Похитители бриллиантов

Вид людей доводит страх и ярость зверей до предела. Буйволы с ревом бросаются на бушменов, но те уклоняются с ловкостью, достойной испанских тореадоров. Зебры громко ржут и яростно бьют ногами. Но взлетают копья и впиваются в животных. Квагги пытаются перегрызть зубами древко, наконечник которого впивается в их тело.

Раздается несколько выстрелов, и два буйвола, зебра и жираф падают, пораженные насмерть.

Тогда прибегают загонщики. Они кричат еще более дико и громко. Животных охватывает паника, и они наконец бегут к яме. Жирафы, буйволы, страусы, антилопы напирают друг на друга, сталкиваются и давят друг друга. Целый лес рогов – прямых, остроконечных, хрупких, прочных, длинных, изогнутых, завитых спиралью! И все это движется, переплетается, ломается, трещит! И затем – страшный рев боли!

Настил, перекрывающий яму, проваливается, и она заполняется в один миг. Ничто не может больше остановить это беспорядочное бегство. Задние подталкивают передних, и передние проваливаются. Теперь это нагромождение переломанных конечностей, раздробленных голов, распоротых животов животных, налетевших на рога, как на рогатку. Страшное зрелище! Те, кто не погиб сразу, изо всех сил бьются на дне ямы, в последнем пароксизме агонии пытаясь выбраться из-под груды туш, давящих сверху.

Черные охотники, разгоряченные бегом и опьяненные видом крови, добивают последних животных, пытающихся перепрыгнуть через гору трупов. Всеобщая радость, безумие, настоящее исступление. Возбужденные зрелищем этой бойни, европейцы тоже не жалеют снарядов.

Александр только что тяжело ранил кваггу. Он имел в виду сделать из ее желудка бурдюк взамен того, который они недавно потеряли. Но животное вырвалось сквозь пролом в частоколе, сделанный разъяренным буйволом. Тогда Александр тоже выбрался через пролом и стал преследовать свою добычу, а та убежала в лес. Александр видел, что квагга на каждом шагу спотыкается, и решил, что сможет ее догнать. Мало-помалу он углубился в лес и очутился на берегу илистой речки. Квагга вошла в воду, чтобы освежиться. Охотник счел момент подходящим и вскинул ружье. Ногу он поставил на ствол поваленного дерева. Ему нужно было упереться локтем в колено, потому что после бега у него не было достаточной твердости в руках.

Внезапно дерево зашевелилось у него под ногой, он потерял равновесие, оступился и почти по колено увяз в тине. То, что он принял за поваленное дерево, оказалось ни больше ни меньше как огромным крокодилом. Обозлившись на неосторожность охотника, который нарушил его сладостную дремоту, крокодил раскрыл свою вместительную пасть и собрался проглотить обидчика. Но Александр не растерялся, увидев эту страшную прорву, утыканную громадными зубами, из которой шел отвратительный запах мускуса. Он снова вскинул карабин и выстрелил крокодилу прямо в глотку.

Но эти исполинские ящеры так живучи, что, несмотря на страшную рану, крокодил еще успел вплотную подойти к молодому человеку, который, увязнув в тине, не мог сдвинуться с места.

Прогремел второй выстрел. Пуля, порох, пыж – все попало чудовищу в самую утробу, и пасть захлопнулась, – казалось, он был мертв.

Александр, считая, что крокодил наконец убит, попытался вырваться из трясины, как вдруг хищник в последней судороге снова распялил свои страшные челюсти. Тут обезоруженный охотник схватил карабин за ствол и грохнул своего врага изо всей силы по голове. Но приклад скользнул и попал между челюстями. Они с треском захлопнулись. Напрасно пытался Александр вытащить оружие. Уж если крокодил что-нибудь схватил, живое ли это существо или неодушевленный предмет, то держит намертво. Нужно топором разрубить его на куски, чтобы заставить челюсти разжаться.

Молодой человек тщетно напрягал все свои силы, до боли в мышцах напрягал он свою сильную мускулатуру. Он уже хотел позвать друзей на помощь, но крик застрял у него в горле. Шони показалось, что какая-то петля сжимает его горло, и поднял руку, чтобы попытаться высвободиться, но не успел: кто-то тащил его сзади, – и он почувствовал, что голова его касается земли. Он стал задыхаться и вскоре потерял сознание.

Глава 12

Резня. – Обмен ценностями. – Подарок «людей обезьяны». – Бесчисленные ответвления семьи бечуанов. – Как добывают соль жители Калахари. – Отсутствие Александра. – Тревога. – Бесплодные поиски. – Александр в плену. – Португальские мулаты. – Предложения мерзавца. – Страшная угроза. – Алчность и жестокость. – Покинутый крааль. – Пытка для белого. – Новый Мазепа. – Страшные мучения. – Пролом в частоколе.

Когда Альбер и Жозеф увидели, что Александр пустился преследовать раненое животное, им и в голову не пришло встревожиться: они слишком хорошо знали, что их товарищ – охотник ловкий и осторожный.

Их тоже увлекла невиданная облава, и вместе с бушменами они побежали к яме, в которой ревели, мычали, стонали их невинные жертвы. Восторженное возбуждение французов быстро сменилось отвращением при виде ужасающей бойни, которую тотчас же устроили бушмены.

– Фу! Это отвратительно, – пробормотал Жозеф, хотя к зрелищу вспоротых туш ему, любителю корриды, было не привыкать.

– Отвратительно и возмутительно, – поддержал его Альбер. – Уходим.

В этот момент из глубины леса как раз донеслись два выстрела, которыми Александр добивал крокодила.

– Ага! – сказал де Вильрож. – Это наш Александр воюет с какой-то дичью, еще способной защищаться.

Де Вильрож и не подозревал, как он близок к истине.

– А не пойти ли и нам к нему? – предложил Жозеф.

– Пожалуй, это не совсем удобно, – ответил Альбер. – Если мы все уйдем, наши хозяева могут обидеться. Ведь они отвели нам почетные места. А мы и так уже уклонились от участия в этом мерзком побоище. Подождем немного в тени, когда закончится бойня и вернется наш друг.

Тем временем щедрые обитатели Калахари приступили к дележу добычи. Дележ производился замечательно справедливо: куски туши раскладывались на разостланных прямо на траве шкурах, учитывалось, сколько у каждого охотника едоков в семье. И так как охота была удачной, то каждый получил обильный запас пищи.

Но это еще не все. Воины из соседних племен, желая достойным образом поблагодарить бушменов, которые пригласили их на охоту, объявили, что поделятся с ними солью. Это вызвало взрыв радости, которую сможет понять лишь тот, кому случалось подолгу обходиться без этой важной приправы. Приветственные клики раздавались в честь «обезьян», которые получили таким образом непререкаемые права на благодарность хозяев.

Чтобы понять, почему бушмены называли своих гостей обезьянами, надо знать, что у бечуанов каждое племя носит имя какого-нибудь животного. Так, например, «бакуэны» означает «люди аллигатора», «батлапи» – «люди рыбы», «батау» – «люди льва», «банога» – «люди змеи» и так далее. Каждое из бесчисленных мелких племен, образующих большую семью бечуанов, носит другое имя: бангуакетси, бахорутси, баролонги, бамангуато, батуана, бакоа, бамотларо и тому подобные. Каждое из этих племен питает суеверный страх перед животным, имя которого оно носит, как на Дальнем Западе краснокожие боятся своего тотема. Это животное не только нельзя убивать – с ним нельзя плохо обращаться. Наконец, его именем каждое племя называет свой собственный, особый танец. Поэтому у туземца не спрашивают, какое имя носит его племя. Спрашивают, какова его «бина» – танец. И он отвечает, что «танцует» льва, змею, гиппопотама и так далее. «Люди обезьяны», или племя бакатла, в последнее время нуждались в мясе, но они были богаты солью. Впрочем, богатство было относительное, если принять во внимание, какую редкость здесь представляет это драгоценное вещество и каким способом оно добывается.

Когда соль не приносят на собственных плечах из глубины пустыни Калахари, где есть соленые озера, когда совершенно высыхают лужи с соленой водой, когда нужда дошла до крайности, туземцы поступают следующим образом. Они срезают в болотах особый тростник и ветки растения, называемого «цитла», сжигают их и тщательно собирают пепел. Затем они делают из тонких и гибких веток широкую воронку, напоминающую опрокинутый улей, и внутри этого примитивного приспособления выкладывают слой трав. Затем золу пересыпают в наполненную водой тыкву и потихоньку переливают в воронку. Вода, насыщенная пеплом, фильтруется и, испаряясь, отделяет находящуюся в растворе соль[12 - Я видел у негров Верхней Гвианы, равно как и у краснокожих, обитающих по берегам Марони, аналогичные способы добывания соли; они сжигают пальму, называемую «парипу», промывают пепел и посредством выпаривания добывают из него соль; я пользовался этой солью – она горьковата, но в крайнем случае может заменить обычную столовую соль. (Прим. автора.)] в количестве, необходимом для питания.

Бушменам, по крайней мере на время, больше не надо было бояться желудочных заболеваний, вызываемых отсутствием соли. Следует отметить, что недостаток соли, равно как пища, насыщенная почти одним азотом, вызывает бездеятельность желудка, которая проявляется в плохом переваривании пищи. От этого страдают не только туземцы, но и европейцы.

Лучшее лекарство – кофейная ложка соли. Болезнь проходит мгновенно.

Альбер и Жозеф смотрели, как негры обмениваются любезностями, и, правда не понимая, в чем дело, разделяли общую радость. Однако длительное отсутствие Александра уже начинало серьезно их беспокоить. В такой совершенно дикой стране, где опасность может предстать в самом неожиданном виде, где любое дерево, растение, цветок, насекомое могут в любую минуту стать источником смертельной опасности, беспокойство очень скоро переходит в мучительную тревогу.

Негры тоже заметили отсутствие белого вождя, которого полюбили за мужество и силу.

Вокруг Альбера и Жозефа стали собираться. У людей был озабоченный вид. Отец ребенка, которого спас Александр, энергично жестикулировал и говорил больше других. Он встал во главе всей группы, перескочил через частокол и направился в лес, идя по следам Александра. Время от времени он останавливался, внимательно прислушивался к лесному шуму, как если бы надеялся услышать какие-нибудь посторонние звуки, затем встряхивал головой и двигался дальше, пригибаясь к земле, осматривая примятую траву и следы на песке, ища и безошибочно находя след, который мог бы кому-нибудь другому показаться совершенно невидимым.

Так дошли до болотца, которое сохранило бесспорные доказательства того, что Александр здесь проходил. Вытянувшись на боку и выпучив глаза, лежал застреленный крокодил. Его могучие челюсти еще сжимали приклад карабина, длинные зубы впились в дерево, как железные гвозди. Негры топором разрубили голову на части и освободили ружье. Альбер и Жозеф, с замиранием сердца и бледные от тревоги, тщательно осматривали окрестности.

Теперь они уже могли восстановить часть драмы, относившуюся к борьбе их друга с крокодилом. Страшная мысль пришла им в голову, когда они увидели, как громадно это животное. Было вполне возможно, что Александра съел крокодил.

Бушмен разгадал их мысли и понял их тревогу. Он медленно покачал головой и показал им, что на зубах крокодила нет никаких следов крови. Для большей уверенности он рассек крокодилу живот. Конечно, человек легко мог бы там поместиться, но живот был пуст.

В топких местах никаких следов не сохранилось: все затянуло. Но в нескольких метрах, на твердой земле, следов оказалось много. Прежде всего примятая полоса в траве, как если бы здесь прошел крупный зверь или протащили тяжелое тело. Странная вещь: примятые растения в одном месте были облиты водой и на листьях еще кое-где сверкали капли.

Бушмен осмотрел стебли, сделал несколько шагов, нагнулся, присмотрелся к этим загадочным следам жидкости и, исчезая в зарослях, подал рукой знак, означавший, что следовать за ним не надо. Он вернулся примерно через полчаса и посмотрел на Альбера и Жозефа с необыкновенно красноречивым выражением скорби. Затем он произнес всего лишь одно слово: «Лекоа» – что означает «белый человек». Затем он приказал шестерым неграм сделать вид, что они ловят седьмого, и прибавил: «Макоа» – то есть «несколько белых».

Альбер понимал, что значат эти два слова, часто употребляемые туземцами. Он стал догадываться, что его друга похитили несколько белых.

Как жалел де Вильрож, что их проводник Зуга остался в краале! Этот славный малый все же знал хоть несколько слов по-английски, он мог бы перевести Альберу, что говорят бушмены об Александре.

А бушмен и сам понимал, что европейцы хотят все знать. Он знаками предложил им приготовить оружие, позвал своих товарищей, снова углубился в заросли и теперь уже просил своих спутников не отставать от него. В каких-нибудь трехстах метрах лежала просторная полянка, на которую падала тень больших деревьев. На полянке росла редкая трава. Сразу бросались в глаза многочисленные следы неподкованных лошадей, а также остатки поспешно покинутого бивуака.

Затем стало видно, что таинственные всадники разъехались в разные стороны: следы вели в шести направлениях.

Альбер заметил, что одна из лошадей оставила более глубокий след, чем другие, и заключил, что она несла двух всадников.

Хотя сердце и сжалось у него от боли, но открытие все же несколько его успокоило. Александр, заключил он, быть может, ранен и похищен, но он жив. Раз таинственные похитители не убили его, надежда еще не пропала.

Альбер был очень далек от того, чтобы догадаться, какого рода катастрофа произошла с его другом.

* * *

Александр почти потерял сознание, но ощущение холода привело его в чувство. Он открыл глаза и удивился, увидев незнакомца, который кропил ему лицо водой из фляги.

Александр был человек бесстрашный, но он невольно вздрогнул, увидев скотскую физиономию этого человека, наискось пересеченную лиловым рубцом. Он узнал мерзавца-португальца и его сообщников. Они все были тут и разглядывали Александра с чувством удовлетворенной ненависти.

Пленник хотел встать, но у него были связаны ноги и руки, невозможно было сделать ни малейшего движения.

Человек с рубцом, увидев, что Александр пришел в себя, перестал брызгать на него водой и убрал ремень, сжимавший ему горло.

– Вы наконец решили все-таки очнуться, белый красавчик? – сказал он на ломаном английском языке. – Рука у меня тяжеловата. Я, быть может, слишком туго завязал вам этот галстук? Но теперь ваш обморок прошел, давайте побеседуем.

Александр хранил презрительное молчание.