– Не помним ваше превосходительство! – одновременно прозвучали пять ответов.
– Не помните, значит, – лицо Уварова снова нахмурилось. – Кто зачинщик?
В ответ полное молчание.
– Шаг вперёд марш!
Едва прозвучали эти слова, как одновременно четверо шагнули вперёд. Один по прежнему оставался на месте. Уваров миновал четверых и подошёл к одиноко стоявшему Арсанову.
– Они не виноваты ваше превосходительство. Зачинщик я. И только я! – отчеканил Арсанов, глядя Уварову в лицо.
– А я и не сомневался ротмистр, – заверил его Уваров, – всем известен ваш вздорный нрав и излишняя вспыльчивость. И что же на сей раз, произошло, позвольте спросить?
– Мне показалось, что один из полицмейстеров смотрит в мою сторону неуважительно!
– Вам показалось ротмистр? А вы помните, что показалось вам в прошлый раз? Я напомню. Вам показалось, что некий драгун оскорбил вашу форму, когда на самом деле этот несчастный пытался всего лишь выразить своё восхищение. В итоге, ваш эскадрон едва не прикончил драгун. Вам всё время, что-то кажется ротмистр. И это качество становится крайне опасным для всех тех, кто оказывается в непосредственной близости от вас. Но на сей раз, я отучу вас от скверных манер. Будьте уверены. Все свободны за исключением ротмистра Арсанова! – Уваров бросил на подчинённых жёсткий взгляд. Трое ушли сразу. Астраханов по непонятной причине остался рядом с Арсановым.
– Корнет, вы не слышали приказ? – Уваров был удивлён поведением Астраханова.
– Ваше превосходительство, прошу два слова наедине!
– Хорошо корнет!
Получив разрешение, Астраханов подошёл к Уварову и что то зашептал ему на ухо. Как ни прислушивался Арсанов, так и не смог понять о чём идёт речь. С другой стороны решётки, три пары уха прислушивались с не меньшим вниманием. Неожиданно для всех раздался гневный голос Уварова.
Ах мерзавцы. Неужто посмели такое сказать. Ротмистр Арсанов вы свободны. Можете отправляться с остальными, – резко бросив эти слова, Уваров развернулся и направился к выходу.
Астраханов подмигнул Арсанову. Они вышли из темницы вслед за Уваровым. Их сразу же отступили остальные трое. Все задавали Астраханову один вопрос. А именно что он сказал Уварову? И почему тот не стал наказывать Арсанова?
– Я всего лишь сказал, что полицейские назвали гусар «курицами, которые только и умеют «кудахтать», – весело сообщил Астраханов.
Он тут же осёкся и с беспокойством посмотрел на расстроенного Арсанова. Ротмистр повернулся и быстро зашагал вслед за Уваровым.
– Вы куда ротмистр? – окликнул его Астраханов, но тот не обратил внимания.
Арсанов шёл очень быстро, но тем не менее успел догнать Уварова снаружи, когда тот уже садился в седло.
– Ваше превосходительство! – Арсанов остановился в двух шагах слева от Уварова и поднял на него открытый взгляд.
Увидев Арсанова, Уваров усмехнулся.
– Похоже ротмистр, вы пришли сказать о том, что ваш друг изрёк неправду. Мне знаком ваш вздорный нрав, однако вы слишком честны для того, чтобы прибегать ко лжи во спасение. У вас всегда хватало смелости ответить за свои поступки. И за это качество, честно говоря, вы и вызываете у меня уважение. На самом деле, я просто не хотел вас наказывать. Поэтому сделал вид, будто поверил словам поручика Астраханова. Однако должен вас предупредить ротмистр. Это последняя услуга с моей стороны. Ещё одна подобная выходка и я просто вынужден буду наказать вас. И наказать весьма серьёзным образом. Да…и не благодарите меня.
Уваров тронул коня. Арсанов принял положение, смирно провожая генерала. Чуть позже его обступили друзья. Сразу раздались радостные возгласы. Посыпались новые предложения.
– Господа, господа, – остановил всех Арсанов, – никаких трактиров. С меня достаточно. Я не желал бы опаздывать на собственную свадьбу. Это огорчит батюшку. Так что, я немедленно выезжаю в имение. Буду рад видеть вас господа, на моей свадьбе. Надеюсь, вы мне окажете такую честь. А засим позвольте откланяться.
Арсанов склонил голову перед друзьями. Они ответили ему тем же. Оставив друзей, Арсанов направился в сторону близ лежащей улицы. Взяв ямщика, он отправился на свою квартиру в Петербурге. Там он по возможности привёл себя в порядок. Умылся, переоделся и, забрав своего коня, отправился в Валутину гору.
Глава 4
Смоленск
Смоленск встречал гостей лёгким туманом и снегопадом. Однако же морозец стоял слабоватый. Оно всегда так. Когда снег идёт, мороз в сторонку отходит, свой черёд дожидается. Снега было так много, что крыши домов провисали от их тяжести.
– Эха сколько навалило, – пробормотал под нос Гришка, наблюдая за заснеженными домами, мимо которых они проезжали. На дороге было навалено не меньше снега. И с каждой минутой, снежный покров становился всё толще. Ему то и дело приходилось понукать лошадей. Лошади, не без труда прокладывали путь саням. Возле одного из домов, Гришка заметил одиноко стоявшего мужика в крестьянской одежде. Он натянул вожжи, останавливая сани рядом с ним.
– Подскажи мил человек, как до Успения пресвятой Богородицы доехать? – спросил у прохожего Гришка. Прохожий, услышав просьбу, немного выдвинулся вперёд и, вытянув руку, указал направление.
– Прямо езжай. Увидишь две дорожки. Одна вниз уйдёт, другая в горку. Пойдёшь по той, что в горку идёт. Поднимешься на горку, увидишь собор Успенский. Он аккурат в самом начале стоит.
Поблагодарив прохожего, Гришка тронул сани. Через несколько минут, он уже добрался до нужного перекрёстка и свернул вправо на горку, как и посоветовал прохожий. Вскоре после этого, сани въехали на небольшую возвышенность и остановились рядом с десятком других саней. Гришка оставил вожжи и слез с козел.
– Эха…красотище то какая, – восторженно вырвалось у него.
Задрав голову, он с восхищением смотрел на величественные стены Успенского собора. С первого взгляда, в глазу сразу бросались пятиглавые кубические крестовые купола с трёхчастной апсидой. Снаружи, стены собора были удивительно гладкими и имели такое же трёхчастное деление широкими лопатками. Между лопатками, шли окна в два яруса. Нижние с аркой, верхние в форме правильного круга. Края окон были украшены лентами и зубчиками.
Гришка обернулся через плечо и снова ахнул. Отсюда, от Успенского собора открывался великолепный вид на Днепр. Были заметны маленькие фигурки людей на льду. Гришка снова повернулся в сторону собора. Он прошёл немного вперёд и сняв шапку, трижды перекрестился. Сделав это, он уже собирался войти внутрь, когда позади него раздался мягкий голос Анастасии.
– Забывчив ты стал, словно невеста на выданье!
– Барыня! – Гришка спохватился и поспешно направился к саням.
Он был настолько впечатлён видом собора, что напрочь о ней позабыл. Гришка быстренько освободил Анастасию от шуб и помог выбраться из саней. Анастасия сразу отошла немного в сторону от саней и остановилась, дожидаясь пока Гришка привяжет лошадей. Пока он этим занимался, возле Анастасии появился молодой человек в военной форме. В поводу он вёл коня. Заметив Анастасию, военный издал восхищённое восклицание и без промедления обратился к ней.
– Позвольте представиться сударыня, – начал, было, военный, но Анастасия сразу же отвернулась в сторону, всем своим видом показывая, что не желает с ним разговаривать. Военному ничего не оставалось, как вскочить в седло и ретироваться, что он и сделал. Правда, выдержав при этом необходимую для приличия паузу. Вся эта сцена не укрылась от пристального внимания Гришки.
– Чудной то народ в Смоленске, – пробасил он, подходя к Анастасии, – помереть, хочет, а у тебя барыня дозволения спрашивает. На то один бог судья. – Гришка немного растерялся, заметив осуждающий взгляд Анастасии. – Чего барыня?
– Был бы прок от моих объяснений! – Анастасия тяжело вздохнула. На этом короткий диалог закончился.
После этого, они оба направились к входу собора, у которого толпились люди. Вслед за ними, они, медленно вошли внутрь. Анастасия бывала здесь прежде вместе с отцом, но Гришка…впервые оказавшись внутри собора, замер от восторга. Он с трепетом созерцал изумительный по красоте иконостас. Медленно двигаясь вперёд, он всё выше задирал голову, пытаясь рассмотреть затейливую резьбу и причудливые узоры в мельчайших подробностях. Он даже не обратил внимания на голос пожилой женщины, что встала рядом с ним.
– В первый раз здесь сынушко? Есть чему подивиться. В соборе два престола. Главный освящён во имя Успения Святой Богородицы. Второй придельный – освящён во имя Смоленской иконы Божией Матери Одигитрии.
Гришка повернул голову в направлении придельного престола. Возле него преклонила колени Анастасия и горячо молилась. Гришка посмотрел на женщину. Вернее сквозь неё. Он ничего не замечал, кроме окружающей его красоты, которая раз разом вызывала волны восторга. Забыв обо всём, Гришка с упоением отдался созерцанию святого места.
Спустя час, полный впечатлений он покинул собор. Анастасия осталась в соборе. Она горячо молилась за упокой души своего отца. И намерена была посвятить молитвам всю первую половину дня.
Покинув собор, Гришка начал раздумывать о том, чем бы ему занять свободное время. Он уже решил подремать в санях, когда услышал звон колокольчиков. А чуть позже, мимо него проехали, одна за другой четыре тройки лошадей полные народом. Из саней донеслись громкие слова песни. Гришка молча проводил взглядом эту компанию. Чуть постоял, раздумывая о том, куда бы могла та кампания направиться. Потом почесал затылок и оставив сани без присмотра, отправился вслед за ними. Незнакомая дорога, очень скоро привела его на большую площадь, где во всю шло гуляние.
Ярмарка! – понял Гришка, наблюдая за большим количеством народа, что во всю веселился на площади. Не раздумывая, он направился в гущу толпы. Гришка, который был от природы очень любознательный, пытался рассмотреть все, что происходило вокруг него. Его внимание сразу привлекла группа женщин, которые вытанцовывали под звуки балалайки. Женщины были наряжены в длинные сарафаны и душегреи, которые пестрели вышивками. Армяк, с узорами и кокошник с венцом, довершали наряд. Гришка заметил, что на площади многие женщины были одеты таким образом. И лишь немногие из них, скорее всего это были женщины из купеческих семей, носили кафтан и поневу. А головы были украшены убрусом, полотняным платком, сложенным треугольником и заколотым под подбородком. Одежда мужчин отличалась разве что качеством покроя и богатством узоров.
Наблюдая всё это, Гришка медленно продвигался вперёд. Часто люди останавливали на нём свои взгляды, с явным уважением поглядывая на мощную фигуру. Заслышав, что созывают на какое то представление, Гришка ринулся туда. Ему без труда удалось пробиться в первый ряд зрителей. Он только короткое время созерцал выступления двух акробатов. Они, ему явно не понравились. Чего нельзя было сказать о фокуснике. Чародей сразу привлёк внимание Гришки. Он втиснулся в плотный ряд людей, чтобы быть по возможности ближе к месту событий.
– Смотрите! – возвещал фокусник.
Он взял обношенный цилиндр и показал внутреннюю часть собравшимся вокруг него людям. Все увидели, что там ничего нет. После этого, фокусник закрыл цилиндр материей, нагнулся и подул на него. Сразу после этого, он сдёрнул материю и на глазах удивлённых зрителей достал два куриных яйца. Этим не ограничились его чудеса. Он снова накрыл цилиндр материей и на этот раз…выпустил из него голубя. Гришка был совершенно покорён действиями чародея. Над толпой пронёсся его бас.