Волшебство для Мэриголд

В данных обстоятельствах прадед дядя Уолтер, который тридцать лет не посещал церковь, заключил сделку с богом, что пойдет туда, если ребенок уцелеет, а прадед дядя Уильям-с-того-берега снова начал играть в шашки. Лучше нарушить клятву до смерти, чем после неё. Тереза и Стейша помирились, как только дитя заболело, но лишь сейчас холодность между Томасом и Кэтрин полностью исчезла. Томас согласился, чтобы жена обратилась хоть к спиритизму, хоть к любой другой чертовщине, лишь бы это помогло. Даже старый кузен Джеймс Ти, паршивая овца в клане, кого даже самые терпимые никогда не называли дядей, явился к Саломее как-то вечером.

«Ты веришь в молитву?» – грубо спросил он.

«Конечно», – возмущенно отвечала Саломея.

«Тогда молись. Я не буду, от моей молитвы мало толку. Но твоя чертовски полезна».

2

И наступил ужасный день, когда доктор Мурхаус мягко сказал Лорейн, что больше ничего сделать не может. После его ухода Младшая бабушка посмотрела на Старшую бабушку.

«Полагаю, – сказала она тихо, – лучше перенести кроватку в гостевую комнату».

Лорейн издала горестный стон. Это было равносильно смертному приговору. В Еловом Облаке, так же, как и у Мюрреев из Блэр Уотер[8 - Герои другой книги автора.], существовала традиция, что умирающие должны быть переселены в комнату для гостей.

«Сделаешь ещё одно, прежде чем перенесешь её туда, – резко ответила Старшая бабушка. – Мурхаус и Стакли отказались от неё. У них одни мозги на двоих. Пошли за доктором-женщиной».

Младшая бабушка ошеломлённо уставилась на неё. Она повернулась к дяде Клону, который сидел возле колыбели, закрыв руками измученное лицо.

«Ты думаешь… я слышала, что она очень умная… говорят, ей предлагали прекрасное место в детской больнице в Монреале, но она предпочла общую практику…».

«О, веди её, веди её, – сказал Клондайк – свирепо из-за мучительной надежды на чудо. – Любой порт в шторм. Она уже не сможет навредить».

«Ты съездишь за ней, Гораций», – довольно кротко попросила Младшая бабушка.

Клондайк Лесли с трудом поднялся и ушёл. До сих пор он видел доктора Ричардс лишь издалека или проезжающую мимо в своей шикарном малолитражке. Она была у себя в приёмной и вышла, чтобы очень любезно встретить его.

У неё было маленькое, похожее на мальчишеское, квадратное лицо с широкими губами и прямыми бровями. Некрасивое, но запоминающееся. Волнистые каштановые волосы с одной упрямой маленькой прядью, которая всё время падала на лоб, придавая юный вид, несмотря на её тридцать пять. Какое милое лицо! Эти широкие скулы, эти тёмно-серые глаза. И приятный, улыбающийся, благородный рот. Давние строки из дней воскресной школы пролетели в одурманенной голове Клондайка Лесли:

«Она воздаёт ему добром, а не злом во все дни жизни своей».[9 - Притчи, стих 31:12]

Лишь на секунду их взгляды встретились и задержались. Лишь на секунду. Но дело было сделано. Неодолимая женщина встретила непоколебимого мужчину, и неминуемое произошло. Возможно, у неё были толстые лодыжки… хотя, нет… возможно, её мать мяукала в церкви. Ничто не имело значения для Клондайка Лесли. Она заставила его вспомнить о таких приятных вещах, как сочувствие, доброта, благородство и женщинах, которые не боятся стареть. Он вдруг почувствовал, что хотел бы положить голову ей на грудь и заплакать, как маленький мальчик, который поранился, а она погладит его по волосам, приговаривая:

«Ничего… будь смелым… скоро всё пройдет, милый».

«Вы придёте посмотреть мою маленькую племянницу?» – он услышал свой умоляющий голос. – Доктор Мурхаус отказался от неё. Мы все так её любим. Её мать умрет, если она не выживет. Придете ли вы?»

«Конечно, приду», – ответила доктор Ричардс.

Она пришла. Мало говорила, но дала несколько кардинальных рекомендаций по кормлению и сну. Старшая и Младшая бабушки завздыхали, когда она приказала вынести кроватку на веранду. В течение двух недель её легкие уверенные шаги звучали на ступеньках Елового Облака. Лорейн, Саломея и Младшая бабушка, затаив дыхание, слушали её короткие советы.

Старшая бабушка видела её лишь один раз. Она попросила Саломею привести к ней «доктора-женщину» и несколько минут они в молчании смотрели друг на друга. Уверенные красивые серые глаза смело встретили взгляд пронзительно-чёрных.

«Если бы мой сын встретил вас, я бы приказала ему жениться на вас», – наконец сказала Старшая бабушка с усмешкой.

Легкая усмешка доктора Ричардс переросла в улыбку. Она посмотрела вокруг на всех стародавних улыбающихся в волнах вуалеток невест.

«Но я бы не вышла замуж, если бы не захотела», – сказала она.

Старшая бабушка снова усмехнулась.

«Уважаю вас за это».

Больше она никогда не называла её «доктор-женщина». До конца дней она с уважением говорила о «докторе Ричардс».

Клондайк привозил доктора Ричардс в Еловое Облако и отвозил обратно. Её собственная машина стояла в ремонте. Но в эти дни никто не обращал внимания на Клондайка.

В конце второй недели Лорейн показалось, что облако перестало сгущаться над измученным личиком.

Ещё через несколько дней… не поверите… облегчение, улучшение? Через три недели доктор Ричардс сообщила, что ребёнок вне опасности. Лорейн потеряла сознание, Младшая бабушка задрожала, а Клондайк рухнул на стул и, как школьник, постыдно разрыдался.

3

Несколько дней спустя клан собрался на очередной конклав, более тесный и домашний. Все присутствующие тёти и дяди были настоящие. И состоялся этот сбор, как удовлетворённо отметила Саломея, не в пятницу.

«Ребенку необходимо сейчас же дать имя, – авторитетно объявила Младшая бабушка. – Вы понимаете, что она могла умереть безымянной?»

Ужас осознания этого погрузил всех Лесли в молчание. Более того, они боялись, что снова, так скоро после этих ужасных недель, начнется спор. Кто знает, но возможно то, что произошло, было наказанием за их ссору?

«Но как мы её назовем?» – тихо спросила тетя Энн.

«Есть только одно имя, которые вы можете дать ей, – сказала Старшая бабушка, – и было бы чернейшей неблагодарностью, если бы вы этого не сделали. Назовите её в честь женщины, которая спасла ей жизнь».

Лесли посмотрели друг на друга. Простое, изящное, естественное решение проблемы… если только…

«Но Вудрафф!» – вздохнула тетя Марсия.

«У неё есть второе имя, не так ли? – рявкнула Старшая бабушка. – Спросите Горация, что означает М? Он сможет сказать, или я сильно ошибаюсь».

Все посмотрели на Клондайка. В тревогах последних недель никто не замечал его передвижений, кроме, разве что, Старшей бабушки.

Клондайк расправил плечи и откинул назад свою гриву. Настал самый подходящий момент, чтобы сообщить то, что вскоре должно быть сказано.

«Её полное имя Мэриголд Вудрафф Ричардс, но через несколько недель оно станет Мэриголд Вудрафф Лесли».

«Вот так-то», – сказал Аэндорской Ведьме Люцифер с выражением кота, принимающего решение о неизбежном, когда они сидели под скамьей на закате.

«Что ты о ней думаешь?» – слегка надменно спросила Ведьма.

«О, в ней что-то есть, – заключил Люцифер. – Достаточно мила»

Аэндорская Ведьма, будучи достаточно мудрой, облизала черные лапки и ничего не сказала, но осталась при своём мнении.

Глава 3. Апрельское обещание

1

Вечером девяносто восьмого дня рождения Старшей бабушки на тёмной лестнице Елового Облака раздался смех, что означало, что Мэриголд Лесли, которая прожила шесть лет и считала, что мир – очаровательное место, танцевала, спускаясь по лестнице. Мэриголд всегда можно было услышать раньше, чем увидеть. Она редко просто ходила. Это радостное создание либо бегало, либо танцевало. «Ребенок с поющим сердцем», – так называла её тётя Мэриголд. Казалось, что её смех всегда бежит впереди неё. И Младшая бабушка, и мама, не говоря о Саломее и Лазаре, считали, что эта золотая трель смеха, эхом рассыпающаяся по величественным чопорным комнатам Елового Облака, лучший звук на свете. Мама часто говорила так. Младшая бабушка – никогда. В этом и состояло различие между Младшей бабушкой и мамой.