Сон на яву
– Для чего это? – спросила девушка, указывая на покрывало.
– Это защитный покров – ответил, не оборачиваясь, копающийся в куче имущества рыцарь – он укроет нас от обитателей этого места. – А металлический контур не даст им напасть на нас, если они все-таки нас увидят или учуют.
– А ты всегда берешь его с собой или ты знал, что нам придется ночевать здесь?– задала очередной вопрос Алекса. Она не изменяла себе, только теперь от ее расспросов страдал похититель.
–Что ж. Сам виноват. Никто не просил его похищать ее – злорадно подумала девушка, видя, как мученически Ульрих закатил глаза, услышав очередной вопрос. Однако мужчине удалось справиться с собой.
– Пусть спрашивает, справедливо рассудил про себя рыцарь. – Чем больше будет знать, тем легче будет ее уберечь.
Глава 31. Ритуал
Не прекращая разбирать имущество, Ульрих начал подробно объяснять жрице, для чего нужен магический круг.
–В нашем мире магический круг, может пригодится где угодно, жрица. Если приходится ночевать в незнакомом месте, без него не обойтись. Это единственная защита, которая не пропустит ни какую нежить. Круг – это древний обережный символ. Поэтому я не выезжаю за ворота своего замка не погрузив на коня баул с необходимыми для защиты от нечисти предметами.
–Ты хочешь сказать, что здесь нечисть встречается на каждом шагу? – не унималась Алекса.
–Нет конечно, – возразил Ульрих. – Не на каждом, но все же встречается. А события зачастую развиваются непредсказуемо. Поэтому лучше быть готовым ко всему.
–А что значит нечисть? Что ты имеешь ввиду, произнося это слово?
–Нечисть это нечисть. Это существа порожденные тьмой. Чаще всего они, когда то были людьми. Поддавшись страстям, обратились за помощью к темным силам, древним Богам. К высшим созданиям, имеющим доступ к злобной мощи нашего мира. Такая помощь никогда не оказывается даром и расплата за нее хуже смерти. Эти существа теряют себя, свою суть. Теряют человеческое обличье, и одно только чувство остается им – голод! Вечный голод!
–А как же нам может помочь вот это покрывало, которое мы расстелили?
–Это не просто покрывало, – терпеливо продолжал свои разъяснения Ульрих. Во- первых оно тоже в форме круга. Во- вторых – он покрыт защитными рунами, а это значит, что на нас не смогут напасть из-под земли. В-третьих, по краю закреплен контур из железа, как ты видела. Железо – невыносимый материал для нежити. Ни одно темное существо не сможет преодолеть эту преграду. Для них это все равно, что для нас прыгнуть в огонь.
–Ясно. Что дальше? Расскажи, что ты намерен делать дальше – попросила Алекса.
Она заметила, что то, как буднично и по-деловому, отвечал на ее вопросы Ульрих, ее успокаивало. Действовало правило, что кто осведомлен, тот вооружен.
– Дальше я расставлю по четырем точкам круга, соответствующих направлению сторон света, каменные пирамиды. Они будут наводить морок на нечисть и отводить ей глаза.
–Таким образом они не смогут нас увидеть или почуять. Если же случится что-то непредвиденное, то они не смогут к нам подойти. Их не пустит железо. Три уровня защиты. Ты можешь, не беспокоится, жрица. Я смогу уберечь тебя.
Войди в круг и присядь. Скоро я закончу, и мы сможем поужинать и отдохнуть.
С этими словами он бросил на полог нераскрытый баул.
–Там есть подушка. Да и вообще все для ночлега. Можешь достать для себя покрывало – прокомментировал свой поступок рыцарь.
Алекса, последовав его совету, принялась распутывать завязки, туго стягивавшие края пухлого мешка. Рыцарь же выбрав из своей груды охапку небольших, величиной с утиное яйцо, камней. Поверхность их была усыпана выгравированными в их боках незнакомыми Алексе символами. Сложив из этих камней четыре пирамиды, рыцарь взял в руки предмет напомнивший Алексе бубен. Девушка, заинтересовавшись, перестала копаться в мешке, в поисках обещанной подушки. Шоу, однако, не случилось. Ульрих, положив бубен на край защитного покрывала направился к коню. Проводив его к роднику, бившему неподалеку из земли и образовавшему вокруг себя небольшую импровизированную чашу, позволил ему напиться. Затем навязав ему на морду торбу с кормом, а под хвост пустой мешок, ввел его под уздцы на полог и пошептав ему что-то на ухо оставил у березы накинув повод на ветку, но не привязывая животное. Позаботившись, таким образом, о верном друге, Ульрих сгреб в охапку оставшиеся предметы, свои доспехи и перенес это все туда же. В итоге на голой земле не осталось ничего.
–А вот и ритуальный кинжал – обрадовано сообщил Алексе рыцарь, демонстрируя узкие и длинные, изукрашенные вязью неизвестных Алексе букв, ножны. Положив кинжал рядом с бубном и сложив все оставшееся вещи в баул, рыцарь принес воды из ручья в кожаном бурдюке. Затем помог девушке разобраться с содержимым мешка. В котором нашлось все необходимое для сна и ужина. Достав два покрывала и подушки Ульрих передал их Алексе. Потом извлек походный очаг с котелком. Всыпал горсть, каких – то кристаллов под котелок, чиркнул, как показалось Алексе пальцами, и в очаге весело заплясали языки пламени. Ульрих вылил воду, принесенную из ручья в котел. И в довершение достал уже виденные у Манисы мешки с вяленым мясом, сухарями и сушеными травами вместо чая. Затем сообщил Алексе, что солнце почти коснулось горизонта, и он сейчас замкнет круг. Выходить из него будет нельзя, иначе в магическом пологе образуется брешь. Поэтому если ей требуется отойти, то необходимо сделать это сейчас. Алекса поняла, на что деликатно намекает рыцарь, но она сообщила, что никаких дел вне покрова у нее нет. Не зря же она ходила прогуляться. И уютно расположившись на покрывале, найденном в мешке, жрица приготовилась наблюдать за самым настоящим магическим ритуалом.
Огненный, багрово-красный диск солнца почти коснулся земли. Времени на ритуал оставалось совсем мало. Кристаллы весело потрескивали под котелком, отдавая свое магическое тепло. Пламени не было. Одни только радужно переливающиеся искры плясали в топке, словно рой светлячков. Над водой начал подниматься пар, значит грели эти искорки достаточно. Алекса как завороженная смотрела на Ульриха не отводя глаз. Зрелище и вправду было гипнотическим.
Рыцарь, взяв в левую руку бубен, а в правой зажав рукоять ритуального кинжала, начал медленно двигаться по краю защитного полога. От одной пирамиды к другой. Отбивая с помощью бубна ритм, Ульрих совершал плавные движения правой рукой, будто вычерчивал замысловатый рисунок. Рассекая кинжалом воздух, рыцарь бормотал заклинание, слов, которого Алекса разобрать не могла. Он переходил от пирамиды к пирамиде. И вслед за ним над грудами камней в воздухе вспыхивали огненные всполохи вытканных с помощью кинжала узоров.
Ритм его бубна и монотонного бормотания действовал на девушку гипнотически. Она не сводила с него восхищенного взгляда, завороженная увиденным.
Когда прозвучало завершающая часть заклинания над последней пирамидой, Ульрих с резким криком "Ха", раскинул руки в стороны будто собирался взлететь оттолкнувшись от земля. В тот момент Алексу это бы не удивило. Она была под таким впечатлением, что приняла бы как должное любое чудо. В ее глазах он и был чудом. Алексу поразило его лицо в момент завершения ритуала.
Оно изменилось совершенно. Глаза горели каким-то адским огнем. Губы растянулись в хищном оскале, обнажив зубы. Миг, и все изменилось. Огненные узоры, вспыхнув ярче, и взметнувшись к уже изрядно потемневшему небу, погасли. И в ту же секунду над стоянкой проявился переливающийся голубым нежным свечением защитный купол. Он тихо гудел, как высоковольтные провода и мерцал в темноте. Ульрих тяжело опустился на покров. Из него будто разом ушли все силы.
Глава 32. Разговор у костра.
–Ульрих! – воскликнула Алекса и поспешно подбежала к нему выскочив из под одеял.
– Ты чего это? А?– заглядывая ему в лицо, спрашивала девушка, не на шутку встревожившись.
Ульрих с трудом приоткрыв глаза, слабо улыбнулся, желая успокоить взволнованную жрицу. Сделал попытку встать, но начал заваливаться на бок.
–Нет-нет! Так дело не пойдет, – забормотала девушка, видя, что единственный защитник стремительно выбывает из строя.
Она подлезла ему под руку, и, подставив свое плечо, как опору, помогла подняться и добрести до расстеленных пледов, внезапно ослабевшему воину. Бережно усадив его у очага, Алекса принялась хлопотать, у начавшего весело побулькивать, котла. Выудив из баула две пузатые чашки, девушка зачерпнула кипятка прямо через край. Затем, понюхав содержимое мешка с травой, запустила в него руку и всыпала в кипяток по щедрой горсти измельченных сушеных стеблей. Ловко развязав мешок с вяленым мясом, жрица отправила в котелок почти половину содержимого. Над поляной начал распространятся умопомрачительный запах съестного. Оставив мясо кипеть в котле, Алекса взяла чашку с травяным взваром, и, подойдя к своему похитителю, заботливо протянула ему питье.
– Возьми. Это поддержит тебя, – сказала она.
–Хлипкие пошли рыцари, – грустно подумалось ей.
Ульрих взял чашку и сделал осторожный глоток. Взвар был очень горячим.
–Спасибо, – благодарно произнес он. И облегченно вздохнул, словно сильная, давно мучавшая его боль, отступила.
–Как ты? – участливо спросила Алекса рыцаря, присев рядом, с чашкой в руках.
–Мне уже лучше,– вежливо ответил рыцарь.
– Что с тобой произошло? И что это такое? – решилась спросить Алекса, показав глазами на переливающийся купол. Раз он уже не при смерти, -рассудила она, то и ответить на вопрос ему хватит сил.
– Это защитный экран, – ответил Ульрих. – Его установка требует много сил, и я немного не рассчитал. Но не волнуйся, я быстро восстановлюсь. После установки, экран питается энергией звезд, и делится с теми, кого защищает. Так что и ты тоже немного подзарядишься – улыбнувшись, закончил он.
– Рада, что тебе лучше,– сказала жрица, поймав себя на мысли, что говорит правду и что она совершенно искренне переживала за него. Пересев ближе к котлу она задумчиво принялась помешивать бульон деревянным черпаком, найденным в том же бездонном бауле.
–Как странно, – думала девушка, медленно вращая поварешкой в котле. – Мы знакомы несколько часов. Он украл меня. Силой увез от Манисы. Жутко перепугал. Я не знаю куда он меня везет и что собирается делать со мной. А я так испугалась за него, будто роднее, чем он и нет никого. Этот факт казался ей просто абсурдным. Анализируя, таким образом, свое состояние она продолжала хозяйничать у котла.
Вяленое мясо сварилось быстро. Крошечные горошины разварились в большие куски. Зачерпнув половником немного бульона, Алекса, попробовала варево и зажмурила глаза от удовольствия. Вероятно мясо завяливалось с использованием каких то особых специй и сухие горошинки не жалея отдавали дивный аромат бульону, в котором варились.
Разлив, получившийся суп по плошкам, Алекса вернулась к Ульриху, и протянув его долю душистого угощения, села рядом.
Ели молча. Защитный купол тихонько гудел, как высоковольтные провода. Огромная, желтая луна ярко освещала лес. Она висела в безоблачном темно-синем небе, как огромный плафон уличного фонаря. Заросли просматривались как на ладони. Деревья отбрасывали длинные тени, и девушке казалось, что в темноте шныряют страшные, неведомые твари. Было тихо. Жутко тихо. Такую тишину можно назвать мертвой. Как будто это сон, а не реальность. Жуткая тишина из триллера, за мгновение до чего-то ужасного.
–Ты не жрица. Ты волшебница – вздохнув и прикрыв глаза, как сытый кот, проговорил Ульрих, протягивая девушке, пустые плошки. – Спасибо тебе за заботу.
– Не за что, – отозвалась жрица, забирая посуду. Странно, но кормить своего похитителя было приятно, равно, как и слушать его похвалу.
– Ты обещал мне все рассказать,– помолчав, проговорила Алекса, возвращаясь на импровизированную лежанку. Она надеялась, что разговор поможет хоть немного развеять напряжение, которое усиливала жуткая тишина. Она не могла отделаться от ощущения, что за ней кто-то наблюдает. И никак не удавалось расслабиться.
–Хорошо – ответил рыцарь, посмотрев ей прямо в глаза. – Раз обещал, значит расскажу. Что тебя интересует?
–В первую очередь мне хотелось бы знать что нам может здесь угрожать? О каких существах ты говорил?
– Это долгая история, жрица! – ответил девушке Ульрих.
–Насколько я могу делать выводы, мы не торопимся, – сказала Алекса.
– Я просто не понимаю, зачем мы здесь остались, если это такое опасное место, как ты говоришь.
–Любое опасное место можно обезопасить, если правильно подготовиться и не нарушать элементарных правил. Вот, например, если ты будешь меня слушаться, то нечисть, что обитает здесь, нас даже не заметит.
–А если не буду?– вскинулась по привычке жрица.
–А если не будешь, то нас сожрут, – будничным голосом отозвался, чуть не позевывая рыцарь.
–Ты так спокойно говоришь об этом?! – недоверчиво протянула девушка.
–В нашем мире, жрица, такие места не редкость. И мы умеем защищать себя от подобных соседей. Значительно хуже бывает тем, кто случайно оказавшись в этих краях и не зная о том, что здесь произошло располагается на ночлег.
–Жуть какая! – поежилась Алекса, вспомнив виденные во время ее прогулки "объедки".
–Почему же нет никаких предупредительных знаков?! Нельзя же оставлять без присмотра такие места!– взволнованная жрица вскочила на ноги не в силах усидеть на месте.
–Знаки есть. И тех, кто умеет смотреть, они обо всем предупреждают. Приставлять же стражника к каждому глупцу, без спроса оказавшемуся на моей земле я не могу. Так никаких стражников не напасешься.
–То есть земля все таки твоя?– ехидно констатировала факт девушка, словно подловив рыцаря на чем то неприличном. Почему то ей нестерпимо хотелось разглядеть в нем, что то плохое. Уж слишком благовидным он пытался ей показаться.
–И ты используешь чудищ как пограничников? – продолжала обвинительный допрос жрица.
–Все совсем не так, Алекса, – возразил Ульрих. -Давай я расскажу тебе древнюю сказку. Никто из живущих ныне, не поручится за ее правдивость. Однако легенда существует и передается из уст в уста. Присядь и послушай. Возможно это избавит меня от твоих пылких, обличительных речей.
Алекса неуверенно сделала шаг, возвращаясь к лежанке озадаченная его интонациями. Присев на свое прежнее место зябко повела плечами.
– Я расскажу тебе то, что сам слышал от матери, когда был ребенком.
С этими словами Ульрих придвинулся к очагу устраиваясь поудобнее.
–Хорошо. Рассказывай свою сказку, – снисходительно позволила девушка. Ульрих лишь улыбнулся в ответ от чего у жрицы снова сжалось сердце.
–Укройся,– посоветовал он, бросив Алексе еще один плед. – Холодает, а история долгая.
Девушка покладисто завернулась в плед и приготовилась слушать.
Глава 33. Легенда
Ульрих, немного помолчал, собираясь с мыслями, и начал рассказ о том, что произошло на этих землях несколько веков назад.
«Когда то давно, много столетий назад, земли эти не были пустыми. Бесплодное поле, которое окружает этот лес, заселяли качуры. Не слишком многочисленный народ из племени людей. Не высокие, приземистые да крепкие. Черноглазые, да смуглолицые. Женщины носили волосы, цвета воронова крыла, чуть до пят. Мужчины не брили бород.
Занимались они земледелием да скотоводством. Несколько их деревень стояли окрест не слишком далеко одна от другой. Жили, не тужили. Растили хлеб, играли свадьбы, рожали детей. Нехитрое, но самое настоящее счастье простых людей.
Не жаловали пришлых с ветра. Так они называли чужаков. Остерегались путников, которым доводилось проходить мимо их земель.
Но однажды в крайний дом, поздним зимним вечером, постучали. Хозяйка, закутавшись в шаль, вышла на крыльцо и увидела человека, лежащего у ступеней ее избы. Сердце селянки дрогнуло и она, кликнув дочь на помощь, втащила чужака в сени. Он был совсем заледеневший. Брови и борода были покрыты инеем. Плохонький зипунишка не мог удержать ни крупицы тепла. Жизнь едва теплилась в этом промерзшем насквозь существе. Не решившись внести его в дом, где они с дочерью Наирой, жили вдвоем, Зинара оставила его в сенях. Мужа ее, отца Наиры, стужа прибрала несколько зим назад. Ушел на охоту и не вернулся.
Тогда такие же лютые морозы стояли, – невольно подумалось женщине, глядя на неподвижное тело, лежащее в ее сенях на полу.
-Может стужа решила вернуть, что взяла.
Тихий стон мужчины вывел ее из оцепенения и она, приняв самое неожиданное для нее самой решение, подхватив пришельца под мышки, втащила его в избу.
Стужа долго не хотела отпускать его. До весны пролежал он в постели под бдительным присмотром благодетельницы. Под клочковатой, свалявшейся бородой обнаружился совсем молодой юноша.
Болезнь крепко держала свою жертву, но Зинара была упрямой, и переупрямила-таки, хворобу пришельца. Ей удалось выходить чужака. Обстоятельства, при которых найденыш оказался один, зимней, морозной ночью рядом с их деревней, выяснить так и не удалось. Побывав на грани жизни и смерти, парень начисто лишился памяти. Понятно было только, что бродил он долго и хлебнул, судя по всему, немало бед.
Зинара не слишком огорчилась, поняв, что не в силах вернуть воспоминания своему приемышу. Она привязалась к нему, как к родному, и он платил ей тем же. Парень был благодарный да ласковый. Юношу назвали Кемаром, в честь отца Наиры и приняли в семью. Пока Зинара не позволяла ему выходить из избы, он старался помочь по дому, чем мог.
Соседи шептались, конечно, но Зинара была не из тех, кто обращает внимание на сплетниц-шептух. Староста позволил парню остаться в деревне, а до мнения остальных ей не было никакого дела.
Как только год повернулся на весну, парень начал потихоньку выходить на крыльцо. Подолгу сидел под первыми теплыми лучами солнца, как будто впитывая в себя их живительную силу. А к посевной совсем окреп. Стал ловким и умелым помощником. Не смотри, что не богатырь совсем. Кемар отличался от коренастых качуров тонким и рослым станом. Работником тем не менее был отменным.
-Тщедушное тельце, в чем дух держится, – причитала над ним Зинара, все стараясь накормить его посытнее.
Как бы там ни было, а неслыханное дело, чужак прижился. К нему привыкли, перестали сторониться. Парень рос, мужал. Начали на него и девушки засматриваться. Да и он по сторонам смотрел. Тоже невесту себе присматривал. И присмотрел. Пленила его сердце черноглазая, смешливая красавица Ориса. Стал задумываться он, как бы ее сосватать. Да прежде хотел у нее самой спросить, желанен ли он ей. Ждал, когда случай подвернется и дождался. Собрались парни да девушки к празднику сбора урожая, красивых листьев для украшений набрать. Решено было идти в лесок расположенный не далеко от деревни. И Ориса собиралась идти. Разумеется, упустить такой случай Кемар не мог. Убедившись, что все увлечены сбором листьев, да осенних цветов, Кемар увлек Орису подальше, чтоб наедине рассказать о своих чувствах. Объяснение было бурным, Ориса, как оказалось, тоже была давно влюблена в Кемара, да боялась, что родители не позволят выйти замуж за чужака. Кемар, опьяненный мыслью, что любим, прижал возлюбленную к березовому стволу и приник поцелуем к нежным губам.
Здесь-то их и обнаружила Наира. Названная сестра Кемара. Не заметил юноша невесты у самого своего носа. Не сумел разглядеть в заботе, которой Наира окружала его пылкой девичьей любви.
Разбилось сердце девушки на тысячу осколков, когда увидела она своего любимого с другой. Черная злоба поднялась в душе ее. Ненависть заслонила все светлое, что окружало их. Гневный вихрь скрыл от Наиры и теплое солнце и золотую листву и синее небо. Только соперницу и предателя видела она перед собой и желала им смерти. Сжала она в руке склянку с волшебным элексиром, который дала ей колдунья из соседнего поселения. Надеялась влюбленная девушка привлечь Кемара, да не успела обряд провести.
Громкий крик Наиры заполнил рощу от края до края. Призывала она Темных Богов отомстить за предательство. Наказать изменника и избранницу его. Боги услышали зов. Молния, разрезав небо пополам, ударила в дерево, под которым стояли Кемар и Ориса. И упали они замертво, сраженные одной молнией. Перепугалась Наира. Не ожидала, что будет услышана Богами. Бросилась прочь, подальше от страшного места. Спряталась дома. В одиночестве оплакивать свою беду.
Скоро влюбленных нашли и беспросветное горе накрыло деревню. Плач и вой стояли в избе красавицы Орисы. Отец ее, обезумев от горя, решил спалить избу Зинары. А Зинару с дочерью истребить. Они приветили чужака. Их вина, им и ответ держать. Селяне поддержали его.
Напрасно староста пытался образумить ошалевших от горя родителей и родню. Никто и слушать его не стал. Успел он опередить толпу озверевших односельчан и предупредил Зинару с Наирой. Укрылись беглянки в той самой роще, где молнией поразило влюбленную пару. Как увидела Наира обугленный остов обгорелого дерева, мертвые тела так и встали перед глазами. Отчаяние охватило душу ее. Раскаяние в содеянном заполнило ее сердце. Все существо ее было охвачено пламенем желания вернуть любимого. Сняла она с шеи кожаный мешочек, в котором хранила прядь волос с головы Кемара, разбила склянку с колдовским зельем, полила жидкостью волосы. Резанула по запястьям и сбрызнула своей кровью любимые пряди. Совершила приворотный ритуал, да только с мертвым и проклятым. Отозвалась запретная магия взрывом. Пронесся злобный вихрь по деревне, где это случилось, по пастбищам, где жители скот пасли, по полям, где хлеб растили. Над рощей. И накрыло проклятье все живое, что обитало на этих землях. Темные Боги не помогают даром. Забрали они себе бессмертную душу Наиры и всех тех, кто под взрывом оказался. И стали они все чудовищами невообразимыми. Потеряли свою человеческую сущность. Только голод теперь царил в них. Голод, который никогда не будет утолен. Начали чудища охотиться на жителей соседних деревушек. Дурная слава об этих местах быстро распространилась среди людей. Опустели деревни, и память о тех, кто жил и любил под этим солнцем, осталась жить только в легендах да сказках, которыми пугают детей. Весна больше ни разу не цвела в этих проклятых местах. Осень с тех пор царствует здесь. Всегда золотая осень».
Так закончил Ульрих свою сказку. Алекса молча смотрела на него не смея перебить.
–Вначале нечисти было очень много,– продолжал свои объяснения рыцарь. -Истребление их начал еще мой пра-пра-прадед. За несколько столетий место удалось изрядно подчистить. Немало свитков об этих подвигах хранится в библиотеке моего замка. Тем не менее совсем очистить землю от черного зла пока не получилось,– закончил свой рассказ рыцарь. – Проклятье надо бы как-то снять. Освободить землю от зла. Да способа пока не знаем. Поэтому мы просто уничтожаем их по мере возможности. Люди знают это место и сторонятся его. А чудища из леса выйти не могут, не в их это власти. По этой причине и в охране смысла нет. А если уж забрел кто чужой, ну так за всеми не усмотришь. Так что моей вины нет никакой.
Глава 34. В лесу.
Алекса молча смотрела в темноту некоторое время, осмысливая услышанное.
– Что же это за любовь? – задумчиво произнесла она, медленно повернувшись к Ульриху и посмотрев мужчине прямо в глаза. – Когда любишь, жизнь готов отдать, только бы родной человек счастлив был. А так разве любят? Так только себя любят, и человека, как вещь рядом с собой видеть хотят. Чтоб он был таким, каким его видеть удобно. Чтоб на сторону не смотрел, а только тобой жил. Таким нужен бессловесный раб, без своих целей, мыслей и желаний. А не человек полноценный и свободный.
Ульрих внимательно слушал жрицу и удивление его становилось все более заметным.
– Ты правда так думаешь? – не сумел он удержаться от вопроса.
– Конечно! – пожав плечами, ответила девушка. – Зачем мне врать!?
– Прости,– поспешил извиниться Ульрих. – Я не хотел обидеть тебя. Просто теперь мне совершенно не понятно, зачем ты едешь к Дракону. Да еще по своей воле.
– Что значит зачем?– вспыхнула неожиданно сама для себя Алекса. – Какое ты вообще имеешь право задавать мне такие вопросы? Ты похитил меня,– перешла к обвинениям девушка. Вскочила на ноги, не замечая, как теплый плед соскользнул с плеч и уютной горкой остался лежать в ногах. – Затащил в этот лес, пугаешь какими – то бабкиными сказками. Чудищами ужасными. Устроил здесь представление с плясками под бубен и дешевыми фокусами. Думаешь, я не знаю, зачем я тебе? Мне Маниса все о тебе рассказала – зло продолжала Алекса, выплевывать претензии сама не осознавая, что злится больше всего на себя. За то, что Ульрих одним своим появлением сумел разбудить в ней давно забытые чувства. И неосознанно боясь вновь испытать боль и пережить предательство. Вернуть умение верить мужчинам ей пока еще не удалось.
