Разгул страстей, или Дорога к счастью

Глава 7

Прошло время, прежде чем Галина искренне плакала над тем же текстом, но теперь уже не от жалости к себе, а в раскаянии, что не хотела простить мужа, что не была ему хорошей женой.

Сергей не знал ничего, что происходило в сердце его жены, он рвался в церковь и на кружок изучения Библии, потому, что впервые в жизни услышал, что Бог прощает покаявшегося грешника и уже никогда не вспоминает его прежних грехов. Впервые он почувствовал себя любимым и нужным кому-то, и этот Великий Кто-то был самим Богом! Сергей жадно впитывал весть о спасении, о том, что Бог приготовил вечность тем, кто поверил в Него и принял Его жертву…

Прошло немного времени, и он покаялся перед Богом, вполне приняв Его прощение. От радости мужчине хотелось петь и поделиться этой радостью со всеми, но жена встретила его так, что рот его мгновенно закрылся. Сергей не сказал дома ничего.

Прошло больше полугода, когда жена в один из вечеров Галина, напряженная, как натянутая струна, сказала, что хотела бы поговорить. Сергей привык к бесконечным «разборкам» и упрекам и потому, сдержано сказал:

– Что ты хотела сказать?

– Я… я хотела попросить у тебя прощения, что за все годы я не была для тебя хорошей женой и хорошей матерью для Марии. Я вела себя очень плохо, и я не прощала тебе ни малейшей твоей провинности, стараясь не замечать, как много боли и огорчения я приносила тебе!

Сергей словно окаменел! Он мог ожидать чего угодно, но не этого! Неужели это его жена?! Затем он привлек ее к себе и прошептал со слезами:

– Это я виноват перед тобой, я действительно всегда старался убежать из дома, и я изменял тебе, бросая тебя с ребенком… И я так хотел еще раз попросить у тебя прощения после того, как Бог простил меня, но ты была такой неприступной!

– Ты сказал, что Бог простил тебя?! – не поняла Галина.

– Да, я покаялся перед Ним и Он все мне простил! – ответил Сергей.

– Я тоже очень хочу, чтобы не только ты, но и Бог меня простил! – ответила она.

– Ты можешь сказать Ему все, что ты чувствуешь, и Он простит тебя.

Сергей говорил, сам не веря в то, что его жена может послушаться его совета. Ему казалось, что такого не бывает, но Галина спросила:

– А что я должна сделать, чтобы Бог услышал меня?

– Помнишь, как молились на кружке? – спросил Сергей.

– Нет, мне было не до молитв, – ответила Галина.

– Тогда давай я помолюсь вслух, а потом ты, Бог любит слушать людей, и Ему все равно как ты говоришь, ведь Он знает сердце!

Они помолились по очереди, и это день стал первым днем их новой совместной жизни. Вскоре Галина помолилась в церкви, о том, чтобы Бог укрепил ее в решении следовать за Иисусом. Теперь они семьей посещали церковь и группу изучения Библии. Их семейная жизнь стала строиться по библейским принципам, и они увидели яркую разницу в той атмосфере, которая теперь царила в доме. В доме теперь часто слышался смех, или тихое пение «себе под нос», они чаще стали улыбаться и нередко, прячась от дочери, целовались как в ранней юности.

Шло время, однажды вечером, когда Мария уже спала, Галина спросила у мужа:

– А как ты смотришь на то, чтобы у нас был еще один малыш?

– Я – обрадовался Сергей, – очень положительно! Ты же знаешь, что я давно хотел сына. Это ты всегда была против.

– Я боялась развода, – призналась Галина, – боялась, что мне придется поднимать детей одной. Одну Марийку я не боялась растить, но двоих было страшно. А теперь я посмотрела на верующих – у многих из них большие семьи и мне почему-то тоже захотелось большую семью…

– Большую семью?! – удивился муж, – а ты оцениваешь степень трудностей и проблем? Ведь тебе носить под сердцем, рожать и заботиться о малышах. Дальше я всегда готов помочь тебе, но первое время все равно основная нагрузка будет на тебе. К тому же мне придется больше работать, чтобы прокормить большую семью…

– Мне кажется, что я правильно оцениваю, – ответила жена, – если дети – это подарок от Бога, и если Бог обещал позаботиться о каждом из нас – значит, Он не оставит. А работы я уже не боюсь, мне кажется, что я горы легко сверну.

– Но скажешь ли ты то же самое после трех-четырех детей? – засомневался Сергей.

– Знаешь, я рада, что Бог обычно дает детей по одному, и не очень часто – так что у людей хватает, обычно, времени, чтобы подумать, смогут ли они принять следующего, – рассмеялась Галина.

– Да, я и забыл об этом! – рассмеялся в ответ Сергей, – ну что ж, я согласен, но если тебе покажется очень трудно, обещай, что скажешь.

– Обещаю – ответила Галина.

– И я тоже скажу, если мне покажется трудно поднимать большую семью, – добавил Сергей. – Хотя дом нам придется менять не скоро. Наш сможет армию вместить!

Он рассмеялся, довольный тем, что как мужчина сумел построить дом, рассчитанный на большую семью, чем имел, и что теперь ему не придется перестраивать дом, даже когда изменились их планы.

Шли годы, семья Воробьевых действительно пополнилась сначала одним мальчиком, затем двойняшками девочками, через два года после двойни, родился еще один мальчик. Галине пришлось уйти в производства, чтобы оставаться с детьми дома. Первая любовь к Богу, которая покрывала все, и горы трудностей становились равниной, со временем немного угасла, превратившись скорее в привычку быть верующей, читать Библию и молиться. Прежде Галина не замечала, что в благодати, в которой она жила в начале, нет места человеческому «я», его гордости. Разве веточка, передающая сок от лозы к плодам, может считать плоды – своими?3 Она лишь может ответить, что лоза вырастила плоды, и она лишь росла на этой лозе и отдавала не свой сок, а тот, что брала от лозы… Но на такое положение может согласиться только тот, кто любит «Лозу» до самозабвения, но если любовь угасает – тогда человеку хочется показать другим, а иногда и Богу «плоды своего труда»4

Раньше, до покаяния, женщина всегда старалась быть первой во всем, поэтому и на работе она всегда была на доске почета. Теперь же, когда забота о детях занимала почти все ее время, ей все чаще стала приходить мысль, что ее труд – неблагодарен, никто не видит его. Когда горела в ней первая любовь к Богу, Галина помогала в церкви, где могла, но она легко и просто оценивала, где и в какой мере должна применить свои силы в церкви, а когда сделать незаметную работу дома или помочь нуждающимся, если этого никто не увидит. Но теперь она все чаще оглядывалась на людей, стараясь во всем заслужить их похвалу.

Галина стала «примерной прихожанкой», не пропускающей ни одного собрания, также она брала много различных поручений руководства церкви и всегда выполняла их «на отлично». Сергей иногда говорил жене, что она стала какой-то более холодной… но она уже не слышала его. Напротив Галина все чаще напоминала мужу о том, что по времени которое прошло после покаяния и по знанию Библии он мог бы уже стать проповедником, и укоряла его, что Сергей не рвется проповедовать. В начале он слабо сопротивлялся, убеждая жену, что не его это дело – стоять за кафедрой и учить других, что ему больше радости доставляет, как Аркадий Петрович проводить кружки изучения Библии на дому, для неверующих или для тех, кто только начал ходить в церковь. Но Галина уже давно выяснила, что руководители церкви не очень жалуют Аркадия Петровича, считая, что он занимается несерьезным делом, и резко воспротивилась.

– Неужели ты считаешь, что проводить кружки в нашем доме – возможно? – жестко спросила она, – у нас маленькие дети и толпа людей, как у Аркадия Петровича для нас неприемлема. К тому же Владимир Вольфович недоволен тем, как он проводит эти общения! – закончила она.

– Но мы пришли к Богу через его дом, через его общения, – возразил Сергей.

– Ты знаешь, что Бог привел нас к Себе, и если бы не через его дом, то через любое другое место Бог нашел бы нас! – парировала Галина, не замечая, как сильно она в этот момент напоминала ту, старую Галину, с которой так трудно было жить!

Сергей Павлович сопротивлялся как мог, но «капля камень точит», и он все реже общался с Аркадием Петровичем, видя как тот мудрым, грустным, но все понимающим взглядом иногда провожает его в церкви, понимая, что стал для своих духовных детей «недостаточно святым», чтобы они продолжали общаться с ним. Но, привыкнув к послушанию Богу, больше, чем послушанию всем людям вместе взятым, он радовался в глубине души, что эта семья все же общается с Богом, а это значит – он выполнил ту работу, на которую Бог его поставил. А в дальнейшем Бог Сам будет воспитывать, а возможно, и наказывать своих детей, но уже не бросит их. И Аркадий Петрович молился, чтобы Бог воспитывал их милостью, а не строгостью, если только это возможно.

Через время Сергей Павлович действительно вышел за кафедру. Его проповеди не были плохими, ведь над каждой из них он очень много работал. Сергей много учился и слушал знаменитых проповедников, – он научился говорить интересно и увлекательно, только не мог понять, почему после его проповеди, когда он приглашал к молитве – все молчали. Никто не молился вслух. Даже после проповедей начинающих молодых проповедников, которые от волнения едва могли связать несколько слов – молились многие. Но не после его проповеди! Он научился учить людей, но все меньше учился сам. В глубине души Сергей Павлович чувствовал, что тесное общение вокруг Библии научало бы его самого больше, чем подготовка к проповеди, да и он мог бы больше доброго и светлого дать людям в простом общении. Но он старался заглушить это чувство в душе, чтобы избежать неприятных разговоров с супругой.

Со временем Сергей Павлович тоже научился учить других, вошел в роль «правильного верующего», стараясь вести себя безупречно, не замечая того, что люди все меньше искали общения с ним. Ведь человек не может быть безупречным, как бы он ни старался, и эта «безупречность» была лишь упорным нежеланием признавать свои ошибки и отказом учиться снисходить к ошибкам окружающих. Ведь как сказал мудрец: «Истинные святые никогда не забывали о своей греховности».

Чем ближе человек позволяет Богу поднять себя к Нему, тем больше видит он свои недостатки и грехи, смиряясь пред Богом и людьми, учась любить и принимать людей такими как они есть, помогая им раскрывать самое лучшее в их душах. Проводя время в общении с Богом любви и света, человек проникается любовью и светом, все меньше думая о себе и о том, как он выглядит перед себе подобными. Но если он без живого общения любви с Творцом, читая Библию как свод правил, старается соответствовать своему представлению о «правильном христианине», то становится все более придирчивым к людям и более холодным сердцем. Жизнь такого человека становится тяжелой и безрадостной и общение с ним приносит людям только то, что он имеет – холодные требования «правильной жизни» и стремление к тем правилам, кторые он сам не слишком жалует в глубине души. Но гордое «я» не может отказаться без боя от того, чего оно добилось – иллюзорного утверждения, что человек «угодил Богу».

Иногда Галине Николаевне казалось, что не все в ее жизни правильно, но женщина сразу выставляла море доводов, говорящих в ее пользу, и доказывающих, что в ее семье все в порядке. И один из ее доводов звучал как упрек некоторым семьям христиан. Бывало ей, как матери большого семейства и правильной христианке, поручали провести сестринское собрание. Она вещала молодым женам и матерям:

– Если вы хотите, чтобы все ваши дети были верующими, просто необходимо, чтобы они вместе с вами всегда были в Доме Божием! Чтобы дети с молоком матери впитывали Слово Божие! И вы должны смотреть за ними на собрании, чтобы они сидели тихо и слушали проповеди!

На что одна из молодых матерей несмело возразила:

– Но мой сын такой непоседа! Он устает уже после пятнадцати минут проповеди, и тогда мы уходим с ним в детскую комнату и вместе читаем Библию в картинках, или они с детьми играют. Неужели это плохо?

– Конечно, плохо! – строго возразила Галина Николаевна, если ваш ребенок с детства не приучен к дисциплине, то вряд ли он будет хорошим христианином!

Молодая мать расстроилась и опустила голову, но в этот момент без приглашения поднялась пожилая женщина, мать руководителя церковного хора и успокоила молодую мамашу.

– Ваш подвижный ребенок будет вам благословением, если вы научите его любить Бога и любить людей, – спокойно, но твердо сказала она, – спокойные дети – не всегда бывают хорошими… и беспокойные – не плохие. Я уверена, если вы послушаетесь вашего сердца, будете сами любить Бога и чутко следовать Его повелениям, Бог воспитает и вас и вашего сына на радость нам всем! Мой Гена был большим непоседой, он таким и остался… и, спустя годы, мне кажется, что это хорошо!

Все облегченно рассмеялись, понимая, о ком говорила пожилая женщина. Все в церкви любили непоседу, и всегда зажигательного Геннадия. А Галина Николаевна оскорбилась не на шутку. Но никто в мире не смог бы заставить ее признаться в этом, так как она прекрасно знала, что «верующие не обижаются», а если так – она не обиделась. Бывает, потеряв первую любовь, люди в церкви легко становятся настолько искренними лицемерами, что даже сами не могут понять, где их истинные чувства, а где подделанные под правильное представление об истинном христианине. И только время и Бог может отделить в одном гнезде мертвого птенца от живых. Несмотря на все, Галина Николаевна все же любила Бога и не хотела жить без Него. Только теперь ее любовь была не настолько сильна, чтобы заставить ее отказаться от своего «я», выращенного за годы. Нередко дьявол приходит к нам в самых «правильных» и обаятельных масках… и против детей Божиих он ополчается особенно, так как он потерял власть над их вечной жизнью, не сумев погубить. Оттого он и бесится, стараясь, если не свернуть с пути, так хотя бы земную их жизнь испортить.

Глава 8