Девушка из Италии

Розанна глянула на море снисходительных улыбок, сделала глубокий вдох и открыла рот. Сначала она пела тихо, почти шепотом, но постепенно начала забывать о волнении и растворяться в музыке, и ее голос зазвучал сильнее.

Роберто, увлеченный глубоким декольте Карлотты, услышал голос и с изумлением поднял глаза. Неужели такой чистый идеальный звук мог исходить от худенькой девочки в ужасном розовом платье? Но, глядя на Розанну, он больше не видел бледной кожи и нескладной фигуры с длинными руками и ногами: он видел лишь огромные выразительные карие глаза и заметил, как на ее щеках проступил легкий румянец, когда великолепный голос достиг крещендо.

Роберто знал: он не просто слушает пение школьницы на вечеринке. Легкость, с которой она брала ноты, естественный контроль и очевидная музыкальность – дары, которым научить невозможно.

– Извини, – прошептал он Карлотте, когда комната наполнилась аплодисментами, и направился к Розанне, которую горячо обнимала Мария.

– Розанна, иди сюда, посиди со мной! Я хочу поговорить. – Он подвел ее к стулу, сел напротив и обхватил ее маленькие руки своими. – Брависсимо, малышка! Ты восхитительно спела ту красивую молитву. Ты где-то учишься?

Слишком смущенная, чтобы поднять глаза, Розанна уставилась в пол и покачала головой.

– Тогда нужно начать. Начинать никогда не рано! Возможно, если бы я начал раньше, то… – Роберто пожал плечами. – Нужно поговорить с твоим папой. Здесь, в Неаполе, есть учитель, который преподавал мне вокал. Один из лучших. Тебе нужно отправиться к нему как можно скорее.

Розанна резко подняла глаза и впервые встретилась с ним взглядом. Теперь она увидела, что у него глубокие темно-синие глаза, полные тепла.

– Считаете, у меня хороший голос? – недоверчиво прошептала она.

– Да, малышка, лучше, чем хороший! А если пойдешь учиться, твой дар поддержат и взрастят. И тогда однажды я смогу с гордостью сказать, что тебя обнаружил Роберто Россини. – Он улыбнулся и поцеловал ей руку.

Розанне казалось, она вот-вот лишится чувств от удовольствия.

– У нее такой чудесный голос, правда, Роберто? – За спиной Розанны появилась Мария и положила руку ей на плечо.

– Больше, чем чудесный, мама! – Роберто в сердцах махнул рукой. – Это Божий дар, как у меня.

– Спасибо, синьор Россини! – только и смогла выдавить Розанна.

– А теперь, – сказал Роберто, – я найду твоего папу.

Розанна огляделась и увидела, что несколько гостей смотрят на нее с такими же теплотой и восхищением, какие обычно доставались Карлотте.

По телу разлилось приятное тепло. Впервые в жизни кто-то сказал ей, что она особенная!

В половине одиннадцатого вечеринка по-прежнему шла полным ходом.

– Розанна, тебе пора спать, – подошла к ней мать. – Пожелай спокойной ночи Марии и Массимо.

– Да, мама. – Розанна принялась осторожно пробираться мимо танцоров. – Спокойной ночи, Мария! – Розанна расцеловала ее в обе щеки.

– Спасибо, что спела мне, Розанна! Роберто до сих пор говорит о твоем голосе.

– Это правда. – За спиной Розанны появился Роберто. – Я дал имя и адрес учителя пения твоему папе и Луке. Это Луиджи Винченци, он преподавал в Ла Скала, но несколько лет назад ушел на пенсию и переехал в Неаполь. Он один из лучших преподавателей в Италии и по-прежнему берет талантливых учеников. Когда придешь к нему, скажи, что ты от меня.

– Спасибо, Роберто! – Розанна зарделась под его взглядом.

– У тебя уникальный дар, Розанна. Ты должна его холить и лелеять. Ciao, малышка! – Роберто поцеловал ей руку. – Однажды мы еще увидимся, я уверен.

Наверху, в общей с Карлоттой спальне, Розанна натянула ночную рубашку, а потом просунула руку под матрас и достала дневник. Отыскав спрятанный в ящике для белья карандаш, она забралась в кровать и, сосредоточенно нахмурившись, принялась писать: «16 августа. Вечеринка в честь Массимо и Марии…»

Розанна пожевала кончик карандаша, пытаясь вспомнить, какие именно слова сказал ей Роберто. Аккуратно их записала, довольно улыбнулась и закрыла дневник. Легла на подушку и стала слушать звуки музыки и хохот внизу.

Через несколько минут, не в силах заснуть, она села. Снова открыла дневник, взяла карандаш и добавила еще одно предложение: «Когда-нибудь я выйду замуж за Роберто Россини».

Глава 2

Розанна резко проснулась, открыла глаза и увидела, что уже почти рассвело. Она услышала грохот фургона мусорщика, а потом перевернулась на другой бок и увидела, что на ее кровати сидит Карлотта. Сестра по-прежнему была в лимонном платье, но оно сильно помялось, а волосы растрепа-

лись.

– Который час? – спросила она Карлотту.

– Тс-с, Розанна! Спи. Еще рано: не разбуди маму и папу.

Карлотта сняла туфли и расстегнула платье.

– Где ты была?

– Нигде, – пожала плечами сестра.

– Но где-то ты точно была! Ты ведь только ложишься в постель, хотя уже утро, – возразила Розанна.

– Да замолчи ты! – Разгневанная и напуганная Карлотта бросила платье на стул и натянула ночную рубашку. – Если расскажешь маме и папе, что я вернулась так поздно, я больше никогда не буду с тобой разговаривать. Пообещай не рассказывать!

– Только если признаешься, где была.

– Хорошо! – Карлотта на цыпочках прокралась к кровати Розанны и села. – Я была с Роберто.

– А… – Розанна удивилась. – Что вы делали?

– Мы… гуляли, просто гуляли.

– Почему вы гуляли посреди ночи?

– Поймешь, когда подрастешь, Розанна! – отрезала Карлотта, вернулась в свою кровать и залезла под одеяло. – Все, я рассказала. Молчи и засыпай.

Все семейство Меничи проспало допоздна. Когда Розанна спустилась вниз на завтрак, Марко сидел за кухонным столом, мучаясь от жуткого похмелья, а Антония пыталась прибраться в кафе.

– Иди помоги, Розанна! А то мы никогда не откроемся, – Антония поторопила дочь, которая рассматривала бардак.

– Могу я позавтракать?

– После уборки. Вот, отнеси коробку с мусором на задний двор.

– Да, мама.

Розанна взяла коробку и понесла через кухню, где ее отец с посеревшим лицом раскатывал тесто для пиццы.

– Папа, Роберто говорил с тобой о моих уроках пения? – спросила она. – Он собирался.