Фильтровальщик

Когда мы с Катей встретились в 2019, было удивительное лето. Она его делала незабываемым. Мы жили, как обычные люди, но чувствовали, что с каждым годом наша жизнь становится все более нам неподвластна, что мы становимся заложниками прогресса. Точнее, я чувствовал себя заложником, Катя же любила все новинки. Она покупала без разбору какие-то «умные» вещи. Я старался ее переубедить, что это не только упрощает жизнь, но и делает нас ленивыми, но Катя спорила и на следующий день покупала еще больше вещей.

Я смирился, такая моя Катя.

В итоге все получилось так, как я предполагал. Мы разогнались слишком быстро, пронеслись по жизни без остановки, разленились, даже я, так долго выступавший против такого бесконтрольного прогресса, в нем потерялся. А теперь… что у нас есть? Даже на юг не съездили.

– Виктор, с вами все в порядке? – выбил меня из задумчивости голос Пешкина. Оказалось, что я неподвижно стоял в раздевалках в помещении перед выходом из Лужников.

– Я… я плохо спал. Не знаю, что на меня нашло, – заторопился я и запыхтел, быстро просовывая ногу в штанину защитного костюма.

– Ну-ну. Поезжайте с Катей на космическую станцию. У вас вид измученный.

– А работа? Кто будет ее делать?

– О, об этом, друг мой, не переживай! – его тяжелая рука хлопнула меня по плечу, да так, что я качнулся. – Давай на «ты», раз такое дело? Твою работу могу делать я! Не волнуйся за фильтры, твой элитный участок я знаю. От Воробьевых до Парка Горького и обратно. Я запросто подменю тебя в любое время, только свистни.

Я выслушал своего коллегу, но в каждом звуке сквозило желанием о его повышении и моем увольнении. Этого я допустить не мог.

– Я понял тебя. Как-нибудь поедем, – и быстро застегнул молнию костюма под шею. Дальше в разговоре смысла не было. Я надел противогаз, проверил молнии, застежки, взял сумку с оборудованием и вышел на улицу.

Сегодня был солнечный день. Я представлял, что пахнет клубникой, пока шел через воздушнокольцевую автостраду по мосту до растянувшегося берега некогда Москвы-реки. На той стороне меня уже поджидали высокие, четырехметровые колонны. За мной шли еще рабочие к своим участкам. Они о чем-то беседовали, но для меня было загадкой, как они друг друга слышат в противогазах.

На смену выходил я не один. Придя на свой участок, на самый верх колонны меня поднял мой верный друг и соратник, который всегда со мной, но всегда молчит, андроид-помощник TH-12. Я закрепился за него, встал на подвижную площадку, и он взлетел. Мощности ему хватает ровно на смену. Зацепившись ремнями за колонну, я удобно устроился на самом верху, а рядом был TH-12. Он всегда слушает меня, а я говорю с ним, рассказываю обо всем, а он, верный слушатель, слушает и страхует меня на колоне. Верный… верный друг.

Колонны…

Наше спасение и защита. Тот, кто изобрел это устройство, по-моему, гораздо важнее, чем тот, кто изобрел автомобили на воздушных подушках. Аэромобили всегда были только вопросом времени, все же знали про фантазии вольных авторов, которые размышляли о далеком будущем, в котором сейчас живу я.

Сидя в противогазе у макушки колонны с фильтром внутри, я часто думаю о том, как бы могла иначе сложится жизнь. Не было бы TH-12, а мы с Катей могли бы жить так, как наши родители. Уехали бы в деревню, где нет никаких новшеств, только Интернет и телевизоры. Прошло столько лет с тех пор, как Интернет перестал быть общедоступной сетью, что мне боязно подумать о том, сколько мне уже лет. В 2050 году Интернет нужен для ментального обслуживания андроидов. За каждым роботом стоит невидимый наблюдатель, который отслеживает работу и фиксирует данные. Что-то вроде технической поддержки онлайн. Роботы частично самостоятельны, и я даже не знаю, вдруг у них есть уши и кто-то из технической службы слушает то, что я иногда говорю вслух.

– Эй, – тихо сказал я TH-12, – если там есть кто-нибудь, то спасибо за чудесного малыша. TH-12 отлично работает, а за мои разговоры – извините.

Усмехнувшись своему стремительному помутнению рассудка, я вернулся к работе. Мне нужно было заменить фильтр. Это крайне ответственно, поэтому все свои мысли я сконцентрировал на открытии колпачка, снятии крышки колонны, извлечении фильтра, упаковки его в герметичный пакет, установке новых зеленых фильтров с неоновой подсветкой для красоты, закрытие крышки и защелкивание колпачка.

Теперь Москва станет немножечко чище, а людям будет легче дышать.

Я всегда стремился к тому, чтобы делать что-то полезное для людей… Даже если это простая замена фильтров, для меня это очень важно. Это мой долг. Оглядываясь вокруг, я вдруг решил, что больше не буду поддаваться бешенному ритму нашего города и нашел успокоение в границах Москвы. Они остались практически прежними. Сами москвичи выступили против глобального расширение границ, когда мэр-города предоставил для согласования с народом план. Как мы его назвали «мегоплан». Мэр предложил, чтобы границы Москвы проходили на юго-западе через Смоленск, на северо-востоке через Нижний- Новгород, на севере через Санкт-Петербург, а на юге через Воронеж. Москвичи не оценили идею и протестовали за такое расширение границ. Я и Катя тоже протестовали. Мы написали дома послание с протестом и отправили его через домашнюю информационную сеть в Министерство транспорта и безопасности границ. Нас услышали и границы не расширяли так глобально.

За 30 лет в черту города вошли все населенные пункты и города до Волоколамска, Сергиева Посада, Рязани и Калуги.

У Смоленска на много километров создали доступную космическую станцию, которая вывозит желающих на Марс. Туда и обратно, конечно же. Что осталось из прежней жизни? Только я и Катя, и так будет до тех пор, пока мы помним о нашем прошлом и думаем о будущем, именно в этот миг мы живем. Осознал, что мысли о будущем невольно заставляют жить в настоящем и сравнивать, как было до и как будет после. Я это понял, сидя на четырехметровой колонне, смотря на необъятную Москву, подсвеченную огнями. Понял, что Катя тоже должна прозреть. Слишком долго мы слепо шли по жизни.

Я решил, что сегодня быстрее закончу работу, сдам ее и приглашу Катю на прогулку среди колонн, фильтры в которых заменял я. Сегодня вечером будет пахнуть соленым морем, ей понравится. Когда мы вернемся домой, то за ужином я предложу ей оставить на время всю работу, вылезти из глубокого дома под землей и полететь на Марс, где ее будет ждать пляж и изумрудное море. А что до работы?.. Пускай Пешкин делает, что хочет. У меня жизнь с Катей только одна.

В оформлении обложки использованы фотографии с https://pixabay.com/ по лицензии CC0.