Счастье по зернышку

Глава 15

Царь успокоиться не может:

Его цыганочка тревожит.

«И что за выскочка Матвей

В защиту вылез перед ней?

Царица тоже хороша…

Он не получит ни шиша!

Слыхали – «другом милым будешь…»

Скорей ты ее забудешь!

Бог даст, вернется ко двору —

Его припрячу утру,

Да чтоб никто не донимал,

Куда он делся не узнал…»

Царь молча руки потирает,

Довольный замыслом, сияет.

Затем тихонечко вздохнул,

На ложе лег и вмиг уснул.

Солнце за горы садится,

Вечер в окна уж стучится…

Что же там Матвей у нас

Делает в столь поздний час?

Черный ворон, старый дом,

Дед с Матвеем в доме том.

Парень деду говорит,

Просьбу выполнить велит:

«По селу всем беднякам,

Самым бедным старикам

Разделить на всех волов

И зерна с пяти мешков.

Поровну чтоб поделить,

Никого бы не забыть».

Напоследок наш Матвей

Обнял деда посильней.

Глаза деда заблестели

Иль разлуку углядели.

На прощание наш дед

Дал Матвею свой совет:

«Если будет очень трудно

В панику впадать не нужно.

Коль преграды на пути —

Улыбнись, не отступи.

А ошибку совершишь,

То исправь и победишь.

Ведь ошибка – нам она -

Лишь для Мудрости дана».

Парень деда обнимает

И к царю опять шагает…

Солнце село уж давно,

Ночка просится в окно.

На дворе уж темнота,

Он стучится во врата.

Вмиг ворота приоткрыли,

Паренька во двор впустили.

Царь Матвея поджидал:

«Чтот ты паря запоздал?

Я тебя весь вечер жду…

Позабудем про вражду.

Я не прав был, знать устал.

На мое б ты место встал —

И не то б наговорил…

Мало ль что я натворил.

Сядь, поговори со мной,

Хоть ты парень озорной,

Угощу тебя вином.

Но прошу лишь об одном,

В просьбе сей не откажи -

Вина выпей и скажи -

Какое лучшее из вин?

В них разбираюсь я один».

Матвей уже забыл про все,

Кровь заиграла горячо.

Царь опоил его вином…

Уснул наш парень крепким сном.

А царь позвал двоих людей,

Чтоб помогли ему быстрей

Матвея усадить в мешок

И завязать на узелок.

И строго-настрого сказал,

Что нужно сделать, наказал:

«Отнести мешок к реке,

Привязать его к доске

И на воду опустить,

По течению пустить.

Заплачу я вам сполна

И в придачу дам вина».

Мешок спустили по реке,

К царю вернулись налегке.

Тот им обещанное дал,

Молчать им строго приказал.

Глава 16

Матвей очнулся в темноте

И понял, что плывет в реке.

Тихонько, чтоб не потонуть,

Зубами стал мешок тянуть.

Чтоб нити вытащить, а там

Уж волю даст своим рукам.

Вода холодная была —

Матвея дрожь уже брала,

Но вот еще один рывок,

Он выплюнул мешка клочок,

Руками разорвал мешок…

Доска плыла как поплавок,

Не дав Матвею утонуть.

Но позади тот страшный путь..

На берег лишь взобрался он,

Как тут же провалился в сон.

Глава 17

И чуть не с первым петухом

Вошла Меланья в царский дом.

Расставшись с маменькой вчера,

Вновь оказалась у двора.

Меланья знала, что Матвей

Оставлен был в числе гостей.

Уж раз цыганкой рождена —

В судьбу поверить все ж должна.

Чтоб все сомненья разрешить,

Меланья так решила жить:

Куда «теченьем понесет»,

Туда она и «поплывет».

А если сердце позовет,

Она услышит и поймет…

«Ну вот, похоже, мы пришли» —

Ее в покои привели,

От дум сердечных отвлекли,

Одну оставив, все ушли.

Царь отсыпается видать…

Царице надоело ждать -

Уж отобедала одна…

Сама пришла к царю она.

Заходит в спальню, царь храпит.

Похоже, очень крепко спит.

Царица встала у окна,

И вдруг услышала она,

Как царь пробормотал сквозь сон:

«Меланья, я в тебя влюблен!»

Царица быстро отошла,

Что нужно делать – поняла,

И, хлопнув дверью, вниз пошла.

«Со мной не нужно так шутить!»

Царю решила отомстить.

Весь день с Меланьей провела,

Цыганку лучше поняла -

Характер, чем она живет,

Какую жизнь в селе ведет.

Царица сразу поняла -

Меланья влюблена была,

В того, кто так же гостем был…

«Но где же он? Ужель забыл,

Что мною был он приглашен?

Гостить не передумал ль он?

Пошлю людей искать его,

Лишь не случилось бы чего».

Глава 18

Очнулся наш Матвей, дрожит -

Похоже на песке лежит.

Понять не может – явь ли сон -

Никак не разберется он.

Но от волны холодной он

Вдруг понял, это был не сон.

Его, похоже, бил озноб.

Он сел, рукой потрогал лоб.

«Вот наказание еще…

Горю, аж пальцам горячо».

Решил отвлечься, поглядеть,

Куда попал, чтоб не сидеть.

«Похоже, остров небольшой…»

Решил согреться он трусцой.

«Быть может, кто в лесу живет?

Позвать – на помощь кто придет?»

Река разлилась широко,

Другой же берег далеко…

«Придется здесь пока побыть,

Хоть кто-нибудь здесь должен жить?»

Вдруг погода изменилась -

Все вокруг заворошилось

На Матвея страх напал:

«Ох, куда же я попал?

Что же за беда такая?

Будь бы лодка небольшая

Я б до берега доплыл…

Ох и ветер, ох и стыл…

Как мне быть и что же делать?

Надо плот какой-то сделать…»

Тут померкло в голове,

Шаг запутался в траве,

И споткнувшись, он упал…

Так четыре дня проспал.

Или просто бредил он,

Вновь и вновь впадая в сон…

Чудилось ему порой,

Что вернулся он домой,

Где отец простил его,

Шалунишку своего.

Что отец болел и стар…

Иль то чудился кошмар?

Может, это просто жар?

Видит дом, где был пожар…

Там сгорело все дотла,

Только печка, да зола

Вместо дома там лежит…

Старый папенька бежит,

Что-то громко он кричит…

Не понять – вокруг трещит…

Как во сне или в бреду…

Видел, как попал в беду

Старый папенька его…

Вновь очнулся – никого…

Ветер стих, уже светло.

Солнце раннее взошло.

Наш Матвей в траве лежит.

Птичка с дерева трещит.

«Сколько времени прошло?

Слава богу, пронесло…»

Пережил он тот кошмар,

И прошел как будто жар.

Встал он: «Вроде ничего…

Вот покушать бы чего…»

Наш Матвей проголодался,

На разведку он подался…

Видно остров небольшой,

Весь в буграх, порос травой.

В лесу дичи не видать,

До реки – рукой подать.

Ходит-бродит наш Матвей,

Ищет пищу повкусней…

Вдруг деревья расступились

И в опушку превратились.

На опушке старый дом,

Живет кто-то, видно, в нем.

Старый дом, покрытый мхом,

И резная дверь с кольцом.

Видно, печка там была -

Из трубы волна плыла,

Вроде печь уже остыла,

Но маленечко дымила.

Постучал Матвей кольцом:

«Есть тут кто? Пустите в дом».

А в ответ лишь тишина…

Дверь открылась вдруг сама.

Подивился тут Матвей:

«Приглашают в дом скорей».

Он тихонечко вошел,

Комнатенку обошел,

Поклонился по углам,

Молвил тихо: «Миру вам!»

В доме чисто и светло,

Дымом пахло и тепло.

Парень Птица растерялся -

«Вот так случай оказался…

И хозяев не видать.

Долго ль их придется ждать?»

В животе уже урчит…

Парень горестно бурчит:

«Хоть водицы бы испить…

У кого бы попросить…»

Тут у печки зашуршало

Кошка там свернувшись спала

Испугалась незнакомца,

Тотчас кинулась к оконцу…

Половица заскрипела,

Видать, кошку и задели.

На дыбы она вскочила,

По-кошачьи завопила.

Птица ласково зовет:

«Киса, киса…». Не идет.

Плюнул на нее наш Птица

И решил воды напиться.

Наклонился над котлом,

Воду зачерпнул ковшом,

Жадно очень начал пить.

Вкус воды не мог забыть,

Но допить он не успел…

Сзади голос прохрипел:

«Что-то ты так жадно пьешь?

Может, в гости позовешь?»

Парень чуть не поперхнулся,

Очень быстро повернулся.

У двери стояло диво…

До чего ж она красива!

Очень молода на взгляд,

И коса длиной до пят.

Голос странный с хрипотцой —

Возраст явно молодой.

Матвей очень подивился,

С уваженьем поклонился

И прощенья попросил.

«Ты меня, кажись, забыл…

Я ж тебя в лесу нашла

И надежно сберегла.

Если б не было меня —

Ты не прожил бы и дня», —

Прохрипело это диво.

И Матвей спросил учтиво:

«Кто вы? Как вас величать?

Должен должное отдать.

Чем помочь смогу я вам?»

«Судя по твоим глазам —

Накормить тебя пора.

Принеси-ка со двора

Хворосту, сосуд с водой,

Угощу тебя едой.

И должна тебе сказать,

Что Устиньей меня звать».

Жутким стал у парня взгляд:

Он вдруг вспомнил все подряд…

Слышал что-то он о ней:

Ходят слухи средь людей,

Как на острове одном

С незапамятных времен

Поселились злые духи;

А еще ходили слухи,

Как красавицу одну -

А за что и почему,

Неизвестно никому,

Только богу одному -

Как на остров отослали,

И ее Устиньей звали.

Чем, кому она мешала?

Вроде всем добра желала.

Устинией Кудесницей

Слыла она среди людей.

С тех пор прошло немало лет,

Считалось, что ее уж нет.

Похлебка из кореньев, мха

Была уж очень хороша.

Когда закончился обед,

Устинья выдала секрет:

«Наверно сильно удивлен,

Что голос у меня страшен?

Что молода не по годам…

Ты хочешь тайну узнать сам?

Взамен прошу только одно —

Остаться в тайне все должно.

Есть сила чудная одна,

И есть у каждого она.

Но чтоб воспользоваться ей —

Здесь нужно выбрать тех людей,

Чтоб зла не смели причинить,

И никого не погубить…»

Матвей дыханье затаил,

Боясь, что слово упустил.

«…Уж коль воспользуешься ей —

Жить будет сложно средь людей.

Ведь люди не хотят понять,

Что зло способно разрушать.

И чтобы зло нам победить —

Учиться нужно нам любить.

В народе люди говорят:

«Посеял, будешь пожинать»,

Но это только на словах:

Совсем не видно на делах.

Запомни ты, Матвей, одно,

И быть сомнений не должно,

Что искренность и доброта —

Очень хорошая черта.

В ответ на маленькое зло —

Спокойно улыбнись тепло,

И в мире будет меньше зла…

Зло же сожжет себя дотла».

Матвей расстроено вздохнул,

И в чувствах он рукой махнул:

Как ни пытался – все не внял.

«Похоже, слабо я вникал.

Какая же сила у людей

И как воспользоваться ей?»

Устинья, ласково смеясь,

Его обидеть не боясь,

Сквозь смех пыталась объяснить,

Матвея чтобы подбодрить:

«Все сразу это не понять,

И нужно время выжидать.

Как только время подойдет —

Тот, кто созреет, тот поймет;

И важно, чтобы голова

Хранила в памяти слова.

Ты только лишь пойми одно,

Что сердце чистым быть должно.

Все нехорошее забудь,

Спокойным, гармоничным будь.

Ведь время никого не ждет,

Награда каждому придет,

Но только то, что заслужил,

И лишь тогда, как час пробил».

Устинья долго говорила,

Матвея в сон уже клонило.

Устинья столь была мудра —

Все отложила до утра.

Матвею предложила лечь,

Тихонько затушила печь,

И удалилась на покой,

Погладив спящего рукой.

Глава 19

Во всем дворце переполох…

Но царь как будто бы оглох.

Царица все Матвея кличет,

А Царь как будто и не слышит.

Царица злая на него,

Царю же будто ничего…

Проделав этот подлый трюк,

Довольный ходит как индюк.

Меланья тоже извелась,

На волю душенька рвалась.

И парень Птица «улетел»…

Мир будто сразу опустел…

Царица двух гонцов послала

В дом деда, там же все узнала:

Шесть дней прошло, как он ушел,

Но во дворец он не пришел.

Всех слуг царица собрала,

В Иване лишь изъян нашла.

Он сторож был, уже в годах,

В его глазах казался страх.

Вином Ивана угостила

И правду горькую добыла -

Он вспомнил, как Матвей пришел,

Затем иль час, иль два прошел,

Как двое вынесли мешок,

Поволокли на бережок…

С тех пор не видел он его

И знать не знает ничего…

Царица жаждет отомстить:

Решила слухи распустить,

Что по реке плывет мешок…

Царя же с ног свалил слушок…

И слег надолго он в кровать…

Царицу стал на помощь звать.

Она злорадствует: «Попался!

Чтоб впредь ты больше не влюблялся!»

Царю ж: «Ох, что с тобой? За что?

Быть может, где увидел что?»

Царь уж не в силах все скрывать,

Ей начал правду открывать -

Мол он так сделал потому,

Что Меланья нравилась ему.

Хотел, чтоб во дворце жила,

Всегда ковры, платки ткала.

Но испугался, что Матвей

Вдруг по душе придется ей.

Решил Матвея он убрать…

Не знал, что будет так страдать.

«Видать, я сильно согрешил

И час расплаты наступил».

Пока царь-батюшка страдает,

Меланьюшка себе гадает -

Дорога скоро предстоит,

А рядом крест большой лежит.

Что это значит – не понять…

Придется время выжидать.

Царица вскоре к ней зашла

И новость ей передала.

Меланья молвит, что должна

Уж в путь отправиться она.

Царица ж хочет ей помочь

Дворец покинуть, уйти прочь

На поиски пропавшего,

Искать Матвея нашего.

Вот прокричали петухи,

Меланья наша у реки.

Ее до лодки проводили,

Продукты дали – не забыли,

Царица с нею попрощалась,

Шепнула, чтобы возвращалась

Одна, бог даст, или вдвоем,

Вдогонку крикнула: «Вас ждем!»

Глава 20

В лесу утро наступает…

Как Матвей там поживает?

Он – Устинье помогает,

Дрова из лесу таскает,

Дом ей малость починил

Раньше там отшельник жил..

Быт Устиньи поглядел,

Опыт нужный заимел.

Столько дива никогда

Не видал за все года -

Устинья быстро, без труда

Могла найти, где бьет вода.

Птиц понимала и зверей -

Они играли будто с ней.

Она Матвею отвечала,

Как будто мысли все читала.

Он осторожней с нею был…

Однажды он про то забыл,

Меланья вспомнилась ему,

И он почувствовал вину:

«Как мог забыть я про нее?

Царь не отпустит ведь ее».

И вдруг Устинья говорит:

«Видать, душа твоя болит,

Ты не волнуйся за нее:

Нет во дворце теперь ее».

Матвей был очень удивлен,

Не понимал Устинью он…

Устинья, глядя на Матвея,

Пыталась объяснить скорее:

«Матвей, должна тебе сказать,

Что мысли можно прочитать.

И чтоб спокойно мог ты жить,

Не нужно больше так тужить».

Матвею стало интересно:

«О чем тебе еще известно?»

В ответ Устинья говорит:

«Все будет так, как бог велит.

Ты погостишь еще три дня,

Затем покинешь ты меня…

Все что могла тебе дала,

Взамен же друга обрела».

Она глядела с сожаленьем.

Одно лишь было утешеньем,

Что поделилась сокровенным,

А он ей другом будет верным.

Так оглянуться не успели,

Как три денечка пролетели…

Матвей собрался в путь неблизкий

На лодке маленькой и низкой.

Устинья странно улыбалась,

Как будто вовсе не прощалась.

Матвей немного погрустил,

И лодку на воду спустил…

Но тут откуда ни возьмись,

Виденье чудное явись -

Меланья близ него стояла,

Когда очнется, ожидала…

«Они смеются надо мною…»

Матвей гадает сам с собою.

Не мог понять, как получилось,

Как здесь цыганка очутилась?

Уже привык и к чудесам,

Во многом разбирался сам,

Но это чудо – не понять…

Устинья стала объяснять:

«Намедни, только ты уснул,

Послышался мне тихий гул —

На берег лодка подплыла,

А в ней Меланьюшка была.

Чтоб сделать для тебя сюрприз,

Был это с нею наш каприз -

Решили обождать утра…»

Но нам прощаться уж пора.

Устинья что-то ей шепнула,

Тихонько глазом подмигнула,

По-матерински обняла

И узелок с собой дала.

Меланья тут же в лодку села

И долго на берег глядела.

Матвея лодка приняла,

И по теченью уплыла.

Матвей умело управлял,

Весло уверенно держал.

К судьбе навстречу их несет,

Кто знает что их дальше ждет…

Как дальше сложится их путь —

Узнаем позже как-нибудь.

Глава 21

За это время царь поднялся,

Делами царскими занялся.

Любил он точность и расчет,

Сам аккуратно вел подсчет.

Его царица избегала:

Она обиду все держала.

Царь даже на колени встал,

Его простить он умолял.

На что царица изрекла:

«К тебе я не имею зла.

За то, что подлость совершил.

Ты перед богом согрешил.

И чтоб прощенье заслужить,

Вину ты должен искупить.

Меланья паренька найдет

И твой мешок тебе вернет.

А ты уж сам решай, как быть,

Вину свою как искупить».

Царь бога истово молил:

«Лишь только бы жив парень был.

Вернется ежели – его

Приму как сына своего».

Глава 22

Меланья и Матвей плывут;

Лучи от солнца сильно жгут.

До вечера так далеко,

А по жаре плыть нелегко.

Река широка и быстра,

Не так палит уже жара.

Теченьем все быстрей несло,

Вдруг небо все заволокло,

И начал дождик моросить.

Решили к берегу поплыть,

Пока волной не унесло,

Иль лодку всю не разнесло.

Так начиналось все прекрасно…

Теперь Меланье стало страшно -

Погода резко изменилась,

Как бы беда ни приключилась.

«Что с нами будет? Что за знак?

Плыть по теченью или как?» —

Меланья мечется, гадает,

А парень лодкой управляет.

Поднялся ветер сильный вдруг,

Все ливень застилал вокруг.

Кидало лодку на волнах,

Меланью вовсе сковал страх.

Матвей кричит сквозь шум воды:

«Вот напасть… Не было б беды!

Вдруг если лодку разнесет,

Она ко дну тотчас пойдет.

Меланья, милая, держись,

Что б ни случилось, берегись!

Старайся силы сохранить,

Чтобы до берега доплыть».

С трудом его та поняла,

Вода уж лодку залила.

Им сложно было разобрать,

Где берег, куда курс держать.

Все было словно в страшном сне -

Кидало на крутой волне,

И ливень лил как из ведра…

Так продолжалось до утра.

Забрезжил только чуть рассвет,

Матвей очнулся – ее нет.

Лежал он на песке речном,

На берегу своем родном.

«О, боже, что ты сотворил…

Мне без Меланьи свет не мил.

Шепни мне, Господи, слова,

Дай знать мне, что она жива,

Утешь, скажи мне, где искать,

Куда путь дальше мне держать?»

Судьба решила парня-Птицу

Забросить вдруг домой в станицу,

Куда уже лет пять иль шесть

Не мог ноги своей занесть.

Матвей глазам своим не верит:

«Авось не сплю, пойду, проверю».

Увидел дом знакомый Прошин,

А это точно дом Гавроши,

И вот еще чрез пять домов

Стоит знакомый дом отцов.

И ноги ватные ступали,

Дорогу сами выбирали.

Он шел, как будто бы шальной,

Ну, наконец-то, дом родной!

Сил нет, чтоб в двери постучать,

Пропал и голос, чтоб кричать.

Матвей тихонечко присел

И на крылечке засопел…

«Сынок, родной, неужто ты?!» —

Раздался голос с высоты.

Матвей проснулся, подскочил,

Отца в объятья заключил.

И встреча слезная была…

Обида у отца прошла…

Он очень сильно постарел,

Осунулся и поседел.

А в доме тот же старый дух,

Огонь в печурке не потух.

Сынишка вспомнил обо всем,

Как жили здесь они вдвоем…

Отец накрыл на стол обед:

«Сынок, не помню сколько лет

Прошло с тех пор, как ты ушел?

И, слава богу, ты пришел.

Тебе уж двадцать лет считай…