю ответы на вопросы: Кто? Где? Зачем? и почему у меня?